Упадок Египта при Рамзесидах(20 династия)

Но, несмотря на эти успехи, в правление Рамсеса продолжается процесс ослабления страны. Уступая давлению жречества, поддержка которого в трудное для страны время была необходимой, Рамсес освободил храмы от рекрутской повинности их работников (призыв в армию каждого десятого). Это вынудило Рамсеса включать в состав своего войска в неизмеримо большем масштабе, чем раньше, наёмников (шерданов, ливийцев, филистимлян и других). За своё царствование Рамсес раздал храмам 107 тысяч человек (2 % всего населения Египта), около 3 тысяч км² пахотных земель (15 % всей обрабатываемой в стране земли), 500 тысяч голов рогатого скота, не считая множества других подношений, ежегодных поставок и даров.

Забастовка в Дейр эль-Медина

Большие дары и привилегии храмам, которые всё больше и больше стали противопоставлять себя центральной власти, содержание уменьшившегося, но всё ещё большого войска, изнурительные войны, самоуправство местной администрации — всё это привело к резкому ухудшению внутреннего положения страны, к оскудению государственной казны. Эта казна, однажды, на 29-ом году правления, опустела настолько, что не было возможности в срок выдать довольствие ремесленникам и служащим царского некрополя в посёлке Дейр эль-Медина. Доведенные голодом до отчаяния, люди открыто выступали против верховной власти. Вот что повествуют отрывки туринского дневника этого движения: «29 года, 10 второго месяца сезона Перет. Пролом пяти стен Некрополя рабочими, которые кричат: «Мы голодны уже 18-й день». Они сели на задней части храма Тутмоса III. Явились секретари тюрьмы Некрополя, двое начальников рабочих, два квартирмейстера и закричали: «Возвращайтесь». И они поклялись: «Возвращайтесь, у нас есть зерно фараона: оно сложено там, в Некрополе». Рабочие послушались, но вероятно были обмануты; под следующим днём написано: «Новый пролом. Достижение южной части храма Сети II». На третий день явились к ним для переговоров прежние лица и военные власти, но рабочие не хотел с ними говорить. Призваны были жрецы; рабочие им сказали: «Мы ушли сюда от голода и жажды. У нас нет платья, нет масла, нет рыбы, пищи. Напишите об этом фараону, нашему милостивому господину, чтобы нам дали возможность существовать». Чиновники испугались апелляции к фараону и выдали рабочим жалованье за предыдущий месяц; они, очевидно, собрались было его присвоить. Но беспорядки на этом не прекратились. Уже на следующий день начался бунт в крепости Некрополя. «Сказал Пехор: «Уходите и захватите с собою инструменты, разбейте двери, заберите жен и детей; я пойду пред вами к храму Тутмоса III и посажу вас там». Однако спустя месяц новые беспорядки повторилась по тем же причинам. Хроника отмечает: «Прохождение через стены, прекращение работ в Некрополе. Явились трое офицеров гарнизона за рабочими. Тогда сказал рабочий Месу: «Именем Амона, именем царя, меня сегодня не заставят работать». Чиновники на это ответили: «Его нельзя наказывать, — он поклялся именем фараона». Власти ничего не могли поделать с рабочими: те упорствовали и издевались над чиновниками. Визир Та в то время был в отсутствии; он сопровождал фараона на юг, «к богам южной страны, чтобы привезли их к празднику юбилея» (дело происходило незадолго до тридцатилетнего юбилея царствования Рамсеса III); тем не менее он в 28 день четвёртого месяца сезона Перет прислал в Фивы и приказал прочесть странное послание: «Если я к вам не пришёл, то не потому ли это, что мне нечего вам принести? Что касается вашей речи: «не воруй наших припасов» — то разве я для того поставлен визирем, чтобы воровать? Я в этом не виноват. Даже в закромах ничего нет, но вам все-таки дам, что найдется». Рабочим действительно выдали половинные порции; они успокоились, но потом опять стали бунтовать. Конец папируса не сохранился.

