Жемчужина искусства управления

Благодаря осмотрительному поведению советника Гуань Чжуна (ум. 645 до н. э.) государство Ци, одно из более чем 170 княжеств эпохи «Весны и Осени» (VIII–V вв. до н. э.), значительно усилилось. В 681 г. до н. э. князь Хуань предпринял поход против южного соседа, княжества Лу. Князь Лу, Чжуан (693–662 до н. э.), после нескольких поражений вынужден был просить мира. Он готов был уступить княжеству Ци ряд областей и уже собирался неподалеку от местечка Кэ принести соответствующую клятву, но тут его военачальник Цао Mo внезапно подбежал к алтарю, схватил князя Хуаня и, занеся кинжал, воскликнул: «Либо ты отдашь назад украденную землю, либо я убью тебя и себя!»

Князю Хуаню ничего не оставалось, как отдать назад едва приобретенные земли. Тогда Цао Mo отпустил его и вернулся на свое место.

Князя Хуаня этот случай привел в ярость. Он измыслил план погубить Цао Mo и забрать обратно землю. Гуань Чжун, однако, сказал ему: «Конечно, вы произнесли обещание под угрозой насилия, но сейчас между вами и княжеством Лу имеется открытый договор. Если вы откажетесь от своего слова и погубите кого-нибудь в княжестве Лу, вам никто не станет доверять. Вы удовлетворите свой гнев, но тем вызовете негодование множества князей. Это только повредит вам. И думать забудьте об этом плане».

Тогда князь Хуань решил придерживаться договора с Цао Mo и отдал княжеству Лу все завоеванные у него области. Известие об этом как на крыльях ветра распространилось по всему государству. Князья прослезились все как один. Они восхитились обязательностью князя Хуаня и почувствовали к нему доверие. Через два года они единогласно избрали его своим предводителем. Конечно, княжество Ци стало государством-гегемоном той эпохи, имея значительные военные силы, как подчеркивается в книге биографий китайских советников, вышедшей в Тайбэе в 1983 г. Но одной военной силы для достижения гегемонии было недостаточно. Сыма Цянь (род. ок. 145 до н. э.) пишет:

«Князь Хуань хотел отказаться от договора с Цао Mo, но Гуань Чжун потребовал от него сдержать слово. Благодаря этому все князья перешли на сторону Ци. Потому говорится: «Понимать, что дать, — это способ получить, жемчужина в искусстве управления».

«Кирпич» здесь — верность договору, хотя бы заключенному под угрозой насилия, а «яшма» — достигнутая в результате гегемония.

Гибель династии

Видя, что династия Западная Чжоу близится к гибели, священный император, князь Хуань (ум. 771 до н. э.), спросил своего советника Ши Бо: «Династия в опасности. Боюсь, что угрожающая ей гибель коснется и меня. Куда мне бежать, чтобы избегнуть смерти?»

Ши Бо ответил: «От гибели династии выиграет мощь варварских народов на западе и севере. По соседству с Чжоу имеется множество других государств, но все они — неподходящие места для убежища. К крупнейшим удельным государствам принадлежат Хао [ныне уезд Синъян, провинция Хэнань] и Куай [ныне уезд Ми, провинция Хэнань]. Властители Хао и Куай весьма высокомерны и заносчивы благодаря удачному стратегическому положению их областей. Кроме того, они алчны. Если вы доверите обоим этим властителям вашу супругу и детей, а также ваше имущество, они не решатся отказать вам в просьбе. Но когда династия Чжоу падет, властители в своей алчности и высокомерии нарушат слово и отвернутся от вас, чтобы завладеть вашим имуществом. Тогда у вас будет хороший повод вместе с верными вам вассалами династии Чжоу напасть на обоих клятвопреступников и забрать их земли, на которых вы сможете пережить гибель династии».

Князю очень понравился совет. Он послал жену и детей к властителям Хао и Куай, которые согласились взять их под покровительство. Этим князь Хуань в определенном смысле поймал их в ловушку.

Его семья и имущество здесь играют роль «кирпича». Властители, которым он бросил этот «кирпич», из-за своей жадности не могли удержаться, чтобы не завладеть полностью отданным им под покровительство человеческим и материальным имуществом. Это дало князю Хуаню повод для военного похода, в котором он добыл себе подходящее место для убежища, «яшму».

