Тема I. Политология как самостоятельная научная дисциплина: этапы формирования, предмет, цели и задачи 8 страница

Естественно, что власть ни в коем случае нельзя свести к си­ле, тем более, к голой физической силе или насилию. Но нель­зя не учитывать и тот факт, что власть, не опирающаяся на си­лу, не способная добиться реализации своих решений, в том числе силой или угрозой применения насилия, может оказаться благим пожеланием или просто блефом. В этом смысле власть представ­ляет собой форму выражения силы. Одна из главнейших задач государства — разрешение противоречия между необходимостью порядка и разнообразием интересов в обществе, сопряженных с кон­фликтами. С этой точки зрения государство и власть, политиче­ское в целом призваны внести порядок в рациональную органи­зацию, в социально-политический процесс, обуздать стихию человеческих страстей.

Поэтому естественно, что и государство и власть самым тес­ным образом связаны с насилием. Государство, даже самое де­мократическое, представляет собой во многих отношениях ме­ханизм принуждения, насилия над людьми. Но это насилие особого рода. Еще Т. Гоббс (продолжая в этом вопросе традицию Н. Макиавелли) усматривал главный признак государства в «монополии (курсив мой.— К.Г.) на принуждение и насилие». Дж. Локк считал политической властью «право создавать зако­ны, предусматривающие смертную казнь и соответственно все менее строгие меры. наказания для регулирования и сохранения собственности, и применять силу сообщества для исполнения этих законов и для защиты, государства от нападения из­вне — и все это только ради общественного блага».

С тех пор этот тезис в разных редакциях стал общим местом в большинстве теорий государства. Данную мысль в несколько иной форме выразил известный немецкий правовед XIX в. Р. Еринг, который подчеркивал, что государство обладает абсо­лютной монополией на принуждение. Наиболее завершенную раз­работку данный тезис получил у М. Вебера. Он, в частности, ут­верждал, что государство невозможно определить социологически в терминах его целей или из содержания его деятельности, по­скольку нет такой задачи, которая была бы исключительным до­стоянием государства. Поэтому, говорил Вебер, четко очерчен­ный признак государства следует искать в средствах, которые оно использует. Таким средством, по его мнению, и является наси­лие: «Государство есть то человеческое сообщество, которое вну­три определенной области... претендует (с успехом) на моно­полию легитимного физического насилия. Ибо для нашей эпохи характерно, что право на физическое насилие приписывается всем другим союзам или отдельным лицам лишь настолько, на­сколько государство со своей стороны допускает это насилие: единственным источником «права» на насилие считается го­сударство».

Исходя из этой посылки, М. Вебер рассматривал государст­во как «организованный по типу учреждения союз господства, который внутри определенной сферы добился успеха в монопо­лизации легитимного физического насилия как средства господ­ства и с этой целью объединил вещественные средства предпри­ятия в руках своих руководителей, а всех сословных функционеров с их полномочиями, которые раньше распоря­жались этим по собственному произволу, экспроприировал и сам занял вместо них самые высшие позиции». Хотя сущность государства и власти, политического в целом, как будет показа­но ниже, и нельзя свести всецело к отношениям господства и подчинения, все же с точки зрения власти и властных струк­тур эти отношения отличают политическое от других сфер обще­ственной жизни. Более того, государство, власть и насилие не­мыслимы друг без друга. Хотя, подчеркнем, насилие не является единственным средством государства. Но это специфическое для него средство.

Государство, особенно если речь идет о современном государ­стве, в котором как бы в едином организме сочетается множе­ство разнообразных конфликтующих, зачастую несовместимых друг с другом интересов, устремлений, установок и т.д., не в со­стоянии обеспечить выполнение своей главной функции по ре­ализации общей воли своих подданных одними только уговора­ми или благодаря их сознательности и доброй воле. В данном контексте власть является как бы данью, отдаваемой греховной природе человека, средством, призванным бороться с несовершен­ством человека и социального мира в целом.

