Ухудшение советско-германских отношений
Внешне советско-германские отношения развивались благоприятно для обеих сторон, которые продолжали обмениваться сердечными посланиями. В декабре 1939 г. Сталин, отвечая на поздравление германского правительства по поводу своего 60-летия, заявил: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». Советская пресса и пропаганда весь 1940 г. продолжали представлять Германию как «великую миролюбивую державу», сдерживающую французских и английских «поджигателей войны».
В соответствии с требованиями советской внешней политики Коминтерн считал шедшую в Европе войну империалистической, а Францию и Великобританию — агрессорами. Компартиям этих стран было предложено вести себя соответствующим образом: французские коммунисты, например, после того как они, встав на «патриотические» позиции, уже проголосовали ранее за военные кредиты и заявили о своих антигитлеровских позициях, теперь, после вторжения советских войск в Польшу, должны были перейти на позиции СССР и Коминтерна и требовать от своего правительства прекращения войны с Германией.
Советский Союз тщательно выполнял все условия советско-германского экономического соглашения, подписанного 11 февраля 1940 г. За шестнадцать месяцев, вплоть до нападения Германии, он поставил в обмен на техническое и военное снаряжение (часто устаревшее) сельскохозяйственной продукции, нефти и минерального сырья на общую сумму около 1 млрд. марок. В соответствии с условиями соглашения СССР регулярно снабжал Германию стратегическим сырьем и продовольствием, закупленным в третьих странах. Экономическая помощь и посредничество СССР имели для Германии первостепенное значение в условиях объявленной ей Великобританией экономической блокады.
В то же время Советский Союз с беспокойством и опасением следил за блистательными победами вермахта. СССР, оставаясь верным своей идее обострения межимпериалистических противоречий, которое могло в конечном счете сыграть ему на руку, был заинтересован в продолжении войны. В этих условиях внезапная капитуляция Франции освобождала значительные контингенты немецких войск, которые отныне могли быть использованы в других местах. В августе — сентябре 1940 г. произошло первое ухудшение советско-германских отношений, вызванное предоставлением Германией после советской аннексии Бессарабии и Северной Буковины внешнеполитических гарантий Румынии. Германия также выступила арбитром в урегулировании спора между Румынией и Венгрией по поводу Трансильвании. Она подписала серию экономических соглашений с Румынией и направила туда очень значительную военную миссию для подготовки румынской армии к войне против СССР. В сентябре Германия направила свои войска в Финляндию. Пытаясь противостоять германскому влиянию в Румынии и Венгрии (которая после того, как ее требования к Румынии были удовлетворены, присоединилась к фашистской коалиции), СССР направил свои усилия на возрождение идей панславизма и активизацию политических и экономических отношений с Югославией.
Несмотря на вызванное этими событиями изменение ситуации на Балканах, осенью 1940 г. Германия предприняла еще несколько попыток, призванных улучшить германо-советские дипломатические отношения. Вскоре после подписания 7 сентября 1940 г. тройственного союза между Германией, Италией и Японией Риббентроп обратился к Сталину с предложением направить в Берлин Молотова, чтобы Гитлер мог «лично» изложить ему свои взгляды на отношения между двумя странами и на «долгосрочную политику четырех великих держав» по разграничению сфер их интересов в более широком масштабе.
Во время состоявшегося 12—14 ноября визита Молотова в Берлин были проведены очень насыщенные, хотя и не приведшие к конкретным результатам, переговоры относительно присоединения СССР к тройственному союзу. Однако 25 ноября советское правительство вручило немецкому послу Шуленбургу меморандум, излагавший условия вхождения СССР в тройственный союз: 1 ) территории, расположенные южнее Батуми и Баку в направлении к Персидскому заливу, должны рассматриваться как центр притяжения советских интересов: 2) немецкие войска должны быть выведены из Финляндии: 3) Болгария, подписав с СССР договор о взаимопомощи, переходит под его протекторат; 4) на турецкой территории в зоне Проливов размещается советская военная база; 5) Япония отказывается от своих притязаний на остров Сахалин.
Требования Советского Союза остались без ответа. По поручению Гитлера генеральный штаб вермахта уже вел (с конца июля 1940 г.) разработку плана молниеносной войны против Советского Союза, а в конце августа была начата переброска на восток первых войсковых соединений. Провал берлинских переговоров с Молотовым привел Гитлера к принятию 5 декабря 1940 г. окончательного решения по поводу СССР, подтвержденного 18 декабря «Директивой 21», назначившей на 15 мая 1941 г. начало осуществления плана «Барбаросса». Вторжение в Югославию и Грецию заставило Гитлера 30 апреля 1941 г. перенести эту дату на 22 июня 1941 г. Генералы убедили его, что победоносная война продлится не более 4 — 6 недель.