Я нашел эту историю в вышедшем в КНР в 1985 г. популярном издании труда «Го юй» («Беседы о царствах»).[227]Этому собранию анекдотов X–V вв. до н. э. более двух тысяч лет. Китайцы считают его древнейшим историческим трудом; с точки зрения западных синологов, в нем отсутствует граница между серьезной исторической работой и беллетристикой. Использованное мною издание 1985 г. содержит значительное число пассажей из этого труда, который еще сейчас рассматривается в КНР как поучительное и увлекательное чтение.

Отдать больше, чем скакуна

Еще с эпохи «Весны и Осени» (VIII–V вв. до н. э.) на востоке Китая жил род Дунху.[228]То и дело он вступал в стычки с соседними племенами.

В 209 г. до н. э. предводитель живших по соседству сюнну был убит своим сыном Mo Ду. Mo Ду узурпировал престол. Властитель Дунху решил «прощупать» Mo Ду. Для этого он послал к нему вестника с требованием подарить себе «тысячемильную» лошадь — лошадь, обладающую большой быстротой и выносливостью.

Mo Ду почувствовал неладное. Он призвал своих министров и держал с ними совет. Они заявили: во всей стране есть только одна «тысячемильная» лошадь. Это — наследство покойного царя. Невозможно с такой легкостью дарить ее за границу.

Но Mo Ду решил: «Напротив, невозможно из-за лошади ставить под удар добрососедские отношения». И он отдал «тысячемильную» лошадь. Властитель Дунху решил, что Mo Ду испугался его. Через некоторое время он послал нового вестника с требованием отдать супругу Mo Ду в жены властителю Дунху.

Mo Ду опять собрал своих советников. Они возмущенно кричали со всех сторон: «Какой позор! Что возомнил этот главарь Дунху? Он хочет взять в жены нашу царицу! Следует наказать его войной».

Но Mo Ду решил: «Зачем из-за женщины подвергать опасности дружбу с соседями?» И отправил свою супругу властителю Дунху. Когда тот получил от Mo Ду не только лучшую лошадь, но и его прекрасную супругу, успех ударил ему в голову. Вскоре он вновь послал вестника ко двору сюнну. На этот раз он требовал кусок приграничной земли окружностью в тысячу миль. Mo Ду опять собрал совет. Одни говорили, что землей следует пожертвовать, другие были против. Тут Mo Ду поднялся и провозгласил: «Земля — это основа государства. Как можно отказываться от нее?» И он приказал обезглавить всех советников, которые выступили за передачу земли. Сам он облекся в доспехи, собрал войско и молниеносно напал на страну Дунху.

Войско противника было столь ошеломлено нападением, этим первым «нет», что не смогло даже обороняться. В одно мгновение Mo Ду уничтожил все государство Дунху. Не встретив сопротивления, он вошел во дворец властителя и убил его.

«Кирпичи» здесь — это княжеские подарки, а «яшма» — победа над противником.

Золото и шёлк для тюрок

В середине VI в. н. э. тюрки основали на территории нынешней Монголии огромное государство, простиравшееся далеко на запад. В 582 г. н. э. государство распалось на западную и восточную половины. Восточные тюрки держались до определенной степени поодаль от китайской династии Суй (581–618), но затем, в связи с беспорядками и дворцовыми интригами в начале династии Тан (618–907), стали все чаще совершать набеги на Китай. Когда Сиэли, хан восточных тюрок, в 622 г. наводнил нынешнюю китайскую провинцию Шаньси своим войском в 100 тысяч человек, посол танского императора сумел убедить его отступить, обещав ежегодную дань. Но в 624 г. Сиэли вместе с Тули, другим тюркским ханом, снова вошел в Китай. Благодаря своему бесстрашному выступлению и раздорам между Сиэли и Тули Ли Шиминь, сын китайского императора, вновь сумел отвести опасность.

В 626 г. Сиэли вновь напал на Китай со 100 тыс. солдат и остановился лишь в нескольких милях от китайской столицы Чанъ-ань. Династия Тан в этот момент была еще слаба. Юный Ли Шиминь, в то время император Китая, не послушал предложений советника укрепиться в столице, потому что боялся, что в этом случае тюрки опустошат китайские провинции. «Я должен показать, что не боюсь их!» — сказал он. Он собрал небольшой отряд и поехал со свитой к реке Вэй. Там, на противоположном берегу, стояли готовые к бою тюрки. Ли Шиминь высокомерно бросил тюркскому хану слова: «Вы нарушили прежние договоры!» Увидев китайского императора, тюркские предводители совершенно потеряли мужество. Они спешились и почтительно приветствовали его. Внезапно показалась четко построенная китайская армия, блистающая на солнце вооружением и штандартами, — величественное зрелище! Тюрки совсем перепугались. Император подал армии знак перестраиваться в боевые порядки и поскакал один на мост Бянь, чтобы вызвать тюркских ханов на поединок.