Заговоры против Рамсеса III

Сегодня уже сложно ответить на вопрос, была ли некая связь между общественным кризисом, концом карьеры везира Та и заговором против Рамсеса III. Об этом заговоре, одном из самых известных во всей древнеегипетской истории, мы знаем, прежде всего, из текста Туринского юридического папируса, содержащего частичный отчёт о деле и приговор судей. Эти материалы дополняет информация из другого свитка, в настоящее время разделенного на два документа — папирус Ли и папирус Роллин, в которых рассказывается о магических действиях, совершенных заговорщиками. В тексте папируса Рифо также уточняется, что царём, против которого был составлен заговор, был Рамсес III.
Вступление Туринского папируса представляет собой речь самого царя, наставляющего судей, которые будут разбирать дело; одновременно царь представлен так, как будто он уже находится в ином мире среди богов. Речь идет о тексте, безусловно созданном, подобно папирусу Харриса, уже при Рамсесе IV, выступающем в роли исполнителя последней воли отца. Этот факт подтверждает гипотезу об успешно осуществленных намерениях заговорщиков. «Повелел я (то есть Рамсес III) начальнику сокровищницы Монтуэмтауи, начальнику сокровищницы Паиферту, штандартоносцу Кара, дворецкому Пабеса, дворецкому Кедендену, дворецкому Баалмахару, дворецкому Паирсуну, дворецкому Джхутирехнеферу, царскому докладчику Пенренут, писцу архива Маи, писцу архива Параэмхебу, штандартоносцу пехоты Хои: «что же касается речей, сказанных этими людьми — я не знаю их. Пойдите и допросите их». Они пошли, и они допросили их и они предали смерти от собственных рук тех, кого они предали смерти — я (их) не знаю, (и они) наказали других — я (их) также не знаю. Повелел (я накрепко): «Берегитесь, остерегайтесь ошибочно подвергнуть наказанию чело(века) ... который над ним». Так я сказал им опять и опять. Что же касается всего сделанного, это они, которые сделали это, и пусть падёт все, что они сделали на их головы, ибо освобожден я и защищён я на протяжении вечности, ибо я среди праведных царей, которые перед Амоном-Ра, царём богов, и перед Осирисом, правителем вечности».

Несмотря на то, что мы довольно мало знаем о реально происходивших событиях, из текста источников становится ясно, что во главе заговора находилась царица по имени Тейе и её сын, именуемый в отчёте Пентауром («Которого звали другим именем»), хотя его настоящего имени мы опять же не знаем. Заговор быстро распространился в женском доме (гареме) царя. В итоге, царица Тейе хотела посадить на трон своего сына, который, по-видимому, не имел на это никаких прав. Законный наследник престола, будущий Рамсес IV, упоминается в качестве единственного претендента на престол уже с 22-го года правления отца, предстающий в текстах вместе со своим братом, будущим Рамсесом VI. Вероятно, подобная определённость вызывала зависть и ревность со стороны второстепенных жен и их детей, которые и создали основу для заговора.
Дам царского дома поддержали многие высшие сановники — всего двадцать два человека. Одну из центральных ролей в произошедшем исполнял управитель дворца фараона Паибакикамен, ему помогали дворецкий Меседсура, начальники гарема Паининук и Патауэмдиамон, другие знатные люди. Вместе с царицей они стали посылать другим дамам женского дома подстрекательные письма. Особый интерес представляет способ, которым преступники пытались погубить царя — они прибегали к колдовству, изготовляя «магические свитки для препятствования и устрашения» и делая «богов и людей из воска для ослабления людских тел».
Но после убийства Рамсеса воцарить своего ставленника заговорщикам однако не удалось. Они были схвачены вместе с царевичем и его матерью и преданы суду.
Интересно отметить, что, видимо в процессе следствия подозреваемым меняли имена. Так, имя Паибакикамен означает «Вот, слепой слуга», имя Меседсура — «Ра его ненавидит», а имя Бинэмуас — «Мерзость в Фивах». Несомненно, имена этих людей до трагической развязки были «Добро в Фивах» и «Ра его любит» — но они потеряли право на них.
Через некоторое время несколько членов трибунала сбежали вместе с заговорщиками. Когда они были найдены, их ждало страшное наказание — им отрезали носы и уши. Ничего не известно о судьбе сердца заговора — царицы Тейе.
Описывая казнь главных злоумышленников, писец употребляет довольно странные выражения: «они оставили его на месте; он умертвил себя сам». Это могло означать, что по приказу суда преступники покончили с жизнью самостоятельно. Однако тщательное исследование мумии, найденной в Дейр эль-Бахри и известной как «Безымянный принц», дают повод высказать более драматичную догадку. Останки принадлежали мужчине тридцати лет, хорошо сложенному и без всяких пороков, который был погребён без обязательного бальзамирования. Более того, тело было завернуто в ритуально нечистую для египтян сырую шкуру барана. Все внутренние органы остались на месте. Никогда ещё лицо не отражало такой мучительной и страшной агонии. Искаженные черты несчастного говорят о том, что почти наверняка его похоронили живьём.

