К. маркс. экономическо-философские рукописи 1844 года 1 страница
КАРЛ МАРКС, ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС.
СОЧИНЕНИЯ. ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ.
ТОМ СОРОК ВТОРОЙ.
Москва: Издательство политической литературы, 1974г.
К. Маркс. КОНСПЕКТ СТАТЬИ ФРИДРИХА ЭНГЕЛЬСА «НАБРОСКИ К КРИТИКЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ»
Частная собственность. Ее ближайшее следствие: торговля: как и всякая деятельность — непосредственный источник дохода для торгующего. Ближайшая обусловленная торговлей категория: стоимость. Абстрактная реальная стоимость и меновая стоимость. Сэй определяет реальную стоимость полезностью, Рикардо и Милль {у Энгельса: Мак-Куллох} — издержками производства. У англичан конкуренция выражает по отношению к издержкам производства полезность, у Сэя — издержки производства. Стоимость есть отношение издержек производства к полезности. Ближайшее применение стоимости имеет место при решении вопроса о том, следует ли вообще производить, покрывает ли полезность издержки производства. Практическое применение понятия стоимости ограничивается решением вопроса о производстве. Различие между реальной стоимостью и меновой стоимостью основывается на том, что даваемый в торговле эквивалент не есть эквивалент. Цена — отношение издержек производства и конкуренции. Только то, что может быть монополизировано, имеет цену. Определение земельной ренты, данное Рикардо, неверно, потому что оно предполагает, что падение спроса немедленно отражается на земельной ренте и сразу же забрасывается соответствующее количество самой плохой обрабатываемой земли. Это неверно. Это определение упускает из виду конкуренцию, а определение Смита — плодородие. Процент с земли представляет собой отношение между плодородием почвы и конкуренцией. Стоимость земли следует измерять производительной способностью равных участков при равном труде.
Отделение капитала от труда. Отделение капитала от прибыли. Разделение прибыли на собственно прибыль и проценты... Прибыль — гиря, которую капитал кладет на чашу весов при определении издержек производства, остается присущей капиталу, а капитал возвращается обратно к труду. Отделение труда от заработной платы. Значение заработной платы. Значение труда для определения издержек производства. Разрыв между землей и человеком. Человеческий труд, разделенный на труд и капитал.
Написано К. Марксом в первой половине 1844г
Впервые опубликовано в Marx-Engels Gesamtausgabe. Erste Abteilung, Bd. 3, 1932
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
К. Маркс. КОНСПЕКТ КНИГИ ДЖЕМСА МИЛЛЯ «ОСНОВЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ»
I. О ПРОИЗВОДСТВЕ
[XVIII] «Для существования труда необходимо известное количество пищи и всех других предметов, используемых людьми, которые работают» (стр. 8). «Так как вообще люди не могут выполнять большое количество различных операций с такой же скоростью и сноровкой, с какой они, благодаря приобретенному опыту, способны выполнять небольшое количество их, всегда бывает выгодно ограничить, насколько это возможно, количество операций, выполнение которых доверяется каждому индивидууму» (стр. 11).
«Чтобы с наибольшей выгодой обеспечить разделение труда и распределение сил людей и машин, в большинстве случаев необходимо вести производство в крупном масштабе, или, иными словами, производить богатства большими массами. Именно эта выгода обусловливает возникновение крупных фабрик» (там же).
