В) особенности производства отдельных видов допроса 3 страница

В соответствии с ч. 9 ст. 166 УПК РФ помимо потерпевшего псевдоним может быть предоставлен его представителю. Это необходимо для сохранения в тайне личности самого потерпевшего. Особенно это очевидно в случаях, когда потерпевшим является малолетний или несовершеннолетний, а его представителем - один из родителей либо другой законный представитель. В остальных случаях - когда защищенный псевдонимом потерпевший заключает договор о представлении его интересов иным лицом, - опасность раскрытия личности потерпевшего также существует, поскольку те, кто осуществляет посткриминальное воздействие, могут отслеживать контакты представителя потерпевшего с представляемым лицом. Данные обстоятельства и следует указывать в качестве основания предоставления псевдонима представителю потерпевшего в соответствующем постановлении.

Все документы, связанные с установлением обстоятельств, свидетельствующих о необходимости защиты потерпевшего, его представителя и свидетеля псевдонимом, как и ходатайства указанных лиц об использовании данной меры безопасности, должны храниться не в уголовном деле, а вместе с постановлением о предоставлении псевдонима (приобщение этих документов непосредственно к материалам уголовного дела сделало бы подлинные сведения о защищаемом известными другим участникам судопроизводства и, следовательно, бессмысленным применение псевдонима).

Одновременно с разъяснением права ходатайствовать о предоставлении псевдонима гражданину должно быть разъяснено, что его подлинные данные могут быть раскрыты сторонам по решению суда в стадии судебного разбирательства на основании ч. 6 ст. 278 УПК РФ. Непродуманность содержания ч. 6 ст. 278 УПК РФ, о чем подробнее будет сказано в гл. 23 настоящего курса, может повлечь то, что гражданин, владеющий важной доказательственной информацией, не пойдет на сотрудничество со следственными органами.

Участие в судопроизводстве потерпевшего, его представителя, свидетеля под псевдонимом обязывает лицо, осуществляющее производство по уголовному делу, применять все нормы УПК РФ таким образом, чтобы личность этих участников судопроизводства была сохранена в тайне. В частности:

1. Псевдоним, которым защищено лицо, указывается не только в протоколах следственных действий с участием данного лица (на что прямо указано в ч. 9 ст. 166 УПК РФ), но и:

- в протоколах иных следственных действий, если это лицо упоминается при их производстве, а также в протоколах процессуальных действий, не являющихся следственными: в протоколе объявления обвиняемому о назначении в отношении потерпевшего, защищенного псевдонимом, судебной экспертизы, в протоколе ознакомления защищенного псевдонимом потерпевшего с уголовным делом в соответствии со ст. 216 УПК РФ и др.;

- в постановлениях и иных актах, выносимых при производстве по уголовному делу: о признании потерпевшим, о привлечении в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении (акте) и в прочих актах.

2. В протоколах процессуальных действий не указываются не только подлинные данные защищаемого, но и любые сведения, которые позволяют установить его личность, например этническая принадлежность, профессия, давность знакомства защищаемого лица с потерпевшим, другие факты биографии и иные сведения. В силу самой сущности рассматриваемой меры безопасности неуказание в протоколах процессуальных действий таких сведений является естественным (объективным) ограничением того, что, согласно ч. 2 ст. 78 и ч. 2 ст. 79 УПК РФ, потерпевший и свидетель могут быть допрошены о любых относящихся к уголовному делу обстоятельствах.

3. Не применяются в ходе следственных действий с участием защищаемого лица фото-, видео-, киносъемка, а если есть основания полагать, что защищаемый по голосу может быть узнан стороной защиты либо идентифицирован ею в будущем, то не применяется и аудиозапись. Данное условие необходимо, поскольку согласно ч. 1 ст. 217 УПК РФ обвиняемому и защитнику могут предъявляться фотографии, материалы аудио-, видеозаписи, киносъемки и иные приложения к протоколам следственных действий.

Возможны ситуации, когда человек, обладающий важной доказательственной информацией, известен не только правоохранительным органам, но и лицу, в отношении которого ведется уголовное преследование (его окружению), предполагающему, что носитель информации может быть допрошен как свидетель. В этом случае не противоречит УПК РФ допрос носителя информации в обычном порядке о малозначительных обстоятельствах преступления (для маскировки его роли в процессе доказывания) и допрос под псевдонимом об обстоятельствах, изобличающих виновного в совершении преступления. Известны случаи, когда протокол допроса свидетеля, допрошенного до появления угрозы посткриминального воздействия под настоящей фамилией, впоследствии - при появлении такой угрозы - изымался из уголовного дела и помещался в один конверт с постановлением о предоставлении свидетелю псевдонима. После этого свидетель допрашивался вновь под псевдонимом, и протокол этого допроса помещался в уголовное дело, что также не противоречит УПК РФ.

