Цели модернизации советской экономики

1.1. Итоги восстановительного периода. К 1926 г. советская экономика почти достигла уровня 1913 г., но поскольку речь в основном шла о расконсервации и восстановлении предприятий, техническая и технологическая база СССР оказалась устаревшей. В сложившихся условиях в повестку дня встала задача завершения индустриализации страны.

1.2. Цели и задачи индустриализации. Индустриализация как процесс создания крупного машинного производства в промышленности, а затем и в других отраслях народного хозяйства, на определенной ступени истории являлась всеобщей закономерностью общественного развития.

• Главной целью советской индустриализации было создание «материальной базы» для выживания в условиях «капиталистического окружения» и построения социализма.

• Большевики уже в первые годы советской власти решали задачу преодоления технико‑экономической отсталости народного хозяйства, осуществления основной работы по индустриализации страны (план ГОЭЛРО). XIV съезд ВКП(б) (1925) выдвинул лозунг «догнать и перегнать» капиталистические страны.

• В стратегии реконструкции приоритетное значение приобрела задача наращивания советского оборонного потенциала, которая стимулировала ускорение индустриализации. Ставка на металлургию и машиностроение стала ее главным направлением.

1.3. Источники внутреннего накопления. СССР в ходе решения задачи модернизации экономики пришлось действовать в условиях почти полного отсутствия притока иностранного капитала. Поэтому индустриализация осуществлялась главным образом за счет внутренних резервов, которыми стали:

– средства от аграрного сектора, полученные в ходе экспроприации деревни, а также

– доходы от других отраслей промышленности и

– монополии внешней торговли (продажа зерна, нефти, леса, золота и т. д.);

– внутренние денежные займы у населения (в 1925–1930 гг. – более 2 млрд руб., в 1933–1937 гг. – более 4 млрд руб.);

– налоговые поступления, сокращение непроизводительных расходов;

– трудовой энтузиазм народа (ударничество с 1929 г., стахановское движение с 1935 г.);

– использование внеэкономического принуждения (труд заключенных и репрессированных в системе ГУЛАГа).

Ход индустриализации

2.1. Попытки индустриального строительства (1926–1927). На XIV съезде ВКП(б) в качестве приоритетных направлений в осуществлении индустриализации в СССР были признаны передовые тогда отрасли – энергетика, металлургия, химическая промышленность, машиностроение, которые являлись материальной основой формировавшегося военно‑промышленного комплекса СССР. Первоочередное внимание было сосредоточено на создании энергетической базы.

В 1926 г. началось строительство четырех крупных электростанций, в 1927 г. – еще 14. Были заложены новые угольные шахты, соответственно по годам, 7 и 16, начато строительство крупных металлургических (Керченский, Кузнецкий) и машиностроительных (Ростовский, Сталинградский) заводов.

Но из‑за недостаточности финансирования промышленности, а также под воздействием нараставшего аграрного кризиса темпы индустриального роста в 1926–1927 гг. резко снизились. Необходимо было искать новые источники и формы.

2.2. Разработка пятилетнего плана. Курс на форсированное строительство современной промышленности.

• В 1927 г. советские экономисты приступили к разработке первого пятилетнего плана на 1928/29 – 1932/33 гг., который решал задачу комплексного развития всех районов и использования ресурсов для индустриализации. Составители плана выделили соотношение экономических показателей СССР и США, указав на отставание между ними в 50 лет (особенно в области электроэнергетики, химии, автомобилестроения).

• В апреле 1929 г. из двух вариантов плана – отправного и названного «оптимальным» – был выбран последний, задания по которому оказались на 20 % выше первого. По оптимальному варианту планировалось сделать за 5 лет то, что при отправном (минимальном) заняло бы около 6 лет. Продукция должна была увеличиться втрое за счет создания 1200 новых предприятий и целых отраслей промышленности, роста производительности труда на 110 %. Прежде всего речь шла о тяжелой промышленности и энергетике, куда направлялись % всех инвестиций.

