Россия - Турция: что впереди?

История отношений России и Османской империи — это в большей части история продолжительных войн и перемирий Отсчет надо вести с того момента, когда погибла Византия, и ее герб был передан Москве во время княжения Ивана III. С тех пор две страны-соседки и стали «злейшими друзьями». Были походы Петра I, Суворова, Потемкина, осада Севастополя вой­сками Турции, Англии, Франции. Но наступило время, когда талантливый русский генерал М.Д. Скобелев(1843—1882) довел своих гвардейцев-гренадеров до ворот «Царьграда» — Констан­тинополя, освободил братьев-славян. Поэтому прозападная ориентация Турции вполне понятна, но идеологически она стала оформляться к концу XIX в. Мы ведем речь о пантюркизме — своего рода политическом исламе. Его основы были заложены теоретиками турецкого национализма, в первую очередь И. Гаспирали и Ю. Акчурой. Но особенно широкое развитие идеи пантюркизма получили с приходом к власти в 1908 г. младотурок. (Первоначально эти взгляды использовались как орудие против колониальных захватчиков — стран Европы — для очищения турецкого языка от арабского и персидского влияния. Но в 20-х годах нашего века Антанта (без России)

заставила подписать османского султана Мудросское перемирие, ко­торое разделило Османскую империю между союзниками⁶.

Нашелся несогласный с этим разделом — Кемаль-паша. В районе Анкары (до 1922 г. Ангора) он объявил о начале борьбы турецких националистов против Антанты и войск султана. «Все Вооружение закавказского фронта, — пишет Митрофанов, — _:было передано Кемаль-паше»⁷. От русских, по признанию ту­рецкого историка Джавдета Керима, было получено огромное ¹ количество орудий, ружей и снарядов.

В Турции в те годы столкнулись геополитические интересы России и США. Американский генерал Харбод, изучавший Тур­цию, в 1919 г. впервые высказал мысль о подчинении Анкары (тогда еще Ангоры) диктату США. Американцы сразу же «прибрали к рукам» турецкий нефтяной, табачный и автомо­бильный рынки.

В январе 1924 г. войска Кемаль-паши вошли в Константинополь. Сразу же Кемаль-паша порывает с Советской Россией, но не с американцами, и основным тезисом пантюркизма становится: «Социализм - да, русские - нет!» Американцы удержались в Турции, так как к 1924 г. овладели ее сырьем и рынком сбыта, навязали ей свою политическую линию. В 90-х годах XX в. пантюркизм приобрел более радикальный характер, в частности, на свет появился проект создания «государства великого Турана», включающего в себя население всех тюркоязычных стран. Вели­кий Туран должен объединить балкарцев, карачаевцев, кумыков, ногайцев, чеченцев, ингушей, аварцев, лезгин, т. е. весь Северный Кавказ плюс население государств Центральной Азии (туркмены, узбеки, казахи, киргизы, уйгуры и др.), а также Татарию, Башкирию и Якутию. Нельзя недооценивать опасность таких идей: в РФ проживает более 20 млн. мусульман. Эти идеи усиленно обсуждались в 1992 — 1994 гг. с лидерами государств Центральной Азии. Например, в 1995 г. в Бишкеке состоялось празднование тысячелетия киргизского эпоса «Манас», где идеи «Туран» подавались для обсуждения, но не нашли должной поддержки и понимания. Причин тому несколько. Во-первых, во внутренней политике Турция переживает время неопределенно­сти, которое вызвано запрещением под давлением военных по­пулярной Исламской партии благоденствия. Во-вторых, не спа­дает напряженность в ее отношениях с Грецией (обе страны -члены НАТО) из-за Кипра. Это напряжение усилилось после продажи Россией Никосии партии самых современных комплексов ракет-перехватчиков, способных поражать даже низко летя­щие цели. В третьих, в силу ряда причин Турцию не считают полноправным членом Европы, НАТО. Об этом говорит то, что на очередной встрече в верхах в Лкжсембрге она была «поставлена в угол», т. е. отодвинута «в конец длинной очереди претендентов для вступления в ЕС.

