Турция в 1918 – 2000-е гг.: распад Османской империи, Кемалистская революция: причины, реформы и развитие капитализма в Турции.

Кемалистская революция 1919-23 гг.

Капитуляцией Турции перед Антантой в 1918 г. завершился давний процесс распада Османской Империи. Новым национальным государствам, возникшим на ее территории, была уготована участь полуколоний европейских Держав. Территория собственно Турции была расчленена Антантой на сферы влияния и управления (Англия - в зоне Проливов, Греция - район Измира, Италия - Родос и юго-западная полоса Анатолии, Франция - Александреттский санджак в юго-восточной части М. Азии). Под контролем турецкого государства оставались слаборазвитые территории Анатолии, что угрожало самому существованию турецкой нации и усилившейся за годы мировой войны национальной (прогерманской) буржуазии - это побудило ее возглавить национально-освободительное движение турецкого народа под лозунгами суверенитета Турции в рамках этнических границ. Победе этого движения способствовал ряд благоприятных факторов, среди которых следует выделить следующие:
- Турция была в большей степени развита в национально-государственном отношении в сравнении с другими народами Империи и не могла примириться с полуколониальной перспективой
- не вся территория страны была после капитуляции оккупирована войсками Антанты, и даже на оккупированной части Турции сохранялась национальная администрация
- Антанта не разоружила турецкую Армию, рассчитывая использовать ее против Советской России
- лидер национальной революции Кемаль-паша воспользовался острыми противоречиями внутри Антанты по вопросам политики к Турции, особенно между Лондоном и Парижем
- Антанта не смогла из-за англо-французских противоречий оказать НОД серьезного противодействия, попытавшись сделать это руками слабой греческой Армии
- военно-политическое сотрудничество Анкары с Москвой позволило Турции справиться с греческой интервенцией в битвах при Иненю и Сакарье (объем советской помощи турецким националистам составил - 200 кг золота в 1920 г., 10 млн. золотых рублей в 1921 г., 39 тыс. винтовок, 327 пулеметов, 54 пушки, 63 млн. патронов, 147 тыс. снарядов) и противостоять Антанте на дипломатическом фронте.

Вышеперечисленные благоприятные предпосылки позволили национально-буржуазному руководству Турции добиться признания Антантой суверенитета страны в этнических границах и приступить к проведению реформ.

Реформы 20-30 гг. в Турции

Слабая турецкая национальная буржуазия, связанная с феодальным землевладением, сдерживала массовое народное движение 1919-23 гг. антиимпериалистическими рамками, не допустив перерастания национальной революции в аграрную. В результате процесс буржуазной модернизации турецкого общества растянулся на несколько десятилетий. Первым этапом этой модернизации стала серия реформ 20-30 гг., способствовавших поверхностной европеизации быта, права, культуры и ликвидации средневековых пережитков.

Реформы проводились правившей до 1950 г. НРП (Народно-республиканская партия). Среди основных принципов Программы НРП отметим следующие:
- республиканство, как единственно возможная форма правления (в 1923 г. Турция была провозглашена республикой)

- лаицизм, принцип светского государства и отделения религии от политики (в 1924 г. был отменен Халифат)
- народность, трактуемая как отрицание классов и классовой борьбы в турецком обществе
- этатизм, закрепивший ведущую роль государства в развитии национальной экономики, прежде всего в промышленности

Внешняя политика Турции (1923-1950 г.)

Внешняя политика Турции указанного периода имела целью создание благоприятных международных условий для экономического роста и укрепления национальной независимости. Анкаре удалось дипломатическим путем урегулировать спорные вопросы со своими соседями. Была демаркирована граница с Ираном: Тегеран не препятствовал пограничному урегулированию, поскольку турецкая дипломатия обошла его с тыла, установив тесные отношения с Афганистаном. Конфликтная ситуация вокруг принадлежности Мосульского нефтяного района разрешилась компромиссом: район признавался за Ираком в обмен на выплату Багдадом Анкаре 10% его нефтяных доходов в течение 20 лет. Напряженность в отношениях с Афинами была снята посредством обмена 0,5 млн. греческих турок-пастухов на 1 млн. турецких греков-ремесленников и торговцев. Временный экономический ущерб от подобного обмена, понесенный Турцией, компенсировался установлением добрососедских отношений между двумя странами (к тому же, турецкая национальная буржуазия избавилась подобным образом от значительной части конкурирующей инонациональной буржуазии).

