Text 1. БОРЬБА НЕ НА ЖИЗНЬ, А ЗА ПОЛИТИЧЕСКУЮ КОРРЕКТНОСТЬ
(Мария Бурас «Iностранец», 2 октября 1996)
В Америке всегда существовала масса общественных движений: против войны во Вьетнаме, в защиту Анджелы Дэвис, против ядерных испытании, в защиту китов... Но ни одно из них не становилось таким всеобъемлющим (буквально - духом страны), ни одно из них так не пропитывало все сферы жизнедеятельности великого американского народа, как движение за политическую корректность (political correctness).
Суть политической корректности можно было бы выразить словами не обидь: слабого, угнетенного, ближнего, дальнего, инакомыслящего, инаковыглядящего... Не обидь ни делом, ни словом. То есть в основе этого движения лежат, казалось бы, благие намерения. Однако, как показывает история, с благими намерениями всегда происходит одно и то же: они используются в качестве строительного материала для мощения дорог в известном направлении.
Своим появлением на свет движение за политкорректность, безусловно, обязано двум другим мощным движениям: за права женщин и за права негров.
История феминизма сводится скорее не к перечислению борцов за права женщин, а к перечислению женщин, так или иначе добившихся каких-либо исключительных прав для себя: либо в силу особенностей своей собственной личности, либо в силу обстоятельств, либо в силу того и другого. Бесспорно, однако, что судьбы этих женщин в той или иной степени влияли на самосознание всех остальных.
Одним из ранних замечательных феминистских документов является письмо, написанное в 1733 году группой дам, занимающихся торговлей, в «Нью-Йорк Джорнэл»: «Мы ведем хозяйство, платим наши налоги, торгуем... и раз уж мы в какой-то мере вносим лепту в поддержку правительства, нам хотелось бы иметь право вкушать и от преимуществ этого положения. Однако же мы видим, что нами совершенно пренебрегают, в то время как мужи, живущие по соседству, ежедневно приглашаются на обед при дворе. Мы имеем тщеславие полагать, что мы в такой же мере занимательны и явимся такими же храбрыми защитниками в случае нападения, и, возможно, не пустимся наутек так поспешно, как некоторые из них».
В 1780 году женщины Филадельфии, выступившие с предложением создать национальную женскую организацию для сбора денег для войск, породили нечто вроде афиши манифеста, озаглавленной «Чувства американской женщины» (Sentiments of an American Woman), где декларировали наличие патриотизма у американок, «рожденных для свободы и считающих ниже своего достоинства носить кандалы тиранического правительства». Гражданственность и мужество женщин, говорится далее, были бы более заметны, «если бы слабость нашей конституции, общественное мнение и правила хорошего тона не препятствовали нашему продвижению к славе теми же путями, что идут мужчины».
Из ранних феминистских достижений любопытен также случай с Деборой Сампсон (Deborah Sampson), которая воевала в мужском обличии (в качестве солдата) два с половиной года прежде, чем ее раскрыли (да и то только потому, что она заболела и лежала в жару). Позднее конгресс назначил ее мужу пенсию как вдовцу солдата революции.
Такое поведение женщин, несомненно, не могло не вызывать возмущения. Жан-Жак Руссо, французский теоретик, популярный вдохновитель демократов во время и после революции, считал, что участие женщины в гражданской жизни нарушает естественное равновесие между мужской (общественной) сферой и женской (частной). Он писал: «Умная женщина - бич для своего мужа, для своих детей, своих друзей, своих слуг и для всего мира. В восторге от своего гения, она не снисходит до обязанностей женщины».
Того же мнения придерживались и многие другие, менее склонные к теоретизированию члены общества. Противостояние братьев по разуму только укрепляло в ратующих за равные права дамах уверенность, что их дело - правое.
Так попытка добиться равенства дляженщин привела в результате к противопоставлению двух неотъемлемых составляющих человеческой расы: мужчин и женщин. Очевидно, была некая справедливость в высказывании доселе не захороненного классика марксизма-ленинизма, утверждавшего, что для того, чтобы объединиться, необходимо окончательно размежеваться. Теоретики феминизма руководствовались (и продолжают) той же логикой.
Современный феминизм представляет собой не единое течение, каковым он явился в пору своего расцвета 30 лет назад, а неисчислимое множество объединении: постструктурный феминизм; политический феминизм; феминизм иного голоса (different-voice feminists); пацифизм; лесбийский феминизм; карьерный феминизм (careerist feminists); либеральный феминизм (сближающийся с политическим); феминизм против порнографии (anti-роrn feminists); эко-феминизм; вуманизм (womanists). Есть еще феминистки Нового Века (New Age feminists), поклонницы богини (goddess worshipers) и феминизм самосовершенствования (self-development feminists).