И. В. Сталин доказывал возможность выполнения «оптимального» плана в три или два с половиной года. Им была поставлена задача уже на рубеже 20–30‑х гг. превысить показатели США, совершив «скачок». За счет этого предполагалось добиться преодоления многоукладности, ликвидации эксплуататорских классов и за 10–15 лет осуществить переход к развернутым формам коммунистического строительства. В результате через год после начала пятилетки план подвергся корректировке – его показатели были еще раз повышены. Контрольные цифры на второй год пятилетки предусматривали рост производства промышленной продукции по валу на 32 % вместо 22 %, создание не 1200, а 2000 новых предприятий.

Важно, что с ускоренным развитием промышленности была тесно связана программа «коренного преобразования сельского хозяйства». К концу пятилетки все формы сельскохозяйственной кооперации должны были охватить до 85 % крестьянских хозяйств, но лишь 18–20 % предполагалось вовлечь в колхозы.

2.3. Переход к централизованному планированию.

• Первый пятилетний план (1928–1932).

В стране развернулось массированное строительство, были заложены сотни заводов, фабрик, электростанций. Но уже в 1930 г. оказалось, что фондов для такого массового строительства просто не хватало, строительство остановилось, капиталовложения оказались замороженными. Правительство перешло от планирования к административному распределению имевшихся ресурсов. Приоритетными были избраны Кузнецкстрой, Магнитка и другие объекты. В результате темпы роста индустриализации снизились (соответственно по годам пятилетки: 20 %, 22 %, 20,5 %, 14,7 %, 5,5 %).

Несмотря на это было объявлено об успешном завершении пятилетки за 4 года и 3 месяца, хотя в действительности, по современным данным (все сведения Центрального статистического управления были засекречены и запрещены к публикации), к 1932 г. задания по основным отраслям выполнены не были; к 1933 г. они были выполнены лишь по двум отраслям – добыче угля и производству тракторов. Отдельных запланированных показателей удалось добиться лишь в 1934 г., что соответствовало отправному варианту, а по ряду цифр (в том числе по производству минеральных удобрений, выпуску хлопчатобумажных тканей и др.) план был выполнен только в первой половине 50‑х гг.

• Второй пятилетний план (1933–1937). Учитывая срыв плановых заданий первой пятилетки, Сталин отказался от проведения политики «ускоренных темпов», предложив для второй пятилетки 13–14 % ежегодного прироста промышленной продукции. При этом в планах второй пятилетки ставилась задача более быстрого, чем группа «А», развития отраслей группы «Б», что, однако, не удалось реализовать.

По всем показателям вторая пятилетка была выполнена также на 70–77 %. При этом продолжали строиться в основном предприятия тяжелой индустрии. Кроме того, в легкой промышленности реальное недовыполнение плана было значительно большим.

Но поскольку планы оказались сильно завышены, то и реально достигнутые результаты (создание ежегодно сотен крупных предприятий) были очень значительными.

• Итоги и результаты. Высоким оставался уровень технологической зависимости СССР от государств Запада. В 1929–1932 гг. около 1 млрд руб. страна тратила на импорт тракторов и автомобилей, черных металлов и проката. Удельный вес СССР в мировом импорте машин составлял в 1931 г. 30 %, в 1932 г. – 50 %. Низкой была техническая оснащенность войск. Экономическое отставание СССР от передовых стран Запада и США продолжало нарастать.

2.4. Социальная и кадровая политика в промышленности. С началом форсированной индустриализации возникла необходимость в широком слое инженерно‑технических работников. Был выдвинут лозунг «Кадры решают все!».

• 1928–1932 гг. С 1928 г. задача нехватки кадров решалась двумя путями. Для идеологического дисциплинирования «старых» кадров, многие из которых скептически относились к «великому перелому», была развернута кампания против «буржуазных» специалистов («разоблачение саботажников», «вредителей» и пр.), начавшаяся с «Шахтинского дела» (1928). В 1930–1931 гг. НКВД организовал дела несуществовавшей «контрреволюционной» «Промпартии» (члены которой – «верхушка буржуазной технической интеллигенции» якобы занимались «вредительством») и Союзного бюро РСДРП, участники которого «орудовали» в Госплане, Госбанке, ВСНХ.

Одновременно развернулось « выдвиженчество»: рабочие от станка выдвигались на руководящие посты в промышленности. В результате «выдвиженцы» без специальной подготовки составляли к 1932 г. половину руководящих кадров индустрии. Быструю карьеру делали и выпускники советских вузов.

