ВОПРОС № 31. СУ: понятие, состав, виды преступлений, цели и виды наказаний
Впервые термины «преступление» и «вина» появились в юридических текстах в конце XVI в. Однако критерием, которым определялся уголовно-правовой характер деяния, была не столько злая воля преступника, сколько степень нарушения общественного интереса. Необходимость выяснять форму вины предписывалась уже в судебных актах XVI в. Более строгие наказания влекли либо особый статус преступника (≪ведомо лихой человек≫), либо особые обстоятельства деяния (насилие и хитрость при совершении преступления). Отягчающими вину обстоятельствами были убийство ≪в разбое≫, ночная татьба, преступление, совершенное в церкви, на государевом дворе или в отношении должностного лица, ≪скоп и сговор≫, во время стихийного бедствия, или совокупность преступлений. Смягчающими вину обстоятельствами являлись малый возраст, воровство вследствие ≪нужды≫ и ≪простого ума≫. С 1550 г. обстоятельством, освобождающим от наказания, становится необходимая оборона. Соборное Уложение 1649 г. вводит такие понятия крайней необходимости и ≪неведения≫, наличие которых освобождает от наказания. С XV в. преступные деяния начинают классифицироваться по составам (хотя и сохраняют общее определение — ≪воровство≫).
Преступления против Церкви и религии и наказания за них содержатся уже в церковных канонах. Впервые противоцерковные преступления включаются в Судебник 1497 г. К первым из них относилась ≪церковная татьба≫, которой были присущи черты святотатства. Стоглав вводит понятие ≪церковного мятежа≫, т.е. нарушения церковного благочиния, порядка. Соборное Уложение добавляет ≪обиду≫ священнослужителя и очень важное понятие ≪богохульство≫, включающее в себя неверие, отрицание православной веры, поношение, оскорбление святынь. Предусматривалось наказание за ≪совращение в басурманство, причем на практике за вовлечение не только в магометанскую или иудейскую веру, но и в лютеранскую и римско-католическую.
Понятие государственного преступления, отсутствующее в Русской Правде, сформировалось на практике уже в XI—XII вв. Егосиноним «крамола» вначале обозначал«отъезд» бояр и князей с великокняжеской службы, за что они лишалисьбоярского чина и прав на имущество. С середины XV в. в договорныхграмотах великих и удельных князей стала предусматриваться обязательная выдача властями преступников, бежавших в другое княжество. Появилось понятие «рубежник», т.е. нарушитель границы.Уже в XII в. появились понятия «земская измена», «тайный перевеет»,сношения с врагом≫ (ранее всего оно появилось в приграничных регионах — Новгороде и Пскове). С расширением понятия измены в него стали включать узурпацию власти («самозванство»), передачу города врагу (Судебник 1550 г. и проект Судебника 1589 г.), оказание помощи «государеву недругу».Судебники 1497 и 1550 гг. ввели новые составы государственныхпреступлений: «перевеет» (распространение прокламаций, призывающихк мятежу) и «зажигание» (злостный поджог в городе). Последнее преступление Соборное Уложение 1649 г. выделило в отдельный состав,связывая его с целью сдачи города врагу. Вместе с тем Уложение дифференцировало действия «городского сдавца» в зависимости от способасдачи — открытым и тайным впуском врага в город.С конца XVI в. появились понятия бунта, мятежа, восстания против власти. Соборное Уложение выделило также такие действия, как заговор и скоп. Заговор чаще всего рассматривали как направленный против государя. Для нанесения ущерба его здоровью могли применяться зелья, волхование и иные способы напускания ≪порчи≫.Бранные и злые слова в адрес государя рассматривались как политическое преступление, так же как и «выяснение отношений», беспорядкии столкновения на государевом дворе (о чем специально говорит Соборное Уложение). В скопе и заговоре субъектом преступления была объединенная сговором группа, толпа, а не отдельные лица.В XVII в. устанавливается публичноправовая обязанность в отношении такого действия, как «извет», т.е. сообщения о готовящемся государственном преступлении. Соборное Уложение выделяет специальный состав —недоносительство, наказываемое смертной казнью.