Основные вехи движения за равноправие афроамериканцев известны всем. Война Севера с Югом, Мартин Лютер Кинг, Джесси Джексон, создание «Национальной ассоциации за прогресс цветного населения», борьба против сегрегации и, наконец, введение в 1965 году президентом Джонсоном системы национально-пропорциональных квот «Affirmative Action», согласно которой на любом государственном предприятии Америки должно было работать не менее определенного процента нацменьшинств, в первую очередь - негров. Эта система действует и по сей день.
Постепенное признание справедливости требований как «слабой», так и черной американских составляющих вселило надежду - и, соответственно, пробудило стремление бороться за свои права - и в остальных выделенных по какому-либо признаку американцах. В начале 70-х годов началась активная борьба за права различных этнических групп, людей с физическими недостатками, сексуальных меньшинств, пацифистов, аллергиков и т. д.; за тех, кто не мог бороться за свои права сам (дети, душевнобольные, животные, окружающая среда), боролись сочувствующие.
Трудно переоценить результаты этой борьбы. Америка стала страной, чуть ли не самой приспособленной для жизни различного рода меньшинств.
Не надо недооценивать результатов этой борьбы. Америка сейчас становится страной, наименее приспособленной для жизни различного рода большинств.
«Не обидь» - замечательная установка, если все одинаково понимают, что может считаться обидным. Обидно ли, что женщин не принимают в военные академии? Допустим. Феминистки развязали кампанию - исправили положение. Обидно ли, что при даме на службе рассказали фривольный анекдот? Обидно ли, что сослуживец сделал своей сослуживице комплимент? Обидно ли, что работодатель хочет иметь секретаршей непременно молодую женщину?
Как люди с общественным темпераментом борются с обидами, известно. Они судятся. Америку захлестнула волна судов. Не взяли на работу? - А-а, это потому, что я - негр (женщина, одноглазый, лесбиянка...), стало быть, в суд мерзавцев-дискриминаторов! Рассказали не самый детский (а хоть бы и детский!) анекдот? Учитель погладил ученицу по голове? Босс посмел сказать, что секретарша хорошо выглядит? - В суд их, охальников, за сексуальное оскорбление (sexual harassment). Дела «по несоблюдению политической корректности» практически беспроигрышны. А то ведь можно и на судью подать в суд - за проявленную не то чтобы нечуткость, но - политическую некорректность.
Неизвестно, кому первому пришло в голову, что несправедливо (политически некорректно!) устроены - американский (английский) язык и культура. Они патриархальны, созданы белыми европейскими мужчинами для белого мужского мира и никоим образом не годятся для воспитания человека и общества в духе политической корректности.
Так в 90-х началась борьба за изменения в языке, за создание новой, политически корректной лексики и соответствующих словарей, за изменения в учебных программах школ, колледжей и университетов (введение специальных курсов типа «Women’s Studies», изгнание традиционных литературных произведений и переписывание учебников).
Американские борцы с несправедливостью сочли, что называть женщину - woman - женщиной некорректно, поскольку это слово в английском языке производно от слова man - мужчина, а стало быть, те, кто его употребляет, подчеркивают вторичность дам. Решено было заменить его на слово womyn, т. е., изменив гласную в корне, отмежеваться от однокоренных мужиков. Ассоциация с мужчиной в Америке нынче вообще подвергается безоговорочному и повсеместному искоренению. Морфема man изгоняется из всех названии профессий (ее заменили на бесполую person). Так, chairman (председатель) канул в Лету. Его место занял(о?) chairperson, так же, как на смену salesman (коммивояжеру) пришел (пришло?) salesperson, и т. д.
Теперь называть слепых слепыми, толстых - толстыми, а собак - собаками – все равно, что расписываться в собственной враждебности всем светлым идеалам человечества.
Недавно я присутствовала на ежегодном симпозиуме, который проводит крупнейшая международная ассоциация преподавателей английского языка как иностранного - TESOL. Одна из заявленных в программе секции поразила меня своей, как мне по наивности показалось, явной неуместностью. Секция называлась «Gay and Lesbian English as Second Language» («Гомосексуальный и лесбийский английский как второй язык»). Конечно, я на нее отправилась. Десятка четыре совершенно нормальных с виду людей обоего пола на полном серьезе обсуждали проблему политической некорректности издаваемых учебников английского языка для детей. И действительно - о каком правовом обществе можно говорить, если ребенку с детства вбивают голову, что стандартная семья - это мама и папа. А где примеры семьи «мама – мама»? Или «папа - папа»? Единогласно было решено, что устаревшие учебники следует переписать.
Это не смешно. В Америке началась - и с каждым годом разгорается - охота на политически некорректных ведьм. Под этот диагноз подпадают преподаватели и журналисты, писатели и политические деятели - все, кто профессионально пользуется языком.
Но разве это не смешно? И они, те, для кого язык - профессиональный инструмент, будучи не в силах над этим не смеяться, издают издевательские словари политически корректной лексики (где каждое слово - не выдумка, а реально предложенная живому языку альтернатива, о чем свидетельствует подробная библиография: кто, когда и где ее всерьез предложил или использовал), переписывают старые заслуженные детские сказки, пишут пьесы и памфлеты.