В результате первой пятилетки возросла численность рабочего класса, а также управленческого и инженерно‑технического персонала. Но в условиях постоянной угрозы обвинения в саботаже, отсутствии опыта и знаний у «выдвиженцев», преобладания директивных методов руководства и других следствий форсированной индустриализации авторитет руководства и инженерного корпуса (потенциальных «саботажников» и «вредителей») резко снизился, упала трудовая дисциплина, понизилась производительность труда, увеличилась «текучка» (частая смена рабочих мест).

• 1932–1935 гг. В 1931 г. были опубликованы «Шесть условий Сталина», в которых осуждались «спецеедство» и уравниловка. Часть выдвиженцев вернулись на производство, были ограничены дискриминационные меры по отношению к «старым» специалистам. За 1928–1932 гг. в 10 раз возросло число технических вузов. В борьбе против текучести рабочих кадров в 1932 г. были введены обязательные внутренние паспорта (трудовые книжки), где фиксировалось каждое предыдущее место работы и система прописки. Были пересмотрены размеры заработной платы и введена новая сдельная оплата труда (в зависимости от выработки и темпов труда), вводились поощрительные премии для ударников и стахановцев. Бригадное «ударничество» было реорганизовано в «стахановское движение» (по имени А. Стаханова – шахтера, многократно превысившего производственную норму). Объем социальных благ ставился в зависимость от непрерывности и величины трудового стажа.

• Но с 1936 г. снова начали нарастать проблемы, стахановское и другие подобные движения и почины не приводили к достаточному росту производительности, массовый энтузиазм не обеспечивал необходимого качества труда и т. д. Причины трудностей и недостатков «социалистической» экономики и форсированной индустриализации руководство страны увидело в саботаже, снова развернулась борьба с вредительством, в котором теперь обвинялись и новые кадры.

Одновременно разрабатывалась система мер государственного принуждения к труду: уголовные наказания за прогулы и опоздания (1939), уголовные преследования неработающих трудоспособного возраста и т. д.

2.5. Социальное обеспечение. Социальное обеспечение в 30‑е гг. (вплоть до 50‑х) касалось главным образом рабочих и служащих.

• Достижения . В ходе социалистической индустриализации, которая привела к расширению занятости, удалось добиться ликвидации безработицы (1932), в том числе среди женщин. Рабочие пользовались определенными социальными благами: ежегодные отпуска, оплата временной нетрудоспособности, отпуска по беременности, пенсии.

• Минусы индустриализации . Однако остаточный принцип в вопросах развития социальной сферы и уровень развития экономики делали невозможным полное осуществление провозглашенных социальных прав, приводили к социальной неустроенности. Высокая инфляция привела к падению на 40 % покупательной способности рабочего класса. Уровень жизни рабочих снизился, по разным данным от 1,5 до 2,2 раз.

2.6. Итоги индустриализации.

Результаты политики «большого скачка» в промышленности были довольно противоречивы. Был совершен мощный рывок в развитии производительных сил.

• Производство . Темпы роста тяжелой промышленности к 1940 г. увеличились вдвое по сравнению с периодом 1900–1913 гг. С 1927 по 1940 г. объем промышленного производства СССР возрос в 8 раз. В конце 30‑х гг. по данному показателю Советский Союз находился на втором месте после США. В стране было построено около 9000 заводов и фабрик. Ускорение промышленного роста СССР в 30‑е гг. обеспечило создание к началу Второй мировой войны ключевых отраслей современного индустриального производства, на основе которых создавалась военная экономика 40‑х гг.

• Возник значительный слой инженерно‑технических работников. Численность рабочего класса увеличилась на 18 млн человек. Была ликвидирована безработица, рабочие получили некоторые социальные льготы. При этом реальная заработная плата рабочих и служащих из‑за инфляции осталась на уровне 1928 г., не был также достигнут уровень 1913 г. по таким показателям, как зарплата рабочих и потребление продуктов питания.

3. Политика «великого перелома»

3.1. Начало чрезвычайных мер в экономике.

