Основания конституционно-правовой ответственности

Все виды юридической ответственности имеют в принципе общие объективные и субъективные основания, которыми являются закрепленные в законе противоправность деяния, причинная связь между ним и наступившим вредным результатом, вина нарушителя. Однако это не лишает каждый вид юридической ответственности присущих ему специфических черт и не исключает различной роли элементов состава в отдельных видах правонарушений. В этом смысле каждый вид юридической ответственности как формы государственного принуждения имеет свои основания и наступает в особом порядке. Основанием конституционно-правовой ответственности служит прежде всего совершение субъектом конституционно-правовой ответственности конституционно-правового деликта, т.е. деяния (действие или бездействие), которое признается законом противоправным и влечет за собой принятие мер конституционно-правовой ответственности¹.

Противоправность выражается в нарушении или неисполнении конституционно-правовых норм. Являясь отрицательным явлением в государственной и общественной жизни, такое правонарушение не влечет, однако, за собой тяжелых последствий, способных нанести серьезный ущерб конституционному строю страны. Деяние, повлекшее тяжелые вредные последствия, рассматривается как преступление. Если, например, в соответствии со ст. 42 Федерального закона «Об общественных объединениях» (с изменениями и дополнениями от 17 мая 1997 г. и от 19 июля 1998 г.) деятельность общественных объединений в случае нарушения Конституции РФ и федерального законодательства, конституций (уставов) субъектов Федерации может быть приостановлена (конституционно-правовая ответственность), то их деятельность, направленная, например, на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции РФ, а равно направленная на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, наказывается в уголовном порядке (ст. 278 УК РФ).

В литературе высказано мнение, что основанием конституционно-правовой ответственности может быть нарушение норм не только конституционного права, но и других отраслей права. Например, тот факт, что согласно ст. 93 Конституции РФ Президент РФ может быть отстранен от должности, если он совершил государственную измену или иное тяжкое преступление, рассматривается как свидетельство того, что основанием конституционно-правовой ответственности является нарушение Уголовного кодекса¹.

Однако на самом деле речь идет о другом. Согласно принесенной им присяге (ст. 82 Конституции РФ) Президент РФ обязан соблюдать Конституцию, защищать суверенитет и независимость, безопасность и целостность государства, верно служить народу. Совершение государственной измены или иного тяжкого преступления является грубым нарушением этой присяги и не может не повлечь за собой конституционно-правовой ответственности. Что же касается совершенного преступления, то за него отстраненный от должности Президент должен понести наказание, предусмотренное Уголовным кодексом РФ.

Специфической чертой конституционно-правовой ответственности является то, что она применяется не только когда имеются четко выраженные критерии для оценки поведения субъектов конституционно-правового отношения как нарушающего закон, но и в тех случаях, когда формально такие критерии отсутствуют, однако тем не менее поведение субъекта конституционно-правового отношения дает основание говорить о том, что оно противоречит целям и принципам действующего законодательства. При этом в качестве оснований ответственности могут рассматриваться недостижение необходимого результата, нецелесообразность действия, нежелательное поведение субъекта и т.д.²

Многие субъекты конституционно-правовой ответственности являются органами и лицами, которые полномочны принимать решения, затрагивающие интересы государства или региона. Несвоевременное принятие решений или принятие законных, но неэффективных решений способно нанести большой ущерб государству и населению. Такой ущерб возможен и в случае неспособности должностных лиц или органов справиться с возложенными на них обязанностями, выбрать правильный курс политики, отвечающий интересам общества и государ-

Подробнее о конституционно-правовых деликтах см.: Лучин В.О. Конституционные деликты // Государство и право. 2000. № 1. С. 12—19.

¹ См.: Шон Д. Т. Указ. соч. С. 37.

² См.: Авакьян С.А. Государственно-правовая ответственность. С. 22; Зражевская Т.Д. Ответственность по советскому государственному праву. С. 49—50.