Спорные проблемы с СССР были решены еще при заключении советско-турецкого договора 1921 г. (в частности, Анкара добилась признания Москвой суверенитета Турции над районами Карса, Ардагана, Артвина). Это способствовало укреплению советско-турецкого сотрудничества в экономической и дипломатической сферах, совместному противодействию западным Державам по интересующим обе стороны вопросам.

Наибольшую проблему представляли отношения с западными Державами, и прежде всего по вопросу погашения Оттоманского долга, накопленного Турцией в результате четырех десятков займов с 1854 г. После первой мировой войны Оттоманский долг был разделен между Державами, причем Анкара должна была выплатить не менее 70% суммы. Поскольку большая часть долга приходилась на Францию, турецкая дипломатия урегулировала отношения с Лондоном, которому Турция была значительно меньше должна, и при его поддержке добилась от Парижа не только существенного сокращения платежей, но и возвращения под турецкий суверенитет Александреттского санджака.

Таким образом, до сер. 30 гг. Анкара противостояла Западу в целом в опоре на СССР, одновременно используя межимпериалистические противоречия. Однако с 1936 г. усилившаяся турецкая буржуазия отказывается от уже ненужного ей и противоестественного для обуржуазивающейся страны союза с СССР в пользу прозападной ориентации. Поворотным пунктом турецкой дипломатии стало заключение в 1936 г. Конвенции Монтре по Черноморским проливам, не учитывавшей интересов Черноморских держав.

От этатизма к госкапитализму (1950-90 гг.)

В 1950 г. к власти в Турции под популярными лозунгами ликвидации "экономически неэффективного госсектора", развития рыночной экономики и свободного предпринимательства пришла ДП усилившейся турецкой буржуазии. Начался длительный и драматический процесс перехода страны к рыночной экономике, не завершенный по сей день, в котором четко выделяются три этапа:
Первый этап (50 гг.) время правления ДП, окончился для "рыночников" неудачей, поскольку они противопоставили частный сектор государственному. Попытка распродажи-приватизации госсектора не удалась: во-первых, у турецкой буржуазии на это денег не хватило; во-вторых, пришедшая к власти буржуазия и не стремилась заниматься индустриализацией страны. Оттеснив от власти "худо-бедно" руководившую базовыми отраслями бюрократию, новоявленная плутократия устремилась в более прибыльные сферы приложения капитала: экспортно-импортные операции, посредническую деятельность с западными инвесторами, банковские махинации (именно тогда в народе родилась поговорка "Банка чок, пара йок" (Банков много, а денег нет). Тяжелые социально-экономические последствия такой политики привели к выступлению патриотически настроенных военных и отстранению в 1960 г. ДП от власти.
На втором этапе (60-70 гг.) противоборство рыночников и государственников продолжилось и было причиной социально-политической нестабильности в условиях многопартийности. Поэтому военные под лозунгом "Политика - партиям, Отечество - Армии" еще дважды, в 1970 г. и в 1980 г. временно брали власть в свои руки, выполняя роль верховного арбитра. При сохранении позиций государства в экономике частный капитал нашел себе применение в развитии импортзамещающего производства, экономящего стране валюту и ослабляющего ее зависимость от ввоза товаров широкого потребления.

Западные державы саботировали индустриализацию Турции, своего верного союзника по НАТО. Они предпочитали вкладывать свои капиталы в прибыльные второстепенные отрасли и сборочное производство с целью сохранения Турции в качестве придатка западной экономики. Только с помощью СССР Анкара смогла построить Искендерунский металлургический комбинат, алюминиевый завод в Сейдишехире, нефтеперерабатывающий завод в Измире.
Третий этап (80-90 гг.). Придя к власти после очередного переворота 1980 г., Армия сделала последнюю попытку принудить к компромиссу сторонников рынка и этатизма. Убедившись в бесплодности этой попытки, военные стали править сами, развязав дискуссию на тему: "Этатизм или либерализм". Итогом этой дискуссии стало закрепление в новой Конституции 1982 г. как курса на экономическую либерализацию, так и положения о роли государства и госсектора в экономике. Добившись утверждения этого исторического для Турции документа, генералы "с короткими и решительными мыслями" уступили власть гражданскому правительству.