II. О РАСПРЕДЕЛЕНИИ
1) ОБ АРЕНДНОЙ ПЛАТЕ ЗА ЗЕМЛЮ ИЛИ О ЗЕМЕЛЬНОЙ РЕНТЕ
«Земля имеет различные степени плодородия. Есть тип почвы, который можно рассматривать как ничего не производящий» (стр. 15). «В ряду степеней плодородия между этим типом почвы и самой плодородной землей располагаются земли промежуточных, переходных степеней плодородия» (стр. 16). «Самые плодородные земли не приносят с той же самой легкостью все то, что они способны произвести. Например, участок земли может приносить ежегодно 10 квартеров зерна или в 2 и 3 раза больше. Однако он дает первые 10 квартеров благодаря вложению определенного количества труда, а следующие 10 — благодаря вложению большего количества труда и так далее, причем производство каждого следующего десятка квартеров требует больших издержек, чем производство предыдущего десятка» (стр. 16—17). «Пока вся совокупность лучших земель не введена в обработку и в ее обработку не вложено определенное количество капитала, весь капитал, применяемый в земледелии, приносит одинаковый продукт. Однако всякий раз, по достижении определенного этапа ни одно дополнительное вложение капитала не может быть произведено на той же самой земле без некоторого соответственного уменьшения дополнительного продукта. Поэтому во всякой стране, после того как на земле получено некоторое количество зерна, можно получить большее количество зерна только с соответственно большими издержками» (стр. [17] — 18). «Когда та часть капитала, которая приносит этот уменьшенный продукт, требуется для земледелия, ее можно применить одним из двух способов: либо на земле второй степени плодородия, которая впервые вводится в обработку, либо на земле первой степени плодородия, на которой уже применялся весь тот капитал и который может быть применен на ней без уменьшения продукта. Будет ли капитал применен теперь на земле второй степени плодородия или на земле первой степени плодородия — это зависит в каждом случае от характера и качества обеих земель. Если тот же самый капитал, будучи применен на лучшей земле, приносит только 8 квартеров, а будучи применен на земле второй степени плодородия, приносит 9 квартеров, то он будет применен на этой последней, и наоборот» (стр. 18-19).
«Пока земля ничего не производит, ее не стоит приобретать. Пока только некоторая часть лучшей земли требуется для введения в обработку, вся та земля, которая не обрабатывается, не производит ничего, т. е. не имеет стоимости. Эта последняя часть земли остается поэтому без собственника, и тот, кто возьмется сделать ее производительной, может превратить ее в свою собственность. В течение этого времени земля не приносит ренты», т. е. имеет место оплата не производительной силы земли, а только процента, прибыли капитала, применяемого для распашки этой земли (стр. 19—20). «Однако приходит время, когда становится необходимым прибегнуть к обработке второсортной земли или к применению дополнительного капитала на земле первого сорта», и, если капитал, примененный на второсортной земле, приносит 8 квартеров, а капитал, примененный дополнительно на земле № 1, приносит 10, то тот, кто применяет этот капитал, может платить 2 квартера за получение разрешения возделывать землю №1: «этот платеж составляет земельную ренту, плату за аренду земли» (стр. 20—21). «Следовательно, земельная рента увеличивается в такой пропорции, в какой уменьшается эффективность последовательно применяемого на земле капитала» (стр. 21). «Если население возросло до такого уровня, при котором возделываются все земли второго сорта и оказывается необходимым прибегнуть к обработке земель третьего сорта, которые производят вместо 8 квартеров только 6» (то же самое происходит при применении дополнительного капитала, приносящего меньший продукт на лучших землях), то земля №2 приносит ренту в 2 квартера, а земля №1 — в 4 квартера (стр. [21]—22). «Следовательно, если капитал применяется либо на землях различных степеней плодородия, либо последовательными порциями на той же самой земле, то одни части применяемого таким образом капитала дают больший продукт, чем другие. Те части, которые дают меньше всего, дают все, что необходимо для возмещения и вознаграждения капиталиста. Капиталист не получит больше, чем это справедливое вознаграждение, за каждое новое вложение капитала, которое он делает, потому что в этом ему воспрепятствует конкуренция других владельцев капитала. Собственник земли может присвоить себе всю ту часть продукта, которую земля приносит сверх этого вознаграждения. Таким образом, земельная рента составляет разницу между продуктом, приносимым той частью капитала, которая применяется с наименьшей эффективностью, и тем продуктом, который приносят все другие части капитала, применяемые с большей эффективностью» (стр. [22]—23). Практическому противоречию (см. Сэй и т. д.), состоящему в том, что в цивилизованной стране земельная рента
выплачивается с каждого участка земли, Сэй противопоставляет то обстоятельство, что даже на плодородной земле плата за аренду земли, земельная рента, вычисляется из избытка совокупного продукта различных капиталов, применяемых на этой земле, над процентами и прибылями этих капиталов. Но кроме того, арендатор применяет и может применять такое количество капитала, которое дает ему только обычную прибыль на капитал, но не приносит ничего для уплаты земельной ренты (стр. 30— 31).