При ознакомлении обвиняемого и защитника с уголовным делом в соответствии с ч. 1 ст. 217 УПК РФ им предъявляются материалы дела, за исключением случаев, предусмотренных ч. 9 ст. 166 УПК РФ, т.е. не предъявляются постановления следователя, в которых указаны подлинные данные о лицах, участвующих в судопроизводстве под псевдонимом. Не предъявляются обвиняемому, защитнику и другие документы, хранящиеся в конверте вместе с указанным постановлением.

Вышеуказанные документы не должны предъявляться гражданам - участникам судопроизводства и при их ознакомлении с уголовным делом, производство по которому завершено постановлениями: о его прекращении; о передаче дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера.

3. Контроль и запись переговоров в целях обеспечения безопасности <1>. В соответствии с ч. 2 ст. 186 УПК РФ при наличии угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц контроль и запись телефонных и иных переговоров допускаются по письменному заявлению указанных лиц, а при отсутствии такого заявления - на основании судебного решения.

--------------------------------

<1> О контроле и записи переговоров как о следственном действии, применяемом не только в целях обеспечения безопасности, но и для собирания доказательств, см. также п. 6 § 4 настоящей главы.

Для осуществления рассматриваемой меры безопасности требуется не только вышеуказанное письменное заявление потерпевшего либо иного участника уголовного судопроизводства, но и постановление лица, в производстве которого находится уголовное дело, о контроле и записи переговоров по основанию, предусмотренному в ч. 2 ст. 186 УПК РФ. Копия этого постановления направляется для исполнения в соответствующее управление (отдел) органа, осуществляющего ОРД <1>. Высказано также мнение, что и при наличии письменного заявления гражданина о контроле и записи переговоров для их производства необходимо судебное решение, поскольку, согласно ч. 3 ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ "О связи", ознакомление с информацией, передаваемой по сетям электросвязи и сетям почтовой связи, осуществляется только на основании решений суда, за исключением случаев, установленных федеральными законами <2>. Но именно федеральным законом - в ч. 2 ст. 186 УПК РФ - установлен случай, когда судебное решение не требуется.

--------------------------------

<1> В соответствии с п. п. 1 и 2 Указа Президента РФ от 1 сентября 1995 г. N 891 "Об упорядочении организации и проведения оперативно-розыскных мероприятий с использованием технических средств" запись телефонных и иных переговоров осуществляют подразделения ФСБ России, а при отсутствии у них на объектах связи необходимых оперативно-технических возможностей - органы внутренних дел России.

<2> См.: Новикова М.В. Обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства как гарантия осуществления правосудия в современных условиях: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006. С. 111, 112.

Некоторые авторы в обоснование необходимости судебного решения для контроля и записи переговоров, осуществляемых в соответствии с ч. 2 ст. 186 УПК РФ, ссылаются на то, что это следственное действие в ч. 2 ст. 29 УПК РФ отнесено к действиям, возможным только по решению суда. Но там же, в ч. 2 ст. 29 УПК РФ, указаны обыск и выемка в жилище; тем не менее, согласно ч. 5 ст. 165 УПК РФ, они возможны без судебного решения, если их производство не терпит отлагательства. Соответственно, ч. 2 ст. 186 УПК РФ также предусматривает производство следственного действия без судебного решения, но при наличии не безотлагательной ситуации, а иного условия - письменного заявления лиц, указанных в ч. 2 ст. 186 УПК РФ.

В отличие от ч. 1 ст. 186 УПК РФ, в которой условием контроля и записи переговоров является производство по уголовным делам о преступлениях средней тяжести, тяжких и особо тяжких преступлениях, контроль и запись переговоров по основанию, предусмотренному ч. 2 ст. 186 УПК РФ, т.е. в качестве меры безопасности, могут применяться по всем уголовным делам, поскольку основания применения рассматриваемой меры безопасности установлены не в ч. 1 ст. 186 УПК РФ, а в ч. 3 ст. 11 Кодекса, и там осуществление контроля и записи переговоров, как и других мер безопасности, не связано с производством по отдельным категориям уголовных дел.