ства. В подобных случаях можно считать оправданным применение конституционно-правовой ответственности к органам и лицам даже при отсутствии с их стороны формальных правонарушений.

Назначение конституционно-правовой ответственности не сводится к наказанию. Ее главная задача — стимулировать позитивную деятельность потенциального субъекта, а если эта деятельность на практике таковой не является, то использовать такие меры, как, например, смена персонального состава органа, замена руководящего должностного лица и т.д. Можно согласиться с мнением Б.М. Лазарева о том, что если бы ответственность применялась только за неправильные и противозаконные решения, то органы и должностные лица стремились бы уклоняться от их принятия.

Такая особенность оснований конституционно-правовой ответственности обусловлена особенностями механизма регулирования общественных отношений нормами конституционного права, которые далеко не всегда детально регламентируют правила поведения субъектов конституционно-правовых отношений, указывая на противоправный характер того или иного деяния.

Тем не менее конституционно-правовая ответственность является разновидностью юридической ответственности. Поэтому наличие соответствующего правового предписания является обязательным условием ее применения.

В самых общих чертах структура конституционно-правового регулирования ответственности выглядит следующим образом.

Во-первых, имеются правовые нормы, определяющие возможное и должное поведение. Эти нормы устанавливают границы правомерного поведения субъектов конституционно-правовых отношений. Непосредственно в нормативный механизм ответственности они не входят. Однако их нарушение служит основанием возникновения ответственности.

Во-вторых, нормы конституционного права определяют фактическое основание ответственности — состав конституционно-правового правонарушения.

В-третьих, в нормах конституционного права устанавливаются меры государственного принуждения, которые должны быть известны субъектам ответственности.

В-четвертых, нормы конституционного права устанавливают порядок привлечения к конституционно-правовой ответственности, назначение мер наказания, исполнение ответственности, а также основание освобождения от исполнения мер государственного принуждения.

Таким образом, суть конституционно-правового регулирования ответственности выражается в закреплении фактического и юридического комплекса, элементы которого связаны с возникновением или прекращением соответствующих правоотношений.

Однако нормативное предписание предполагает лишь возможность применения юридической ответственности. Для того чтобы она стала действительностью, необходимо наличие определенных фактических обстоятельств — юридических фактов, которые и приводят в действие правовые нормы.

Надо сказать, что некоторые совершаемые субъектом конституционно-правовой ответственности деяния, которые признаются законом противоправными, вообще не влекут вредных последствий, а содержат лишь возможность их наступления. Однако всякое конституционно-правовое нарушение, в том числе и то, которое не повлекло за собой реальных вредных последствий, нарушает установленный в Российской Федерации правопорядок, мешает нормальному осуществлению отдельных функций государственной власти, посягает на интересы граждан и государства. Поэтому противоправность нарушения отдельных норм конституционного права является юридическим выражением его вредности. Все это характеризует материальную сущность конституционно-правового правонарушения.

Объектом конституционно-правового нарушения являются общественные отношения, регулируемые нормами конституционного права. Они существенным образом отличаются от общественных отношений, которые являются объектом правонарушений в других отраслях права.

Нормы конституционного права регулируют общественные отношения, определяющие принципы, на которых основано устройство государства и общества. В этих отношениях, как указывалось выше, выражается прежде всего качественная характеристика государства: суверенитет, форма правления, форма государственного устройства, субъекты государственной власти и способы ее реализации, допускаемые и охраняемые государством формы собственности, гарантии защиты прав собственников, способы хозяйственной деятельности, охраны труда, система обеспечения социальных потребностей членов общества в различных сферах общественной жизни и т.п. Таким образом, эти нормы регулируют общие основы функционирования политичес-

См.: Лазарев Б.М. Государственное управление на этапе перестройки. М., 1988 С. 293.