Мировая история по большому счету еще не знала государ­ства без механизмов и средств предотвращения и наказания уголовных правонарушений, без системы исправительных учреж­дений. Насилие или угроза применения насилия является мощ­ным фактором, сдерживающим людей от всякого рода пополз­новений на жизнь, свободу, собственность других членов обще­ства. Непременные атрибуты государства — человек с ружьем, армия, полиция, призванные гарантировать внутреннюю и внеш­нюю безопасность как самого государства, так и всех без исклю­чения его подданных. Они составляют инструмент силового обеспечения политики государства. В этом контексте прав фран­цузский мыслитель конца XVIII—начала XIX в. Ж. де Мэстр, ко­торый говорил: «бог, сотворивший власть, сотворил и наказание... палач сотворен вместе с миром».

Государство отличается от всех других форм организации лю­дей тем, что оно располагает военной силой и судебно-репрессивным аппаратом. Более того, государство вправе не только при­менить к своим подданным в случае необходимости насилие, но и требовать от них служения с оружием в руках для приме­нения вооруженного насилия к врагам самого государства.

При этом необходимо учесть следующее обстоятельство. В принципе насилие может быть применено и нередко применя­ется родителями в отношении своих детей, руководителем пред­приятия — в отношении своих подчиненных и др. Но все дело в том, что в любом из этих случаев действия применяющих на­силие противоречат закону. Более того, закон запрещает такие действия под угрозой применения к ним самим насилия. Что ка­сается государства, то формы, средства, условия использования им насилия или угрозы применения насилия строго определены и регламентированы законом.

Поэтому и говорят о легитимном, или узаконенном насилии со стороны государства. Важно учесть также не только легитимность насилия, применяемого государством, но и то, что ему и толь­ко ему принадлежит это исключительное право. Коль скоро все граждане независимо от социального положения, националь­ной, религиозной, профессиональной или иной принадлежнос­ти равны перед законом, то ни один из них не вправе (кроме тех случаев, которые предусмотрены законом) применить насилие в от­ношении другого человека. Это касается и разного рода органи­заций, объединений, союзов, заинтересованных групп.

Другими словами, право применения или угрозы применения насилия отнято у всех индивидов и коллективов, составляющих общество, и сосредоточено в одном месте — у государства. Госу­дарство не просто наделено правом на применение насилия, а пользуется исключительным правом, т.е. монополией на при­менение насилия. Поэтому-то и говорят, что государство обладает монополией на легитимное, или узаконенное насилие. При­чем такая монополия составляет важнейшее условие самоорга­низации и интеграции высокодифференцированного общества.

Очевидно, что в современном государстве сила, насилие и принуждение облекаются в форму писаных или неписаных за­конов, разного рода запретов и предписаний, которые в сущест­венной своей части строго определены и при необходимости ис­полняются с использованием силы. При всем сказанном, власть отнюдь не сводится всецело к функции насилия. Во властных от­ношениях подчиненный, будучи одной из сторон, тоже являет­ся участником этих отношений. Выше уже говорилось, что цель самоорганизации государства дается как бы изнутри. Это выра­жается, в частности, в том, что сама идея государственности вклю­чает в своей основе начало солидарности, вытекающей, как под­черкивал С.Л.Франк, из онтологического единства «мы». «Государственное единство в лице патриотического сознания более всего утверждается через интимное сознание местных областных единств, через любовь к своеобразию своего родного города или родной области, через привязанность к местным обы­чаям, песням, диалекту... Общество, как живой организм, имен­но постольку прочно и жизненно: поскольку оно, как всякий слож­ный организм, складывается как иерархическое многоединство подчиненных и соподчиненных низших общественных единств».