В 80 гг. были четко определены задачи, сферы, степень участия и формы взаимодействия в экономике государства и частного капитала: прекращение их противоборства способствовало стабилизации социально-политической ситуации в стране, впечатляющему экономическому росту и превращению Турции в региональную сверхдержаву.

Отказ от государственной монополии в экономике и ее либерализация - необходимое условие буржуазного прогресса Турции. Однако турецкие лидеры понимают: либерализация эффективна, если она меняет социально-экономическую структуру соответственно возможностям и исторической самобытности общества. В Турции государство обречено тянуть лямку вмешательства в экономику. Поезд истории ушел - буржуазия тех стран, где до сих пор преобладает госсектор, обречена на вечную роль младшего партнера иностранного капитала, если не будет опираться не только на политическую, но и на экономическую мощь и помощь "своего" государства.

Границы либерализации определяются национально-экономическими интересами: в ведении государства остаются капиталоемкие производства ("оборонка", электроника, энергетика, новые технологии) и ж/д транспорт. Из 500 крупнейших компаний страны - 94 государственные. Шестой пятилетний план Турции (1989-94 гг.) на 39% финансировался из госбюджета.

Госсектор в новых условиях избавился от ранее присущих ему пороков - теперь он функционирует на основе рентабельности в форме госкорпораций и не висит гирей на госбюджете (неэффективность госсектора прежде была обусловлена директивным, сверху, занижением цен на его продукцию в пользу потребителя этой продукции - частного сектора). В новых условиях самоокупаемости хозяйственная прибыль на одного занятого в госсекторе на 55% выше, чем в частном. Частный сектор понял выгоду раздела сфер влияния в экономике - даже крупнейшие турецкие монополии не требуют теперь приватизации госсобственности. Как пишет видный экономист Кахраман: "Государственные монополии - это горб на экономике свободного рынка, но мы не желаем, чтобы вместо него появилось множество новых горбов, причин безработицы и незаживающих социальных ран". Любопытно, что при "рыночном" политическом руководстве страны (Т. Озал, С. Демирель) в 80-90 гг. доля госсектора в условиях рыночной конкуренции не уменьшилась, а даже увеличилась. Возникнув однажды для выполнения сугубо определенных функций, госсектор сохранил внутренние стимулы к саморазвитию в новой ситуации: параллельно росту производства в частном секторе происходит рост и в государственном.

Что касается частного капитала, то он устремился в наиболее выгодные экспорториентированные производства, чрезвычайно конкурентоспособные в Европе благодаря дешевизне турецкой рабочей силы. Подводя итоги турецкого пути к рынку, отметим следующее:

- во-первых, его длительность, постепенность и драматичность. Многие турецкие специалисты считают, что в стране только завершается создание условий для нормального функционирования рыночного механизма.

- во-вторых, положительную роль третьей силы - Армии в предотвращении лобового столкновения рыночников и государственников. Парадокс, но военные оказались умереннее гражданских политиков, вовлеченных во внутрибуржуазное противоборство.

- в-третьих, хорошую продуманность и исполнение конкретных экономических проектов, выгодных и стране в целом, и частному капиталу (сначала развитие импортзамещающего, затем экспорториентированного производства).

- в-четвертых, издержки либерализации (в 80 гг. внешний долг Турции вырос вдвое до 30 млрд. долл., произошла резкая социальная дифференциация - не от хорошей жизни миллионы турецких рабочих-гастарбайтеров заполонили Европу и особенно ФРГ, хотя в целом турецкая экономика выигрывает от подобной рабочей эмиграции благодаря ее денежным переводам на Родину и приобретению гастарбайтерами квалифицированных специальностей).

Внешняя политика Турции после второй мировой войны

Со времени переориентации внешней политики Турции с нейтралитета на Запад (1936-39 гг.) она, по выражению местного журналиста, "напоминает вагон, прицепленный к локомотиву, которым управляют другие". В 50 гг. односторонней ориентации на США Анкара превратилась в наиболее преданного союзника Вашингтона: вступила в НАТО (хотя не являлась страной Североатлантическооо региона) и другие военно-политические блоки, создание которых на Ближнем и Среднем Востоке было инспирировано США; участвовала в Корейской войне; поддержала англо-франко-израильскую агрессию против Египта в 1956 г.; разместила американские военные базы на своей территории и т. д. В результате Турецкая Республика, родившаяся в национально-революционной войне 1919-23 гг., противопоставила себя не только советскому блоку, но и национально-освободительному движению стран Азии и Африки. Военный переворот 1960 г. был вызван не только социальными последствиями политики обвальной либерализации Дем. Партии, но и протестом патриотически настроенных офицеров против того, что они называли "распродажей национальных интересов".

