Ii. культура в международном праве 1 страница

1. Обзор права культурных ценностей

119. Культура как предмет международного права принципиально отличается от экономической проблематики. Тем не менее торговля предметами искусства приобрела большое экономическое значение. Параллели прослеживаются также при анализе правовых структур. Территориальный суверенитет сохраняет значение в обеих сферах регулирования, как и право на самоопределение народов. Характерным признаком системы нормативов - и в экономике, и в культуре - является пересечение разных областей права, а именно национального материального частного и публичного права, международного частного права и международного права.

120. Понятие культуры в международном праве складывалось с учетом его специфики, отразившейся в отдельных договорах. Трудности определения понятия культуры связаны с различиями ее толкования в разных системах <322>. В принципе понятие культуры в международном праве соответствует европейскому понятию культуры, которое, таким образом, приобретает универсальный характер; Опперманн (Oppermann) определяет культуру как особую сферу, которая выходит за пределы образования и научных исследований и характеризуется соприкосновением общества с духовным миром (литература, искусство, архитектура, СМИ, культурный обмен, сохранение культурного наследия и культурной идентичности и др.) <323>.

--------------------------------

<322> Энциклопедия Брокгауза определяет культуру в узком смысле как "сферы деятельности, в которых человек может создавать продукты, формы произведения, формы поведения и идеи, рассчитанные на длительное существование и отражающие коллективную смысловую связь". Оксфордский словарь английского языка понимает под культурой "развитие и облагораживание ума, вкуса и манер; результат такого развития и облагораживания; интеллектуальную сторону цивилизации". "Лярусс" определяет культуру как "совокупность приобретенных знаний: совокупность социальных, религиозных структур, интеллектуальных, художественных феноменов, характеризующих общество". См.: Lord Slynn of Hadley. Law and Culture - A European Setting // Peterson (Hrsg) The Tanner Lectures on Human Values, 1995, 47f.

<323> Oppermann (Fn 25) § 28 Rn 52; см. также: Blanke. Europa auf dem Weg zu einer Bildungs- und Kulturgemeinschaft, 1994, 6; о различных подходах к определению в международном праве см.: O'Keefe. The "Right to take part in cultural life" under Article 15 of the ICESCR, ICLQ 47 (1998) 905.

121. Вопросами культуры занимались еще "отцы-основатели" современного международного права. И Гуго Гроций (1583 - 1645 годы), и Эмерик де Ваттель (1714 - 1767 годы) выступали за отмену варварского обычая войны - целенаправленного уничтожения культурных ценностей врага <324>; в XIX веке комплекс указанных вопросов по-прежнему оставался в центре дискуссий <325>. Только после Второй мировой войны на первый план выступили новые аспекты. С одной стороны, рассматривалась охрана культурных ценностей в мирное время; с другой стороны, речь шла о возвращении культурных ценностей на их историческую родину <326>. После 1970 года получила развитие тема самобытности национальной культуры в контексте экономической глобализации. Между сторонниками свободы экономики без границ, включая выбор языка и отрицание влияния на культуру, и приверженцами права на сохранение культурной идентичности периодически возникали разногласия. В 1990-е годы особенно Франция настаивала на введении норм международного права о сохранении национальной идентичности, подчеркивая, таким образом, центральную роль культуры в сохранении идентичности. На переговорах в рамках ГАТТ и в дискуссиях о многосторонних соглашениях по поводу иностранных инвестиций эти темы рассматривались в свете международного права <327>. ЮНЕСКО приняла в 2001 году Всеобщую декларацию о культурном разнообразии <328>, а в октябре 2003 года - Конвенцию об охране нематериального культурного наследия <329>. В 2005 году появилась Конвенция ЮНЕСКО о культурном разнообразии <330>. Амбивалентность тезиса о культурной самобытности с точки зрения политики мира до сих пор не преодолена; в то время как одна философская школа исходила из "мира посредством культуры" (Рерих) <331>, другая философская школа выражала опасения в связи с угрозой столкновения различных культурных способов и форм достижения власти <332>. Остается открытым вопрос, в какой мере государства, принимая во внимание развитие новых технологий, фактически смогут в будущем ограничивать свободный поток сообщений, если они не намерены самоизолироваться <333>.

