Земельная площадь россии. вопрос о колонизации

Выше мы отметили, что экономический анализ заставляет различать в вопросе о ка­питализме в России земледельческий центр, с обильными остатками крепостничества, — и окраины, с отсутствием или слабостью этих остатков, с чертами свободно-крестьянской капиталистической эволюции.

Что же следует понимать под окраинами? — Очевидно, незаселенные, или не вполне заселенные, не вполне вовлеченные в земледельческую культуру земли. И мы должны теперь перейти от Европейской России ко всей Российской империи, чтобы точно представить себе, каковы эти «окраины» и каково их экономическое значение.

В брошюре гг. Прокоповича и Мертваго: «Сколько в России земли и как мы ею пользуемся» (М. 1907) последний из названных авторов делает попытку свести все имеющиеся в литературе статистические данные о количестве земли во всей России и о хозяйственном употреблении известного нам количества земель. Приводим сопостав­ление г. Мертваго для наглядности в табличной форме, присоединяя данные о населе­нии по переписи 1897 года. [См. таблицу на стр. 225. Ред.]

Эти цифры наглядно показывают, какое необъятное количество земель имеется в России и как мало мы еще знаем об окраинных землях и об их хозяйственном значении. Разумеется, было бы в корне ошибочно считать эти земли в настоящее время и в на­стоящем их виде пригодными для удовлетворения земельной нужды русского кресть­янства. Все расчеты подобного рода, нередко делаемые реакционными писателями , не имеют никакой научной ценности. В этом отношении вполне прав г. А. А. Кауфман, который высмеивает поиски

И реакционными депутатами. Во II Думе октябрист Тетеревенков приводил цифры из обследований Щербины о 65 млн. дес. земли в Степном крае и цифры количества земли в Алтае — 39 млн. дес. — в доказательство ненадобности принудительного отчуждения в Европ. России. Образчик буржуа, приспо­собляющегося к крепостнику-помещику для совместного «прогресса» в столыпинском духе (стенограф, отчеты II Думы, засед. 39-ое, 16 мая 1907 г., страницы 658—661).

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

		Земельная	п л о щ	1 д ь все	й Р о с с и	и		Население по
	Всего	земли	В том	числе	В том числе угодий	переписи	1897 г.
			Земли, о
	Квадр. верст тысяч	Десятин млн.	которых нет никаких сведений	Земли на учете	Пашни	Покоса	Леса	Итого	Всего (тысяч)	Hal квадр. версту
			Миллионов десятин	Миллионов десятин
10 губ. Царства Польского	111,6	11,6	—	11,6	7,4	0,9	2,5	10,8	9 402,2	84,3
38 губ. на запад от Волги	1 755,6	183,0	—	183,0	93,6	18,7	34,0	146,3	—	—
12 губ. на север и восток от Волги	2 474,9	258,0	—	258,0	22,3	7,1	132,0	161,4	—	—
Итого 50 губ. Европ. России	4 230,5	441,0	—	441,0	115,9	25,8	166,0	307,7	93 442,9	22,1
Кавказ	411,7	42,9	22,1	20,8	6,5	2,2	2,5	11,2	9 289,4	22,6
Сибирь	10 966,1	1 142,6	639,7	502,9	4,3	3,9	121,0	129,2	5 758,8	0,5
Средняя Азия	3 141,6	327,3	157,4	169,9	0,9	1,6	8,0	10,5	7 746,7	2,5
Итого Азиатская Россия	14 519,4	1 512,8	819,2	693,6	11,7	7,7	131,5	150,9	—	—
Всего Росс, империя	18 861,5	1 965,4	819,2	1 146,2	135,0	34,4	300,0	469,4	125 640,0	6,7

Без Финляндии.

226__________________________ В. И. ЛЕНИН

свободных земель для переселения на основании данных о числе квадратных верст. Вполне прав также он, несомненно, когда указывает, как мало годных для переселения земель имеется в настоящее время на окраинах России, как неправильно мнение, будто переселениями можно вылечить малоземелье русского крестьянства .

Но эти верные рассуждения либерального г-на Кауфмана заключают в себе тем не менее одну крайне существенную ошибку. Г-н Кауфман рассуждает так: «При данном подборе переселенцев, при данной степени их благосостояния, при данном их культур­ном уровне» (названное сочинение, с. 129) — земель для удовлетворения нужды рус­ских крестьян переселением безусловно недостаточно. Следовательно, — заключает он в защиту кадетской аграрной программы — необходимо принудительное отчуждение частновладельческих земель в Европейской России.

