Теория перевода в трудах Ю.Найды

Огромное влияние на развитие лингвистической теории перевода не только в США, но и во всем мире, оказал выдающийся американс­кий лингвист Ю.Найда. Юджин Альберт Найда занимался многими языками как классическими, так и современными, опубликовал ряд зна­чительных работ по проблемам синтаксиса и семантики. Он заинтересо­вался проблемами перевода благодаря своей многолетней деятельности в Американском библейском обществе (the American Bible Society), где он занимал пост Исполнительного секретаря и научного консультанта Отдела переводов, под руководством которого создавались переводы Библии на 200 языках семидесяти пяти стран. На основании опыта этой работы Ю.Найда написал целый ряд книг и статей, в которых рассмат­ривались многие важные аспекты переводческой деятельности. Наибо­лее важную роль в развитии лингвистического переводоведения сыграла его книга «К науке переводить», опубликованная в 1964 г.

Книга посвящена проблемам перевода библии, а также ряду орга­низационных проблем, связанных с подбором коллектива переводчиков и консультантов, толкованием «туманных» мест в библии, особых требо­ваний к благочестию переводчика, необходимостью для него получить «божественное благословение» его труда и пр. Однако основная часть книги содержит рассмотрение фундаментальных вопросов теории пере­вода, далеко выходящих за рамки специфики переводов библии.

Труд Ю.Найды — это первая серьезная попытка разработать собственно лингвистический подход к переводческой проблематике. Еще в 1959 г. в статье «Принципы перевода на примере перевода библии» Ю.Найда четко постулировал, что в основе перевода лежат главные характерные особенности языковых систем, а именно: 1) системность языковых знаков; 2) произвольность языкового знака по отношению к называемому предмету; 3) произвольность членения действительности языковыми и речевыми знаками; 4) различие в том, как разные языки организуют знаки в значимые выражения. Уже из этого следует, что основные проблемы перевода лежат в области языковой семантики. Эта идеи и получила всестороннее развитие в книге «К науке переводить».

По содержанию рассматриваемый труд Ю.Найды делится на три неравные части. Первые две главы посвящены постановке проблемы и краткому обзору истории переводческих концепций в «западном мире». В четырех последующих главах, имеющих сугубо лингвистический ха-

рактер, анализируются различные аспекты проблемы значения. И, нако­нец, последние шесть глав отведены разбору собственно переводческих проблем как теоретических, так и организационных. Эти проблемы груп­пируются под рубрикой: «Роль переводчика», «Принципы соответствия», «Типы соответствий и расхождений», «Техника замен», «Процедура перевода» и «Машинный перевод».

Разделы, посвященные вопросам семантики, по объему и содержа­нию занимают центральное место в книге. Лингвистический подход к со­держанию текста оригинала, которое должно быть воспроизведено в пере­воде, дает возможность детализировать это понятие и получить набор се­мантических компонентов, которые можно будет сопоставлять в оригинале и переводе и делать выводы о степени их эквивалентности. Такие компо­ненты рассматриваются Ю.Найдой в каждом из трех видов значения язы­ковых единиц: лингвистического, референтного и эмоционального.

После общего определения языка как кодовой системы и кратко­го обзора возможных способов описания содержательной стороны язы­ковых единиц (глава 3) Ю.Найда посвящает четвертую и пятую главы книги подробному рассмотрению приемов анализа их значений.

Прежде всего анализируется лингвистическое значение (глава 4), которое Ю.Найда предлагает описывать в терминах сочетаний четырех функциональных классов слов и морфем: объекты, события, абстракты (оп­ределители) и релятивы (связки). Отдельное слово может одновременно принадлежать к нескольким таким классам, например «правитель» выража­ет и объект, и событие, то есть «тот, кто правит». Функциональные отно­шения выявляются путем сведения любых единиц или сочетаний к «ядер­ным» или «околоядерным», то есть «структурно наиболее простым и семантически наиболее очевидным», На многочисленных примерах Ю.Найда демонстрирует целесообразность применения такой процеду­ры для выявления различия в значениях сочетаний одинаковой синтак­сической структуры. Так, «his failure» трансформируется в «he failed», а «his arrest» —в «(they) arrested him». Отсюда в отношении лингвисти­ческого значения предлагается следующая процедура перевода: (1) све­дение оригинала к ядерным структурам; (2) перенос значения на язык перевода на уровне этих простейших структур; (3) преобразование ядерных структур в стилистически приемлемые структуры в языке перевода. Позднее Ю.Найда дал этим трем этапам переводческого процесса на­звания: «анализ», «перенос» и «переструктурирование».