--------------------------------

<324> Grotius. Vom Recht des Krieges und des Friedens, 1625, Ausg 1950, 521; de Vattel. Le droit des gens ou principes de la loi naturelle, 1758, Ausg 1959, 453; об историческом развитии см.: Wyss. Kultur als eine Dimension der , 1992, 86ff.

<325> Fiedler. Zur Entwicklung des im Bereich des internationalen , FS Doehring, 1989, 203 ff.

<326> К вопросу о развитии см.: Hammer. Zur Geschichte des rechtlichen und Denkmalschutzes // Fechner/Oppermann/Prott (Hrsg), Prinzipien des , 1996, 63ff.

<327> Hahn. Eine kulturelle Bereichsausnahme im Recht der WTO? 56 (1996) 315ff; Footer/Graber. Trade Liberalization and Cultural Policy, Journal of International Economic Law 3 (2000) 115ff; см. также абз. 49.

<328> ILM 41 (2002) 57ff; немецкий текст см. Deutsche UNESCO-Kommission (Hrsg). Schutz und der Vielfalt kultureller Ausdrucksformen, 2006, 103.

<329> Германия не ратифицировала; Конвенция вступила в силу 20 апреля 2006 г., на данный момент 75 государств-членов (по состоянию на 1 марта 2007 г.); см.: Francioni. Beyond State Sovereignty: The Protection of Cultural Heritage as a Shared Interest of Humanity, Michigan JIL 25 (2004) 1209 (1222ff); Odenthal. Die Bewahrung des immateriellen Kulturerbes als neues Thema des , SZIER 2005, 445ff.

<330> Не вступила в силу; см. Deutsche UNESCO-Kommission (Fn 328), 15; см.: v. Schorlemer. Kulturpolitik im verankert, VN 2005, 217ff.

<331> Boguslavsky. Der Begriff des Kulturguts und seine rechtliche Relevanz // (Hrsg), Rechtsfragen des internationalen , 1994, 3.

<332> Huntington. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order, 1996; немецкий перевод: Kampf der Kulturen, 1998.

<333> Grewlich. Governance in Cyberspace, RIW 2000, 337ff; Sommermann, Kultur im Verfassungsstaat, VVDStRL 65 (2006), 7 (22ff).

2. Свобода информации и культурный порядок

122. В Уставе ООН сотрудничество в сфере культуры определено как одна из целей деятельности ООН (абз. 3 ст. 1, ст. 55); поскольку Генеральная Ассамблея может делегировать компетенцию, осуществляемую согласно ст. 13, одновременно с компетенцией по защите прав человека, Опперманн справедливо отметил, что Устав ООН основывается на концепции "принципиально свободного и открытого мирового культурного порядка" <334>. Представлению о мирном обмене между разными культурами соответствуют двусторонние соглашения о культурных обменах в сфере образования, искусства и науки; многочисленные соглашения о культурных обменах заключила ФРГ <335>.

--------------------------------

<334> Oppermann. Cultural and Intellectual Cooperation, EPIL I (1992) 886 (889).

<335> Schirmer. Die klassischen Kulturabkommen der Bundesrepublik Deutschland mit Staaten, 1970.