• Кризис конца 1920‑х гг. К середине 20‑х гг. объективный ход социально‑экономического развития, прежде всего индустриализация страны, остро поставил проблему подъема сельскохозяйственного производства и его реорганизации. Неэквивалентный обмен между деревней и городом в пользу последнего («ножницы цен»), а также политика ущемления в отношении «крепких» хозяйств ограничивали рост товарности крестьянских хозяйств, приводили к сокращению посевов и товарной части зерна, что вело к сокращению его экспорта. Низкий уровень дохода государства от хлебного вывоза ставил под вопрос успех индустриализации: в 1928 г. СССР смог ввезти лишь половину годового объема импорта оборудования дореволюционной России.

Аграрный кризис и срыв хлебозаготовок зимой 1927/28 г. окончательно убедили советское руководство в необходимости принятия срочных мер, вплоть до изменения экономической политики государства.

• Бухаринская альтернатива. Теоретически возможны были два пути выхода из кризиса: углубление НЭПа, отказ от двойственного отношения к товарным хозяйствам и его владельцам либо полная ликвидация частного сектора и введение государственного контроля над экономикой с применением внеэкономических, «чрезвычайных мер».

Н. И. Бухарин выступил против дисбаланса и нарушения пропорций между промышленностью и сельским хозяйством, против директивно‑бюрократического планирования с его склонностью к организации «больших скачков». Бухарин считал, что в условиях НЭПа кооперирование через рынок будет включать все более широкие слои крестьян в систему экономических связей и тем самым обеспечивать их «врастание» в социализм. Этому должно было способствовать техническое перевооружение крестьянского труда, включая электрификацию сельского хозяйства.

Н. И. Бухарин и А. И. Рыков предлагали следующий путь выхода из хлебозаготовительного кризиса 1927/28 гг.:

– повышение закупочных цен (и даже ввоз хлеба),

– отказ от применения «чрезвычайных мер»,

– разумная система налогов на деревенские «верхи»,

– развертывание крупных коллективных хозяйств в зерновых районах, механизация сельского хозяйства.

Существуют различные мнения о возможности реализации планов Н. И. Бухарина, но очевидно, что этот путь требовал значительно большего времени и фактически противоречил планам форсированной индустриализации, что не соответствовало военно‑политическим и экономическим целям советского руководства. Кроме того, он вел к ослаблению контроля партии и Советского государства над «капиталистическим» сектором экономики и не исключал дальнейшего идеологического «отступления» – еще более значительного, чем при переходе к НЭПу.

• Отказ от НЭПа. Сталинское руководство отвергло этот путь, расценив его как «уступку кулаку» и «проявление правого оппортунизма в партии». Начался окончательный поворот к ускоренному свертыванию НЭПа, прежде всего в наиболее важной системе экономических отношений – между городом и деревней. Государство стремилось к полному контролю над всем произведенным хлебом, а затем и к монополии на его производство. С 1928 г. началось систематическое использование внеэкономических, чрезвычайных мер, в их числе:

– конфискации хлебных излишков,

– запрещение купли‑продажи хлеба, закрытие рынков, обыски,

– действия заградительных отрядов, преграждавших крестьянам дорогу к местам свободной продажи зерна.

Это лишь усугубило положение: осенью 1928 г. в стране были введены хлебные карточки.

3.2. Курс на сплошную коллективизацию. В конце 1929 г., на ноябрьском пленуме ЦК, была провозглашена задача проведения в зерновых районах «сплошной коллективизации» за год. 7 ноября

1929 г. появилась статья И. В. Сталина «Год великого перелома», в которой говорилось о коренном переломе в развитии земледелия от мелкого и отсталого к крупному и передовому и выходе из хлебного кризиса «благодаря росту колхозно‑совхозного движения» (хотя к тому моменту лишь 6,9 % крестьянских хозяйств было объединено в колхозы). В связи с переходом к политике «большого скачка» фактически была отброшена идея коллективизации на основе добровольности и постепенности (положенная поначалу в основу первого пятилетнего плана) и был взят курс на сплошную насильственную коллективизацию, которая, как считают некоторые исследователи данной проблемы, включала в себя три главные цели:

– осуществление социалистических преобразований в деревне;

– обеспечение любой ценой импорта машин и оборудования, а также снабжения быстро растущих в ходе индустриализации городов;

– развитие системы принудительных работ из «спецпереселенцев» – высланных кулаков и членов их семей.