[XIX] 2) О ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЕ
«Производство есть результат труда; но труд получает от капитала сырье, которое он обрабатывает, и машины, которые помогают ему в этом, или, строго говоря, труд получает от капитала такие предметы, которые представляют собой сам капитал» (стр. 32). В цивилизованном обществе «рабочий и капиталист суть два равных лица» (стр. 32—33). «Вместо того чтобы дожидаться, пока продукты будут произведены и их стоимость будет реализована, нашли более удобным для рабочих выплачивать им их долю авансом. Заработная плата является той формой, которую нашли подходящей для получения ими их доли. После того как та доля продуктов, которая причитается рабочему, полностью им получена в форме заработной платы, продукты эти принадлежат исключительно капиталисту, так как он фактически купил долю рабочего и уплатил ему за нее авансом» (стр. [33]—34).
§ 1) «В какой пропорции продукты делятся между рабочим и капиталистом», или какая пропорция регулирует уровень заработной платы? (стр. 34). «Определение долей рабочего и капиталиста есть предмет торговой сделки, торга между ними. Всякая свободная торговая сделка регулируется конкуренцией, и условия торга меняются в зависимости от изменения соотношения между спросом и предложением» (стр. 34—35). «Предположим, что имеется определенное число капиталистов и определенное число рабочих. Пропорция, в какой они делят продукт, допустим, каким-либо образом определена». Если возросло число рабочих без увеличения массы капиталов, то прибавившаяся часть рабочих «должна попытаться вытеснить ранее занятую часть. Она может добиться этого только предложением своего труда за более низкое вознаграждение. Уровень заработной платы в этом случае с необходимостью понижается» (стр. 35— 36). «Предположим, наоборот, что число рабочих остается неизменным, а масса капиталов увеличивается. Капиталисты обладают большим количеством средств для применения труда, добавочным капиталом, из которого они хотят извлечь прибыль. Но для этого нужен прирост числа рабочих. Однако все эти рабочие заняты другими хозяевами и, чтобы привлечь их к себе, есть только одно средство: предложить им большую заработную плату. Но эти другие хозяева находятся в таком же положении и предложат им еще большую заработную плату, чтобы побудить их остаться на прежних рабочих местах. Эта конкуренция неизбежна, и ее необходимым следствием является повышение уровня заработной платы» (стр. 36). Следовательно, рост населения без увеличения массы капиталов обусловливает понижение заработной платы, а противоположный случай — повышение ее. «Если же обе величины увеличиваются, но в различной пропорции, то следствие окажется таким же, как если бы одна величина вовсе не возросла, а другая получила прирост, равный разнице величин их фактического прироста». Например, если население возросло на 2/8, а масса капиталов на 1/8, то следствие будет таким же, как если бы масса капиталов вовсе не увеличилась, а население возросло на 1/8 (стр. 36—37). Таким образом, «если соотношение между массой капиталов и населением остается неизменным, то остается прежним также и уровень заработной платы; если отношение массы капиталов к населению увеличивается, то уровень заработной платы повышается, тогда как если увеличивается отношение населения к массе капиталов, то уровень заработной платы понижается» (стр. 37—38). «Исходя из этого закона, легко установить те условия, которые определяют положение основной массы народа в любой стране. Если народ живет сытно и уютно, то, чтобы поддерживать это положение, достаточно содействовать тому, чтобы капиталы возрастали так же быстро, как население, или препятствовать тому, чтобы население увеличивалось быстрее, чем капиталы. Если положение народа плохое, то его можно улучшить только посредством ускорения роста капиталов или уменьшения численности населения; то есть путем увеличения существующего соотношения между средствами занятости народа и числом индивидуумов, которые составляют этот народ» (стр. 38). «Если бы капиталы проявляли естественную