123. ЮНЕСКО, специализированное учреждение ООН по вопросам образования, науки и культуры, была создана в 1945 году как международная организация по развитию международного обмена в указанных областях и способствовала, особенно в сфере охраны культурных ценностей, заключению универсальных соглашений, направленных на развитие культурной открытости <336>. Штаб-квартира ЮНЕСКО находится в Париже; членами ЮНЕСКО состоит 191 государство. Поскольку развивающиеся и социалистические страны в то время составляли большинство, в 1970-е годы в деятельности ЮНЕСКО изменились приоритеты: с одной стороны, речь шла о прерогативе национальной культуры, например, в связи с требованием о возвращении культурных ценностей на историческую родину; с другой стороны, обсуждался новый мировой информационный порядок, в рамках которого необходимо усилить контроль суверенного государства над потоком информации в ущерб свободе информации и свободе слова, предусмотренных ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, что отвергалось западными государствами. Спор по этому вопросу достиг кульминации на заседании Генеральной Ассамблеи ООН в 1982 году, на котором была принята Резолюция о запрете на вещание спутникового телевидения на территории суверенного государства, если оно не даст предварительного согласия (prior consent); западные государства проголосовали против названной Резолюции <337>. В итоге продолжал действовать принцип свободы телевещания, но принимающее государство имело право на глушение (jamming), если это было технически возможно <338>. Развитие современных информационных технологий и их ключевая роль в интеграции национальной экономики в мировую лишили актуальности тему принципиальной национальной обособленности <339>. Не только репрессивное ограничение свободы слова, но и сохранение национальной идентичности влияет на международный обмен культурными ценностями в узком смысле; это проявилось в 1990-е годы и в отношениях между индустриальными государствами и развивающимися странами, и между США и Францией <340>. Также следует учитывать значительный экономический потенциал культурных ценностей в условиях развития современного информационного общества.

--------------------------------

<336> США вышли из состава ЮНЕСКО в декабре 1984 г. и вновь вступили 1 октября 2003 г.

<337> UN GA Res 37/92 (1982).

<338> Malanczuk. Das Satellitenfernsehen und die Vereinten Nationen, 44 (1984) 257ff.

<339> Общую информацию об этом см.: Grewlich. Access to Global Networks - European Telecommunications Law and Policy, GYIL 41 (1999) 9ff.

<340> Prowda. US Dominance in the "Marketplace of Culture" and the French "Cultural Exception", NYJILP 29 (1996/97) 193ff; Bishop. France and the Need for Cultural Exception, NYJILP 29 (1996/97) 187ff.

3. Культурные потребности как ограничитель свободы

перемещения товаров и услуг

124. В рамках соглашений ВТО, действующих с 1994 года <341> международный обмен товаров и услуг, связанных с культурой, является предметом сложного регулирования, состоящего из трех частей. "Высокая культура", например государственное финансирование музыки, живописи или искусства в целом, не относится к сфере действия ГАТТ. Борьба за исключения, связанные с культурой (cultural exception), касалась прежде всего индустрии развлечений (развлечения и шоу-бизнес; entertainment and showbusiness). Компромисс, достигнутый в Уругвайском раунде, привел к тому, что художественный фильм как таковой (частота изображения и звука, зафиксированная на материальном носителе) рассматривается как товар и на него распространяются принципы наибольшего благоприятствования и национального режима <342>; однако при установлении квот на показ определенных фильмов в кинотеатрах (screen quote) прямо указано, что принцип национального режима не применяется (абз. 10 ст. III и ст. IV ГАТТ). Превентивная охрана культурных ценностей <343> составляет предмет положения об исключениях <344> ст. XX (f), согласно которому государства имеют право принимать меры по охране существующих национальных культурных ценностей, а именно художественных, исторических или археологических. Однако это право можно реализовать только при условии, что меры не являются дискриминационными и не влекут за собой скрытого ограничения международной торговли <345>.

--------------------------------

<341> Двусторонние торговые соглашения также могут содержать положения об обмене товарами и услугами в сфере культуры; см.: Mayer-Robitaille. L'impact des accords de sur le statut juridique des biens et services culturels, AFDI 50 (2004) 715ff.

<342> Hahn (Fn 327) 328ff.

<343> Streinz. Internationaler Schutz von Museumsgut, 1998, 192f.

<344> Hahn (Fn 327) 341.

<345> Об этом см.: v. Schorlemer. Internationaler , 1992, 467ff.

125. Показ фильма рассматривается как услуга и, таким образом, подпадает под действие ГАТС, причем ЕС использовал свое право не применять условие о наибольшем благоприятствовании, вследствие чего в этом случае положения ВТО не действуют <346>. Совет Европы и ЕС приняли специальные юридические акты в отношении трансграничного телевидения, согласно которым большая часть эфирного времени в государствах-членах должна использоваться для показа европейских произведений <347>. В случае применения ГАТС национальные ограничения были бы возможны только в части защиты общественной морали, но не для сохранения культурной идентичности. Индустриальные государства придерживаются единого мнения по поводу того, что культурное разнообразие должно быть целью глобального информационного порядка <348>. ЕС даже обязан принимать меры по достижению этой цели согласно ст. 22 Хартии ЕС об основных правах <349>. На мировом рынке кино- и телеиндустрии продукты США доминируют: это самая крупная экспортная отрасль США после авиационной промышленности <350>.