«Извет» обязывались выполнять все члены семьи злоумышляющего против государя лица. ≪Извет≫ могли приносить люди всех чинов, даже ≪ведомо лихие люди≫, подавая его в любую инстанцию вплоть до государя. За недоказанный и особенно за ложный извет предусматривалосьсуровое наказание, за доказанный — вознаграждение. Появление группы преступлений против порядка управления связано с общими процессами государственной централизации.
Одним из наиболее серьезных правонарушений было фальшивомонетничество — деяние, направленное против денежной монополии государства. Соборное Уложение обстоятельно регламентировало этот состав по субъекту и подсудности. Известное еще церковному законодательству корчемство запрещалось Стоглавом, а Соборное Уложение предусматривало уголовную ответственность не только для незаконных изготовителей и продавцов вина, но и для его потребителей («питухов»).
Судебник 1550 г. ввел новый состав — подписку, или подделку актов, печатей, документов. Проект Судебника 1589 г. подразделил это деяние по объекту (рукописные документы и акты, оформленные в официальном порядке). Соборное Уложение 1649 г. обстоятельно и детально описало этот состав: составление поддельных грамот, печатей; подделка грамот и приказных писем; постановка настоящей печати на фальшивые документы. Среди должностных преступлений на первом месте стояло лихоимство, чаще всего понимаемое как нарушение установленного порядка судопроизводства. Посул был законным актом еще в XV в.: для большего прилежания судья получал плату от подсудимого. Нормирование размеров посулов превращало излишки в предмет лихоимства, и посул превращается во взятку. Запрет взимания тайных посулов содержался в Псковской судной грамоте. Судебник 1550 г. связывал с получением посула вынесение неправосудного решения судом, за что предусматривалось уголовное наказание.
Наряду с этим составом судебники предусматривали такие виды преступлений, как отказ в правосудии (1497) и подлог (1550), а Соборное Уложение дополняло эту группу статьями о волоките, нарушении порядка судопроизводства и использовании труда подсудимых в хозяйстве судьи. К группе преступлений против суда как наиболее опасное (по судебникам 1497 и 1550 гг.) относилось ябедничество или ложный донос на заведомо невиновного. По Указу 1582 г. виновные в этом преступлении подразделялись на ябедников, крамольников и составщиков, т.е. лживых обвинителей, лживых доносчиков (обвиняющих в государственном преступлении) и составителей лживых гражданских исков. С XVI в. в практике судов появился такой состав, как лжеприсяга.
В Кормчей книге и Стоглаве это преступление оценивалось как антирелигиозное, Соборное Уложение перевело его в разряд светских, приблизив к лжесвидетельству. Там же предусматривалось уголовное наказание за оскорбление судей, пристава, подельщика, понятых и других судебных должностных лиц. К оскорблению судей приравнивалось нарушение порядка судебного заседания. К преступлениям против правосудия относились подача ложной жалобы на должностное лицо, побег от судебного пристава, сопротивление при изъятии поличного, неявка ответчика в суд. К группе воинских преступлений относились: самовольное оставление службы (часто — «посул»), «наезды», потравы посевов ратными людьми, насилие по отношению к мирному населению, кража оружия, уклонение отвоинских смотров и т.д. Соборное Уложение впервые ввело понятие ≪дезертирство≫ и положило начало систематизации воинских преступлений. Особыми субъектами в этой группе преступлений были сборщики и «окладчики», т.е. лица, ответственные за проведение мобилизации. Тяжесть наказаний за воинские преступления усугублялась в обстановке боевых действий. Преступления против личности включали большую группу составов, среди которых были убийство, нанесение телесных повреждений, побои и оскорбления.
В XVI в. наряду с понятием «неумышленное убийство», которое было известно еще в Русской Правде, появилось понятие «случайное убийство», не влекшее за собой ответственности.