тенденцию возрастать быстрее, чем увеличивается население, то было бы нетрудно поддерживать народ в состоянии процветания. Напротив, если население проявляет естественную тенденцию увеличиваться быстрее, чем масса капиталов, то возникают весьма большие затруднения. В этом случае заработная плата обнаруживает постоянную тенденцию к падению. Падение заработной платы порождает увеличение нищеты народа, его пороков, его смертности. Какой бы ни оказалась та пропорция, в которой население проявляет тенденцию увеличиваться быстрее, чем капиталы, живущие в этих условиях индивидуумы стали бы умирать в той же самой пропорции, и тогда соотношение между ростом капиталов и увеличением населения оказалось бы прежним, а уровень заработной платы перестал бы падать». Нищета основной массы народа почти во всех странах доказывает наличие как естественной тенденции более быстрого возрастания населения, чем капиталов. Без этого обстоятельства такая нищета была бы невозможна. {(Всеобщая нищета человеческого рода является таким фактом, который можно объяснить, только исходя из одной из этих двух предпосылок: либо население проявляет тенденцию возрастать быстрее, чем капиталы, либо капиталам какими-нибудь средствами препятствовали в проявлении той тенденции к росту, которую они имели» (стр. [38]—40).
§ 2) «Естественную тенденцию народонаселения к увеличению можно вывести»:
Во-первых: из физиологической конституции женщины. В минимальном случае женщина может рожать каждые два года одного ребенка, по крайней мере будучи в возрасте от 20 до 40 лет. Таким образом, естественное число деторождении для женщины составит десять (стр. [40, 42], 43). Допустим даже, с учетом всех несчастных случаев, бесплодия и т. д., что одна живущая в достатке супружеская пара может воспитать только пятерых детей (стр. 44). Даже при этом допущении ясно, что «по истечении немногих лет население удвоится» (стр. 44).
Во-вторых: этому выводу противопоставляют официальные таблицы народонаселения, особенно рождаемости и смертности (стр. 44). Но что доказывают эти таблицы? — Увеличение народонаселения. Если даже в большинстве стран они показывают народонаселение как находящееся в состоянии застоя, то это ничего не доказывает. Отчасти бедность обусловливает преждевременную смертность наибольшей части населения, рожденной в бедности, а отчасти благоразумие препятствует заключению многих браков или превышению некоторого определенного числа деторождении в браках (стр. 45—46).
§ 3) Капиталам свойственна тенденция к небольшому увеличению, так как «всякий рост капитала проистекает из сбережений. Всякий капитал составляет» часть продукта годового производства. «Чтобы отложить часть этого продукта для употребления ее в качестве капитала, тот, кому она принадлежит, должен воздержаться от ее потребления» (стр. 46—47). Годовой продукт с необходимостью распределяется двояким способом. «Либо основная масса народа в достатке снабжена всем необходимым для поддержания жизни и получения наслаждений, и тогда меньшая часть годового продукта идет па увеличение доходов богатых; либо основная масса народа строго ограничивается удовлетворением самых необходимых потребностей, и тогда, конечно, будет такой класс, доходы которого велики» (стр. 48). В последнем случае класс народа «не в состоянии делать сбережений» (стр. [48]—49); в то же время «класс богатых, окруженный массой бедных, не склонен к бережливости»; у богатых велика «жажда немедленного получения наслаждений; зачем им лишать себя наслаждений в настоящий момент, чтобы накоплять то, использование чего имеет для них столь малое значение?» (стр. 40). В первом случае ни бедный, ни богатый класс «но имеет серьезных мотивов для бережливости»; среди бедного класса такой мотив отсутствует у большинства, потому что оно не обладает достаточной рассудительностью, чтобы жертвовать настоящим ради будущего, отсутствует он также и у имеющихся в виде исключения рассудительных людей, потому что они понимают, что за отречение от наслаждений в настоящем не получат достаточной компенсации в будущем (стр. 50—51).