--------------------------------

<346> См. документ GATS/EL/31 от 15.04.1994 г.; см. также: Pleitgen. Von Uruguay Paris nach Hongkong? Die audiovisuelle Industrie im Spannungsfeld zwischen Welthandel und kultureller Vielfalt, AfP 2005, 1ff.

<347> Европейская конвенция Совета Европы о трансграничном телевидении (BGBl 1994 II, 639); Директива ЕС 89/552/EWG от 03.10.1989, ABl EG 1989, N L 298/23; BVerfGE 92, 203; дополнительная Директива ЕС 97/36/EG от 30.06.1997, ABl EG 1997, N L 202/60. К вопросу о реформе: Сообщение Европейской комиссии о будущем европейской политики регулирования в аудиовизуальной сфере, (KOM (2003) 784 endg v 15.12.2003).

<348> OECD (Hrsg). Global Information Infrastructure, 1997, 64ff.

<349> Ennuschat // Tettinger/Stern (Hrsg), Grundrechte-Charta, 2006, Art 22.

<350> Pleitgen (Fn 346) 1; Graber. Handel und Kultur im Audiovisionsrecht der WTO, 2003; Grewlich. Konflikt und Ordnung in der globalen Kommunikation, 1997; Wolfrum (Hrsg). Recht auf Information - Schutz vor Information, 1986.

126. 20 октября 2005 года ЮНЕСКО приняла Конвенцию об охране и поощрении разнообразия форм культурного самовыражения <351>. Конвенция признает двойственную природу культурных ценностей: с одной стороны, они являются товаром, с другой стороны - предметом государственного финансирования. В процессе реализации своего суверенитета государства имеют право принимать меры по охране собственного культурного разнообразия (ст. 6). Соответствие защитных механизмов, например, праву ВТО пока не исследовано; ст. 20, которая должна применяться в таких случаях, содержит компромиссную формулировку: обязанности, предусмотренные Конвенцией, равносильны применимым положениям других международных договоров (взаимная поддержка; mutual supportiveness) <352>. В то время как некоторые усматривают в этом случае почти неприкрытую протекционистскую меру, в частности, канадской и французской индустрии в форме "культурного освобождения" в ущерб американскому экспорту, другие авторы подчеркивают необходимость охраны культуры, особенно коренных народов, а также в развивающихся странах <353>.

--------------------------------

<351> См. Fn 330; 148 из 154 государств проголосовали "за", только США и Израиль - "против" (Австралия, Либерия, Никарагуа и Гондурас воздержались).

<352> Hahn. A Clash of Cultures? The UNESCO Diversity Convention and International Trade Law, Journal of International Economic Law 9 (2006) 515ff; Graber. The New UNESCO Convention on Cultural Diversity: A Counterbalance to the WTO? Journal of International Economic Law 9 (2006) 553ff.

<353> См.: v. Schorlemer (Fn 330).

127. На европейском уровне противоречие между свободой перемещения товаров и охраной культурных ценностей <354> разрешается при помощи ст. 30 Договора о Европейском сообществе, согласно которой недискриминационные ограничения экспорта и импорта, нацеленные на охрану национальных культурных ценностей, составляющих художественное, историческое или археологическое достояние, допустимы постольку, поскольку они не представляют скрытое ограничение торговли. Предпосылка применения этой статьи заключается в том, что мера не является экономической и не служит влиянию на экономику <355>; кроме того, в Сообществе нет соответствующего регулирования <356>. Регламент о вывозе культурных ценностей <357> в третьи страны и Директива о возвращении культурных ценностей, неправомерно вывезенных с территории государства - члена ЕС <358>, не считаются исчерпывающими правилами, поскольку они касаются только определенных видов культурных ценностей <359>. Применение защитной меры оправданно в соответствии со ст. 30 Договора о Европейском сообществе, только если она целесообразна и необходима для предотвращения опасности, в частности вывоза национальных культурных ценностей, которые нельзя защитить мерами, ограничивающими свободу перемещения товаров в меньшей степени <360>. Согласно указанному определению к соразмерным мерам относятся право преимущественной покупки со стороны государства и запреты на экспорт с оговоркой о возможной выдаче разрешения <361>. Исключение с целью охраны национальных культурных ценностей, указанное в ст. 30 Договора о Европейском сообществе, в рамках систематики связано с абз. 4 ст. 151 названного Договора, согласно которому Сообщество в своей деятельности должно учитывать общие культурные аспекты <362>. Ограничение цен на книги, установленное правом Сообщества, отражает значимость книжного дела для культуры <363>.