Потрясенный смелостью противника, Сиэли не решился принять бой. Он запросил мира. Танский император, достигший своей цели — окончательного устранения тюркской опасности, — согласился на это предложение и к тому же одарил Сиэли золотом и шелками,

Согласно написанной между 940 и 945 гг. н. э. «Старой Тан-ской истории»,[229]между танским императором и одним из его подданных произошел следующий разговор:

«Сяо Ю спросил: «…советники и храбрые военачальники хотели войны, но ваше величество не согласилось на это. Потому у меня имеются некоторые сомнения».

Император отвечал: «…если бы я принял бой с тюрками, было бы много погибших и покалеченных. Даже если бы я победил их, наверное, в следующем же году они, боясь дальнейших поражений, перестроили бы свое управление. Из ненависти ко мне они нанесли бы нам немалый ущерб. Теперь же я отложил кольчугу и оружие. Я поймал их на приманку драгоценных камней и шелковой материи. Так я унизил высокомерие непокорных врагов. Без сомнения, это начало их окончательного поражения. Недаром говорят: «У кого хочешь что-нибудь взять, тому нужно сначала что-нибудь дать».

Известный китайский историк-марксист Фань Вэньлань (1893–1969) в своей многотомной «Истории Китая» буквально цитирует высказывание танского императора:

«У кого хочешь что-нибудь взять, тому нужно сначала что-нибудь дать».

У западных историков, напротив, эта фраза танского императора опускается — например, в работах Репе Груссе «L'empire des steppes» (Paris, 1939) или в 5-томном труде на турецком языке «Türklerin Tarihi» («История тюрок») Догана Авджиоглу (Стамбул, 1981).

В 630 г. н. э. наконец пришло время. Танский император уничтожил государство восточных тюрок, хан которого Сиэли к этому времени оказался в полной изоляции. Отсутствие согласия в собственных рядах, которое отчасти подогревалось китайцами, поставило его в безвыходное положение.

Богатые подарки, переданные танским императором в 626 г. властителю тюрок, были «кирпичами». Они внесли свой вклад в коллапс отношений между Китаем и Восточнотюркским каганатом. По мере ослабления противостояния с Китаем усиливались внутритюркские противоречия, которые Китай смог использовать для разъединения противника. Это и была полученная «яшма».

Троянский конь

«По легенде, длительная Троянская война кончилась благодаря придуманной Одиссеем хитрости с деревянным конем. Греки построили гигантского деревянного коня, в брюхе которого укрылась группа воинов. Затем они сделали вид, что отплывают, а в действительности укрылись в ближней бухте. Деревянного коня они оставили под стенами Трои. Троянцы поверили, что греки оставили свои воинственные намерения. Они заметили под стенами города деревянного коня и не догадались, что это военная хитрость. Поэтому они втащили его в город в качестве военной добычи. Ночью, когда троянцы спали, греческие воины выскочили из брюха деревянного коня, открыли городские ворота и подали сигнал. Тайно вернувшиеся с моря греки напали на город и вместе с действовавшими внутри города товарищами овладели им».

Так объясняется выражение «троянский конь» в книге «Объяснение литературных примеров в избранных трудах Маркса и Энгельса» (Пекин, 1986). Даже Мао Цзэдун в своем докладе о противоречиях от 1937 г. упоминает «стратагему деревянного коня», о которой повествуется «в одной иностранной повести». В китайском тексте «Пяти философских докладов Мао Цзэдуна», в которые входит доклад о противоречиях (Пекин, 1970), имеется сноска со ссылкой на Троянскую войну. В официальном немецком издании того же труда (Пекин, 1976) такой сноски нет.[230]

Военная хитрость с троянским конем — единственная в изданных трудах Мао Цзэдуна отсылка к гомеровским поэмам.

«Кирпич» здесь — совершенно бесполезный деревянный конь, «яшма», которую греки заполучили с его помощью, — победа над Троей.