См. на следующих страницах продолжение этих скучных разглагольствований.
«Тенденция народонаселения к увеличению, будь она значительна или незначительна, во всех случаях проявляется равномерно. В какой бы пропорции оно ни возросло за данное время, в любое другое время оно будет расти в той же самой пропорции, если окажется в столь же благоприятных условиях. Напротив, чем больше увеличиваются капиталы, тем все более затруднительным делается их увеличение, вплоть до того, что оно становится совершенно невозможным» (стр. 55—[56]).
[XX] Следовательно, «как бы медленно ни происходил рост населения, поскольку рост капиталов происходит еще медленнее, заработная плата будет падать до такого уровня, при котором некоторая часть населения будет постоянно умирать от нищеты» (стр. 56—57).
§ 4) «Главными средствами, с помощью которых во власти законодательства изменять ход человеческих действий, являются наказания и вознаграждения, но оба средства мало пригодны для того, чтобы сдержать тенденцию человеческого рода к размножению и увеличению» (стр. 57—[58]).
«В случаях, не подверженных прямому воздействию законодательства, оно иногда может достигнуть значительных результатов путем косвенного воздействия». Если оказывается, что законодательство стимулировало увеличение населения, то «такое пагубное законодательство нуждается в исправлении» (стр. 58—59). «Могущественное влияние народной санкции могло бы быть применено с большой пользой в этом случае так же, как и во многих других. Возможно, будет достаточно всей силы общественного порицания в отношении тех людей, которые своей неосторожностью и созданием больших семей ввергают себя в бедность и зависимость, и общественного одобрения в отношении тех, которые гарантированы от нищеты и деградации благодаря их мудрому воздержанию» (стр. 59). «Воспитание народа, прогресс законодательства, ослабление предрассудков решат эту трудную задачу» (стр. 59). Что касается ускорения роста капитала, то у законодательства есть средство — это законы против роскоши и расточительства, оно может поставить умеренность в порядок дня и квалифицировать расточительство как недостойный образ действий (стр. 60). Законодательство может воздействовать прямо, изымая определенную часть чистого годового продукта, чтобы превратить ее в капитал. Но как? — Посредством подоходного налога. «Законодательство могло бы применять созданный таким способом капитал двояко: предоставляя его взаймы лицам, которые применят его, или же оставляя за собой его применение» (стр. 61). «Простейшим способом было бы предоставление его взаймы тем капиталистам и фабрикантам, которые могли бы дать гарантии его возмещения. Процент от этих ежегодных займов можно было бы таким же способом применять как капитал на следующий год. Каждая ежегодная доля образовывала бы таким образом сложный процент, и, если бы сохранялась разумно высокая ставка этого процента, он удваивался бы за очень короткое время. Если бы оказалось, что заработная плата понижается, это значило бы, что настало время повысить подоходный налог. Если бы заработная плата повысилась больше, чем это необходимо, чтобы сделать положение рабочих в меру благополучным, то можно было бы понизить подоходный налог» (стр. 61—62). Как следствие этой операции «возрастание населения сделалось бы быстрым; столь же быстро усиливалась бы необходимость применять капиталы на новых землях все более низкого качества или последовательными порциями на той же самой земле, приносящими каждый раз все меньший продукт» (стр. 62). «В той пропорции, в какой капиталы приносили бы ежегодно все меньший продукт, капиталисты получали бы все меньший доход. По истечении некоторого времени доход с капитала так уменьшился бы, что только собственники крупных масс капиталов смогли бы извлекать из него средства существования; таков был бы последний результат» вышеупомянутой операции (стр. 62—63). «Предположим, что уровень заработной платы остается тем же самым. Все те индивидуумы, которые живут не трудом, живут на доход с капитала или на земельную ренту. Предположенное положение вещей несет с собой тенденцию к обеднению лиц, живущих на доход с капитала», а также к обогащению собственников земли путем последовательного повышения земельной ренты. «За исключением собственников земли, все остальное общество, рабочие и капиталисты, оказалось бы почти одинаково бедно. Всякий раз, когда земли предлагались бы для продажи, чтобы приобрести их приходилось бы уплачивать