Состояние и тенденции развития ощественных объединений (организаций)
Общественные объединения, являясь продуктом и условием развития гражданского общества, выполняют реальные функции. По традиции, идущей от А. Токвиля, их характеризуют как объединения людей на основе добровольного выбора (а не принуждения) с опорой на авторитет морали (а не власти). Они защищают права и свободы социальных субъектов от диктата государства, но одновременно служат своеобразным «охранительным барьером», защищающим как весь социум, так и политические институты от открыто эгоистических устремлений и воздействий самих социальных субъектов. Участие в общественных объединениях способствует гражданской социализации индивидов, социальных групп, слоев и других социальных субъектов, формируя у них чувство гражданской ответственности, собственную гражданскую позицию и компетентность, культуру и т.п. С их помощью реализуются разнообразные ненасильственные формы давления на властные структуры: широкое обсуждение принимаемых государственными органами решений; выдвижение альтернативных программ и предложений; включение в работу государственных учреждений независимых экспертов, представителей общественности и т.п.
Система взаимоотношений общественных объединений с российской государственной властью весьма противоречива. Эти объединения фактически «перекрывают» многие социально-напряженные направления, на которые не хватает сил у государства (идет ли речь об экологии, о защите прав человека, об инвалидах, о гендерных проблемах) и которые остаются не просто на периферии интересов власти, но по сути за бортом его интереса. В советской системе монополизация всех сфер жизни общества государством, или, точнее, партийно-государственным институтом власти, привела к возникновению ряда социальных структур, формально сохраняющих атрибутику гражданского общества, а по сути являющихся дополнительными средствами контроля личности со стороны государства (например, организованные и контролируемые профсоюзы и молодежные организации). Российское государство, лишившись таких организаций, не готово воспринять подлинно общественные организации и поддержать их. Новые общественные объединения по существу так и не включены в должной мере в легитимные сферы общественной жизни и, получив название «неформальные организации и объединения», сталкиваются в процессе своего становления с большими трудностями.
Характер вопросов, которыми занимаются общественные объединения, весьма широк. Это подготовка кадров, содействие занятости, социальная адаптация детей, молодежи и инвалидов, экология, борьба за права меньшинств и многое другое. Зарубежный и российский опыт подсказывают, что люди могут и должны научиться организовывать свою жизнь, не скатываясь в нищету, бесправие, беспомощность даже в том случае, если государство махнуло на них рукой. Взаимопомощь финансовая, профессиональная, юридическая, медицинская, объединение усилий для возрождения производств и ремесел, совместное строительство жилья — вот все, что может помочь человеку укрепить свое благосостояние, с одной стороны, и ощутить себя полноправным гражданином — с другой. Это становится побудительным мотивом для объединения людей в общественные организации.
При этом «пересадка» западных демократических институтов на российскую почву, как следует из опыта реформ в России, не приносит нужных результатов. Это, безусловно, не говорит о неспособности России усваивать передовые социальные технологии или о каком-то ее совершенно особом пути, в корне отличном от опыта остального человечества, но все же указывает на необходимость больше учитывать российские реалии, более внимательно исследовать складывающиеся в стране формы самоорганизации, саморегуляции населения на всех структурных уровнях общества.
Несмотря на медленные темпы качественного развития общественных организаций, можно констатировать, что их голос уже становится слышен при обсуждении наиболее острых социальных проблем, связанных с положением женщин, детей, инвалидов и других наименее защищенных слоев населения (в том числе пострадавших от природных катастроф и Чернобыля, в зонах военных конфликтов), с экономическими проблемами, с защитой интересов прав беженцев из стран бывшего СССР и т.д.
Происходящая трансформация российского общества сопровождается несмотря на все препятствия, ошибки и неудачи процессами, свидетельствующими о прогрессе в деле освобождения личности (индивида) из-под гнета «системы-государства». Правда, эти процессы идут весьма извилистыми путями. Сказывается отсутствие в России сколько-нибудь полноценного гражданского общества — равноправного партнера государства.
В связи с этим полезно обратиться к опыту стран западного мира. Здесь наблюдаются два основных направления развития: по модели демократии западно-европейского типа, первоосновой которой является корпорация (Гегель), и по модели демократии американского типа, где важнейшим элементом стала община, сложившаяся независимо от государства и до возникновения государства (А. де Токвиль).