Пятая глава книги посвящена описанию методов анализа референтного и эмоционального значений. В ней подробно разбираются референтные значения как групп слов, составляющих семантические под­системы (термины родства, синонимические ряды и пр.), так и семанти­чески изолированных слов. Описание отдельных приемов анализа значе­ния (цепной, иерархический, компонентный — для групп слов; дерива­ционный, компонентный, дистрибутивный — для изолированный слов) отличается исключительной четкостью. Особое внимание уделяется про­цедуре разграничения значений многозначного слова методом семанти­ческих меток (markers). При анализе постоянно отмечается возможность несовпадения структуры референтного значения у слов разных языков, используемых для называния одинаковых объектов или явлений.

Менее очевидна предлагаемая в главе процедура анализа эмоци­ональных значений, поскольку здесь нельзя, по мнению Ю.Найды, ис­пользовать методы структурных оппозиций. Поэтому в отношении эмо­циональных значений предлагается выявлять их, либо изучая реакцию носителей языка, либо наблюдая за употреблением слова с другими сло­вами, у которых уже установлено наличие эмоционального значения.

Большой интерес представляет собой рассмотрение динамическо­го измерения в коммуникации (глава 6). Описывая процесс коммуника­ции в терминах теории информации, Ю.Найда обосновывает важность понятия «информационная нагрузка» для теории перевода. Как извест­но, надежность приема (понимания) любого сообщения рецептором (слу­шающим или читающим) обеспечивается благодаря избыточности речи. Трудность понимания текста зависит от количества информации, изме­ряемого степенью неопределенности, неожиданности появления в тексте новых элементов. Увеличение количества информации путем использо­вания в сообщении редких слов, необычного синтаксиса и других эле­ментов, непривычных для рецептора (то есть обладающих большой нео­пределенностью), затрудняет прием, «декодирование» полученного со­общения. Поскольку перед переводчиком стоит задача обеспечить для рецептора надежный прием сообщения, содержащегося в исходном тек­сте, возникает проблема сохранения в переводе достаточной степени избыточности и легкости декодирования. Следует также учитывать, что избыточность, создаваемая для рецепторов оригинала благодаря их экстралингвистическим знаниям, может отсутствовать для рецепторов пе­ревода. Поэтому при переводе приходится создавать дополнительную

избыточность в самом тексте перевода, чтобы уравновесить отсутствие ее у рецептора перевода и таким образом избежать чрезмерной инфор­мационной нагрузки.

Понятие информационной нагрузки позволяет более четко сфор­мулировать такое традиционное положение теории перевода, как недо­пустимость буквального перевода. Буквальный перевод перегружает со­общение информацией (высокая степень неопределенности, необычности форм), затрудняя декодирование. Даже если формы, использованные в переводе, отмечены в ИЯ («так можно сказать»), перевод может ока­заться неравноценным оригиналу по информационной нагрузке, т.е. сте­пени избыточности.

Большое значение для дальнейшего развития лингвистической теории перевода имела концепция переводческой эквивалентности, из­ложенная Ю.Найдой в главе 8. Предлагается различать два вида экви­валентности: формальную и динамическую. Формальная эквивалент­ность, как ее определяет Ю.Найда, «ориентирована на оригинал» и имеет целью обеспечить возможность непосредственного сопоставления разноязычных текстов. Подобная эквивалентность достигается обяза­тельным сохранением части речи при переводе, отсутствием членения или перестановки членов предложения оригинала, сохранением пункту­ации, разбивки на абзацы, а также применением принципа конкорданса (т.е. перевод определенного слова всегда одним и тем же соответстви­ем). Кроме того, все идиомы калькируются, любые отклонения от бук­вы оригинала объясняются в сносках и т.п. Динамическая эквивалент­ность «ориентирована на реакцию Рецептора» и стремится обеспечить равенство воздействия на читателя перевода. Это предполагает адапта­цию лексики и грамматики, чтобы перевод звучал так, «как автор напи­сал бы на ином языке».

Симпатии автора этой концепции явно на стороне динамической эквивалентности. Задачей перевода Ю.Найда считает создание на язы­ке перевода «наиболее близкого естественного эквивалента» («the closest natural equivalent») тексту оригинала. Очевидно, что формально-эквива­лентный перевод не может быть естественным, а наибольшая близость определяется прежде всего равенством реакции рецепторов, что предус­матривается лишь при динамической эквивалентности. По-видимому, уже сам термин «формальная» подразумевает ущербность и сомнитель­ность подобной эквивалентности.