В Судебнике 1497 г. вводилось понятие «государский убойца. В XVI в. убийство в законодательстве уже отделено от разбоя, но в практике Разбойного приказа оба состава все еще проходили вместе. Их окончательную дифференциацию осуществило только Соборное Уложение.
Уложение более подробно, чем судебники, разрабатывает систему квалифицирующих убийство признаков, включив в нее убийство женой мужа, убийство родителей, сестер и незаконнорожденных детей. В этих преступлениях соучастники отвечали наравне с прямыми виновниками. К квалифицированным видам убийства (по способу совершения) Уложение относило отравление. К группе умышленных убийств Уложение относило преступления, совершенные ≪насильством, скопом и заговором≫, что рассматривалось как отягчающие обстоятельства. Уложение дифференцирует убийства на хитростные и бесхитростные. Последние (случайные, совершенные ≪грешным делом≫) наказанию не подлежали. Следует отметить, что грань между неосторожностью и случайностью оставалась размытой. В отличие от Литовского статута Соборное Уложение дало новое понятие необходимой обороны: допускалось убийство в порядке самообороны и защиты имущества, защиты соседа и хозяина. Закон не требовал соразмерности средств обороны и нападения. Правомерным считалось убийство вора не только в момент совершения им преступления, но и позже — во время погони за ним или при его задержании. Из группы членовредительных преступлений в Законе судном выделено увечье. Уложение: формулировало особый состав, называя его ≪мучительское поругательство≫ (отсечение носа, уха, ноги, руки, выкалывание глаза), за которое кроме штрафа полагалось нанесение аналогичного увечья (принцип «талиона»).
С XII в. в судебной практике известны преступления против чести. В Уставе Ярослава (XI в.) предусматривалась ответственность за оскорбление словом, в Русской Правде — за оскорбление действием. Дифференциацию штрафов за бесчестье установил проект Судебника 1589 г. (32 статьи, предусматривающие наказание за бесчестье). При этом понятие бесчестья расширилось: теперь к нему относились не только оскорбления действием или словом, но и ложные обвинения. Соборное Уложение к оскорблению действием относило также побои, совершенныеумышленно, после подготовительных действий, а не в простой драке(в целом Уложение перечисляет 72 случая бесчестья).
Отдельную группу составляли преступления против нравственности и семьи. Прелюбодеяние известно уже Русской Правде и Церковному уставу Ярослава. Соборное Уложение дополнило эту группу понятием сводничества. Изнасилование упоминалось еще в XII в.; в Уставе Ярослава речь шла о групповом изнасиловании. Соборное Уложение ужесточило наказание для пособников в изнасиловании. Среди имущественных преступлений еще Русской Правде был известен разбой, а с начала XVII в. борьба с разбоями объявлена ≪государевым делом≫. Практика постепенно развела разбой с убийством и связала его с понятиями грабежа и насилия. К признакам разбоя относятся открытость нападения и организованный (шайка) характер. При определении разбоя Соборное Уложение уже не пользовалось понятием ≪лихой человек≫ (как в судебниках), но ввело новое — рецидив.
Разбой часто соединяется с отягчающими обстоятельствами — убийством или поджогом.
Самым распространенным видом имущественных преступлений оставалась татьба, еще в Русской Правде подразделявшаяся на простую и квалифицированную (из закрытых помещений, конокрадство). Понятие рецидива относительно татьбы впервые появилось в Псковской судной грамоте. Тяжесть наказания за кражу постоянно нарастала: вначале смертной казнью наказывалась третья кража, Судебник 1550 г. установил эту меру со второго случая, а Судебник 1589 г. (проект) закрепил смертную казнь даже в отношении лица, не признавшего своей вины.