В 60 гг. внешняя политика Турции становится более самостоятельной. Это объяснялось не только национализмом военных, но и осознанием того факта, что Вашингтон готов поддержать Анкару только в случае ее маловероятного столкновения с Москвой, но не может быть полезен в конфликте Турции с несоциалистическими странами (например, с Грецией из-за Кипра). В Анкаре также убедились в нежелании США содействовать комплексной индустриализации Турции, т. к. это ослабило бы ее зависимость от Вашингтона. Турции также необходимо было выйти из международной изоляции в третьем мире для обеспечения его поддержки турецкой политики на Кипре. С учетом вышеуказанных соображений Анкара, сохраняя общую военно-политическую ориентацию на США, начала экономическую переориентацию на ЕЭС - Западную Европу. Расширение экономического сотрудничества с СССР помогало Турции шантажировать Запад с целью установления более благоприятных для нее условий взаимодействия с ним.

В 70 гг. произошло некоторое осложнение турецко-американских отношений. Во время обострения турецко-греческих отношений вокруг Кипра Вашингтон, не заинтересованный в военном столкновении двух членов НАТО и ослаблении юго-восточного фланга этого блока, наложил запрет на использование Турцией американского вооружения и прекратил ранее оговоренные военные поставки. В ответ на это Анкара установила контроль над американскими военными базами на турецкой территории, кроме базы НАТО в Инджирлике. Впоследствии на США было оказано давление в пользу резкого повышения арендной платы за пользование военными базами в Турции.

В 1963 г. начался процесс вхождения Турции в Общий рынок. Поскольку на Западную Европу приходилось 93% турецкого экспорта, в Анкаре надеялись на ликвидацию перед ним таможенных перегородок, а также на предоставление со стороны ЕЭС займов, кредитов, экономической помощи, инвестиций в экономику страны. На первом, подготовительном этапе вступления в эту организацию (1963-72 гг.) стороны изучали друг друга и возможности взаимодействия. На втором, таможенном этапе (1972-87 гг.) Турция приводила тарифы и стандарты в соответствие с европейскими, обеспечивала свободу движения рабочей силы и капиталов, интегрировала в ЕЭС свое с/х. По намеченному в нач. 60 гг. графику на третьем этапе (1984-90 гг.) завершается выработка единой для Турции и Общего рынка экономической политики. Экономическая либерализация в Турции сблизила типы капиталистического развития этой страны и стран ЕЭС.

Интеграция Турции в европейскую капиталистическую экономику способствовала ускоренной модернизации страны, что заметно хотя бы на роли турецкой рабочей эмиграции: она существенно смягчает проблему безработицы: 70% эмигрантов получают на европейских предприятиях профессиональное образование и возвращение их на Родину есть инвестиция человеческого капитала ЕЭС в турецкую экономику (при условии их использования дома по-назначению), переводы инвалюты эмигрантов (в среднем по 970 долл. каждый в год) покрывают 76% дефицита платежного баланса страны (а в самой Турции каждый рабочий производит только 500 долл. ВНП, т. е. чистая прибыль страны от каждого эмигранта составляет 470 долл./год. Трудовая эмиграция - разновидность турецкого экспорта). Адаптация изначально неквалифицированных турок к индустриальной экономике ЕЭС способствует приспособлению страны в целом к современным социально-экономическим стандартам. Эпохи спадов экономической активности в Зап. Европе существенно отражаются на пока еще слабом турецком звене ее экономики и особенно на масштабах и прибыльности турецкой эмиграции.