Особо следует упомянуть богатство лингвистического материала, используемого в книге (главы 9—10) при описании причин и видов преоб­разований, осуществляемых переводчиком в процессе перевода. Ю.Найда рассматривает различные типы соответствий и расхождений между выска­зываниями в двух языках и приводит многочисленные примеры преодоле­ния таких расхождений в процессе перевода с помощью трех видов пере­водческих модификаций: добавлений, опущений и изменений.

Теоретическая концепция Ю.Найды, столь подробно изложен­ная в книге «К науке переводить», получила дальнейшее развитие и конкретизацию в книге «Теория и практика перевода», написанной со­вместно с Ч.Тейбером и предназначенной в качестве практического пособия для переводчиков.

Многочисленные труды Ю.Найды и его последователей сыграли выдающуюся роль в развитии лингвистического переводоведения и со­здали весьма плодотворную теоретическую школу, обладающую рядом особенностей, которые прежде всего связаны с научными взглядами и практическим опытом самого основателя этой школы.

Переводческая школа Ю.Найды сложилась под влиянием его линг­вистических взглядов и многолетней практической деятельности в области перевода библии. Это обусловило главные особенности этой школы.

Ю.Найда принадлежит к поколению американских лингвистов-дескриптивистов, основателей этапа структуралисткого направления в лингвистике. И в своих переводоведческих работах он широко использу­ет методы структурного анализа. Ученик Л.Блумфилда и Ч.Фриза, Ю.Найда в определенном смысле пошел дальше своих учителей, поста­вив в центр своих лингвистических работ вопросы семантики. Это дало ему возможность связать лингвистику с переводом, в основе которого лежат операции над смыслом.

Работа над переводами библии побудила Ю.Найду обратить ос­новное внимание на проблему передачи при переводе коммуникативного эффекта оригинала, его прагматического воздействия на рецептора. Перевод библии отличается от всех других видов перевода как характером переводимых материалов, так и отношением к ним переводчиков и теми задачами, которые преследуют переводчики в своей работе. Эти задачи заключаются прежде всего в стремлении переводчика донести до рецеп­торов перевода «слово Божие», укрепить их веру или приобщить к ней, добиться желаемого воздействия. Для достижения своей цели перевод­

чик должен все время иметь в виду особенности людей, для которых он предназначает перевод, учитывать, в какой степени и как тот или иной вариант перевода может затронуть их ум и чувства в желаемом направлении, какова будет их реакция на переведенные сообщения. Неудивительно поэтому, что центральным понятием переводоведческой концепции Ю.Найды стала «реакция рецептора». Именно она признается главным критерием оценки качества перевода, которая определяется не сопоставлением с оригиналом, а предъявлением перевода рецепторам и наблюдением за их реакцией.

Такой подход закономерно привел Ю.Найду к описанной выше концепции «динамической эквивалентности», которая нашла много сторонников среди переводоведов во всем мире.

Именно динамическая эквивалентность должна, по мнению Ю.Найды, обеспечить выполнение главной функции перевода — полноценной коммуникативной замены текста оригинала. При этом ориентация на рецептора неизбежно приобретает самодовлеющее значение. Наиболее четко эта ориентация выражена в часто повторяемом тезисе: традиционный вопрос — «верен ли перевод?» — нуждается в уточнении — «для кого?»

Ориентированность на переводы библии обусловила еще одну особенность переводоведческой школы Ю.Найды — ее акцент на культурно-этнические аспекты перевода. Переводчики из Американского библейского общества выполняют переводы библии, в основном, на языки многочисленных племен, живущих в отдаленных районах Африки или Американского континента в относительной культурной изоляции от остального мира. Предполагается, что необходимое воздействие на рецепторов подобного рода можно обеспечить лишь при условии, если текст перевода не будет содержать чуждых для них культурно-этнических фактов или основанных на таких фактах образов или ассоциаций. Из этого следует необходимость существенной культурной адаптации текста при переводе. Так, поскольку жители тропиков никогда не видели снега, выражение «белый как снег» предлагается переводить на их язык — «белый как перо цапли». Если Христос говорит о себе как о «хлебе жизни», то при переводе на язык мексиканских индейцев, для которых главной пищей служит не хлеб, а кукурузная лепешка — тортиллья — он будет сравнивать себя не с хлебом, а с лепешкой. Если Рецепторы перевода никогда не видели волков, но хорошо знакомы с койотами, то «волки» в оригинале окажутся «койотами» в переводе.

Таким образом, принцип динамической эквивалентности допол­нялся требованием существенной адаптации перевода, гипертрофирую­щим культурно-этнические различия между народами и недооцениваю­щим способность человека усваивать элементы чуждой ему культуры, понимать, что другие люди могут иметь другие обычаи, жить в других условиях и т.д.