кой и экономической жизни общества, конституционного строя страны. Это означает, что неправомерное поведение субъектов конституционного права может привести к нарушению отдельных моментов устройства государственной и общественной жизни страны, представляет угрозу для нормального функционирования конституционного строя и конституционной законности.

Нормы конституционного права закрепляют основы взаимодействий человека с государством, т.е. главные принципы, характеризующие положение человека в обществе и государстве, гражданство, а также основные неотъемлемые права, свободы и обязанности человека и гражданина. Эти отношения являются исходными для всех остальных общественных отношений, определяют положение человека в его общественно значимых связях. Неправомерное поведение субъектов конституционного права может нанести им существенный вред, привести к нарушениям прав и свобод российских граждан, создать известные трудности, препятствующие нормальному исполнению государством своей обязанности, связанной с признанием, соблюдением и защитой прав и свобод человека и гражданина.

Нормы конституционного права регулируют широкую сферу отношений между Федерацией и ее субъектами. Урегулирование этих отношений составляет важное условие обеспечения целостности и единства государства, обеспечение равноправия субъектов Федерации, учета их интересов и особенностей. Неправомерное поведение субъектов конституционного права ведет к таким ненормальным в условиях федеративного государства явлениям, как «парад суверенитетов», противостояние законодательства Федерации и ее субъектов, создающим реальную угрозу целостности и единству Российской Федерации, создает питательную среду для разного рода антиконституционных политических игр, ведущихся как на федеральном, так и на региональном уровнях.

Нормы конституционного права закрепляют основные принципы системы органов государственной власти и системы органов местного самоуправления; виды органов государственной власти, правовой статус органов законодательной, исполнительной и судебной власти, порядок их образования, компетенцию, формы деятельности, издаваемые ими акты, систему органов местного самоуправления. Такая правовая регламентация обеспечивает управление обществом, основанное на четком согласовании и подчинении всех организационных структур, используемых в процессе реализации властных функций по управлению обществом.

Главным фактором формирования политического единства общества является народовластие, представляющее собой одну из незыблемых основ конституционного строя Российской Федерации. Нормы конституционного права регулируют всю сферу отношений, связанных с законодательными (представительными) органами государственной власти. Это означает, что неправомерное поведение субъектов конституционного права может привести к нарушению законности в деятельности государственного аппарата и прежде всего законодательных (представительных) органов государственной власти.

Согласно Конституции РФ (ч. 2 ст. 3) народ осуществляет свою власть не только через органы государственной власти и органы местного самоуправления, но и непосредственно. Общественные отношения, складывающиеся в процессе использования народом различных форм непосредственной демократии, также регулируются нормами конституционного права. Поэтому объектом правонарушений в конституционном праве могут быть и отношения в сфере непосредственного выражения власти народа посредством свободных выборов, референдума и т.д. (например, нарушения процедуры референдума или выборов).

Таким образом, особенность конституционно-правовых правонарушений состоит в том, что их объект находится в сфере реализации тех общественных отношений, которые являются базовыми, основополагающими в каждой из областей жизни страны, причем заметную часть из них составляют властеотношения.

Объективной стороной конституционно-правовых правонарушений является противоправное поведение субъекта, не соответствующее требованиям норм конституционного права. Многими авторами отмечается обобщенность формулировок объективной стороны правонарушений в конституционном праве. «Законодатель, — указывает Т.Д. Зражевская, — лишь в самом общем виде, путем указания на родовые признаки определяет объективные основания ответственности... Данное положение не является случайным. Многообразие политической жизни, тесное соприкосновение (а иногда и совпадение) критериев государственно-правовой и политико-моральной ответственности не позволяют заранее предвидеть и четко определить в законе конкретно-формальные требования, индивидуализировать действия и бездействие субъектов государственного права; здесь дается лишь оценка неправомерности их поведения в целом. Отсюда несколько узким является определение объективной стороны только как деяния: ведь невозможно точно перечислить все противоправные действия (бездействие) председателя постоянной комиссии, который не смог должным образом наладить работу этой комиссии. Только взятое в целом недолжное поведение данного субъе'кта государственного права позволяет ставить вопрос об его ответственности»¹.