крупные суммы капитала; таким образом, каждый мог бы купить лишь весьма ограниченное количество земли» (стр. 63). «В этих условиях продажа земель могла бы происходить часто или редко. Если бы она происходила часто, то земли оказывались бы разделенными на весьма малые участки, занятые многочисленным населением, ни одна часть которого не находилась бы в намного лучшем положении, чем рабочие. Если бы наступили стихийные бедствия, в результате которых продукт данного года или нескольких лет оказывался бы значительно ниже обычного уровня, то распространилось бы всеобщее и непоправимое бедствие, так как только в такой стране, в которой значительная часть населения получает большие доходы, чем лица, живущие на заработную плату, за счет этих богачей могут быть созданы большие резервы для смягчения последствий образовавшегося дефицита» (стр. [63]—64). «Человеческая способность к совершенствованию, или способность постоянно переходить от одной ступени науки и счастья к другой, более высокой, зависит, по-видимому, в значительной степени от класса людей, которые являются господами своего времени, т. е. которые достаточно богаты для того, чтобы быть избавленными от всяких забот о средствах к более или менее обеспеченной жизни. Людьми этого класса культивируется и расширяется область науки; они распространяют знания; их дети получают лучшее воспитание и подготовляются для выполнения важнейших и деликатнейших функций общества; они становятся законодателями, судьями, администраторами, учителями, изобретателями в различных областях, руководителями всех больших и полезных работ, благодаря которым расширяется господство рода человеческого над силами природы» (стр. 65). «Самыми счастливыми людьми являются те, которые обладают средними состояниями». Будучи независимыми, «они с необходимостью получают наибольшую сумму наслаждений, приходящихся на весь род человеческий». Поэтому нужно, «чтобы этот класс составлял как можно большую часть общества. Для обеспечения этого отнюдь нельзя допускать, чтобы вследствие усиленного накопления капиталов население возросло до такого уровня, при котором доход с капиталов, применяемых на земле, оказывается очень мал. Доход с капиталов должен быть достаточно велик, чтобы значительная часть общества была в состоянии пользоваться теми преимуществами, какие дает досуг». Если превышается необходимая численность населения, то это обстоятельство, «вместо того чтобы увеличивать избыток годового продукта над тем, что необходимо для возмещения израсходованного капитала и поддержания жизни рабочих, ведет к уменьшению фонда изобилия, от которого в столь значительной степени зависит счастье общества» (стр. 67).
3) О ПРИБЫЛИ НА КАПИТАЛ
«При исследовании всего того, что регулирует заработную плату и прибыль, можно исключить из рассмотрения земельную ренту, так как она является следствием, а не причиной уменьшения продукта, который капиталистам и рабочим приходится делить между собой» (стр. 76). «Если какая-нибудь вещь делится между двумя лицами, то очевидно, что то, что регулирует долю одного, регулирует также и долю другого, так как то, что берется у одного, отдается другому» (стр. 76). «Но так как соотношение между соответственными долями капиталиста и рабочего зависит от соотношения между численностью населения и массой капиталов, а первой свойственна тенденция возрастать быстрее второй, то активное начало [XXI] изменения находится на стороне населения и в качестве регулятора можно рассматривать численность населения, а значит заработную плату» (стр. 76—77). «Прибыль — доля капиталистов в совместном продукте труда и капитала — зависит, следовательно, от заработной платы», находится в обратно пропорциональном отношении к ней (стр. 77). «Прибыль зависит не только от той доли, которую получают владельцы того, что они делят, но также и от совокупной стоимости делимого» (там же). «Уменьшение прибыли капитала, применяемого в земледелии, уменьшает прибыль капитала, который применяется в фабричном производстве и во всех других видах промышленности» (стр. 81). «Первое уменьшение неизбежно; но норма прибыли на капитал, применяемый данным способом, определяет норму прибыли на капиталы, применяемые всяким другим способом, потому что ни один человек не захотел бы продолжать применение своего капитала в земледелии, если бы он мог получить большие выгоды, найдя ему другое применение. Поэтому все прибыли понижаются до уровня прибылей в земледелии» (стр. 81—[82]).