Государство представляет собой единство всеобщего и част­ного интереса, синтез всеобщей и частной идеи. Здесь к началу личной свободы и личных прав присовокупляются начала обя­занности. Каждый конкретно взятый гражданин должен дейст­вовать не только в собственных интересах, но и во имя общего блага, преследовать не только частные цели, но и носить в сво­ем сознании начала общественные. Все это позволяет сделать вы­вод, что власть проявляется не только в насилии, но также в различных «динамичных формах зависимости, независимос­ти и взаимозависимости между человеком и человеком, лично­стью и обществом, социальными группами, классами, государ­ствами, блоками государств».

Общество или государство представляет собой не некое меха­ническое соединение тех или иных институтов и отношений, а фор­мы самоорганизации человеческих сообществ, где единство не на­вязано извне силой, а дано как бы изнутри. С данной точки зрения немаловажен тот факт, что помимо насилия власть имеет своим основанием целый ряд других источников, например традицию, обычай, добровольное делегирование полномочий гражданами на основе договора и т.д., место, значение и роль которых общеиз­вестны. Поэтому политическая власть никогда не бывает всеисключающей. Рядом с ней и зачастую в противовес ей существу­ет множество других источников и форм власти и авторитета, которые призваны уравновешивать и ограничивать ее. Это власть и авторитет традиции и обычая, разного рода организаций, объ­единений, институтов гражданского общества, такие как церковь, семья, университеты, бизнес, общественное мнение и средства мас­совой информации, профсоюзы и заинтересованные группы, гос­подствующие в обществе нравственные императивы.

В значительной мере степень независимости граждан от го­сударства, степень демократичности общественно-политической системы прямо пропорциональна степени полицентричности распределения власти в обществе. Как же в этом случае совме­стить принцип единства и неделимости верховной власти госу­дарства? Дело в том, что в соответствии с большинством совре­менных теорий верховная государственная власть имеет некие границы, которые она не вправе преступать. Это — неотчужда­емые права личности на жизнь и свободу мысли от внешнего вме­шательства. Как подчеркивал П.И.Новгородцев, императивом для верховной власти остается «идея суверенитета народа и лично­сти». Между правом, государством и отдельно взятой личностью существует некий договор относительно этих неотчуждаемых прав личности на жизнь, свободу и независимость, договор, подкреп­ленный «народовластием и парламентаризмом» в Конституции. Гарантией сохранения и реализации прав личности Новгородцев считал строгое разделение прерогатив и функций властей, при­званное не допустить перекоса в пользу какой-либо ветви влас­ти, в том числе и «деспотизма парламента». При этом он всяче­ски подчеркивал, что «под единой властью... не разумеется, конечно, власть единоличная».

Очевидно, что в современную идею суверенитета органичес­ки встроены принципы, не допускающие ее использование в це­лях установления деспотизма, будь то исполнительная или за­конодательная ветвь власти или отдельное лицо. Необходимо учесть, что в подавляющем большинстве стран развитого мира сама по­литическая власть не является неким монолитом, а различные ее компоненты уравновешивают друг друга как бы изнутри. Этому, в частности, служит система сдержек и противовесов, предполагающая существование множества конкурирующих между собой центров власти, призванных обеспечить «равновесие власти». Особо важное значение для достижения такого равно­весия имеет принцип разделения власти на три главные равносущные ветви — законодательную, исполнительную и судебную. Разделение властей отражает конкретные интересы конкрет­ных социальных и политических сил, их борьбу и взаимодейс­твие.