При соизмерении действий субъекта конституционно-правового отношения с требованием закона может быть выявлено несколько вариантов недолжного поведения: а) неприменение конституционно-правовой нормы; б) недолжное применение конституционно-правовой нормы, что может выразиться в недостаточно эффективной реализации предписаний нормы, в использовании одного из возможных вариантов поведения в ущерб другим; в) прямое нарушение конституционно-правовой нормы¹.

В качестве примера неприменения конституционно-правовой нормы можно указать на ч. 3 ст. 59 Конституции РФ о праве граждан на замену военной службы альтернативной гражданской службой. Она до сих пор не применяется на практике из-за отсутствия федерального закона об альтернативной гражданской службе. Однако, как известно, отсутствие любого закона не может служить препятствием для применения государственными органами каких-либо норм Конституции РФ, являющихся нормами прямого действия. Следовательно, государственные органы, отказывающиеся применять указанную статью Конституции, и их должностные лица должны нести конституционно-правовую ответственность за неприменение конституционно-правовой нормы.

Примером недолжного применения конституционно-правовой нормы могут служить решения Совета Федерации, связанные с рассмотрением предложений Президента РФ об освобождении от должности Генерального прокурора РФ.

Совет Федерации трижды своими постановлениями отклонял предложение Президента РФ об освобождении от должности Генерального прокурора РФ, ссылаясь на п. «е» ст. 83 и п. «з» ч. 1 ст. 102 Конституции РФ.

Между тем назначение на должность или освобождение от должности Генерального прокурора РФ не является прерогативой Совета Федерации. Свои решения по этим вопросам он не может принимать без Президента РФ или вопреки мнению Президента РФ по этим вопросам, который вносит по ним свои предложения. Конечно, Совет Федерации вправе отклонить любое из этих предложений. Однако следование Совета Федерации только по этому пути может привести к политическому тупику и кризису. Поэтому ст. 197 Регламента Совета Федерации устанавливает, что при отклонении Советом Федерации кандидатуры, представленной Президентом РФ для назначения на должность Генерального прокурора РФ, предложения Президента РФ об освобождении от должности Генерального прокурора РФ Совет Федерации может принять постановление с предложением Президенту РФ о проведении консультаций с целью преодоления возникших разногласий.

Выбор членами Совета Федерации только одного из возможных вариантов поведения в ущерб другим нанес колоссальный ущерб деятельности органов прокуратуры России, а также значительный материальный и моральный ущерб государству.

Особенно распространено на практике прямое нарушение конституционно-правовых норм, которое выражается в издании неправомерных актов, в несвоевременном приведении изданных ранее актов в соответствие с действующим законодательством, в принятии решений, противоречащих закону. Свидетельством издания неправомерных актов могут служить, в частности, многие договоры между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной валсти ее субъектов, содержащие положения, в соответствии с которыми ряд конституционных полномочий Российской Федерации отнесен к полномочиям ее субъектов.

Так, согласно ст. 71 Конституции РФ в ведении Российской Федерации находится гражданство в Российской Федерации. Между тем в соответствии со ст. 3 Договора между органами государственной власти Российской Федерации и Республики Северная Осетия — Алания в ведении этой республики находится решение вопросов республиканского гражданства.

Статья 88 Конституции РФ устанавливает, что Президент РФ «при обстоятельствах и в порядке, предусмотренных федеральным конституционным законом, вводит на территории Российской Федерации или в отдельных ее местностях чрезвычайное положение...» Однако в ст. 3 Договора между органами государственной власти Российской Федерации и Кабардино-Балкарской Республики указывается, что в ведении этой республики находится введение на ее территории чрезвычайного положения, и т.д.