3.3. «Раскулачивание».

• Составной частью процесса коллективизации, его социальной основой и фактором ускорения стало «раскулачивание». В конце декабря 1929 г. Сталин объявил о переходе к политике «ликвидации кулачества как класса». Мероприятия по ликвидации кулацких хозяйств включали запрет на аренду земли и наем рабочей силы, меры по конфискации средств производства, хозяйственных построек, семенных запасов. Кулаками считались крестьяне, применявшие наемный труд и имевшие 2 коровы и 2 лошади (т. е. середняки по дореволюционным меркам). Репрессиям (от арестов до высылки) подверглись и так называемые подкулачники из середняков и бедняков, не одобрявшие коллективизацию.

• С конца 1929 г. до середины 1930 г. было раскулачено свыше 320 тыс. крестьянских хозяйств. За два года (1930–1931) в «спец‑поселки» была выселена 381 тыс. семей. Бывшие кулаки высылались на Север, в Казахстан, в Сибирь, на Урал, Дальний Восток, Северный Кавказ. Всего к 1932 г. в «спецпоселках» находилось 1,4 млн (а по некоторым данным около 5 млн) бывших кулаков, подкулачников и членов их семей (без учета находившихся в лагерях и тюрьмах). Меньшая часть выселенных занималась сельским хозяйством, большая трудилась на строительстве, в лесной и добывающей промышленности в системе ГУЛАГа.

3.4. Изменение формы собственности. Этапы обобществления сельского хозяйства.

• 1928–1930 гг. Согласно первому пятилетнему плану намечалась коллективизация 20 % посевных площадей. Для регионов были определены свои планы коллективизации, постоянно корректировавшиеся в сторону увеличения. В ходе коллективизации по требованию Сталина главной задачей стало максимальное обобществление всех средств производства, скота и птицы. В результате деятельности местных активистов, партийцев, чекистов и присланных из города рабочих к весне 1930 г. в колхозы «записались» около % крестьянских хозяйств.

Насильственные методы вызвали недовольство крестьян. Произошли антиколхозные мятежи и восстания на Северном Кавказе, Средней и Нижней Волге и в других районах. Всего в 1929 г. имели место не менее 1,3 тыс. массовых крестьянских выступлений и совершено свыше 3 тыс. «террористических актов». С 1929 г. в республиках Средней Азии и Казахстане началась крестьянская война, которую удалось подавить лишь к осени 1931 г. В статье «Головокружение от успехов» (от 2 марта 1930 г.) Сталин был вынужден признать «перегибы на местах». В результате был разрешен выход из колхозов. К августу обобществленной осталась лишь Vs хозяйств.

• 1930–1932 гг. Но передышка имела лишь временный характер. С осени принуждение возобновилось. К 1932 г. была в основном завершена сплошная коллективизация, в колхозах состояло 62 % крестьянских хозяйств.

• 1933–1935 гг. К лету 1935 г. в колхозах страны оказалось 83,2 % крестьянских дворов (в 1937 г. – 93 %) и 94,1 % посевных площадей. Даже на Украине, несмотря на голод 1932–1933 гг. (а во многом благодаря ему), показатель коллективизации составил к 1935 г. 93 %.

3.5. Механизация сельского хозяйства сопровождала процессы обобществления на селе. Были созданы машинно‑тракторные станции (МТС). В 1929–1930 гг. на работу в колхозы и МТС были направлены рабочие‑двадцатипятитысячники (большинство – кадровые рабочие с трудовым стажем свыше 5 лет). В деревне появились сотни, а затем тысячи тракторов, но в целом уровень технической оснащенности колхозов оставался низким. Кроме того, за использование техники МТС с колхозов взималась плата в натуральном исчислении.

3.6. Результаты коллективизации.

• Была создана система экспроприации продукции сельского хозяйства. Колхозы, формально негосударственные хозяйства, сдавали хлеб по ценам в 10 раз ниже реальных. Государство и партийные органы определяли сроки и размеры посева и сбора зерна.

• Политика сплошной коллективизации привела к катастрофическим экономическим последствиям: за 1929–1932 гг. валовое производство зерна сократилось на 10 %, поголовье крупного рогатого скота и лошадей (по разным данным) – в 1,5–2 раза.

