Равенство экономического статуса

Распределение власти легче осуществить, если экономический статус различных групп примерно равен. Это условие в целом применимо к языковым группам Швейцарии. Например, в банков­ском деле крупными центрами являются не только немецкоязыч­ный Цюрих, но и франкоязычная Женева и италоязычный Лугано. В то же время во всех трех группах есть проблема бедных горских фермеров. Если бы финансовые центры были сосредоточены в од­ной языковой области, а бедствующее горское крестьянство — в другой, осуществить распределение власти было бы намного сложнее. С точки зрения религиозных различий ситуация менее благоприятна. Католические области в целом менее благополучны, чем протестантские, что отчасти объясняет, почему принцип рас­пределения власти исторически било сложнее ввести между рели­гиозными группами, нежели языковыми.

Самым трудным в Швейцарии оказалось распределить власть между буржуазными партиями и социалистами. Последние часто жалуются, что их кооптируют н капиталистическую систему, пре­дающую интересы рабочего класса. В социалистической партии шумное меньшинство предпочло бы покончить с системой распре­деления власти. Это меньшинство утверждает, что существующая система выгодна для богатых и ущемляет интересы бедных. То же самое — и вполне обоснованно — говорят черные лидеры в Южной Африке. Реальное разделение власти в Южной Африке невоз­можно до тех пор, пока белое население не согласится на более равное распределение богатства. Если же белые не пойдут на это, всякие разговоры о распределении власти в Южной Африке не более, чем ширма. Кстати, Швейцарии тоже предстоит новое ис­пытание распределения власти вследствие притока в страну боль­шого числа небелого населения в качестве беженцев или ино­странных рабочих. Включит ли Швейцария новую группу имми­грантов в свою систему распределения власти? Готовы ли швей­царцы позволить небелым иммигрантам повысить свой экономиче­ский и социальный статус, чтобы распределение власти не превра­тилось в чистую символику? <...>

Внешнеполитический нейтралитет

Третий швейцарский урок состоит в том, что распределению власти содействует нейтралитет в сфере внешней политики. В об­ществе, для которого характерно культурное многообразие, всегда сохраняется риск глубоких разногласий по вопросам внешних сношений, поскольку различные группы могут расходиться в своих симпатиях к зарубежным странам. В Швейцарии эта опасность драматически проявилась во время первой мировой войны, когда, как уже упоминалось, большинство немецкоязычных швейцарцев поддержали Германию, а большинство франкоязычных - Фран­цию. Тогда лишь политика нейтралитета обеспечила сохранение целостности страны.

То, что могло произойти в Швейцарии в первую мировую вой­ну, происходит теперь в Ливане. До середины 70-х годов система распределения власти в Ливане функционировала довольно ус­пешно, потому что страна занимала относительно нейтральную по­зицию в ближневосточном конфликте. Трагедия Ливана состоит в том, что он внезапно оказался вовлеченным в перипетии ближне­восточного конфликта. Как и можно было ожидать в условиях по­ликультурной страны, разные группы встали на сторону разных государств, и это дало повод для вторжения иностранных войск в Ливан. <...>

Использование референдума

Распределение власти должно быть тесно увязано с развитой системой референдумов, чтобы избежать правления элитного кар­теля. Если соперничество за власть заменяется ее распределени­ем, отношения между элитами могут стать слишком теплыми. По­этому народ сам должен осуществлять контроль. Референдум представляет собой средство такого контроля. В Швейцарии каждая поправка к конституции должна быть вынесена на всенародный референдум. Что касается законов, то референдум требуется в случае, если инициаторы законопроекта собирают в его поддержку 50 000 подписей. Кроме того, инициатива может исходить и от на­рода: 100 000 человек могут предложить конституционную по­правку для вынесения на референдум.

Швейцария проводит референдумы намного чаще, чем любая из всех западных демократических стран. Обычно швейцарский народ ежегодно четыре раза призывается к урнам, чтобы решать разно­образные вопросы федерального, кантонального и общинного зна­чения. Интенсивное использование референдума в какой-то мере компенсирует недостаток значимости парламентских выборов. При действующей системе распределения власти выборы не дают воз­можности производить замену команд лидеров. Независимо от ре­зультатов выборов исполнительный кабинет формируется круп­нейшими партиями. Колебания электоральной поддержки в луч­шем случае могут привести к несущественной корректировке при распределении мест в кабинете, а в течение последних двадцати пяти лет не было даже таких корректировок: все эти годы Феде­ральный Совет включал двух свободных демократов, двух христи­анских демократов и одного представителя Швейцарской народной партии. При такой стабильности очень важно, чтобы посредством референдума народ мог осуществлять определенный контроль. Именно отсутствие практики референдумов сделало столь пробле­матичным распределение власти в Австрии и Нидерландах в 50— 60-е годы.