Много проблем связано и с обеспечением соответствия конституций и уставов субъектов Федерации федеральной Конституции. Введенные в действие еще до принятия Конституции РФ, многие из числа этих конституций и уставов длательное время не приводились в соответствие с ней. Так, многие республиканские конституции в той или иной форме отражали процесс суверенизации, начало которому было положено провозглашением деклараций о государственном суверенитете республик. Например, в ст. 1 первой редакции Конституции Марий Эл республика характеризовалась как суверенное государство, созданное на основе осуществления марийской нацией своего неотъемлемого права на самоопределение, выражающее волю и интересы граждан всех национальностей республики.

Государственный суверенитет и в настоящее время закреплен ст. 1 Конституции Бурятии, ст. 1 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, ст. 1 Конституции Татарстана и др.

Как известно, Конституция РФ относит вопросы государственного устройства к ведению Федерации. Между тем в ст. 59 Конституции Татарстана указывается, что «Республика Татарстан самостоятельно определяет свой государственно-правовой статус».

Ряд конституций республик не содержат упоминания о нахождении республик в составе Российской Федерации. Например, в Конституции Башкортостана длительное время не содержалось нормы о том, что республика является составной частью Российской Федерации. Это следовало из признания того факта, что Башкортостан входит в состав Российской Федерации на договорной и равноправной основе (ст. 70). Особый статус — ассоциированного члена в составе Российской Федерации — закрепляет Конституция Татарстана (ст. 61).

В настоящее время в стране действует Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Федерации», согласно ст. З¹ которого органы государственной власти субъектов Федерации несут ответственность за нарушение Конституции РФ, федеральных конституционных законов и федеральных законов, а также обеспечивают соответствие Конституции РФ, федеральным конституционным законам и федеральным законам принимаемых (принятых) ими конституций и законов республик, уставов, законов и иных нормативных правовых актов краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов и осуществляемой ими деятельности.

В случае принятия органами государственной власти субъектов Федерации нормативных правовых актов, противоречащих Конституции РФ, федеральным конституционным законам и федеральным законам, которые повлекли за собой массовые и грубые нарушения прав и свобод человека и гражданина, угрозу единству и территориальной целостности Российской Федерации, национальной безопасности страны и ее обороноспособности, единству правового и экономического пространства, органы государственной власти субъектов Федерации несут ответственность в соответствии с Конституцией РФ и федеральными законами.

Закон предусматривает и конкретные меры ответственности. Так, согласно п. 4 ст. 9 в случае, если соответствующим судом установлено, что законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта Федерации приняты конституция (устав), закон или иной нормативный правовой акт, противоречащие Конституции РФ, федеральным конституционным законам и федеральным законам, а законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта Федерации в течение шести месяцев со дня вступления в силу решения суда либо в течение иного предусмотренного решением суда срока не принял в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда, в том числе не отменил нормативный правовой акт, признанный соответствующим судом противоречащим федеральному закону и недействующим, и после истечения данного срока судом установлено, что в результате уклонения законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Федерации от принятия в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда были созданы препятствия для реализации закрепленных Конституцией РФ, федеральными конституционными законами и федеральными законами полномочий федеральных органов государственной власти, органов местного самоуправления, нарушены права и свободы человека и гражданина, права и охраняемые законом интересы юридических лиц, Президент РФ выносит предупреждение законодательному (представительному) органу государственной власти субъекта.

Решение Президента РФ о предупреждении законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Федерации принимается в форме указа.

Если в течение трех месяцев со дня вынесения предупреждения указанный орган не принял в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда, Президент РФ вносит в Государственную Думу проект федерального закона о роспуске законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Федерации. Государственная Дума в течение двух месяцев обязана рассмотреть данный проект.

Полномочия законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Федерации прекращаются со дня вступления в силу федерального закона о роспуске законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Федерации.