Разорение деревни привело к сильнейшему голоду 1932–1933 гг., охватившему примерно 25–30 млн человек (при этом за границу было вывезено 18 млн центнеров зерна для получения валюты на нужды индустриализации). Во время голода был принят закон «о трех колосках» (7 августа 1932 г.), предписывавший уголовное наказание за «кражу» незначительного количества колхозной продукции.

К середине 30‑х гг. положение в аграрном секторе несколько стабилизировалось (в 1935 г. была отменена карточная система), хотя только в 50‑е гг. производство зерна, мяса, молока приблизилось к уровню, на котором оно находилось в годы, предшествовавшие коллективизации. Низка была и производительность колхозного труда.

• Ухудшилось социальное и юридическое положение крестьян,

оставшихся в деревне. Крестьяне, составлявшие половину трудящихся, были лишены социальных прав. С введением паспортной системы в 1932 г. крестьянству паспорта не выдавались, и эта часть советских граждан становилась фактически лишенной свободы передвижения. Прикрепление к земле было окончательно оформлено запретом покидать колхозы без разрешения администрации (1937).

В результате раскулачивания, голода и оттока крестьян из деревни в города сократилась их численность, что сняло проблему аграрного перенаселения деревни.

В то же время после завершения обобществления основной части хозяйств для обеспечения колхозников, получавших крохи по заработанным «трудодням», было разрешено содержать приусадебные хозяйства, продукция которых продавалась на «колхозных рынках». Эти участки (4 % сельскохозяйственных площадей страны), на которых производительность труда была намного выше, к 1938 г. давали 70 % мяса и молока, 50 % овощей, 45 % шерсти, производимых в СССР.

Выводы

1. Преодоление экономического отставания. Важнейшим результатом сталинской индустриализации стало сокращение отставания советской промышленности от промышленности капиталистических государств по производству основных видов продукции. Была создана мощная промышленность, прежде всего тяжелая.

Однако в расчете на душу населения (которое служит основным показателем уровня технико‑экономического развития государства) промышленное производство оставалось в СССР более низким, чем в большинстве стран Западной Европы и Северной Америки.

Несмотря на впечатляющий рост промышленности и транспорта СССР оставался аграрно‑индустриальной страной: сельское хозяйство, дававшее, по официальным данным, 23 % ВНП (цены на сельскохозяйственную продукцию были сильно занижены), в реальных ценах производило свыше половины продукции народного хозяйства страны.

2. Характер экономики. Огосударствление средств производства. Провозглашенный «социалистический» характер советской экономики существенно отличался от того, что предполагали классики марксизма.

Рабочий класс (как и при капитализме), в том числе рабочие совхозов, был лишен всякого права на владение средствами производства, права распоряжаться результатами своего труда, многих гражданских прав, что создавало почву для внеэкономического принуждения рабочих со стороны государства, которое само реально стало собственником средств производства и подлинным хозяином промышленности. В свою очередь, государственная собственность превратилась в собственность ведомств и советской номенклатуры, которые держали в руках материальные, людские, финансовые ресурсы.

Колхозники (формально коллективные собственники хозяйств) также реально не имели возможности распоряжаться средствами производства и результатами своего труда.

3. По итогам двух пятилеток и на основе изучения их опыта в середине 30‑х гг. произошли некоторые изменения в социальной политике. Отмена карточной системы в 1935 г. представляла определенный шаг на пути поворота от чисто административных методов руководства к экономическим (восстановление колхозного рынка с его свободными ценами, поощрение личных подсобных хозяйств, формирование более широкого потребительского рынка, допущение элементов рынка рабочей силы). Подобные меры получили название «сталинский неонэп», который в отличие от НЭПа 20‑х гг. был направлен на углубление социальной дифференциации и усиление политических репрессий с целью закрепления господствующей роли бюрократии и режима личной власти вождя.

4. Социальную структуру советского общества составили три основных группы: рабочий класс (33,7 %), класс колхозного крестьянства и кооперированных кустарей (47,2 %) и социальная группа служащих и интеллигенции (16,5 %). Сохранялся небольшой слой крестьян‑единоличников и некооперированных кустарей (2,6 %).

