Заставь хозяина и гостя поменяться ролями

Есть такая военная мудрость у стратегов: «Я не осмеливаюсь играть роль хозяина, но решаюсь на роль гостя. Я не осмеливаюсь продвинуться вперед на волосок, а отступлю на целый шаг». Это значит идти вперед, когда нет дороги, закатать рукав, когда нет руки, одолеть врага силой, когда нет врага, использовать армию, когда нет армии.

Захвати лидерство в ситуации, где ты обычно находишься на вторых ролях. Осторожно проталкивай вперед свою цель. Сначала притворись, что ты принял положение гостя, но переверни ситуацию изнутри и стань впоследствии хозяином.

Лао‑цзы говорил так: «Наноси поражение врагу изнутри, просачиваясь в его лагерь под маской союзничества, уступки или мирных переговоров. Тогда ты сможешь открыть его слабости, а потом, когда враг ослабит свое внимание, ударь прямо по источнику его силы».

Во времена династии Цинь жил Цинь Сиань Лянь, который происходил из древнего рода военачальников Чу, но семья его утратила силу, когда государство Чу потерпело поражение от царства Цинь и было захвачено последним. В молодости он убил человека и бежал со своим племянником Сиань Ю в государство У, попросив приюта у наместника. Последний радушно приветствовал Сиань Ю и дал ему должность.

Сиань тайно собрал группу из приезжих людей и слуг и обучал их искусству войны, а на службе между тем приобрел репутацию опытного чиновника. В это время[33]некоторые государства и царства открыто выступили против власти династии Цинь. Когда слово «мятеж» достигло ушей наместника У, он увидел в этом возможность улучшить свое положение, а потому присоединился к мятежникам.

Он позвал Сиань Ляня и сказал:

– Все территории к западу от реки Янцзы охвачены волнениями. Пришло время, когда сами небеса готовы уничтожить дом Цинь. Я слышал, что люди говорят так: «Тот, кто идет впереди, может управлять другими, но тот, кто тянется сзади, не может управлять другими». Я бы хотел, чтобы ты и твой племянник возглавили армию.

Сиань Лянь, хорошо поняв наместника, сказал:

– Это великая честь, которую вы оказываете нашей семье. Я сейчас же позову сюда своего племянника Ю, чтобы он получил приказания от вас напрямую.

Наместник согласился. Сиань Лянь отправился за племянником и втайне успел ему шепнуть, чтобы тот держал свой меч наготове. Они вернулись к правителю, и через некоторое время Сиань Лянь повернулся к племяннику и сказал: «Действуй!»

Эти слова были сигналом, и Ю без колебаний вытащил свой меч и одним ударом снес наместнику голову. Тогда Сиань Лянь забрал печати наместника и объявил себя правителем. Те несколько слуг, которые попытались возражать, тут же были убиты мечом Ю, поэтому никто больше не осмелился выступить против нового наместника. Сиань Лянь возглавил несколько армий и поднял мятеж против Цинь. После множества побед он вновь отвоевал свое родное государство Чу и стал претендовать на трон императора, но был убит в битве со своим соперником, желающим занять это же место.

***

Во времена династии Хань[34]императрица Лу, жена первого императора из династии Хань, умерла. Снизив влияние клана последнего императора Лю и притесняя его родственников с помощью своих родственников из семьи Лу, она правила в течение нескольких лет после смерти ее мужа. Когда она умерла, семья Лю вступила в заговор, дабы вернуть власть над империей.

Царь Ци был одним из немногих уцелевших из семьи Лю; ему удалось избежать расправы императрицы и даже сохранить свое положение правителя государства. Он получил тайное послание, в котором его просили возглавить свое войско и отправиться в поход на столицу Чжэнъэнь, где к нему должны были присоединиться другие сторонники Лю, которые поддержат его, что называется, изнутри. Царь Ци приказал своему генералу Вэй По тайно готовить армию к походу, но первый министр Ци узнал о намерениях правителя. Он перехватил приказы генерала и, воспользовавшись императорскими печатями по собственному усмотрению, приказал армии окружить дворец царя и держать его там в качестве узника, пока из столицы не придут дальнейшие распоряжения.

Генерал Вэй По продолжал обсуждать дела с первым министром, притворяясь, что он якобы не имеет понятия о заговоре против правителя. Однажды он сказал: «Хотя правитель хочет послать свои войска, он не может этого сделать, ведь у него нет Печатей тигра[35]двора Хань, которые бы давали ему власть это сделать. Я умоляю вас позволить мне взять командование войсками на себя и держать царя под охраной!»

Первый министр, считая, что генерал Вэй По на его стороне, передал ему печати и поставил его во главе войска. Но, едва успев взять командование в свои руки, Вэй По отдал приказ окружить дом самого первого министра.

– Увы! – сказал первый министр. – Не зря у даосистов[36]есть мудрое изречение: «Бей, когда придет час, или будешь плакать над руинами». Теперь я понимаю, что оно означает.

Первый министр совершил самоубийство. Члены клана Лю подняли мятеж и уничтожили императорскую семью Лу.