Указанная концепция получила широкое распространение в мно­гочисленных трудах последователей Ю.Найды. Следует однако отме­тить, что сам автор концепции в более поздней работе (1976 г.), специ­ально посвященной роли культурных различий в переводе, отошел от крайности предыдущих монографий.

Подчеркивая необходимость добиться адекватного понимания Рецептором образов, ассоциаций и символов, связанных с культурно-этническими особенностями оригинала, Ю.Найда уже не требует такой адаптации текста перевода, которая переместила бы его в новую куль­турную среду и тем самым в значительной степени удалила бы перевод от оригинала. Теперь упор делается на объяснение культурных реалий с помощью ссылок и примечаний. Таким путем достигается правильное понимание текста Рецептором перевода, но уже речь идет не об обеспе­чении одинакового воздействия, как этого требовал принцип динамичес­кой эквивалентности.

Несмотря на специфический характер переводов, на изучении которых она базировалась, переводоведческая школа Ю.Найды сыграла важную роль в общем процессе формирования лингвистической теории перевода. Она предвосхитила развитие многих разделов современного переводоведения, особенно исследования в области прагматики и семан­тики перевода.

Разумеется, работы Ю.Найды и его последователей не исчерпы­вают вклад переводоведов США в развитие переводоведческой науки. Американскими лингвистами опубликован и ряд других исследований, не создавших столь крупной научной школы, но содержащих интерес­ные данные и концепции по отдельным аспектам перевода. Выше уже упоминались некоторые работы из сборника «О переводе». Кроме него в СШA вышло еще несколько сборников трудов по переводу, из кото­рых наибольшую известность получил сборник под редакцией Р.Брислина, в котором, наряду с американскими авторами, участвовали и изве­стные европейские переводоведы Д.Селескович и В.Вилсс.

3. Американское переводоведение в 80-е годы 20 века

Американское переводоведение 80-х годов характеризуется все более широким подходом к переводческой проблематике. Если в пред­шествующий период многие работы выполнялись в своеобразной теоре­тической изоляции, без учета опыта переводоведов других стран (в пер­вую очередь, европейских), то теперь переводоведы США все чаще опираются на груды зарубежных авторов (за исключением работ россий­ских ученых, которые, как правило, мало известны за океаном), вступа­ют с ними в дискуссию, дают оценку их теорий.

Наиболее серьезной переводоведческой работой начала этого пе­риода можно считать книгу С.Басснетт-Макгайр «Переводческие ис­следования».

Во введении к своей монографии С.Басснетт-Макгайр указывает, что в теории перевода следует различать 4 раздела. Первые два ориентиру­ются на результат перевода и включают вопросы истории перевода и роли перевода в культуре ПЯ. По мнению автора, эти разделы теории перевода имеют дело исключительно с художественным переводом и история перево­да — это часть истории литературы. Третий раздел, именуемый «Перевод и лингвистика охватывает широкий круг пробоем, связанных с сопоставле­нием единиц ИЯ и ПЯ, переводимостью, эквивалентностью и вообще всеми вопросами «нехудожественного перевода». И, наконец, четвертый раздел — «Перевод и поэтика» включает всю область теории и практики опять-таки художественного перевода.

Как видно, основное внимание автор книги предполагает уделить вопросам художественного перевода. Однако содержание книги лишь отчасти сохраняет этот акцент. Центральное место в ней занимает пер­вая общетеоретическая часть, а две другие части посвящены соответ­ственно истории теории перевода и специфическим проблемам художе­ственного перевода.

В первой части книги, озаглавленной «Основные проблемы», рас­смотрение общетеоретических вопросов перевода распределяется по семи разделам: «Язык и культура», «Виды перевода», «Кодирование и декоди­рование (процедура перевода)», «Проблемы эквивалентности», «Потери и приобретения», «Непереводимость», «Наука и вторичная деятельность».

Рассматривая столь большой комплекс переводческих проблем, С.Басснетт-Макгайр широко использует работы других переводоведов, соглашаясь с их концепциями или критикуя их. Так, вслед за Р.Якобсо-

ном, выделяется три вида перевода: перефразирование (внутри одного языка), собственно перевод (с одного языка на другой) и трансмутация (преобразование из одной семиотической системы в другую). Описывая процедуру перевода, С.Басснетт-Макгайр, в основном, принимает кон­цепцию Ю.Найды, дополняя ее детальным описанием действий пере­водчика при выборе варианта перевода. По этой схеме переводчик дол­жен действовать в такой последовательности:

1. Признать невозможность передачи (сохранения) фразы ИЯ на языковом уровне.