Сложную эволюцию претерпела политика Турции по отношению к арабскому миру. В 50 гг. она играла роль орудия и посредника Запада в мусульманском мире, обвиняя арабов в конфликтах с Израилем (в то время как даже Пакистан становился в этом вопросе на позиции мусульманской солидарности). В 60 гг. Анкара начала борьбу за восстановление доверия к себе со стороны арабо-мусульманского мира для решения внешнеторговых и кипрской проблемы. Это выразилось в сочетании прозападной и проарабской позиций турецкой дипломатией: с одной стороны проарабский нейтралитет в третьей и четвертой арабо-израильских войнах (признание Резолюции ООН №242, пропуск советских кораблей через Проливы в Средиземноморье), с другой стороны сохранение дип. отношений с Тель-Авивом и неучастие в санкциях против него. Однако арабских соседей устраивала и подобная позиция Турции, выгодно отличавшаяся от прежней. С Ираком Турция нашла общий язык в борьбе против курдского сепаратизма в обеих странах (20% нас. Ирака) и в нач. 90 гг. даже совершала рейды и авианалеты на позиции курдских повстанцев на иракской территории с согласия (или по просьбе) Багдада. Следует отметить существенные расхождения позиций курдов обеих стран. Турецкие курды добиваются создания независимого курдского государства на части территории Турции, Ирака, Ирана и Сирии. Иракские же курды согласны ограничиться внутренней автономией Иракского Курдистана с правом приоритетного пользования доходами от Мосульской нефти, за что турецкие курды считают их "предателями" общего дела. Исламская революция в Иране содействовала повышению роли Турции на Ближнем и Среднем Востоке как олицетворения светской альтернативы развития мусульманского мира и способствовала увеличению западной военной и экономической помощи этой стране.

Наиболее острой внешнеполитической проблемой Турции 60-90 гг. стала кипрская. Особенностью НОД на Кипре против британского господства было выдвижение греками-киприотами лозунга "энозиса" (присоединения) острова к Греции, поскольку греки составляли три четверти населения Кипра; и турками-киприотами лозунга "таксима" (раздела Кипра между Турцией и Грецией). Пока Кипр был британской колонией, Анкара не интересовалась ни островом, ни его турецкой общиной. С провозглашением независимости Кипра в 1959 г. местные турки почувствовали слабость своих позиций перед более развитой в социально-экономическом отношении греческой общиной и греческими экстремистами из организации "ЭОКА", и апеллировали к Анкаре о поддержке. Правящие круги Турции использовали проблему турецкого меньшинства на Кипре как политический громоотвод от сложных внутренних проблем страны. Попытка "черных полковников" из Афин в одностороннем порядке осуществить энозис вынудила Анкару осуществить превентивную военную операцию на Кипре в 1974 г., в результате которой под турецким покровительством была создана "Турецкая Республика Кипр", признанная Анкарой, но не признанная остальным миром. Раскол Кипра стал результатом действий экстремистов обеих островных общин, поддержанных Анкарой и Афинами.

Советско-турецкие отношения, дружественные до 1936 г., находились в процессе ухудшения до 1954 г. В 50 гг. между Москвой и Анкарой сохранялась напряженность, несмотря на ряд шагов со стороны советской дипломатии по ее ослаблению после смерти Сталина. 30 мая 1953 г. Москва заявила об отсутствии у нее территориальных претензий к Турции (косвенно предъявленных Анкаре через советскую прессу в декабре 1945 г.) и об отказе от выдвинутых в 1946 г. пяти требований СССР по Черноморским Проливам. Турецкие политики и историки не любят упоминаний об отказе СССР от своих претензий. С. Демирель заявил, например, что "Турция вступила в НАТО в 1952 г. и создала американские базы на своей территории после 1953 г., т. к. СССР потребовал Карс, Ардаган и Проливы".

С 60 гг. происходит улучшение советско-турецких отношений. что объяснялось стремлением Турции диверсифицировать внешнеэкономи-ческие связи, вынудить Запад к более благоприятным для Турции условиям сотрудничества для нейтрализации советского влияния в этой стране, а также общей разрядкой отношений Восток-Запад. К тому же, позиция Москвы по Кипру против энозиса оказалась ближе к интересам Турции, чем западная политика невмешательства в конфликт, в котором у Греции было больше шансов на победу (при этом Анкара подозревала Москву в намерении превратить Кипр в "средиземноморскую Кубу").

Результатом экономической помощи СССР Турции стали: Искендерунский металлургический комбинат, нефтеперерабатывающий завод в Измире, алюминиевый завод в Сейдишехире и др. Создание экономической базы взаимных интересов позволило на рубеже 60-70 гг. провести демаркацию советско-турецкой границы (длиной 616,5 км). С распадом СССР развернулось соперничество исламского шиитского Ирана и светской (сунитской) Турции за влияние на Закавказье и Среднюю Азию, от исхода которого зависит во многом будущее этих регионов.