--------------------------------

<354> Seidl-Hohenveldern. durch die Union versus Warenverkehrsfreiheit // Fechner/Oppermann/Prott (Fn 326) 113 ft'.

<355> // v. d. Groeben/Schwarze (Hrsg), Vertrag die Union und Vertrag zur der Gemeinschaft, Bd 1, 6. Aufl 2003, Art 30 Rn 33ff.

<356> См.: (Fn 355) Art 30 Rn 13ff mwN.

<357> Регламент (ЕЭС) Совета N 3911/92 от 09.12.1992 (ABl EG 1992, N L 395/1).

<358> Директива 93/7/EWG, ABl EG 1993, N L 74/74; трансформирована в германское право в форме Закона ФРГ о защите культурных ценностей от 15.10.1998 (BGBl 1998 I, 3162); см.: Preuschen, Kulturgutsicherungsgesetz und EG-Recht, EuZW 1999, 40ff.

<359> См.: Berndt. Internationaler , 1998, 142ff; (Fn 355) Art 30 Rn 63; Streinz (Fn 343) 117ff; Siehr, innerhalb der Union, ZVglRWiss 95 (1996) 170ff.

<360> См.: Berndt (Fn359) 140, 146ff; Leible // Grabitz/Hilf (Hrsg). Das Recht der Union, Loseblattslg, Art 30 EG Rn 8.

<361> См.: Berndt (Fn 359) 147.

<362> См.: Oppermann (Fn 25) § 19 Rn 33, § 28 Rn 59.

<363> Engelmann. Die Zukunft der Buchpreisbindung im Binnenmarkt, 2002; Everling, Buchpreisbindung im deutschen Sprachraum und Gemeinschaftsrecht, 1997.

4. Право на язык

128. Представители национальных меньшинств, в частности, претендуют на право сохранять свой язык как выражение культурной идентичности <364>. Право на пользование родным языком составляет ключевое звено международной защиты прав национальных меньшинств <365>. Согласно ст. 27 Международного пакта о гражданских и политических правах представители этнических, религиозных или языковых меньшинств имеют право пользоваться родным языком. Копенгагенский заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 29 июня 1990 года также направлен на защиту пользования языками национальных меньшинств. В свете культурной идентичности представители национальных меньшинств обладают правом говорить на родном языке в частной и общественной жизни, а также распространять информацию и обмениваться информацией на родном языке. Несмотря на обязательность изучения официальных языков соответствующего государства, должна быть предоставлена возможность обучения на родном языке и, в меру необходимости и возможности, пользования родным языком при обращении в государственные органы <366>. Из Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств Совета Европы 1992 года <367> не вытекают индивидуальные права представителей меньшинств, однако Хартия подчеркивает общее культурное значение языка <368>. Рамочная конвенция Совета Европы о защите национальных меньшинств 1995 года также поддерживает идею свободного пользования языком <369>.

--------------------------------

<364> Klein. und Sprache // (Hrsg), Sprache und im Judentum, 1998, 59ff; Varennes. Sprachminderheiten, und Nichtdiskriminierung, HV-I 1999, 241ff.

<365> Hobe/Kimminich. , 8. Aufl 2004, 431: allg hierzu auch die von Schweizer u Kahl. Sprache als Kultur- und Rechtsgut, VVDStRL 65 (2006), 347ff bzw 386ff.

<366> См. Заключительный акт СБСЕ (IV N 30 и след.) от 29.06.1990, Bull BReg 1990, 757ff.