К квалифицированным видам кражи Псковская судная грамота относила кражу в Кремле, судебники дополнили состав церковной кражей, а Стоглав и Уложение связали ее со святотатством. В ситуации с «головной тяжбой» Соборное Уложение в качестве отягчающего обстоятельства упоминало убийство, которым сопровождается татьба. Хищение имущества во время стихийных бедствий рассматривалось как грабеж. В общем тяжесть наказания за хищение зависела не от размеров похищенного, а от факта рецидива.
Порча и уничтожение чужого имущества упоминались еще в Русской Правде; порча межевых знаков — это особый состав преступления в судебниках и Уложении (здесь уже регламентировался порядок разрешения межевых споров). Наиболее тяжким преступлением в этой группе оставался поджог. В области уголовного права Соборное Уложение уточнило понятие «лихое дело», разработанное в судебниках.
Целями наказания по Соборному Уложению были устрашение и возмездие, изоляция преступника от общества составляла дополнительную и второстепенную цель.
Для системы наказаний были характерны следующие признаки:
а) Индивидуализация наказания. Жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние. Однако пережитки архаической системы наказаний были еще живы и выразились в сохранении института ответственности третьих лиц: помещик, убивший чужого крестьянина, должен был передать понесшему ущерб помещику другого крестьянина; сохранялась процедура "правежа", в значительной мере поручительство походило на ответственность поручителя за действия правонарушителя (за которого он поручался).
б) Сословный характер наказания. Он выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность (так, за аналогичное деяние боярин наказывался лишением чести, а простолюдин кнутом — гл.Х).
в) Неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания — устрашением. В приговоре мог быть указан не сам вид наказания и использовались такие формулировки: "как государь укажет", "по вине" или "наказать жестоко". Если даже вид наказания был определен, неясным оставался способ его исполнения ("наказать смертью") или мера (срок) наказания (бросить "в тюрьму до государева указа"). Принцип неопределенности дополнялся принципом множественности наказаний. За одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний — битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества. За кражу наказания устанавливались по нарастающей: за первую кражу — битье кнутом и урезание уха, два года тюрьмы и ссылка; за вторую — битье кнутом; урезание уха, четыре года тюрьмы; за третью — смертная казнь.
Неопределенность в установлении наказания создавала дополнительное психологическое воздействие на преступника. Целям устрашения служила особая символика наказаний: преступнику заливали горло расплавленным металлом, к нему применяли наказание, которое он желал был для оклеветанного им человек ("ябедничество"), т.е. применяли архаический принцип талиона, "эквивалентного возмездия". Публичность казней имела социально-психологическое назначение: многие наказания (сожжение, утопление, колесование) служили как бы аналогами адских мук.
В Соборном Уложении применение смертной казни предусматривалось почти в шестидесяти случаях (даже курение табака наказывалось смертью). Смертная казнь делилась на квалифицированную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю) и простую (отсечение головы, повешение).
Членовредительные наказания включали: отсечение руки, ноги, урезание носа, уха, губы, вырывание глаза, ноздрей. Эти наказания могли применяться как дополнительные или как основные. Увечащие наказания, кроме устрашения, выполняли функцию означивания преступника, выделения его из окружающей массы людей.
К болезненным наказаниям относилось сечение кнутом или батогами в публичном месте (на торгу).
Тюремное заключение, как специальный вид наказания могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на неопределенный срок. Как дополнительный вид наказания (иногда как основной) назначалась ссылка (в отдаленные монастыри, остроги, крепости или боярские имения).
К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся от полной выдачи головой (т.е. превращение в холопа) до объявления "опалы" (изоляции, остракизма, государевой немилости). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд (условно говоря, это напоминало частичное объявление вне закона).
Широко применялись имущественные санкции (гл. X Уложения в семидесяти четырех случаях устанавливала градацию штрафов "за бесчестье" в зависимости от социального положения потерпевшего). Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника. Наконец, в систему санкций входили церковные наказания (покаяние, епитимья, отлучение от церкви, ссылка в монастырь, заточение в одиночную келью и др.)