И если корпоративная модель в России практически не утвердилась (отдаленным и слабым прототипом западно-европейских ремесленных и торговых корпораций можно назвать русскую артель), то традиция общины более близка и понятна населению нашей страны. Более того, она практически существует до сих пор, проявляясь в форме то ли социальной солидарности, то ли социального иждивенчества. Однако между типами российской и американской общин большая разница. Во втором случае государство не имеет права вмешательства в хозяйственную деятельность и внутреннюю жизнь общины, благодаря чему в ее рамках заложены основы равенства граждан и получили начальное развитие чувство гражданственности и привычка к свободе. В российском варианте община скорее была проводником государственных и помещичьих интересов, обеспечивая давление на каждого крестьянина с целью поддержания уровня его работо- и платежеспособности. В русской общине никогда не было равенства, но всегда действовала жесткая внутренняя иерархия, подавление индивидуальности не только в хозяйственной деятельности, но и в быту.
Из американской общины выросло многообразие разного рода ассоциаций (семейных, профессиональных, региональных, культурных, локальных и т.д.), обеспечивающих воздействие личности на социальную среду и политические структуры, а также являющихся формой защиты свободы мысли и нравственных ценностей от покушений и произвола со стороны государства.
Продолжателями традиций русской общины стали, в известной мере, колхозы и трудовые коллективы. Однако в период демократических реформ и те и другие доказали, насколько многие из них не способны выражать и отстаивать коллективное и индивидуальное мнения своих членов при решении жизненно важных вопросов. В результате процесс социальной атомизации набрал невиданную силу. В противовес ему возникают новые формы гражданской активности в форме неких общественных структур, в рамках которых люди взаимодействуют в известном смысле, как в общине, поддерживая друг друга, но обособляясь от государства. Деятельность этих новых организаций направлена на самостоятельное решение проблем, с которыми столкнулись их члены, причем иногда в формах, вынужденно конфронтационных по отношению к государству. Можно утверждать, что в результате реформ основа чисто российского уклада жизни — патерналистские отношения между личностью и государством — серьезно подорвана. Можно также предположить, что со временем возникнет определенное сходство между российским и американским образами действий населения в сфере гражданского самопроявления.
Анализ деятельности общественных организаций в 90-е годы XX в. позволяет выявить некоторые тенденции и сделать следующие выводы:
1. Среди реально существующих общественных объединений, несмотря ни на что, преобладают традиционные, называемые прежде общественными организациями, фактически создававшиеся и финансировавшиеся государством и выступающие в качестве российских преемников бывших советских организаций. Их удельный вес составляет не более 1/6. Подавляющее большинство — альтернативные, появившиеся сравнительно недавно (экологические, антивоенные движения и объединения; организации, борющиеся за права меньшинств, как социальных, так и национальных, за обеспечение информационных прав граждан и т.п.).
2. В основе большинства вновь созданных организаций лежат разнообразные социальные (в том числе профессиональные и политические) интересы и потребности, которые по объему охвата имеют устойчивую тенденцию к увеличению и расширению поля приложения своих сил.
3. Преобладают общественные объединения среднего уровня (массовые общественные организации и движения, профессиональные объединения и корпорации и т.п. — их более 60%); а также макроуровня: международные, межгосударственные, наднациональные, религиозные и т.п. — около 40%. И очень небольшой процент пока составляют объединения микроуровня (семейные, соседские общности и т.п.).
4. По сфере деятельности преобладают объединения, функционирующие в экономике. Это ассоциации и другие добровольные объединения (профессиональные союзы, ассоциации товаропроизводителей, общества защиты потребителей и т.п.), создаваемые гражданами по собственной инициативе для реализации своих интересов в области хозяйственной деятельности. Формально к этим образованиям можно отнести негосударственные акционерные общества, арендные коллективы и т.п. Однако на данном этапе они не играют ведущей роли в процессе саморазвития личности и становления гражданского общества, что свидетельствует о заложенной в них ущербности, ибо именно «низовая» инициатива вообще и в экономике в особенности в полной мере выражает смысл общественной активности и способствует развитию демократических процессов.