<367> BGBl 1998 II, 1315 ff.

<368> Klein (Fn 364) 66f.

<369> BGBl 1997 II, 1408ff.

129. В ЕС 23 государственных языка 27 государств-членов признаны официальными языками <370>. Таким образом, граждане Союза вправе обращаться в органы Сообщества на одном из официальных языков по своему выбору и требовать ответа на этом языке <371>. Абзац 4 ст. 41 Хартии ЕС об основных правах от 2000 года гарантирует это право как часть "права на хорошее управление" <372>. В то время как на официальных встречах министров и глав государств и правительств в рамках ЕС осуществляется перевод на все официальные языки, на рабочих совещаниях с согласия всех участников по практическим и финансовым соображениям такой режим часто отменяется. Потребность в практическом разрешении проблемы, которое можно было бы увязать с различными языковыми контекстами в ЕС (к примеру, общение с гражданами, коллективные политические органы, органы управления Сообщества), значительно возросла после расширения Союза <373>.

--------------------------------

<370> Регламент N 1 о регулировании вопроса о языке (ABl 1958, 385); о разграничении понятий "языки договоров", "официальные и рабочие языки" см.: Weber // v. d. Groeben/Schwarze (Fn 355), Bd 4, 2004, Art 290 Rn 1ff. На основании Регламента (ЕС) N 920/2005 от 13.06.2005 (ABl EU 2005, N L 156/3) об изменении Регламента 1958 г. с 2007 г. ирландский (гэльский) язык стал равноправным официальным языком ЕС.

<371> См. ст. 21 в сочетании со ст. 314 Договора о Европейском сообществе. См. Oppermann. Reform der EU-Sprachenregelung? NJW 2001, 2663ff. Равный статус всех языков Сообщества служит демократичности и прозрачности. Однако на практике это часто приводит к большим затратам, связанным с переводом, поскольку все юридические акты и официальные публикации в Сообществе должны переводиться на все официальные языки.

<372> См.: Galetta/Grzeszick. in: Tettinger/Stern (Fn 349), Art 41 Rn 73ff.

<373> В результате расширения в 2004 г. появилось еще девять языков, после вступления Болгарии и Румынии добавилось еще два. См. также Oppermann (Fn 371).

5. Культурные ценности и их охрана

130. Как и другие секторы международного права, система международно-правовых норм о культурных ценностях и их охране возникла в XX веке. Если основу регулирования составляют международные договоры, то в части отдельных вопросов сформировались также международные обычаи. В отличие от морского или экономического права нормы, касающиеся культурных ценностей, на данный момент менее развиты, но в целом уже сегодня можно говорить о международном праве культурных ценностей <374>. Медленное и осторожное развитие указанной области права связано не только с проблемой национального суверенитета. Отсутствие консенсуса в отношении фундамента и цели международной концепции в сфере культурных ценностей и сегодня препятствует развитию соответствующего всеобъемлющего порядка.

--------------------------------

<374> Streinz (Fn 343) 201; O'Keefe. Formulating General Principles by Reference to International Standards // Fechner/Oppermann/Prott (Fn 326) 277ff; sowie den Beitrag von Prott. The International Legal Protection of the Cultural Heritage, ebd, 295ff.

131. Усилия и борьба (речь идет о "войнах во имя искусства" (art wars)), предпринимаемые по вопросам правового статуса и режима культурных ценностей, в будущем приумножатся. На это указывает расширение торговли ценными предметами искусства. В дискуссии о возвращении культурных ценностей на историческую родину и сегодня не достигнуто соглашение. Это касается, например, требований Греции или развивающихся стран о возвращении предметов старины, вывезенных за границу в колониальную эпоху, а также споров, связанных с последствиями Второй мировой войны и до сих пор не разрешенных <375>. Кроме того, проекты, реализуемые в сфере экономического развития, могут оказывать негативное влияние на культурное наследие соответствующего государства; Всемирный банк учитывает этот аспект при оценке своих проектов <376>. В целом можно предположить, что в мире развивающихся универсальных экономических структур охрана национальной культурной идентичности будет пользоваться большим вниманием во внутренней и внешней политике многих государств.