Особенно часто прямые нарушения конституционно-правовых норм имеют место в деятельности должностных лиц, граждан и других индивидуальных субъектов, обладающих конституционно-правовой дел и ктоспособностью.

Законодательством предусматривается примерный перечень наиболее вероятных нарушений конституционно-правовых норм такого рода субъектами, влекущих конституционно-правовую ответственность. Так, согласно ст. 64 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» регистрация кандидата может быть отменена (аннулирована) в случае нарушения правил выдвижения и регистрации кандидата; нарушения им правил ведения предвыборной агитации и финансирования избирательной кампании; использования им и его доверенными лицами, руководителями избирательных объединений, избирательных блоков должностного или служебного положения в целях избрания; установления фактов подкупа избирателей кандидатом, избирательным объединением, избирательным блоком, иными организациями, действующими в целях избрания определенного кандидата и т.д.

В некоторых составах конституционно-правовых правонарушений наряду с неправомерным поведением предусмотрена необходимость в доказательстве факта наступления вреда и наличие причинной связи его с нарушением нормы. Так, Президент РФ, как уже говорилось, может быть отстранен от должности Советом Федерации только на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или совершения иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Верховного Суда РФ о наличии в действиях Президента РФ признаков преступления (ч. 1 ст. 93 Конституции РФ).

Наличие оснований для применения мер конституционно-правовой ответственности может быть определено с помощью нравственных (моральных) критериев, нарушение которых субъектом конституционно-правового отношения признается неправомерным и с юридической точки зрения, вызывая конституционно-правовую ответственность. Так, согласно ст. 40 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» прокурорами и следователями могут быть граждане Российской Федерации, обладающие необходимыми моральными качествами. Они должны дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности. Нарушение этих требований несовместимо с пребыванием в органах прокуратуры. Это означает, что нарушение этих требований, скажем, Генеральным прокурором РФ или его заместителями является достаточным основанием для освобождения их от должности Советом Федерации по представлению Президента РФ либо Генерального прокурора по отношению к его заместителям.

Должностные лица от имени народа осуществляют важные властные полномочия. Их поведение контролируется общественностью, их авторитет и моральные устои воспринимаются как символ достоинства и авторитета самой власти. Поэтому неудивительно, что моральные основания, закрепленные правом, становятся основанием конституционно-правовой ответственности.

Следует сказать, что в отличие от других видов юридической ответственности вопрос об оценке объективной стороны конституционно-правового нарушения окончательно решает субъект, обладающий правом применять конституционно-правовую санкцию. Например, оценку деятельности Правительства за невыполнение требований ст. 114 Конституции РФ может осуществлять Президент РФ, который вправе принять решение об отставке Правительства, а также Государственная Дума, обладающая правом выразить недоверие Правительству (ст. 117 Конституции РФ).

Субъективной стороной состава конституционно-правового правонарушения является вина. В конституционном праве вина служит необходимым субъективным основанием ответственности. Однако содержание вины в конституционно-правовых нарушениях обладает определенной спецификой. Вину субъектов конституционного права нельзя рассматривать только через призму категорий ее психологических форм (умысел и неосторожность). Субъекты конституционного права могут нести ответственность и за нецелесообразность избранного ими поведения, и за неудачный стиль руководства, т.е. за недобросовестное недолжное отношение к реализации своего статуса.

Однако это не предполагает возможность отсутствия вины. Конечно, специфической чертой конституционно-правовой ответственности является то, что она наступает как за правонарушения, так и при их отсутствии. Однако другая специфическая черта этой ответственности состоит в том, что она предполагает наличие вины и в условиях, когда формально какие-либо правонарушения отсутствуют.

Содержание субъективной стороны правонарушений в конституционном праве в значительной степени зависит от характера субъектов, несущих правовую ответственность. Так, в случае, если такими субъектами являются физические лица, то в содержании субъективной стороны важное место занимает психологическое отношение лица к своим противоправным действиям и их возможным последствиям. Например, Президент РФ может быть отстранен от должности только при наличии его вины.