2. Признать отсутствие такого обычая в культуре ПЯ.

3. Рассмотреть набор возможностей в ПЯ с учетом типа, статуса возраста, пола говорящего, его отношения к слушающим и обста­новку общения

4. Учесть роль этой фразы в данном случае, например создание напряженной обстановки.

5. Заменить инвариантом фразы в ПЯ — в системе текста и в системе культуры, породившей текст.

Такая замена зависит от языка и культуры ПЯ, то есть она ориентирована на Рецептора перевода.

Напротив, в трактовке переводческой эквивалентности С.Басс­нетт-Макгайр резко расходится с Ю.Найдой. Положительно оценивай классификации типов эквивалентности, предложенные А.Поповичем (лек­сическая, парадигматическая, стилистическая и текстовая эквивалент­ность) и А.Нойбертом (синтаксическая, семантическая и прагматичес­кая эквивалентность), она решительно отвергает концепцию динамичес­кой эквивалентности Ю.Найды. Разбирая один из приводимых им при­меров, когда библейское «to greet with a holy kiss» было передано в переводе «togive one another a hearty handshake all around», С.Басснетт-Макгайр решительно утверждает, что это плохой перевод. По ее мне­нию, целесообразно различать эквивалентность семантики и эквивален­тность социальных функций. Подводя итоги дискуссии об эквивалентно­сти, С Басснетт-Макгайр приходит в выводу, что она представляет со­бой не тождество, а диалектическое отношение между знаками и струк­турами в текстах и вокруг них.

Интересный материал представлен во второй части книги, посвя­щенной истории переводческих учений. Поставив под сомнение пра­вильность периодизации этой истории, предложенной Г.Стейнером, ко-

торый разделил ее на 4 периода (до 1791 г — эмпирические выводы самих переводчиков, до 1946 г - возникновение теории и эвристического подхода к терминологии и методологии; в 40-х годах XX века использование структурной лингвистики, теории коммуникации, в тот же период — междисциплинарные исследования), С.Басснетт-Макгайр предложила классифицировать историю переводоведения не по периодам, а но направлениям и выделила целый ряд таких тенденций.

Прежде всего еще в Древнем Риме проявились две противоположные тенденции. С одной стороны, развивался «свободный перевод»: читателям был доступен греческий оригинал, и переводчик стремился создать достойное ему произведение. С другой стороны, переводчики библии отдавали предпочтение дословности, поскольку даже изменение одного предлога могло повлечь обвинение в ереси.

Следующая тенденция в переводе связана с формированием новых европейских языков. Здесь в переводах отмечаются многочисленные подражании и заимствования как средство обогатить стиль и язык. В то же время стремление использовать классику для утверждения национальных языков, характерное для эпохи Возрождения, приводило ко многим вольностям в переводе. Переводчик осознавал себя не посредником, а революционером, деятелем культуры, решающим свои собственные задачи, подчас непосредственно не связанные с переводимым оригиналом.

Отдельное направление составляет «исправляющий перевод», особенно распространенный во Франции XVIII века, когда переводчики перестраивали по-своему, «улучшали» переводимых авторов в соответствии с требованиями «хорошего вкуса».

Из других направлений теории перевода, рассматриваемых в этом разделе книги, можно упомянут тенденции, которые С.Басснетт-Макгайр называет «романтизмом» и «постромантизмом». Сторонники таких концепций (Шлегель, Шелли, а позднее Шляейрмахер, Карлейл, Моррис), подчеркивая роль переводов в развитии литературы и культуры народа, ратовали за сохранение странности, чужеродности языка перевода, свидетельствовавших о новизне, принадлежности к другой культуре.

В целом второй раздел книги дает хорошее представление о становлении общетеоретических концепций, главным образом, в области художественного перевода.

В третьем разделе рассматриваются некоторые специфические особенности художественного перевода. С.Басснетт-Макгайр, сопостав-

ляя взгляды других авторов на этот вид перевода, подчеркивает два аспекта:

1. Литературный текст — это целостная структура, входящая в более общую структуру с другими текстами. Цель перевода — передать эту цельность, и для достижения этой цели возможны любые изменения.

2. Переводчик — это прежде всего читатель, интерпретирующий текст. Характер перевода определяется как системами ИЯ и ПЯ, так и функцией перевода (для чего и для кого осуществляется перевод).