Основные параметры власти

При анализе власти неизбежно возникает вопрос о ее соотно­шении с политическим влиянием и политическим авторитетом. Авторитет и власть настолько связаны друг с другом, что неред­ко встречаются довольно существенные трудности при их разгра­ничении. Показательно, что в английском языке слово «аuthourity» используется для обозначения как власти, так и авторитета. Абстрагируясь от этого момента, можно констати­ровать, что на различных этапах исторического развития авто­ритет, по-видимому, служил одним из немаловажных источни­ков власти. Это могли быть та или иная форма харизмы, авторитет полководца, ученого, мага, жреца, священнослужите­ля, хорошего специалиста в своей области и т.д. Интересны в этом плане наблюдения германского исследователя О. Хеффе. Он, в частности, обратил внимание на тот факт, что современ­ное немецкое слово «Herrschaft» (господство) восходит к древнегерманскому слову «herscaf(t)», которое в свою очередь явля­ется производным от другого древнегерманского слова «her» (в современном немецком языке — «hehr»), означающего «бла­городный», «почтенный». Получается, что «господство» перво­начально служило для обозначения превосходства в социальном статусе и авторитета. Позже значение слова «herrschaft» стали выводить из другого слова «herr», которое обозначает превосходс­тво в возрасте и авторитете. «Herr» представляет собой, преж­де всего, форму обращения, но постепенно оно приобрело смысл правового и экономического превосходства.

По мнению некоторых авторов, влияние — наиболее всеохва­тывающее из этих понятий, поскольку объединяет все формы убеж­дения, давления, принуждения и т.д. Выделяется также принуж­дение, рассматриваемое как форма влияния, характеризующаяся высокой степенью оказываемого давления, выражающегося в различных формах от экономического, социального, полити­ческого или иного запугивания до применения насилия. И дей­ствительно, в определенном смысле политическую власть и по­литическое влияние невозможно отличать друг от друга, поскольку власть представляет собой определенную форму вли­яния, а влияние, в свою очередь, это просто проявление причин­но-следственных отношений. При всем том власть отличается от просто влияния тем, что она опирается на санкции. Как отме­чали Г.Лассуэлл и А.Каплан, «именно угроза применения санк­ций отграничивает власть от влияния вообще. Власть это осо­бый случай осуществления влияния: она представляет собой процесс воздействия на политику других агентов с помощью (ре­альной или потенциальной угрозы) применения строгих санк­ций за неподчинение объявленному политическому курсу».

Или, иначе говоря, власть может использовать физические санкции или угрозу физических санкций в случае неподчинения повелению или приказу. Влияние же предполагает, что то или иное лицо может модифицировать свое поведение или образ жизни, полагая, что его интересы лучше могут быть реализова­ны, если следовать образу жизни, поведения или просто совету другого лица. О политическом авторитете мы можем говорить в том случае, если лицо, которому приказывают поступить опреде­ленным образом, считает, что тот, кто приказывает, имеет на то моральное или иное право. Можно, например, обладать высоким научным или нравственным авторитетом, не обладая при этом властью. В целом власть нельзя отождествлять ни с авторитетом, ни с влиянием, хотя в идеале эти последние являются важны­ми ее ингредиентами. В данном аспекте власть представляет со­бой систему отношений господства и подчинения, главная цель которой состоит в обеспечении выполнения директивы, прика­за, воли и т.д. с помощью влияния, авторитета, разного рода санк­ций и прямого насилия.

Таким образом, с функциональной точки зрения задача вла­сти состоит в реализации целей управления, здесь власть при­звана осуществлять отношения господства и подчинения между правителями и управляемыми. Государство невозможно предста­вить себе без властвования, господства и подчинения. Более то­го, можно сказать, что феномен власти имманентно присущ об­ществу. Но вместе с тем следует особо подчеркнуть, что власть имеет множество различных источников и опор и представляет собой многосторонний феномен, различающийся по своим масштабам, весу, объему и стоимости. Выделяются различные фор­мы проявления и функционирования власти: насилие и принуж­дение, наказание и поощрение, контроль и управление, сопер­ничество и сотрудничество. Она может носить как негативный, так и позитивный характер.

