Dick whittington and his cat

Tales of cats that bring fortune to their owners can be found in cultures throughout the world. One of the most famous is the English legend of Dick Whittington, a poor orphan in the late 1300s, whose only possession was a cat. Dick worked in a rich trader’s house, but was ill treated and ran away. A pearl of bells tells him to return and he does so to find that his cat has been sold for a great fortune to a Moorish ruler who is plagued by rats.

The story of Dick Whittington and his cat is a familiar one to most schoolchildren. A poor orphan comes to London and finds work in the kitchens of a rich merchant- trader called Fitzwarren. One day Dick earns a penny by shining a rich man`s shoes and buys a cat to keep the vermin in his room at bay. Fitzwarren allows his employees to put one item on his ship that could be traded abroad. The employee will then get all the profits. Dick had nothing except his cat, and so he reluctantly gives up his pet.

STORM AT SEA

One day, Fitzwarren`s ship encounters a fierce storm and is blown into uncharted territory on the African Barbary coast. The Moorish king, dining with the captain, tells him that he will pay a fortune if anyone can rid him of a plague of rats. The captain, who has seen how Dick`s cat has rid the ship of vermin, gives the cat to the king. The cat immediately sets about its work and then goes to sit on the queen`s lap, purring. The king is so happy that he gives the captain gold and jewels worth ten times the value of the entire ship`s cargo. Dick becomes a rich man.

Exercise 10.

Interpret the text recording your interpretation, then translate in writing. Compare the translation and interpretation, comment on the differences.

The star had made seven enormously popular horror films, five of them talking pictures, and was being compared to the great American actor Lon Chaney. Yet nobody knew anything about Johann Ingersoll. There were no photographs of him except in the grotesque makeup he invented for each picture. His biography listed only his films. He never granted interviews and went to unusual lengths to protect his real identity. Adding further to his mystique was Ingersoll`s eccentric habit of arriving on the set each day in makeup and leaving the same way.

Exercise 11.

Read the Russian text and translate it into English. Pay attention to the translation of the Russian cultural idioms. Describe the structural changes and changes in the text content.

Мне отмщение, и аз воздам.

Часть первая

Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.

Все смешалось в доме Облонских. Жена узнала, что муж был в связи с бывшею в их доме француженкою- гувернанткой, и объявила мужу, что не может жить с ним в одном доме. Положение это продолжалось уже третий день и мучительно чувствовалось и самими супругами, и всеми членами семьи, и домочадцами. Все члены семьи и домочадцы чувствовали, что нет смысла в их сожительстве и что на каждом постоялом дворе случайно сошедшиеся люди более связаны между собой, чем они, члены семьи и домочадцы Облонских. Жена не выходила из своих комнат, мужа третий день не было дома. Дети бегали по всему дому, как потерянные; англичанка поссорилась с экономкой и написала записку приятельнице, прося приискать ей новое место; повар ушел еще вчера со двора, во время обеда; черная кухарка и кучер просили расчета.

На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский- Стива, как его звали в свете, - в обычный час, то есть в восемь часов утра, проснулся не в спальне жены, а в своем кабинете, на сафьянном диване. Он повернул свое полное, выхоленное тело на пружинах дивана, как бы желая опять заснуть надолго, с другой стороны крепко обнял подушку и прижался к ней щекой; но вдруг вскочил, сел на диван и открыл глаза.

«Да, да, как это было? – думал он, вспоминая сон. – Да, как это было? Да! Алабин давал обед в Дармштадте; нет, не в Дармштадте; а что- то американское. Да, но там Дармштадт был в Америке. Да, Алабин давал обед на стеклянных столах, да, - и столы пели: Il mio tesoro, и не Il mio tesoro, а что- то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины », - вспоминал он.

Глаза Степана Аркадьича весело заблестели, и он задумался, улыбаясь, «Да, хорошо было, очень хорошо. Много еще там было отличного, да не скажешь словами и мыслями даже наяву не выразишь». И, заметив полосу света, пробившуюся сбоку одной из суконных штор, он весело скинул ноги с дивана, отыскал ими шитые женой ( подарок ко дню рождения в прошлом году), обделанные в золотистый сафьян туфли и по старой, девятилетней привычке, не вставая, потянулся рукой к тому месту, где в спальне у него висел халат. И тут он вспомнил вдруг, как и почему он спит не в спальне жены, а в кабинете; улыбка исчезла с его лица, он сморщил лоб.

«Да! Она не простит и не может простить, и всего ужаснее то, что виной всему я, - виной я, а не виноват. В этом-то вся драма, - думал он. – Ах, ах, ах!»- приговаривал он с отчаянием, вспоминая самые тяжелые для себя впечатления из этой ссоры.

Неприятнее всего была та первая минута, когда он, вернувшись из театра, веселый и довольный. С огромною грушей для жены в руке, не нашел жены в гостиной; к удивлению, не нашел её и в кабинете и, наконец, увидал её в спальне с несчастною, открывшею все, запиской в руке.

Она, эта вечно озабоченная, и хлопотливая, и недалекая, какою он считал её, Долли, неподвижно сидела с запиской в руке и с выражением ужаса, отчаяния и гнева смотрела на него.

- Что это? это?- спрашивала она, указывая на записку.