В разделе более детально анализируются особенности перевода поэзии, прозы и драматургии. По мнению автора, в основе их лежит один и тот же принцип: рассматривать каждое предложение как часть целого, передавать не только то, что в нем говорится, но и работать над созданием художественного образа, общего настроения, характеристики атмосферы, персонажей и т.п. Здесь важен и выбор отдельного слова и синтаксической структуры и других элементов.

В заключение своего труда С.Басснетт-Макгайр подчеркивает, что и история переводческих учений, и вопросы перевода отдельных литературных жанров требуют более детального изучения. Не менее важны также вопросы нехудожественных текстов, устного перевода и другие проблемы, не получившие освещения в работе.

Как уже указывалось, такое стремление охватить широкий круг переводческих проблем характерно для работ по теории перевода в США в 80-е годы. Об этом свидетельствует и сборник «Переводческий спектр», опубликованный в 1981 г. Сборник включает 18 статей, посвященных как cyгубo теоретическим, так и более практическим вопросам перевода с самых разных языков. Рассматриваются вопросы перевода художе­ственных, гуманитарных, классических текстов, переводы песен и дра­матургических и поэтических произведений, вопросы, связанные с ис­пользованием компьютера при переводе, недостатки в обучении иност­ранным языкам в университетах США и ошибки перевода, обусловлен­ные плохим знанием языка и культуры и т.д. Некоторые работы имеют сугубо эмпирический характер, но есть и попытки разработать обобщен­ные теоретические концепции. В теоретическом плане наибольший инте­рес представляет статья «Перевод и подобие» (автор С.Росс).

Констатируя, что полное тождество невозможно даже между двумя разными текстами на одном языке, С.Росс указывает, что недостаточно

передать в переводе намерение автора, поскольку в этом случае при­шлось бы признать, что может существовать лишь один правильный перевод На самом деле, перевод отражает понимание переводчиком оригинала, а всякое понимание — это одно из возможных толкований текста на основе внешних факторов. Речь может идти лишь о подобии перевода оригиналу, которое допускает 4 различных трактовки:

1. Существует какое-то единое произведение, заключенное в тексте и выводимое из текста или из намерения автора. Если пере­водчик правильно его интерпретирует, то и перевод может быть объективно верным.

2. Перевод — это сложный процесс, протекающий под воздей­ствием множества факторов. Передать эквивалентно все, содер­жащееся в оригинале, невозможно. Необходим выбор, а отсюда и принципиальная множественность решений.

3. Перевод — это эвристический процесс, попытка перебросить мост между различными эпохами и мирами. Поэтому объектив­ного перевода не бывает, в лучшем случае достигается удачное раскрытие различия миров.

4. Перевод (как и любое толкование) — это различные формы высказываний об оригинале, которые стоят к нему в отношении «много к одному». Нет совершенного перевода, но перевод может быть великолепным или неудачным по определенным критериям.

Предлагается сравнивать эквивалентность перевода с отношением между объектом и его живописным изображением. Изображение, на­пример, человека зависит от выбора, который художник делает из мно­гочисленных факторов, и поэтому оно бесконечно множественно.

С.Росс выдвигает и другую концепцию для обоснования принци­пиальной множественности переводов одного и того же оригинала. Он указывает, что каждое высказывание содержит суждение, которое мо­жет иметь три вида модальности: утверждающую (assertive), действую­щую (active) и представляющую (exhibitive). В любом высказывании эти три вида модальности присутствуют, но одна из них может превали­ровать. Воспринимая суждение, аудитория формирует свое суждение о высказанном суждении. В этом новом суждении может превалировать любая модальность, в том числе и не та, что у говорящего. В переводе, таким образом, наличествует сочетание девяти модальностей оригинала, переводчика и аудитории. Выбор доминантной модальности зависит от

цели перевода. Например, научная статья переведена точно (утвержда­ющая модальность), но ее блестящий стиль утрачен (представляющая модальность): перевод плохой в одном отношении и приемлем в другом. Перевод никогда не бывает хорошим во всех отношениях.

Особый теоретический интерес представляет определение перевода, где С.Росс выделяет две характерные особенности перевода. Во-первых, перевод определяется как высказывание, имеющее целью выступать в каче­стве эквивалентного оригиналу в некоторых отношениях, несмотря на неко­торые фундаментальные и важные различия. Во-вторых, С.Росс указывает, что перевод (самим фактом своего существования) заверяет нас. что. несмотря на все различия, он может заменить оригинал в определенных отношениях и в определенный целях. Эти два аспекта — признаки телеоло­гической (целевой) сущности перевода (текст является переводом данного оригинала, потому что он предназначен в качестве такового) и его претен­зии на полноправную замену оригинала — имеют первостепенное значение для научного определения перевода.