Из этого можно сделать вывод, что государство обладает пуб­личной властью, т.е. прерогативами отдавать приказы и принуж­дать повиноваться этим приказам, что обеспечивается, в частно­сти, монополией на легитимное насилие. Вместе с тем социальная система власти, будучи некоторой целостностью, включает ряд подсистем — правовую, административно-управленческую, во­енную, воспитательно-образовательную и другие, в которых как по горизонтальному, так и по вертикальному срезу устанавли­ваются определенные, характерные для каждой из них отноше­ния. Конституции, кодексы, законы, административные реше­ния и т.п. являются средствами реализации власти. В то же время власть подчиняется праву, призванному четко определить вла­стные прерогативы и функции государства. В данном контекс­те особенность государства состоит в том, что оно обеспечивает реализацию повелительной силы норм права, которые отличают­ся от моральных, вероисповедных или иных норм, куда государ­ству нет доступа.

Власть существует не в вакууме. Основные ее параметры оп­ределяются в зависимости от ресурсов, которыми она располага­ет, целей, которые она перед собой ставит и ее способности контролировать положение. Она предполагает прежде всего взаимодействие между различными ее субъектами, в качестве которых в сфере международных отношений выступают различ­ные государства. В этом контексте можно сказать, что власть — это своеобразная система коммуникации между различными ее субъ­ектами, субъектами и объектами, между двумя или более лица­ми или сторонами, участвующими в системе властных отношений, а не просто достояние одной из сторон. «Власть,— подчеркивал Т. Парсонс,— занимает в анализе политических систем место, во многих отношениях сходное с тем, которое занимают день­ги в экономических системах». В этом смысле, по справедливо­му замечанию К. Дойча, власть представляет одно из «платежных средств» в политике, которое применяется там, где не срабатыва­ет влияние или добровольное согласование действий.

Суверенное национальное государство — главный субъект по­литики в качестве носителя не только власти в рамках отдель­но взятой страны, но и главного субъекта политических отноше­ний на международной арене. Будучи носителем суверенитета и еди­ной воли составляющих его людей, государство вправе исполь­зовать свои полномочия не только внутри страны, но и распространять свои действия вовне, вступая во взаимоот­ношения с другими государствами. Именно государство имеет ре­альные властные полномочия осуществлять внешнюю политику, выступать в качестве субъекта отношений с другими государст­вами, заключать межгосударственные договоры и соглашения, объявлять войну и заключать мир.

В сфере международных отношений власть — это прежде все­го способность одного субъекта контролировать поведение дру­гого субъекта или группы субъектов. При таком понимании власти необходимо определить, кто кого или что контролирует. А это предполагает, что актеры (действующие лица) междуна­родных отношений взаимодействуют друг с другом. Соответст­венно, власть в данной сфере предполагает конфликт. С этой точ­ки зрения важно определить, как субъекты международной политики, вступающие в взаимоотношения друг с другом или на­ходящиеся в состоянии конфликта между собой, воспринимают и оценивают друг друга.

Как правило, субъектов мирового сообщества называют сверх­державами, великими державами, средними и малыми государ­ствами в зависимости от масштабов власти, которой они облада­ют. Естественно, от масштабов власти зависит вес и влияние конкретного государства на мировой арене. Из этого можно сде­лать вывод, что в международных отношениях, как и во внут­риполитической системе, власть зачастую играет ту же роль, ко­торую деньги играют в экономике, или, как отмечал Дж. Ротгеб, роль «международно-политической валюты», используемой для приобретения определенных результатов или достижения своих внешнеполитических целей.

Власть — величина не постоянная. Как и сумма денег, объ­ем ее может уменьшаться или увеличиваться. Например, энер­гичный деятель, пользующийся поддержкой населения, спосо­бен придать власти дополнительную значимость и силу. Власть сама по себе носит символический характер и является инстру­ментом выявления, определения и реализации коллективных це­лей. Ее эффективность в данном контексте определяет меру ее ценности. Власть прибегает к силе лишь в тех случаях, когда чле­ны коллектива не подчиняются его общим интересам.