В ч. 2 ст. 186 УПК РФ указано, что контроль и запись переговоров применяются для обеспечения безопасности потерпевших, свидетелей и их близких, т.е. в круг защищаемых лиц не включены другие участники судопроизводства, в частности эксперт, специалист, психолог, переводчик, понятые, обвиняемый (изобличающий соучастников преступления и вследствие этого могущий подвергаться посткриминальному воздействию) и их близкие. Однако исходя из совокупного содержания ч. 3 ст. 11 и ч. 1 ст. 119 УПК РФ правом ходатайствовать о применении мер безопасности, включая контроль и запись переговоров, обладают все участники судопроизводства. Поэтому в качестве меры безопасности контролироваться и записываться могут переговоры любого участника судопроизводства и его близких. Контроль и запись переговоров позволяют установить номер телефона, с которого осуществляется посткриминальное воздействие, и место, откуда производится звонок, задержать лицо, осуществляющее воздействие, посредством экспертных (фоноскопических) исследований идентифицировать его по голосу, своевременно принять другие меры безопасности.

4. Видеозапись (киносъемка) следственных действий с участием несовершеннолетнего потерпевшего, свидетеля. В соответствии с ч. 5 ст. 191 УПК РФ она производится в обязательном порядке, за исключением случаев, если указанные лица или их законные представители возражают против видеозаписи. Указанная видеозапись необходима для осуществления меры безопасности в суде, заключающейся в том, что согласно ч. 6 ст. 281 УПК РФ общим правилом с 1 января 2015 г. стал не допрос в суде несовершеннолетних потерпевших и свидетелей, а воспроизведение видеозаписи (киносъемки) их показаний, данных в стадии предварительного расследования, без вызова в суд указанных лиц. Данная новелла - следование законодателя международно-правовым стандартам в обеспечении безопасности несовершеннолетних участников судопроизводства, которые (стандарты) выражены в целом ряде актов международного сообщества. В частности, в п. 86 Предварительной повестки IX Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Каир, 1995 г.) в качестве положительного опыта отмечалось: "...в целях сведения к минимуму возможности вторичной виктимизации... создаются специальные условия (... представление свидетельских показаний в записи на видеопленку)" <1>. В ходе Конгресса специально было обращено внимание на эффективность записанных на видеопленку свидетельских показаний по делам о преступлениях в отношении детей <2>.

--------------------------------

<1> См.: Док. A/COOT.169/PM.1. 1993. July 27.

<2> См.: Док. A/CONF.169/7. 1995. January 24. P. 35.

5. Опознание в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознаваемым опознающего. Данная мера безопасности (ч. 8 ст. 193 УПК РФ) не позволяет узнать опознающего, если он известен опознаваемому, либо запомнить внешность незнакомого человека.

Указанное опознание может производиться независимо от того, участвует опознающий в уголовном судопроизводстве под псевдонимом либо под своими настоящим именем. В первом случае в протоколе предъявления для опознания указывается псевдоним опознающего. Выносить постановление для обоснования производства опознания в условиях, предусмотренных ч. 8 ст. 193 УПК РФ, а также приводить основания производства опознания в этих условиях в протоколе данного следственного действия не требуется, поскольку основанием для такого опознания является само участие опознающего в судопроизводстве под псевдонимом. Если опознающий не имеет псевдонима, то постановление для производства рассматриваемого опознания может быть вынесено, но это не является обязательным, так как в ч. 1 ст. 164 УПК РФ в перечень следственных действий, производимых на основании постановления следователя, опознание по правилам ч. 8 ст. 193 УПК РФ не включено. Если названное постановление не вынесено, обстоятельства, послужившие основанием для производства опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым, приводятся в протоколе данного следственного действия.

Для производства опознания по правилам ч. 8 ст. 193 УПК РФ в зданиях следственных органов оборудуются смежные комнаты с отдельными входами и разделяющим комнаты окном с односторонним зеркальным покрытием, которое не позволяет видеть находящихся за зеркальным покрытием лиц. При закрытом окне между комнатами достигается также звукоизоляция, а при приоткрытом - можно слышать голос опознаваемого для опознания по голосу. При отсутствии специально оборудованных помещений для создания условий, указанных в ч. 8 ст. 193 УПК РФ, возможно использование смежных комнат либо частей одного помещения (коридора, холла), разделенных застекленной дверью (наблюдение опознаваемым опознающего в этих случаях может исключаться, например, с помощью жалюзи на окне или двери).