Подводя итоги краткому рассмотрению наиболее значительных работ ученых CШA в области теории перевода, можно отметить, что американские переводоведы внесли достойный вклад в развитие науки о переводе.

РАЗДЕЛ 4. ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ПЕРЕВОДОВЕДЕНИЕ В

ВОСТОЧНОЙ ГЕРМАНИИ

1. Вопросы теории перевода в немецкой лингвистической традиции

Большой интерес к проблемам перевода — характерная особен­ность истории немецкой культуры. Достаточно вспомнить, что могучее движение реформации началось с опубликования Мартином Лютером его «Письма переводчика», в котором он обосновывал принципы нового перевода библии. Ратуя за полную и точную передачу оригинала, Лютер в то же время решительно возражал против его рабского копирования, настаивал на полноценности языка перевода, требовании «чистейшего и внятного немецкого языка». У Лютера уже проявляется стремление, характерное для многих немецких переводоведов, воплотить свои теоре­тические установки в переводоведческую практику. Лютер сам был та-

лантливым переводчиком, хорошо понимавшим, какую большую роль при переводе играет соотношение структур и функциональных стилей двух языков, участвующих в процессе перевода. В своих переводах он применял многие языковые преобразования, которые сегодня мы бы назвали переводческими трансформациями: изменял порядок слов, при­менял описательный перевод отдельных слов оригинала, уточнял связи между словами и фразами, вводя дополнительные союзы и другие связ­ки, компенсировал утрату метафоричности в одних фразах, употребляя метафоры для неметафорических выражений оригинала и т.д.

В более позднее время проблемы перевода привлекали внимание многих выдающихся деятелей культуры Германии. О переводе высказы­вали свои концепции И.Брайтингер и A.Шлегель, И.Гете и Ф.Шлейермахер, В. Гумбольдт и Я. Гримм и многие другие. Широкую извест­ность получило высказывание о переводе В.Гумбольдта, который в письме в Шлегелю выразил сомнение в самой возможности успешного перево­да, поскольку, по его мнению, переводчик неизбежно должен разбиться об один из подводных камней, слишком точно придерживаясь либо сво­его подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеоб­разия собственного народа за счет своего подлинника. Вместе с тем В.Гумбольдт много лет работал над переводом «Агамемнона» Эсхила и в предисловии к этому переводу убедительно показал пути преодоления многих казалось бы непреодолимых трудностей.

Современник В.Гумбольдта Фридрих Шлейермахер посвятил свою работу обоснованию различных методов перевода. Он указывал, что метод перевода зависит прежде всего от характера переводимого текста. В связи с этим предлагается различать перевод устных высказываний и письменных документов, непосредственно отражающих предметы и дей­ствия в определенном порядке следования в пространстве и времени (сегодня к таким материалам мы бы отнесли коммерческую переписку, официальные бумаги и т.п.), и перевод художественных и научных тек­стов. Ф.Шлейермахер полагает, что перевод первого типа не представляет особой сложности, так как здесь содержание оригинала задается как бы извне, предметами и действиями, и без труда воспроизводится в перево­де. Во второй категории переводов содержание создается самими авто­рами, свободно избирающими предметы и их расположение, которые выступают лишь вместе с речью. Здесь уже перевод становится трудной проблемой, так как речь строится разными языками по-разному. Пере-

водчик имеет дело, с одной стороны, с системой чужого языка, а, с другой стороны, с творчеством автора, использующего язык относитель­но самостоятельно и свободно. В связи с этим Ф.Шлейермахер предла­гает различать два метода перевода: парафразу и свободное переложе­ние. При парафразе переводчик во главу угла ставит верность отдель­ным частям подлинника, оперируя элементами обоих языков так, как если бы они были математическими знаками, находящимися в определенном отношении друг к другу. При свободном переложении перевод­чик стремится создать одинаковое впечатление для своих читателей, ка­ким оно было у читателей подлинника, отказываясь от соответствия отдельным его частям. Таким образом, в концепции Ф.Шлейермахера уже имеются элементы ориентации на получателя, которая играет столь большую роль в современной теории перевода.

Весьма значительный след в немецкой переводческой теории оставил гениальный классик немецкой литературы Иоганн Вольфганг Гете. Гете сам дал блестящие образцы художественного перевода и много и плодотворно размышлял о возможностях и методах переводческой деятельности. Он различал два принципа перевода — один из них требует переселения ино­странного автора к читателям перевода, так, чтобы они могли увидеть в нем соотечественника; другой требует, чтобы читатели перевода отправились к этому чужеземцу и применились к его условиям жизни, складу его языка, его особенностям. В переводе эта принципы могут сочетаться, когда пере­водчик выбирает средний путь, но каждый из них имеет свои достоинства.