С этой точки зрения власть сильна и дееспособна не тогда, ког­да она всемогуща и прибегает к силе в качестве не prima ratio (первый аргумент), a ultima ratio (последний аргумент). Она сильна тогда, когда проявляет максимум заботы о членах обще­ства и обеспечивает оптимальные условия для их безопасности и самореализации. Злоупотребление властью, подавление свобо­ды граждан заложены не в сущности самой власти, а в необос­нованной и неоправданной ее концентрации. Нельзя забывать, что политика — это не только насилие или угроза применения насилия, наказание и конфликт, но и обещания, вознагражде­ния, сотрудничество, обмен и др. В методологическом плане власть как отношение между двумя или более партнерами опи­рается на общепринятые или юридически закрепленные в дан­ном обществе ценности и принципы, определяющие и регулиру­ющие место, роль и функции как отдельного человека, так и социальных групп в системе общественных и политических от­ношений.

Государство как носитель и субъект власти, обладая специ­альным профессиональным аппаратом, выполняет основные функции по управлению делами общества и распоряжается его природными, материальными и людскими ресурсами. Среди этих функций важное место занимают управление социальны­ми и экономическими процессами, сферами духовной жизни, ре­гулирование социальных, национальных, международных отно­шений, обеспечение национальной безопасности и общественного порядка, гарантирование соблюдения общеобязательных норм и пра­вил поведения в обществе и государстве.

Контрольные вопросы

1. Какое именно содержание вкладывается в понятие «политичес­кая власть»?

2. Когда и почему возникла власть?

3. Что такое монополия на законное насилие?

4. Каково соотношение между властью, авторитетом и влиянием?

5. Можно ли свести власть к одному только насилию? Если нет, то почему?

6. Что имеют в виду, когда говорят, что в сфере политики власть играет ту же роль, что деньги в экономике?

Глава 5 ГОСУДАРСТВО: СУЩНОСТЬ И ПРИНЦИПЫ ОРГАНИЗАЦИИ

Государство и власть являются теми ключевыми элементами, вокруг которых объединяются все остальные составляющие мира политическо­го. Определение сущностных характеристик государства и власти сопря­жено с немалыми трудностями. Само понятие «государство» в смысле по­литически организованного общества сравнительно новое и связано с именем Н.Макиавелли. Древние греки использовали в данном значении слово polis, а римляне — термины res publics, civitas. Выражение status rei publicae и подобные ему, например status rei romanae, которые были в хождении в античности, в конечном счете трансформировались в понятие «государство» (stao, staat, etat, state). С самого начала данное понятие предполагало отношения господства и подчинения. Этот факт нашел на­иболее законченное выражение в своем русском эквиваленте — слове «государь».

Общая характеристика

Как правило, само понятие «государство» используется в двух значениях. Так, когда говорят, например, о вмешательстве го­сударства в экономическую жизнь или же за что-то оно подвер­гается критике, то речь идет об институтах и должностных ли­цах, составляющих в совокупности систему управления. А когда говорят, что Франция, Великобритания, Россия являются госу­дарствами, то имеется в виду, что они составляют человеческие сообщества особого типа, особым образом организованные нации, обладающие суверенитетом. Очевидно, что эти два значения тес­но связаны между собой: государство в первом смысле управля­ет государством во втором смысле.

Государство организует и формализует мир политического. Оно является носителем политической власти, которая приведена в институционализированную форму и в этом качестве играет опре­деляющую роль в реализации отношений власти. Государство пред­ставляет собой базисную структуру правления и порядка в обществе. Это — институт, призванный коллективно ограни­чивать индивидуальные интересы и страсти и тем самым обеспечивать контролируемую и упорядоченную свободу перед лицом возможного злоупотребления силой, хаоса и беспорядков. Оно тес­но связано с такими вещами, как механизмы, структуры, учреж­дения, юрисдикция, власть и властные отношения, права, ком­плекс систематизированных отношений и т.д.