Если опознающий участвует в судопроизводстве под псевдонимом и его ответ на вопрос о том, при каких обстоятельствах он видел опознаваемого, может привести к установлению опознаваемым либо его защитником личности опознающего, ответ указывается в протоколе опознания лишь в той части, которая исключает возможность такого установления. Это же правило должно соблюдаться и в ходе предваряющего опознание допроса лица, участвующего в судопроизводстве под псевдонимом, которому (лицу) предстоит стать опознающим.

При проведении опознания в условиях, указанных в ч. 8 ст. 193 УПК РФ, возможно заявление опознаваемым либо защитником опознаваемого ходатайства о допуске защитника в помещение с опознающим на том основании, что в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 53 УПК РФ защитник вправе участвовать в следственных действиях, проводимых с участием подзащитного. Если опознающий скрыт псевдонимом, данное ходатайство не подлежит удовлетворению на том основании, что смысл использования псевдонима - сохранить в тайне личность защищаемого от других участников судопроизводства. В этом случае участие защитника в опознании выразится в присутствии и в реализации им своих прав в месте нахождения его подзащитного и в равной с ним мере. Такая практика стала поводом для обжалования положений ч. 8 ст. 193 УПК РФ в Конституционном Суде РФ. В жалобе было указано, что запрет защитнику находиться в одном помещении с опознающим не позволил защитнику контролировать процесс опознания, чем, по мнению заявителя, были нарушены права граждан, гарантированные ст. ст. 2, 18, 21 (ч. 1) и 45 (ч. 2) Конституции РФ.

В своем Определении Конституционный Суд РФ указал: из системного толкования ч. 9 ст. 166 УПК РФ, согласно которой следователь вправе не приводить данные о личности опознающего в протоколе следственного действия, и ч. 8 ст. 193 УПК РФ следует, что "при проведении опознания, исключающего визуальное наблюдение опознающего, защитник присутствует в том же месте, что и его подзащитный, обеспечивая право последнего на квалифицированную юридическую помощь. Присутствие же его в помещении, в котором находится опознающий, при проведении опознания в указанных условиях снижало бы эффективность обеспечения безопасности опознающего и умаляло бы значение института государственной защиты потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства" <1>. Таким образом, Конституционным Судом не установлено нарушение норм Конституции РФ в связи с тем, что защищенный псевдонимом опознающий находится вне визуального наблюдения не только опознающего, но и его защитника. Если же в опознании по правилам ч. 8 ст. 193 УПК РФ опознающий участвует без псевдонима, защитник вправе находиться в одном с ним помещении.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 18 декабря 2008 г. "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Орлова Дмитрия Игоревича на нарушение его конституционных прав положением части восьмой статьи 193 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации". URL: http://www.ksrf.ru/Info/Pages/default.aspx.

УПК РФ не содержит прямого указания на возможность использования для опознания видеоизображения опознаваемого. Тем не менее такой способ исключения визуального наблюдения опознаваемым опознающего представляется допустимым. Видеоизображение опознаваемого может восприниматься опознающим с помощью видеотрансляции или при демонстрации ранее сделанной видеозаписи. Как при видеотрансляции, так и в ходе видеозаписи и последующей ее демонстрации должны соблюдаться требования, предусмотренные ст. 193 УПК РФ: число лиц, предъявляемых для опознания, должно быть не менее трех и проч. Должны соблюдаться и требования, обусловленные, собственно, применением видеоаппаратуры, в частности, оператор должен одинаково по времени и ракурсу фиксировать внешний вид всех лиц, не уделяя особого внимания опознаваемому, т.е. не "подсказывая" его опознающему. Преимуществом видеозаписи является то, что она может быть предъявлена нескольким опознающим и в разное время. В то же время следует учитывать, что в отличие от видеотрансляции при демонстрации видеозаписи исключается возможность по желанию опознающего предложить опознаваемому и статистам выполнить определенные действия (повернуться, произнести определенные фразы и проч.), поэтому при видеозаписи целесообразно показать опознаваемого общим, средним и крупным планом, в статике и в движении, зафиксировать его голос.