Это обычное либеральное и либерально-народническое рассуждение наших эконо­мистов. Строится оно так, что из него получается вывод: будь достаточное количество пригодных для переселения земель, можно бы было и не трогать крепостнических ла­тифундий! У гг. кадетов и им подобных политиков, насквозь проникнутых точкой зре­ния благожелательного чиновника, есть претензия встать над классами, подняться вы­ше классовой борьбы. Не потому надо уничтожить крепостнические латифундии, что они означают крепостническую эксплуатацию миллионов местного населения, кабалу его и задержку в развитии производительных сил, а потому, что нельзя сейчас сплавить миллионы семей куда-нибудь в Сибирь или Туркестан! Не на крепостнически классо­вый характер русских латифундий переносится центр тяжести, а на возможность при­мирения классов, удовлетворения мужика без обиды помещика, одним словом, на воз­можность пресловутого «социального мира».

«Аграрный вопрос», издание Долгорукова и Петрункевича, т. I, статья г. Кауфмана: «Переселение и его роль в аграрной программе». Ср. также книгу того же автора: «Переселение и колонизация», СПБ., 1905.

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 227

Рассуждение г-на Кауфмана и его бесчисленных единомышленников среди россий­ской интеллигенции надо перевернуть, чтобы оно стало правильным. Так как русский крестьянин придавлен крепостническими латифундиями, — поэтому неимоверно тор­мозится и свободное расселение населения по территории России и рациональная хо­зяйственная утилизация массы окраинных земель России. Так как крепостнические ла­тифундии держат русское крестьянство в забитом состоянии и увековечивают посред­ством отработков и кабалы самые отсталые приемы и методы хозяйства на земле, — поэтому затрудняется и технический прогресс и умственный подъем крестьянской массы, подъем ее самодеятельности, образованности, инициативы, необходимый для хозяйственного использования несравненно большей массы земель из российского за­паса, чем используется нами сейчас. Ибо крепостнические латифундии и господство кабалы в земледелии означают и соответственную политическую надстройку, господ­ство черносотенного помещика в государстве, бесправие населения, распространен-

88 /—'

ность гурко-лидвалевских методов в администрации и т. д. и прочее и тому подобное.

Что крепостнические латифундии в земледельческом центре России оказывают са­мое губительное влияние на весь социальный строй, на все общественное развитие, на все состояние земледелия и на весь уровень жизни крестьянских масс, это общеизвест­но. Я могу ограничиться здесь ссылкой на ту громадную русскую экономическую лите­ратуру, которая доказала господство отработков, кабалы, кабальной аренды, «зимней наемки» и прочих средневековых прелестей в центральной России .

Падение крепостного права создало такие условия, при которых (как я показал под­робно в «Развитии капитализма») население бежало во все стороны из этого насижен­ного местечка крепостников-последышей. Из центральной земледельческой полосы на­селение

Сравни «Развитие капитализма», гл. III, о переходе от барщинного к капиталистическому хозяйству и о распространенности отработочной системы. (См. Сочинения, 5 изд., том 3, стр. 183—246. Ред.)

228__________________________ В. И. ЛЕНИН

бежало и в промышленные губернии, и в столицы, и на южные и восточные окраины Европ. России, заселяя дотоле необитаемые земли. Г-н Мертваго в названной мной брошюре замечает, между прочим, очень верно, что понятия о непригодных для земле­делия землях способны быстро изменяться:

«Таврические степи, — пишет он, — «по своему климату и недостатку в воде всегда будут принадле­жать к самым беднейшим и неудобовозделываемым местностям». Так говорили в 1845 году такие авто­ритетные наблюдатели природы, как академики Бэр и Гельмерсен. В то время население Таврической губернии, вдвое меньшее, чем теперь, производило 1,8 млн. четвертей всяких хлебов... Прошло 60 лет, и удвоившееся население производит в 1903 г. 17,6 млн. четвертей, т. е. почти в 10 раз более» (с. 24).

Это верно не только про Таврическую губернию, но и про целый ряд губерний юж­ной и восточной окраин Европ. России, Южные степные, а также заволжские губернии, которые в 60-х и 70-х годах отставали от среднечерноземных по размерам хлебного производства, в 80-х годах обогнали эти губернии («Развитие капитализма», с. 186) . Население всей Европейской России с 1863 г. увеличилось по 1897 г. на 53%, в том числе сельское на 48%, городское на 97%, — тогда как в новороссийских, нижневолж­ских и восточных губерниях население возросло за то же время на 92%, в том числе сельское на 87%, городское на 134% (там же, стр. 446)".