«Через какие ступени приходят к этому результату? Когда появляется спрос на такое дополнительное количество зерна, которое может быть произведено только введением в обработку земель более низкого качества или применением новых порций капитала на той же самой земле, приносящих меньшие прибыли, земледельцы, разумеется, сомневаются в целесообразности применения своего капитала менее производительным способом, чем прежде; но тогда спрос на зерно возрастает без соответственного увеличения производства этого товара. Как неизбежное следствие этого повышается меновая стоимость зерна, и тогда земледелец, производя меньше зерна, чем прежде, сможет извлекать из своего капитала такую же прибыль, как и другие владельцы капиталов. Тем самым не его прибыль держится на первоначальном уровне, а все другие прибыли понижаются до того уровня, на который упала его прибыль. Вследствие увеличения стоимости зерна оказывается больше и стоимость труда. Ведь рабочий должен потреблять некоторое количество необходимых для жизни предметов, стоят ли они больше или меньше. Если они стоят больше, чем прежде, то его труд стоит больше, хотя количество потребляемых им жизненных средств и других предметов остается точно таким же. Таким образом, его заработную плату можно рассматривать как повысившуюся, хотя реальное вознаграждение за его труд не увеличилось. Так все капиталисты оказываются вынуждены платить большую заработную плату, а значит их прибыли уменьшаются. По той же причине и фермер оказывается в таком же положении. Таким образом, по мере того как возрастает население и оказывается необходимым применять капиталы на все менее плодородных землях, прибыли на все капиталы постепенно уменьшаются» (стр. 82— [83, 84]).
III. ОБ ОБМЕНЕ
§ 1) Обмен основан на наличии излишка продукта собственного производства и потребности в продуктах чужого производства. Агентами обмена «являются перевозчики и купцы» (стр. 85).
§ 2) «Если количества, в которых один продукт обменивается на другой, зависят от соотношения между спросом и предложением», то спрашивается, «от чего зависит это соотношение» (стр. 89). Это соотношение «зависит в конечном счете от издержек производства» (стр. [91]—92). Эти издержки производства составляет труд. «Таким образом, количество труда определяет то соотношение, в котором продукты обмениваются друг на друга» (стр. 99).
§ 3) Непосредственный труд; капитал: накопленный труд (стр. 100). «Относительно этих обоих видов труда следует заметить: 1) они не всегда оплачиваются в той же самой пропорции; 2) они не всегда участвуют в той же самой пропорции в производстве всех товаров» (стр. 100—101).
«Оказывается достаточно взять три случая, чтобы пояснить на примерах те различные степени, в которых труд и капитал участвуют в производстве; это два крайних случая и один средний: 1) продукты производятся только непосредственным трудом, без участия капитала; 2) продукты производятся наполовину непосредственным трудом, наполовину капиталом; 3) продукты производятся только капиталом, без участия непосредственного труда» (стр. 102—103).
«Если для производства применяются два вида труда и если при повышении цены одного вида цена другого понижается, то меновая стоимость товара, для производства которого применена большая доля первого вида труда, при повышении цены этого вида труда повысится по отношению к меновой стоимости того товара, для производства которого применено меньшее количество этого вида труда. Отношение, в котором происходит это повышение, зависит всякий раз от двух условий: 1) от пропорции, в которой понижается цена одного вида труда при повышении цены другого вида; 2) от соотношения между количеством труда первого вида, примененного для производства первого из рассматриваемых товаров, и тем количеством труда первого вида, которое применено для производства другого товара» (стр. [103]—104).