Защите участников уголовного процесса от посткриминального воздействия в досудебном производстве способствует применение, помимо вышерассмотренных мер безопасности, норм УПК РФ, которые, не будучи специально предназначены для предотвращения названного воздействия, тем не менее могут использоваться с указанной целью <1>. Так, например, в протоколе следственного действия можно ограничиться указанием только фамилии, имени и отчества его участника в соответствии с п. 3 ч. 3 ст. 166 УПК РФ, где установлено, что адрес и другие данные о личности участников следственных действий указываются лишь в необходимых случаях. Подобные нормы в зависимости от ситуации могут применяться по отдельности, в сочетании друг с другом, с вышерассмотренными мерами безопасности, а также с мерами безопасности, предусмотренными Федеральным законом "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства".

--------------------------------

<1> Подробнее о таких нормах см.: Брусницын Л.В. Указ. соч. С. 59 - 72.

Глава 16. ПРИВЛЕЧЕНИЕ В КАЧЕСТВЕ ОБВИНЯЕМОГО И

ПРЕДЪЯВЛЕНИЕ ОБВИНЕНИЯ

Литература

Лукашевич В.З. Гарантии прав обвиняемого в советском уголовном процессе. Л., 1959; Карнеева Л.М. Привлечение к уголовной ответственности. Законность и обоснованность. М., 1971; Фаткуллин Ф.Н. Изменение обвинения. М., 1971; Громов Н.А. Институт привлечения к уголовной ответственности. Саратов, 1991; Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция по правам человека и европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998; Ефремова Н.П., Кальницкий В.В. Привлечение в качестве обвиняемого. Омск, 2007.

§ 1. Понятие и процессуальное значение привлечения

в качестве обвиняемого (предъявления обвинения)

Привлечение в качестве обвиняемого представляет собой комплекс процессуальных действий по вынесению постановления о привлечении в качестве обвиняемого, вызову обвиняемого для предъявления обвинения и собственно предъявлению обвинения. После предъявления обвинения следует немедленный допрос обвиняемого.

Привлечение в качестве обвиняемого является обязательным этапом предварительного следствия. В ходе дознания, производимого в общем порядке, привлечение в качестве обвиняемого может иметь место только в случае, предусмотренном ч. 3 ст. 224 УПК РФ. При производстве дознания в сокращенной форме привлечение в качестве обвиняемого не производится. Если в ходе дознания привлечения в качестве обвиняемого не было, то данный участник процесса появляется с момента вынесения обвинительного акта или постановления (ч. 1 ст. 47 УПК РФ) <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об особенностях применения института привлечения в качестве обвиняемого в ходе дознания см. § 2 и др. гл. 20 настоящего курса.

Процессуальное значение привлечения в качестве обвиняемого заключается в следующем.

Во-первых, актом привлечения в качестве обвиняемого формируются первоначальные пределы производства по уголовному делу in personam. Поэтому привлечение в качестве обвиняемого традиционно рассматривается как "кульминация" предварительного следствия.

В розыскном процессе деление следствия на предварительное и формальное основывалось именно на моменте появления обвиняемого. Такое деление было обусловлено несостязательной природой розыскного процесса: момент появления обвиняемого являлся одновременно началом уголовного преследования конкретного лица и предъявлением публичного иска. Последний, напомним, в розыскном процессе двигался в силу закона, а не иждивением сторон, в розыскном процессе отсутствовавших.

Пределы производства, заданные актом привлечения в качестве обвиняемого, являются первоначальными, поскольку могут быть в дальнейшем изменены (об этом пойдет речь в § 4 данной главы).

Следует помнить, что привлечение в качестве обвиняемого возможно лишь в отношении деяния, указанного в постановлении о возбуждении уголовного дела. Поскольку основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ), указание на конкретное лицо, а также квалификация деяния, приведенные в постановлении о возбуждении уголовного дела, не связывают следователя при привлечении в качестве обвиняемого, т.е. не препятствуют привлечению в качестве обвиняемых иных лиц и (или) с иной квалификацией деяния. Нового постановления о возбуждении уголовного дела в последнем случае выносить не требуется <1>.

--------------------------------

<1> Часть 3 ст. 154 УПК РФ требует вынесения еще одного постановления о возбуждении уголовного дела при выделении уголовного дела по признакам преступления, в связи с которым уголовное дело уже возбуждено, но в отношении нового лица. Для обеспечения законности привлечения в качестве обвиняемого данного лица норма УПК РФ, безусловно, должна быть выполнена. Однако с точки зрения доктрины вынесение нового постановления о возбуждении уголовного дела в этом случае излишне.