«Мы не сомневаемся, — продолжает г. Мертваго, — что и современная чиновничья оценка хозяйст­венного значения нашего земельного запаса не менее ошибочна, чем оценка Бэра и Гельмерсена Таври­ческой губернии в 1845 году» (там же).

Это справедливо. Но г. Мертваго не замечает источника ошибок Бэра, ошибок всех чиновничьих оценок. Источник этих ошибок — тот, что, принимая во внимание данный уровень техники и культуры, не считаются с прогрессом этого уровня. Бэр и Гельмер­сен не предвидели изменений в технике, которые стали возможны после падения крепо­стного права. И в настоящее время

См. Сочинения, 5 изд., том 3, стр. 252—253. Ред. * Там же, стр. 565. Ред.

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 229

не может подлежать никакому сомнению, что громадный подъем производительных сил, громадное повышение уровня техники и культуры произойдет неизбежно вслед sa падением крепостнических латифундий в Европ. России.

Эту сторону дела ошибочно упускают из виду многие, судящие об аграрном вопросе в России. Условием широкой утилизации громадного колонизационного фонда России является создание действительно свободного, вполне освобожденного от гнета крепо­стнических отношений, крестьянства в Европейской России. Непригодным в значи­тельной своей части этот фонд является в настоящее время не столько в силу природ­ных свойств тех или иных окраинных земель, сколько вследствие общественных свойств хозяйства в коренной Руси, свойств, обрекающих технику на застой, население на бесправие, забитость, невежество, беспомощность.

Вот эту, крайне важную, сторону дела упускает из виду г. Кауфман, когда он заявля­ет: «Заранее говорю: я не знаю, можно ли переселить миллион, три или десять миллио­нов» (с. 128 назв. соч.). Он указывает на относительность понятия негодности земли. «Солонцы не только не безусловно безнадежны, но при употреблении известных тех­нических приемов могут быть сделаны очень плодородными» (129). В Туркестане, на­селенном по 3,6 человека на 1 кв. версту, «необъятные пространства остаются ненасе­ленными» (137). «Почва многих из «голодных пустынь» Туркестана — знаменитый среднеазиатский лёсс, отличающийся, при достаточном орошении, высоким плодоро­дием... Вопроса о наличности земель, годных для орошения, не стоит даже ставить: достаточно пересечь край в любом направлении, чтобы видеть развалины множества заброшенных сотни лет тому назад селений и городов, окруженных нередко на десятки квадратных верст сетями когда-то действовавших оросительных каналов и канавок, и общая площадь лёссовых пустынь, ожидающих искусственного орошения, исчисляет­ся, несомненно, многими миллионами десятин» (с. 137 назв. соч.).

230__________________________ В. И. ЛЕНИН

Эти многие миллионы десятин и в Туркестане и во многих других местах России «ожидают» не только орошения и всякого рода мелиорации, они «ожидают» также ос­вобождения русского земледельческого населения от пережитков крепостного права, от гнета дворянских латифундий, от черносотенной диктатуры в государстве.

Гадать о том, какое именно количество земель могло бы быть превращено в России из «негодных» в годные, бесполезно. Но необходимо отчетливо сознать тот факт, кото­рый доказывается всей хозяйственной историей России и который составляет крупную особенность русского буржуазного переворота. Россия обладает гигантским колониза­ционным фондом, который будет становиться доступным населению и доступным культуре не только с каждым шагом вперед земледельческой техники вообще, но и с каждым шагом вперед в деле освобождения русского крестьянства от крепостнического гнета.

Это обстоятельство представляет из себя экономическую основу буржуазной эволю­ции российского земледелия по американскому образцу. В государствах Западной Ев­ропы, которые так часто привлекаются нашими марксистами для неосмысленных шаб­лонных сравнений, — в эпоху буржуазно-демократического переворота вся территория была уже занята. Каждый шаг вперед земледельческой техники создавал только то но­вое, что являлась возможность вкладывать новые количества труда и капитала в землю. В России буржуазно-демократический переворот происходит при таких условиях, ко­гда каждый шаг вперед в земледельческой технике и каждый шаг в развитии действи­тельной свободы населения создает не только возможность добавочных вложений тру­да и капитала в старые земли, но и возможность утилизации «необъятных» количеств рядом лежащих новых земель.