Общественные организации, зарегистрированные Министерством юстиции, а также на местах в период социально-экономических реформ, включают объединения по следующим направлениям: общественно-политические, гуманитарные, миротворческие, правозащитные, благотворительные, профессиональные, просветительские, научно-технические, творческие и юридические.
Участвующие в этих организациях люди объединяются по интересующим их сферам общественной жизни: экология, экономика, социальная сфера, здравоохранение, физическая культура и спорт, культура, образование, охрана животных, сельское хозяйство, кинематография, музыкальное искусство, космонавтика, внешняя политика, международное сотрудничество.
Среди них объединения профессионального характера: военнослужащих, работников правоохранительных органов, депутатского корпуса, предпринимателей и промышленников, дизайнеров, литераторов и писателей, журналистов, художников, архитекторов, учителей, преподавателей, педагогов, инженеров и т.д.
К наиболее значимым и часто встречающимся социальным проблемам, вокруг которых группируются вышеназванные организации, относятся проблемы национальные, соотечественников, казачьи, патриотические, воинов-интернационалистов, беженцев и переселенцев, ветеранов, инвалидов, женщин, детские, юношеские и молодежные, студентов, семьи, безработицы, а также проблемы, связанные с Чернобыльской катастрофой, борьбой с алкоголизмом и наркоманией, физкультурно-оздоровительные и др.
Наиболее распространенными названиями организаций являются: ассоциация, группа, движение, лига, конфедерация, комитет, комиссия, конгресс, общество, объединение, организация, совет, союз, собрание, содружество, сообщество, согласие, федерация, фонд, форум, филиал, фронт, центр. По некоторым из названий можно достаточно точно установить их принадлежность к тем или иным направлениям деятельности участников. Например, названия «гильдия», «корпорация», «палата» преимущественно используются объединениями предпринимателей и промышленников. Названия «товарищество», «предприятие», «линия», «комплекс», «мастерская» указывают на экономический характер деятельности объединения.
Названия «ассамблея», «академия», «конвенция» чаще всего выбираются организациями, занимающимися общественно-политическими (в том числе и юридическими) проблемами, в то время как названия «представительство», «отделение», «миссия» почти всегда указывают на зависимость от международной организации.
Названия «корпус», «братство», «войско» даже у непосвященных ассоциируются с организациями, объединяющими бывших или действующих военнослужащих, а «землячество», «община», «дружина», «казачий круг», «курень», «сотня», «рада», «станица», «вече», «служба», «собор» — с организациями соотечественников, национальными, казачьими и патриотическими объединениями.
Названия «университет», «институт», «школа», «колледж», «факультет», «музей», «ансамбль», «капелла», «студия», «кружок», «олимпиада», «проект», «редакция», «фестиваль» и, наконец, «профсоюз» — очевидно указывают на профессиональный характер общественного объединения, точно так же, как «клуб» — на характер увлечений, а «орден» — чаще всего на благотворительность. Названия «партия», «секция», «отдел», «отряд», «округ», «правление», «блок», «штаб», «дом» и уж тем более «коллектив» могут употребляться в самых неожиданных словосочетаниях.
На наш взгляд, наибольшего понимания и поддержки государства и общества требуют организации, основной деятельностью которых по уставу является оказание благотворительной помощи, ибо их деятельность чаще всего сопряжена с поддержкой и самоподдержкой наименее обездоленных слоев населения. Кроме того, в этом секторе более широко представлены организации, озабоченные не прибылью, а обеспечением возможностей для своих членов или подопечных стабилизировать собственный жизненный уровень в приемлемых размерах, а также решением наиболее острых и насущных политических и юридических проблем существования различных групп населения, иногда весьма многочисленных.
Социологические исследования, проведенные среди членов общественных объединений, позволяют сделать вывод, что общей их тенденцией, несмотря на постоянные обращения за помощью к государству, является стремление новых общественных организаций отмежеваться от государства и очертить собственное политическое, социальное, культурное и экономическое поле. В этих организациях идет активный поиск внутренних материальных и моральных ресурсов, а также разрабатываются условия и правила, которыми можно обеспечить свою жизнеспособность и самостоятельность. Возможно, в лице подобных организаций мы имеем дело с образованием не только социально-экономического, но и политического субъекта в России.