Одновременно Германия использовала советский меморандум от 25 ноября 1940 г., чтобы оказать давление на те страны, чьи интересы были в нем затронуты, и прежде всего на Болгарию, которая в марте 1941 г. примкнула к фашистской коали ции. Советско-германские отношения продолжали ухудшаться. всю весну 1941 г., особенно в связи с вторжением немецких: войск в Югославию через несколько часов после подписания советско-югославского договора о дружбе. СССР не отреагировал на эту агрессию, так же как и на нападение на Грецию. В то же время советской дипломатии удалось добиться крупного успеха, подписав 13 апреля договор о ненападении с Японией, который значительно снижал напряженность на дальневосточных: границах СССР.
Несмотря на настораживавший ход событий, СССР до само го начала войны с Германией не мог поверить в неизбежность немецкого нападения. Советские поставки Германии значительно возросли вследствие возобновления 11 января 1941 г. экономических соглашений 1940 г. Чтобы продемонстрировать Германии свое «доверие», советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 г. многочисленные сообщения о готовящемся на СССР нападении и не предпринимало необходимых мер на своих западных границах. Германия по-прежнему рассматривалась Советским Союзом «как великая дружественная держава». Именно поэтому, когда утром 22 июня Шуленбург встретился с Молотовым для зачтения ему меморандума, в котором сообщалось, что Германия решила направить свои вооруженные силы на советскую территорию ввиду «очевидной угрозы» агрессии со стороны СССР, совершенно растерявшийся глава советской дипломатии произнес: «Это война. Вы полагаете, что мы это заслужили?»
Глава VIII. Советский Союз в войне (1941 — 1945)
I. ФАШИСТСКОЕ НАШЕСТВИЕ
1. План «Барбаросса»: успех и провал «блицкрига»
Воспользовавшись затишьем на Западе, фашистская Германия сосредоточила против СССР 70% своих вооруженных сил, а также войска своих союзников: Венгрии, Румынии, Финляндии. В общей сложности армия агрессора насчитывала около 5 млн. человек, сведенных в 190 дивизий, располагала 4 тыс. танков и 5 тыс. самолетов. Рассчитанный на «молниеносную войну», план «Барбаросса» основывался на согласованных действиях четырех армейских групп. Финляндская группировка под командованием генерала фон Дитла и финского фельдмаршала Маннергейма была нацелена на Мурманск, Беломорье и Ладогу. Задачей группы «Север» (командующий — генерал-фельдмаршал фон Лееб) было взятие Ленинграда. Наиболее мощная группа «Центр» во гла; ве с генералом-фельдмаршалом фон Боком наступала непосредственно на Москву. Задачей группы «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала фон Рундштедта была оккупация Украины. Дислоцированные в западных военных округах части Красной Армии значительно уступали по численности, были гораздо хуже подготовлены и оснащены. Наступавшие превосходили их по живой силе в 1,8 раза, по танкам — в 1,5 раза, по артиллерии — в 1,3 и по современным самолетам — в 3,2 раза. Советские войска были растянуты по огромному фронту длиной в 4500 км при удалении от передовых рубежей до 400 км. Плотность войск в этой полосе была крайне неравномерна, а оборонительные линии имели широкие разрывы. Большая часть войск, и прежде всего танковые подразделения, располагалась на расстоянии от 80 до 300 км от границы. На необорудованных аэродромах базировалась авиация. Неразвитость коммуникаций и нехватка транспортных средств усугубляли уязвимость оборонительных позиций.
Осуществление плана «Барбаросса» началось на рассвете 22 июня 1941 г. бомбардировками с воздуха и наступлением сухопутных войск. Господство люфтваффе было полным; за первые сутки войны она уничтожила 1200 самолетов, из них 800 на земле. За считанные дни немецкие армии продвинулись на несколько десятков километров; уже 28 июня пал Минск. Уничтожив охватывающим маневром белостокско-минский выступ и взяв в плен 320 тыс. советских бойцов и командиров, войска фон Бока вышли на подступы к Смоленску. На северо-западном направлении в середине июля фон Лееб достиг Ковно и Пскова. Группа фон Рундштедта на юго-западном участке опрокинула войска Буденного, которым пришлось сдать Львов и Тернополь. В целом за три недели боев немецкие войска продвинулись на 300 — 600 км вглубь советской территории, оккупировав Латвию, Литву, Белоруссию, правобережную Украину и почти всю Молдавию. Немецкое наступление было приостановлено лишь в районе Смоленска, где советские войска держали оборону с 16 июля по 15 августа. Смоленское сражение внесло временную, но крайне важную стратегически и психологически задержку в реализацию плана «молниеносной войны» на центральном участке советско-германского фронта. Советское командование получило возможность развернуть подходившие из глубокого тыла части, имея в виду прежде всего укрепление оборонительных рубежей Москвы. В складывавшейся обстановке немаловажную роль сыграло решение Гитлера не бросать все силы против советской столицы: 23 августа фюрер потребовал от своих войск не только взятия Москвы, но и овладения экономическими ресурсами Украины и Кавказа.