Государство включает систему, или вернее, машину управле­ния — правительство, состоящее из конкретных органов и лиц, занимающих официальные должности и осуществляющих власть от имени государства. Высшие органы государственной власти в лице главы государства и его аппарата, правительства, парла­мента и судебных органов в совокупности играют роль управля­ющей подсистемы, составные компоненты которой связаны меж­ду собой сложными функциональными отношениями. Они принимают решения общенационального значения, обязательные для исполнения как всеми без исключения звеньями государст­венного аппарата, так и гражданами. Каждый из высших орга­нов государственной власти имеет реальную структурно-функци­ональную определенность, установленную конституцией, обладает известной самостоятельностью по отношению друг к другу. Это вытекает из самого принципа разделения властей на три само­стоятельные ветви — законодательную, исполнительную и судеб­ную. В этом качестве каждый из них выступает как самостоя­тельная субсистема в отношении общей управляющей системы.

Ключевыми особенностями современного государства явля­ются: централизация политической власти, единые механизмы административного управления, постоянные профессиональные армии, легитимизация власти через институт представительст­ва и др. На протяжении всего XX столетия происходило неуклон­ное расширение инструментария политики государства в эконо­мической и социальной сферах, что вело к дальнейшему увеличению его роли в общественной жизни.

Современное государство есть одновременно и арена полити­ческой борьбы за власть и ставка последней. Государственная идея — комплекс формализованных, догматизированных поли­тико-правовых норм, правил, установок. В целом можно согла­ситься с Г.Алмондом, который характеризовал государство как нормативный центр политической системы, ее предел и оправ­дание. При таком подходе политику можно было бы определить как государственное осуществление общего блага, хотя при этом допускаются негосударственные и неполитические формы осуще­ствления общего блага. Зачастую государство не без оснований рассматривается как институциональный аспект политического взаимодействия людей, составляющих то или иное общество. Бо­лее того, государство есть в некотором роде наиболее высокоор­ганизованная форма политического сообщества.

Ключевая роль государства в мире политического помимо всего прочего, как выше указывалось, проявляется и в том, что именно вокруг него как выразителя интересов всего общества, группируются все остальные политические институты, борьба между различными социально-политическими силами развора­чиваются прежде всего за завоевание государственной власти и рычагов государственного управления. Государство по свое­му существу призвано обеспечить целостность и единство ин­ститутов и учреждений, выполняющих разнообразные функции управления. Например, политические партии, избирательная система, система представительства и т.д. немыслимы взятые сами по себе вне их связи с государством. Если партии и дру­гие институты представляют интересы и позиции тех или иных категорий и группировок граждан в политической системе, то государство призвано выражать всеобщий интерес, оно есть главный инструмент реализации власти, главный субъект су­веренитета.

Территориальный императив

Государство представляет все общество в совокупности, им и от его имени принимаются все без исключения властные ре­шения, касающиеся всех членов общества и обязательные для выполнения всеми ими. В основе государства лежит стремление к достижению стабильности внутреннего и внешнего мира, про­низывающее все человеческое бытие. Внутри государства, вокруг государства и между государствами развертывается большая часть политических процессов. Государство представляет собой основную форму политической самоорганизации общества на строго ограниченной географической территории, подчиненной определенному виду политического господства. С данной точки зрения отличительной особенностью современного государства яв­ляется то, что оно представляет собой коллективность, жестко привязанную к определенной территории. Или, иначе говоря, важ­нейшей ее особенностью является так называемый территориаль­ный императив. Вопрос о государстве — это с самого начала и прежде всего вопрос о границах, отделяющих территорию одних го­сударств от других. Территория, важнейшие параметры которой в свою очередь определяются географией и месторасположени­ем, имеет немаловажное значение для исторических судеб и пер­спектив любого государства или народа. Более того, в древней­ший период истории человечества, когда природа в буквальном смысле слова продолжала диктовать людям формы жизнеустрой­ства и хозяйственной организации, географический фактор иг­рал определяющую роль в жизни людей и государств.