Особое внимание Гете уделял поэтическому переводу. Он различал три вида перевода, исторически сменявшие друг друга. Первый тип перево­да поэзии имеет цель ознакомить читателя с чужой страной и для этого наиболее уместен прозаический перевод, который снимает все поэтические особенности подлинника, но обеспечивает встречу двух литератур, двух культур. За ним следует второй вид перевода, когда мы пытаемся перене­стись в чужеземные условия, пытаясь выразить чужие мысли и чувства в своих мыслях и чувствах. Это достигается при помощи вольных поэтичес­ких переводов, порой весьма далеко отходящих от оригинала. И, наконец, третий вид перевода стремится сделать перевод полностью тождественным оригиналу как по смыслу, так и по поэтическим особенностям.

Подобные замечания литературоведческого и лингвистического ха­рактера можно найти у многих переводчиков и ученых на протяжении 18 и 19 веков. Они подготовили почву для создания развернутых переводовед-

ческих концепций, которые появились уже в XX столетии. В связи с тем, что в течение нескольких десятилетий в Германии существовали два само­стоятельных немецких государства, теория перевода получила неодинаковое развитие в Восточной и Западной частях Германии.

Переводоведческая школа

На протяжении нескольких десятилетий восточная часть Герма­нии, где была расположена ГДР, занимала ведущее место в Западной Европе по масштабам и значимости теоретических исследований в обла­сти перевода. Центром таких исследований стал Лейпцигский универси­тет, позднее ряд работ по теории перевода (главным образом, устного) был выполнен и в Берлинском университете.

В Лейпцигском университете, где сложился центр по подготовке профессиональных переводчиков, исследования различных аспектов пе­реводческой деятельности проводит большая группа языковедов, среди которых следует, в первую очередь, отметить авторов фундаментальных трудов по теории перевода О.Каде, А.Нойберта и Г.Егера. К создан­ной ими научной школе примыкает целый ряд известных переводоведов как Э.Флайшман, Х.Шмидт, Х.-М.Залевски, В.Шаде, К.Картельери, З.Бастиан и многие другие. Нередко высказываются по проблемам пе­ревода и крупные немецкие лингвисты более общего профиля — Р.Ружичка, Г.Вотьяк, М.Бирвиш и др. В Лейпциге регулярно проводятся национальные и международные конференции по проблемам перевода, выходят сборники трудов по переводоведению, ежеквартальный журнал «Фремдшпрахен», приложения к журналу, содержащие солидные моно­графии общетеоретического характера. Труды переводоведов Восточной Германии пользуются широкой известностью во всем мире.

Теоретические концепции Лейпцигской школы развивались в тес­ном сотрудничестве с советскими переводоведами и во многом созвучны с их работами. Перевод рассматривается в качестве особого вида языко­вой деятельности, который может и должен изучаться в рамках лингви­стической науки с использованием лингвистических методов исследова­ния. Вместе с тем исследователи Лейпцигской школы с самого начала стремились расширить изучение переводческой деятельности, рассмат­ривая перевод как важнейшую часть межъязыковой коммуникации с учетом всех участников коммуникации и всех факторов, оказывающих на нее влияние, — как лингвистических, так и экстралингвистических.

Коммуникативный подход к переводу — важная характерная черта работ ученых Восточной Германии.

Другая характерная черта этой переводоведческой школы заклю­чается в широком диапазоне направлений и объектов исследования. Боль­шое внимание уделяется общетеоретическим проблемам — обоснованию теоретических основ переводоведения, разработке объективных методов исследования, изучению социальной роли перевода, его прагматических Функций и т.п. Наряду с этим изучаются и многие частные вопросы перевода с разных языков, связанные с языковыми особенностями пере­водимых текстов, соотношением семантических и формальных структур языков, участвующих в процессе перевода. Рассматривается специфика устного и письменного перевода, собственно перевода и иных видов языкового посредничества, связанного с переработкой содержания ино­язычного текста. Большое внимание уделяется использованию в теории перевода новейших направлений современного языкознания — лингвис­тики текста, коммуникативной лингвистики и др. Теоретические иссле­дования тесно увязываются с изучением практических аспектов перевод­ческой деятельности, с задачами подготовки будущих переводчиков.

Все эти особенности развития переводоведения в Восточной Гер­мании нашли наиболее полное отражение в работах О.Каде, А.Нойберта и Г.Егера.