Несмотря на заминку в центре, немецкое наступление быстро развивалось на флангах. На северо-западе были взяты Тихвин и Выборг; 9 сентября был блокирован Ленинград. На юго-западе 19 сентября был окружен Киев. Из-за отказа Сталина разрешить войскам генерала Кирпоноса отступить от города в плен попало более 650 тыс. человек. Взяв Киев, германские армии развернули наступление на Донбасс и Крым и 3 ноября подошли к Севастополю.
24 сентября командующий группы армий «Центр» внес последние коррективы в план операции «Тайфун» — наступления, которое должно было завершиться штурмом и взятием Москвы. Для проведения этой операции фон Бок располагал 75 дивизиями, в том числе 14 танковыми, и примерно 1500 самолетами. Первая линия советской обороны была прорвана между Ржевом и Вязьмой 5 октября; на следующий день пал Брянск. В боях под Вязьмой был уничтожен цвет московской интеллигенции, сражавшейся в дивизиях народного ополчения. Продвижение немцев на несколько дней задержала вторая линия обороны под Можайском — за это время к Москве из резерва были срочно переброшены сибирские дивизии. 10 октября командующим Западным фронтом был назначен Г.Жуков. После того как 12 октября немцы заняли Калугу, правительство начало эвакуацию в Куйбышев органов государственного управления и дипломатического корпуса. 14 октября части вермахта вошли в Калинин. Чувство обреченности Москвы породило панику, охватившую многих жителей столицы и достигшую своей кульминации 16 октября, десятки тысяч москвичей пытались в беспорядочном бегстве покинуть город. Некоторое подобие порядка вернулось, когда населению стало известно, что Сталин и правительство по-прежнему в Москве. 1 9 октября в городе было введено осадное положение.
Возобновившемуся 16 ноября немецкому наступлению противостояло уже население, от мала до велика поднявшееся в едином порыве, напоминавшем героические часы 1812 г. Хотя германским войскам удалось 28 ноября форсировать канал Москва — Волга и 5 декабря выйти к московскому пригороду Химки, намеченные сроки операции были сорваны. Действиями партизан была нарушена доставка необходимого количества снаряжения и зимней одежды. Итогом операции «Тайфун» стал полный и очень тяжелый (160 тыс. убитых, раненых и взятых в плен) ее провал: 6 декабря советские войска перешли в контрнаступление, опираясь на свежие резервы и новые формирования созданных в сентябре гвардейских частей. К югу от Москвы советские войска вернули Калугу и Орел; к северу — Калинин. На некоторых участках фронта продвижение достигло 120 км только за декабрь. Продолжавшееся весь январь наступление выдохлось в следующем месяце, отчасти из-за перебоев со снабжением. К марту фронт стабилизировался по линии Великие Луки — Гжатск — Киров, Ока.
Битва за Москву означала провал и конец «блицкрига»; Германия поняла, что предстоит война на истощение. Гнев Гитлера обрушился на генералов, в декабре — январе были смещены 35 из них, в том числе фон Рундштедт и Гудериан. Тем не менее положение СССР оставалось тяжелым: военная катастрофа первых пяти месяцев войны привела к оккупации врагом жизненно важных регионов, в которых в мирное время проживало 40% населения страны, производилось 68% чугуна, 58 — стали и алюминия, 40 — железнодорожного оборудования, 65 — угля, 84 — сахара и 38% зерна.
2. «Расстрелянная Красная Армия»
Сегодня, как никогда прежде, в огромном количестве советских публикаций поднимается долгое время бывший запрещенным вопрос о причинах катастрофы первых месяцев войны. Все они подтверждают то, что писал в 60-х гг. А.Некрич («Расстрелянная Красная Армия»): вся ответственность за военные поражения СССР в 1941 г. лежит на руководстве партии, и прежде всего — на Сталине.
Эту ответственность составляют следующие четыре аспекта: полностью не соответствовавшие ситуации военные концепции; глобальная ошибка в оценке нацистской угрозы в июне 1941 г.; ущербная (слишком отстающая и неполная) политика в области вооружений; глубокая дезорганизация командного состава вследствие чисток 1937 — 1938 гг.
Военные концепции Сталина строились, исходя из трех идей: Советскому Союзу никогда не придется вести боевые действия на своей территории; готовиться следует к наступательной войне; любая агрессия против СССР будет немедленно остановлена всеобщим восстанием западного пролетариата. Как следствие, вся советская военная тактика и расположение войск исходили из задач наступательной войны. Так, пограничные укрепления на линии 1939 г. (так называемая «Сталинская линия») были демонтированы, хотя новая граница таковых еще не имела. Войска были расквартированы за многие сотни километров от границы. Все это позволило немцам с первых дней войны очень быстро продвигаться в глубь советской территории.