Признак вины необходим и для применения конституционно-правовой ответственности к гражданам. Гражданин Российской Федерации не может быть лишен избирательных прав, если он не содержится в местах лишения свободы по приговору суда за совершенное им преступление.

Необходимым субъективным основанием конституционно-правовой ответственности является признак вины и для должностных лиц, которые избираются или назначаются на свою должность. Здесь обычно речь не идет об умысле, а порой и о неосторожности. Занимая определенный служебный пост, указанные субъекты конституционного права в силу долга обязаны ответственно относиться к порученному им делу. Поэтому если такой работник демонстрирует недолжное поведение, не оправдывает доверия его избирателей или руководства, то все это является проявлением его вины как руководителя.

Правда, в тех случаях, когда должностное лицо нарушает конституционно-правовую норму, налицо, конечно, либо умысел, либо неосторожность, связанная с незнанием закона или неправильным его пониманием.

В конституционном праве, как уже отмечалось, возможно применение ответственности не только к индивидуальным, но и к коллективным субъектам. При этом вина организации не имеет специфического, сколько-нибудь отличного от вины конкретного работника содержания. Причем субъективным основанием ответственности является не только вина как упречно-противоправное состояние психики правонарушителя, но и иные состояния субъектов, связанные с относительной свободой воли, с избирательностью (вариантностью) их поведения¹. Это означает, что вина коллективного субъекта конституционного права может быть признана только в том случае, если этот субъект, имея возможность выбора, избрал именно неправильный вариант. Например, законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта Федерации, имея возможность принять закон, не противоречащий федеральному законодательству, руководствуясь сепаратистскими устремлениями, принимает вариант закона, противоречащий федеральному законодательству.

Следует сказать, что при признании вины коллективного субъекта конституционного права конституционно-правовая ответственность возлагается именно на коллективный субъект, а не на отдельных членов коллектива или руководителей, которые при этом могут параллельно нести личную ответственность за собственные противоправные и виновные деяния, связанные с виной коллективного субъекта. Вместе с тем действующее законодательство предусматривает случаи, когда за противоправные и виновные деяния своих работников, осуществляемые ими в пределах своих служебных обязанностей, ответственность несут коллективные субъекты, отвечая за них как за собственные деяния. Например, согласно ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Само собой разумеется, что это отнюдь не означает переложения ответственности члена коллектива на этот коллектив. В таких случаях ответственность несут оба субъекта конституционного права: как член коллектива, так и сам коллектив.

Наряду с виной субъективную сторону состава конституционно-правового нарушения характеризуют и такие дополнительные признаки, как мотив и цель. Например, создание и деятельность общественных объединений становится конституционно-правовым деликтом лишь при условии, если они преследуют запрещенные цели, перечисленные в ч. 5 ст. 13 Конституции РФ. При описании конституционно-правовых деликтов не всегда, как подчеркивает В.О. Лучин, указывается вина соответствующих субъектов и тем самым допускается ответственность за объективно противоречивые деяния. Например, Конституционный Суд РФ признает тот или иной федеральный закон неконституционным безотносительно к наличию или отсутствию вины Государственной Думы, принявшей такой закон, Совета Федерации, одобрившего его, и Президента, подписавшего закон. Суд даже не обсуждает вопрос о вине¹.

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что основанием принятия конституционно-правовой ответственности является действие или бездействие, которыми причинен или мог быть причинен ущерб обществу или государству, независимо от того, были нарушены нормы конституционного права или нет. При этом предполагается, что в результате упомянутых действий или бездействия нанесен экономический ущерб, ущерб обороноспособности страны, ее достоинству и авторитету, подрывается доверие народа к органам государственной власти и т.д.

См.: Братусь СМ. Спорные вопросы теории юридической ответственности. С. 34.

См.: Лучин В.О. Конституционные деликты. С. 14.