Культура древнего Египта

Древние египтяне создали высокую по своему уровню, сложную по своей структуре, богатую по содержанию культуру, которая оказала огромное воздействие на культурное развитие не только многих народов Ближнего Востока, но и древних греков. Многие культурные ценности, созданные египтянами, вошли в сокровищницу мировой культуры и в настоящее время стали достоянием всего человечества.

Египетская культура создавалась около четырех тысячелетий и прошла долгий и сложный путь своего развития. Прежде всего особенности социально-экономического строя Древнего Египта. Хозяйственное освоение долины Нила, создание рационально организованного земледелия, общий подъем всей экономики создали материальную основу для культурного творчества. Вместе с тем достижения в области культуры, образования, науки, общего духовного развития древних египтян бесспорно стали одной из важных причин в совершенствовании социально-экономических отношений и государства.

В древнеегипетской культуре есть целый ряд особенностей, которые делают ее глубоко оригинальной системой. Ее оригинальность и своеобразие определялись как ранним зарождением классовых отношений и государства, так и довольно изолированным географическим положением долины Нила, что затрудняло контакты древних египтян, а следовательно, и заимствование культурных достижений других народов. Характер природных условий долины Нила наложил глубокий отпечаток на всю египетскую культуру. Решающая роль Нила в хозяйстве, жизни, быту, испепеляющее солнце летом и благодетельное зимой, удаленность от моря, окружающая долину Нила губительная пустыня с ее зноем, пыльными бурями и хищными зверями определили специфику египетского мировоззрения и религиозного культа, всей системы духовных ценностей. Только общим трудом, организованным сильной властью фараона, египтяне могли создать условия для нормальной жизни. Поэтому страх перед грозными силами природы, воплощаемыми в свирепых божествах, перед всесокрушающей властью фараона, их абсолютным величием и могуществом пронизывал все мировоззрение египтянина в древности. Человек чувствовал свое бессилие, свою ничтожную малость перед могущественными богами и не менее грозным фараоном (включая исполнителей его воли — чиновников).

Египетской культуре присущ глубокий консерватизм и традиционализм. Египтяне избегали вносить радикальные новшества в свою систему культурных ценностей. Напротив, их главным принципом было бережное сохранение и подражание уже известным идеям, канонам, художественным приемам. для египетских мастеров характерно постоянное обращение к традиционным сюжетам и приемам и в конечном итоге их исчерпывающая разработка. Традиционализм и консерватизм мышления приводили к созданию досконально разработанных чисто египетских канонов и образов, к тому органическому сочетанию мастерства, концептуальности и профессионализма, который столь характерен для шедевров египетского искусства.