5. Цена индустриального «скачка» была чрезвычайно высокой. Насильственный характер сталинской коллективизации привел к сокращению численности крестьян на треть, разрушению устоев крестьянского быта, потере производственного опыта и огромным демографическим потерям (по разным оценкам от 7 до 10 млн человек).

В ходе форсированной индустриализации социально‑культурная сфера отошла на второй план. Произошло заметное отставание легкой промышленности и аграрного сектора. Люди 30‑х гг. столкнулись с бесправием, проявлениями полной зависимости от органов власти и хозяйственной администрации.

6. Складывание административно‑командной системы управления хозяйством. Централизация всех внутренних источников позволила в сравнительно короткие сроки достичь значительных результатов. В результате проведения начального этапа индустриализации оформилась командная (директивная) система руководства советской экономикой.

Основными чертами директивной экономики стали: огосударствление средств производства; жесткая централизация управления; административное распределение ресурсов и продукции; директивное ценообразование; отсутствие рыночного механизма саморегулирования; ограниченность товарно‑денежных отношений; совмещение идеологизированного движения энтузиастов и принудительного труда заключенных и «спецпереселенцев» («труд переселенцев»).

7. Сталинская индустриализация рассматривается многими современными исследователями как советский тип некапиталистической модернизации, которая была подчинена задачам укрепления обороны страны и поддержке статуса великой державы.

В результате сплошной коллективизации была создана система перекачки финансовых, материальных, трудовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный. В силу этого главным итогом коллективизации можно считать индустриальный «скачок» СССР.

Феномен первых пятилеток заключался в противоречии между созидательным трудом людей, сознательно строивших социализм, и утверждавшимся сталинским самовластием. Ради светлого будущего люди проявляли колоссальный трудовой энтузиазм и терпели деспотизм индустриального производства.

Процесс форсированной индустриализации, осуществлявшийся под социалистическими лозунгами, привел к сильнейшим деформациям: культу личности, господству системы внеэкономического принуждения, раскрестьяниванию деревни.

Вопросы и задания

1. Назовите основные источники накопления в ходе советской индустриализации.

2. В чем заключались причины хлебозаготовительного кризиса 1928–1929 гг. и каковы были его последствия?

3. Кто в партии выступил против возведения «чрезвычайщины» в систему? Какова судьба этих людей?

4. Что такое сталинский «неонэп»?

5. С помощью статистических данных покажите, была ли выполнена первая пятилетка?

Литература

Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации. 1927–1932. М., 1989.

Дмитренко В. 17. Формирование административно‑командной системы в 20–30‑е годы. М., 1992.

Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30‑х годов). М., 1996.

Красильщиков В. А. Вдогонку за прошедшим веком: Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М., 1998.

Роговин В. 3. Сталинский неонэп. М., 1994.

Соколов А. К. Курс советской истории. 1917–1940. М.,1999. Ч. III. Разд. 1–3.

Тема 66 Общественно‑политическое развитие СССР в 1930‑е гг

ПЛАН

1. Предпосылки складывания нового общественного строя.

1.1. Особенность развития Советской России 1920‑х гг.

1.2. Социально‑экономический и культурный уровень населения.

1.3. Складывание однопартийной системы.

1.4. Бюрократизация государственного и партийного аппарата.

1.5. Борьба за лидерство в партии.

1.6. Внешнеполитические факторы.

2. Политические репрессии.

2.1. Цели репрессивного режима: Складывание системы внеэкономического принуждения. – Преодоление экономических трудностей. – Нагнетание атмосферы всеобщего недоверия и подозрительности.

2.2. Подавление инакомыслия в среде интеллигенции.

2.3. Репрессии против партийно‑государственного аппарата: В начале 30‑х гг. – 1934–1938.

2.4. Террор в Красной Армии.

2.5. Репрессии в национальных районах.

3. Особенности общественно‑политической системы СССР.

3.1. «Социалистический строй»: Конституция СССР. – Признаки, относимые к социализму.

3.2. Всевластие партийного аппарата.

3.3. Социальная база сталинизма.

3.4. Идеологизация культуры и всех сторон жизни.

3.5. Установление партийно‑государственного контроля над различными сферами общественной жизни.

3.6. Идеология и общественное сознание.

4. Выводы.