Иногда о привлечении в качестве обвиняемого говорится как о привлечении к уголовной ответственности. Некоторые правовые нормы дают основание для того, чтобы считать привлечение в качестве обвиняемого этапом привлечения лица к уголовной ответственности. В силу п. 2 ч. 1 ст. 154 УПК РФ допускается выделение уголовного дела в отношении несовершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого), привлеченного к уголовной ответственности вместе с совершеннолетним обвиняемым. Пункт 3 ч. 1 ст. 225 и п. 4 ч. 5 ст. 318 УПК РФ требуют указания в обвинительном акте и заявлении пострадавшего о возбуждении уголовного дела частного обвинения данных о лице, привлекаемом к уголовной ответственности. Пункт 1 ст. 1070 ГК РФ устанавливает ответственность за вред, причиненный гражданину незаконным осуждением, привлечением к уголовной ответственности, т.е. понятия осуждения и привлечения к уголовной ответственности в данной норме различаются.

Трактовка привлечения в качестве обвиняемого как привлечения к уголовной ответственности или его этапа вступает в противоречие с презумпцией невиновности. Решение о признании подсудимого виновным в силу ч. 1 ст. 49 Конституции РФ может быть принято только судом и должно быть оформлено приговором, вступившим в законную силу. С момента вступления приговора в законную силу и наступает уголовная ответственность <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность и ее принципы // Ученые-юристы МГУ о современном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2005. С. 312.

Приведенные правовые нормы, с одной стороны, следует толковать в историческом контексте: советское законодательство достаточно широко использовало понятие "привлечение к уголовной ответственности" вне связи с обвинительным приговором, в связи с чем в доктрине сложилось устойчивое, хотя и критиковавшееся, мнение, что "понятия "привлечение к уголовной ответственности" и "привлечение в качестве обвиняемого" выражают разные аспекты одного и того же явления (первое - уголовно-правовой, второе - уголовно-процессуальный)" <1>. Периодическое появление в современном российском законодательстве понятия "привлечение к уголовной ответственности" является данью этой терминологической традиции. С другой стороны, в концептуальном смысле соответствующие положения закона необходимо понимать таким образом, что привлечен к уголовной ответственности может быть только обвиняемый. Привлечение к уголовной ответственности лица, не поставленного в положение обвиняемого, лишило бы данное лицо права на защиту. Поэтому законодатель и устанавливает актом привлечения в качестве обвиняемого пределы производства по делу in personam.

--------------------------------

<1> Ефимичев С.П. Привлечение к уголовной ответственности в качестве обвиняемого - этап стадии предварительного расследования // Правоведение. 1985. N 5. С. 28.

Во-вторых, привлечение в качестве обвиняемого означает наличие достаточных доказательств для обвинения лица в совершении преступления. Это обстоятельство дает возможность для применения к обвиняемому мер пресечения на длительные сроки. В отношении подозреваемого, напомним, любая мера пресечения применяется на срок не более 10 и только в некоторых случаях не более 30 суток (см. ст. 100 УПК РФ).

В-третьих, привлечение в качестве обвиняемого выступает гарантией права обвиняемого на защиту, так как позволяет обвиняемому узнать, в чем он обвиняется, получить мотивированные устные и письменные (копию постановления) официальные разъяснения следователя с указанием обстоятельств дела, полноценной квалификации деяния и т.п., давать показания по предъявленному обвинению, защищаться от обвинения иными средствами и способами, не запрещенными законом. До привлечения в качестве обвиняемого фабула обвинения обвиняемому в полном объеме неизвестна, как неизвестна и основанная на доказательствах уголовно-правовая квалификация деяния, в связи с чем возможности защиты затруднены.

Таким образом, институт привлечения в качестве обвиняемого представляет собой существенную гарантию как прав и законных интересов привлекаемого лица, так и публичного интереса (и в первую очередь законных интересов потерпевших от преступлений) в обеспечении нормального хода расследования, в том числе и путем ограничения конституционных прав обвиняемого (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ст. ст. 6, 16 УПК РФ). В связи с этим встречающиеся предложения отказаться от института привлечения в качестве обвиняемого или заменить его разного рода паллиативами по образцу некоторых постсоветских государств (Украина, Казахстан и т.п.) не выглядят оправданными. К тому же в большинстве случаев речь идет не об отказе от института, а о его малопонятном переименовании, что, например, произошло в Казахстане, где теперь вместо института привлечения в качестве обвиняемого действует фактически аналогичный институт определения квалификации деяния подозреваемого, состоящий из вынесения постановления о квалификации деяния подозреваемого, объявления подозреваемому данного постановления и т.п. <1>.