Одним из важнейших факторов, определивших ответственность Сталина, был его отказ принимать всерьез многочисленные донесения, которые с начала 1941 г. предупреждали о скором фашистском вторжении в СССР. Одни из них поступали от советских военных, сообщавших Сталину о сосредоточении на западной границе 120 немецких дивизий (доклад Генштаба от 6 июня), о нарушениях воздушного пространства СССР немецкими самолетами (более 150 с января по июнь). Другие приходили от секретных агентов (таких, как Зорге, который начиная с 1 5 мая «выдавал» из Токио дату 22 июня), из британских (13 апреля Черчилль предупредил по дипломатическим каналам Сталина о неизбежности немецкого нападения) и американских источников. До самого вторжения Сталин пребывал в уверенности, что эти сообщения были не чем иным, как английскими «провокациями», направленными на то, чтобы заставить его открыть второй фронт и облегчить тем самым положение Англии в войне. «Исходящими из кругов, заинтересованных в расширении войны», «абсолютно лишенными оснований» объявлялись в сделанном по его указанию заявлении ТАСС (14 июня) слухи об агрессивных намерениях Германии в отношении СССР.
До последнего момента Сталин отказывался дать приказ о приведении в боевую готовность и переброске войск, о начале мобилизации, на которых настаивало высшее военное руководство. Даже прифронтовые мосты не были заминированы. В день вторжения командующие атакуемых приграничных военных округов в течение нескольких часов не получали ответов на свои запросы. Только через четыре часа после начала агрессии нарком обороны наконец дал требуемый приказ об ответных — и ограниченных — действиях. Распространению неразберихи и смятения в немалой степени способствовали противоречивые приказы и туманные, выжидательные указания, отдаваемые в эти решающие часы. Вечером 22 июня, когда немецкая армия, форсировав Неман, осадила Брест и двигалась на Львов, командование РККА направило в войска директиву о «переходе в наступление» — самоубийственный приказ, посылавший в неминуемое окружение сотни тысяч человек. Германское нашествие — в этом единодушны все свидетельства, — казалось, полностью лишило Сталина воли и дееспособности. Лишь через двенадцать дней, 3 июля, он оказался в состоянии выступить с обращением к народу. На целую неделю даже имя его исчезло с газетных полос. Создается впечатление, что реально во главе потерявшего управление государства в те дни находились нарком обороны С.Тимошенко и начальник генштаба Г.Жуков.
Несмотря на достигнутый в 30-е гг. несомненный прогресс, оснащение Красной Армии современным вооружением страдало из-за отсутствия продуманной политики в этой сфере. Постоянное вмешательство Сталина в вопросы выбора новых типов вооружений часто приводило к плачевным последствиям. Пусть даже военный бюджет вырос с1934 по 1939 г. в 7 раз — армия за этот период увеличилась с 900 тыс. до 5 млн. человек после принятия закона о всеобщей воинской обязанности. Что же ка сается военной промышленности, то до конца 1941 г. предпочтение в ней отдавалось массовому производству морально устаревшей техники, «поставленной в план» много лет назад (истребители И-16, сильно уступавшие немецким Me-109, легкие танки БТ-5, БТ-7, Т-26 и Т-27, средние — Т-28, тяжелые — Т-35). Все это были модели «вчерашнего дня», что и доказали первые дни войны. Только в первом полугодии 1941 г., под влиянием уроков финской кампании, производство новых образцов стало расти — прежде всего благодаря нажиму Жукова и замнаркома обороны Шапошникова. Запоздалые усилия принесли лишь частичный эффект: современными истребителями (Як-1, Лагг-3, Миг-3; выпуск последних составил 84 штуки в 1 940 г. и 1950 — в первой половине 1941 г.) и танками (средние Т-34, тяжелые KB) удалось вооружить всего 15% авиационных и 25% танковых частей. В своих мемуарах военные руководители вспоминают, что отказал Сталин и в поддержке, необходимой для производства ряда созданных лучшими конструкторами новых видов вооружений, таких, как реактивный миномет Костикова.
Равным образом невозможно пренебречь той ролью, которую в разгроме 1941 г. сыграла дезорганизация командного состава РККА после чисток 1937 — 1938 гг. Место уничтоженных репрессиями опытных военачальников заняли молодые командиры, под начало которых в первые месяцы войны были поставлены те из «вычищенных», кого освободили из лагерей с тем, чтобы бросить в пекло сражений. В результате на командных должностях в армии зачастую оказывались либо свежеиспеченные выпускники ускоренных курсов военных школ (к началу войны менее 10% командиров имели высшее военное образование, 75% из них, включая политработников, занимали свои посты менее года), либо люди, физически и психологически изломанные.