Кроме того, из-за активного участия в играх атлантистов против Ирана, Ирака и вследствие постоянного вмешательства в дела Азербайджана, Армении, Северного Кавказа у Анкары ухудшились отношения с Россией, особенно когда Турция пред­ложила сценарий создания «санитарного кордона» вокруг Рос­сии из тюркоязычных народов. Но представители тюркоязычных элит почувствовали вкус власти и делиться ею, когда она упала из рук «старшего северного брата» в их руки, ни с кем не хотят, т. е. не желают стать марионеткой в турецких руках. Самое главное, что кроме культурных, дипломатических шагов Турция не может сделать более ничего реального. Анкара не располагает достаточно мощными экономическими, финансовыми, техниче­скими и другими рычагами для проникновения (глубокого и по­стоянного) на пространства Центральной Азии. Этнический се­паратизм государств Средней Азии в реальной жизни не совме­щается ни с пантюркизмом, ни в целом с панисламизмом. Как все фундаментальные идеологические системы, они требуют для своего распространения высокого организационного, теоретиче­ского уровня, т. е. системы пропаганды и агитации. Кроме того, любая идеология, идея должна нести элемент новизны, привле­кательности, быть дискуссионной, затрагивать интересы нацио­нального и межнационального сознания. Идея пантюркизма требует национального и межнационального единства и массо­вой поддержки. Этническая же картина государств Центральной Азии, как и Северного Кавказа, чрезвычайно пестра. На практи­ке этнический сепаратизм этих регионов и субрегионов ставит серьезные препятствия на пути развития радикального ислама и пантюркизма.

Другой фактор, препятствующий широкому распростране­нию пантюркизма и ислама в Средней Азии и на Северном 'Кавказе, - социально-экономический: здесь самый высокий уровень безработицы, социально-политической напряженности. Например, страны Средней Азии (государства Центральной Азии — ГЦА) входят в число 25 «внутриконтинентальных» госу­дарств, самых слаборазвитых в мире. Экономика ни Турции, ни Ирана не в состоянии вытянуть их из нищеты.

Кроме того, Турция вынуждена бросать большие силы (военные, финансовые и др.) на решение внутренних проблем, включая гражданскую войну с курдами, и на противодействие исламскому фундаментализму в самой Турции. В конце XX в. перед дипломатами и лидерами России встает проблема: какую занять позицию в борьбе турок с курдами. Есть разные подходы к решению этой проблемы. Представляет интерес такой подход:

Перед Россией ... стоит задача поддержки справедливой борьбы курдского народа за свои национальные права, которая должна иметь целью создание независимого курдского государства с населением 40 млн. человек. Если потребуется, народу Курдистана следует ока­зать как минимум такую же помощь, какую оказывает Турция сепара­тистским движениям в России, т. е. оружием, военно-технической под­готовкой борцов сопротивления, финансовыми средствами".

Далее А.В. Митрофанов полагает, что

борющиеся курды - это сильнейший козырь России в расчетах и при­кидках с НАТО и Турцией ... Анкара должна быть серьезно озабочена: курды смогут взорвать Турцию изнутри⁹.

А.В. Митрофанов видит курдскую проблему в более глобальном геополитическом ракурсе:

Силовое создание курдского государства, которое присоединится к оси Берлин - Москва - Токио, резко усилит роль России на Среднем Востоке¹⁰.

Другие специалисты по Среднему Востоку полагают, что турецко-курдские отношения - внутреннее дело Турции и нера­зумно нынешней дышащей на ладан России вмешиваться в сложные политико-военные игры. С позиций сегодняшних ли­берал-демократов, пытающихся втащить за волосы Россию в число цивилизованных стран, это кажется абсолютно бесспор­ной истиной. С точки зрения геополитика, мыслящего матери­ками, — это позиция страуса.

Мы отмечали выше, что Иран, как и Россия, заинтересован в создании транспортного коридора на Кавказе с севера на юг, связанного с Туркменией. Турция при поддержке США стре­мится направить основные торговые, нефтяные, газовые и дру­гие потоки с востока на запад. Для России очень важно иметь несколько конкурирующих проектов транспортировки нефти и газа. Самое главное, чтобы нефть из Черного моря направлялась не через черноморские проливы, контролируемые Турцией. Ес­ли победит проект прокладки нефтепровода в турецкий Джейхан, а не по маршруту Баку — Новороссийск, то его реализация существенно подорвет влияние России в Закавказье и позволит Турции реализовать многие геополитические и геостратегиче­ские интересы.