***

Во времена династии Мин в области Сундзян жил богатый человек, известный под именем Богач Пэн. Он был столь же богат, сколь и ненасытен в своих аппетитах и всегда хватался за любую возможность получения денег. Прослышав об алхимии, Пэн проникся идеей превращения свинца в золото и начал тратить большие средства, приглашая к себе странствующих мудрецов и алхимиков, дабы те раскрыли ему секрет. Однако и через десять лет Пэн все еще не мог превратить в золото даже крошечный кусочек свинца.

Между тем об интересе Пэна к алхимии стало широко известно. Однажды Пэн отправился на отдых в роскошный город на Западном озере, что неподалеку от Ганчжоу. Дом Пэна был большим и величественным, но рядом с ним стояла еще более величественная постройка. Несколько недель Пэн наблюдал за соседом, внешний вид которого говорил о сказочном богатстве, да при этом он появлялся в сопровождении необычайно красивой молодой женщины. Пэн решил познакомиться с этим прекрасным незнакомцем, и через некоторое время это произошло.

Мужчину звали Цзя Учжи, и Пэну очень хотелось узнать об источнике его богатства. После осторожных расспросов Цзя признался Пэну, что он алхимик. Пэн был крайне удивлен и рассказал соседу о своих попытках в этом направлении. Пэн вообще уже начал сомневаться, что это возможно, но Цзя упрекнул его в недостатке веры и в качестве подтверждения своих слов предложил показать сам процесс.

Он принес треножник, который поставил над огнем. На лоток, который представлял собой фарфоровое блюдо, поместил что‑то, внешне похожее на свинец. Затем Цзя нагревал лоток над огнем, пока свинец не расплавился. Потом, достав откуда‑то шелковый мешочек, отмерил небольшое количество черного порошка и смешал его с расплавленным свинцом. Свинец начал медленно становиться ценным серебром.

Пэн был в восхищении и поинтересовался, как это сделали. Цзя объяснил, что процесс долгий и дорого стоящий, но, как только получен порошок, который называется «превратитель серебра», он будет легко превращать свинец в серебро, сделав тем самым Пэна наибогатейшим человеком во всем Китае. Пэн сказал, что у него уже есть специальное помещение в доме, и умолял Цзя быть его гостем и помочь ему создать «превратитель серебра».

«Хорошо, раз вы уже постигли основы искусства самостоятельно, возможно, у нас все получится. Но предупреждаю вас: правила очень строги, я покажу вам процесс только один раз», – ответил ему алхимик.

Когда Цзя появился вместе со своей красавицей‑женой, Пэн был совершенно потрясен этой женщиной. Цзя сказал, что чем больше использовать серебра, тем больше сила, а потому Пэн принес столько серебра, сколько у него было в доме – больше четырех тысяч таэлей[37]. Они приступили к делу на следующий день. Цзя объяснил, что процесс требует особой чистоты, а потому они оба – он и Пэн – должны очень быстро помыться и не делать ничего, чтобы могло бы загрязнить их. А еще более важно, что только он и Пэн могут входить в особое «священное» помещение, чтобы развести огонь. Но в случае какой‑либо непредвиденной ситуации женя Цзя может заменить кого‑то из них, потому что она специально обучалась этой работе.

Полный процесс должен был занимать восемьдесят один день. Пэну не нравилось, что он не сможет заглянуть в закрытый котел до самого последнего дня. Несколько дней спустя прибыло сообщение о том, что мать Цзя больна и требует, чтобы сын прибыл к ее смертному одру. Цзя объяснил ситуацию Пэну, мысли которого были заняты лишь «превратителем серебра», но Цзя заверил его, что жена останется здесь и будет наблюдать за процессом.

После отъезда Цзя Пэн еще больше заинтересовался женой алхимика. Однажды ночью в порыве страсти он соблазнил ее прямо в «священной» комнате. На восемьдесят первый день Цзя вернулся и вместе с женой и Пэном пошел проверять котел. Но как только Цзя открыл крышку, его лицо исказил гнев. «Что случилось с «превратителем серебра»?! – закричал он. – Кто делал здесь что‑то такое, что загрязнило атмосферу?»

Пэн молчал. Алхимик обратился к жене и сердито спросил ее, что случилось в комнате, пока он отсутствовал. Сначала она все отрицала, но когда Цзя схватил хлыст и хотел высечь ее, она во всем призналась. Цзя был в страшном гневе, он повернулся к Пэну и сказал: «Ты жадный прохвост! У тебя столько денег, что ты мог иметь столько женщин, сколько захочешь. Так нет же, тебе понадобилась еще и моя жена! Ну что же, ты вознагражден за это: «превратитель серебра» испарился! Я никогда не расскажу тебе этот секрет!» С этими словами алхимик и его жена удалились, не обратив внимания на мольбы Пэна о прощении.

Через два года Пэн, все еще погруженный в свои мечты, вернулся на Западное озеро, но уже в более скромные условия. Там однажды он встретил женщину, очень похожую на жену алхимика. Он обратился к ней, и она тоже узнала его. Он спросил ее о муже, но женщина ответила так: «Я никогда не была замужем. Меня наняли на три месяца, чтобы исполнить роль жены этого человека. А сейчас я работаю на другого алхимика, который в эту минуту встречается со своим новым клиентом».

Итак, когда ты слаб, а твой враг силен, у тебя нет шанса на победу в честном поединке. А потому займи положение подчиненного, и, быть может, тебе повезет, и ты подорвешь силы противника.