И при этом воспоминании, как это часто бывает, мучило Степана Аркадьича не столько самое событие, сколько то, как он ответил на эти слова жены.

С ним случилось в эту минуту то, что случается с людьми, когда они неожиданно уличены в чем- нибудь слишком постыдном. Он не сумел приготовить свое лицо к тому положению, в которое он становился перед женой после открытия его вины. Вместо того чтоб оскорбиться, отрекаться, оправдываться, просить прощения, оставаться даже равнодушным – все было бы лучше того, что он сделал! – его лицо совершенно невольно, совершенно невольно вдруг улыбнулось привычною, доброю и потому глупою улыбкой.

Эту глупую улыбку он не мог простить себе. Увидав эту улыбку, Долли вздрогнула, как от физической боли, разразилась, со свойственною ей горячностью, потоком жестоких слов и выбежала из комнаты. С тех пор она не хотела видеть мужа.

«Всему виной эта глупая улыбка», - думал Степан Аркадьич.

«Но что же делать? что делать? » - с отчаянием говорил он себе и не находил ответа. (Л. Н. Толстой «Анна Каренина»)

Exercise 12.

Translate the text from English into Russian

Sigmund Wollman`s Reality Test

By Robert Fulghum

Angry? Before doing something really stupid, try…

It was the summer of 1959. At a resort inn in Sierra Nevada of Northern California, I had a job that combined being the night desk clerk in the lodge and helping with the horse- wrangling at the stables. The owner- manager was Swiss, with European notions about conditions of employment. He and I did not get along. I thought he was a fascist who wanted peasant employees who knew their place. I was 22, just out of college, and pretty free with my opinions.

One week the employees had been served the same thing for lunch every single day. Two wieners, a mound of sauerkraut and stale rolls. To compound insult with injury, the cost of the meals was deducted from our paychecks. I was outraged.

On Friday night of that awful week, I was at my desk job around 11 p.m., and the night auditor had just come on duty. I went into the kitchen and saw a note to the chef to the effect that wieners and sauerkraut were on the employee menu for two more days.

That tore it. For lack of any better audience, I unloaded on the night auditor, Sigmund Wollman.

I declared that I had had it up to here, that I was going to get a plate of wieners and sauerkraut and wake up the owner and throw it at him. Nobody was going to make me eat wieners and sauerkraut for a whole week and make me pay for it and this was un- American and I did not like wieners and sauerkraut enough to eat them one day for God`s sake and the whole hotel stunk and I was packing my bags and heading for Montana where they never even heard of wieners and sauerkraut and wouldn`t feed that stuff to pigs. Something like that.

I raved on in this for 20 minutes. My monologue was delivered at the top of my lungs, punctuated by blows on the front desk with a fly swatter, the kicking of chairs and much profanity.

As I pitched my fit, Sigmund Wollman sat quietly on his stool, watching me with sorrowful eyes. Put a bloodhound in a suit and tie and you have Sigmund Wollman. He had good reason to look sorrowful. Survivor of Auschwitz. Three years. German Jew. Thin, coughed a lot. He liked being alone at the night job. It gave him intellectual space, peace and quiet, and, even more, he could go into the kitchen and have a snack whenever he wanted to – all the wieners and sauerkraut he wished. To him, a feast. More than that, there was nobody around to tell him what to do. In Auschwitz he had dreamed of such time. The only person he saw at work was me, the nightly disturber of his dream. Our shifts overlapped an hour. And here I was, a one- man war party at full cry.

“Listen, Fulchum. Listen me, listen me. You know what`s wrong with you? It`s not wieners and sauerkraut and it`s not the boss, and it`s not this job.’

“So what`s wrong with me?”

“Fulchum, you think you know everything, but you don`t know the difference between an inconvenience and a problem. If you break your neck, if you have nothing to eat, if you house is on fire- then you got a problem. Everything else is inconvenience. Life is inconvenient. Life is lumpy.

Learn to separate the inconveniences from the real problems. You will live longer. And will not annoy people like me so much. Good night.”

In a gesture combining dismissal and blessing, he waved me off to bed.

Seldom in my life have I been hit between the eyes so hard with truth. There in that late- night darkness of a Sierra Nevada inn, Sigmund Wollman simultaneously kicked my butt and opened a window in my mind.

For 30 years now, in times of stress and strain, when something has me backed against the wall and I`m ready to do something really stupid with my anger, a sorrowful face appears in my mind and asks, “Fulchum, problem or inconvenience?”

I think of this as the Wollman`s test of Reality. Life is lumpy. And a lump in the oatmeal, a lump in the throat, and a lump in the breast are not the same lump. One should learn the difference. Good night, Sig.

Reader`s Digest. December 1993.

Exercise 13.

Translate the text into English paying special attention to the idioms. Try to find the suitable English equivalents.

Не в деньгах счастье

«Не в деньгах счастье», - заметил мой друг, когда я ему сообщил, что этот удивительный новый русский, Борис Березовский, с капиталом приблизительно 4 миллиарда долларов, ворвался в список Форбса 100 богатейших людей планеты. – «А в их количестве».

Несомненно, Россия далеко ушла от тех советских времен, когда люди с полной серьезностью говорили: «не имей сто рублей, а имей сто друзей». Сейчас вы скорее услышите циничное замечание: «Деньги не пахнут».

Меня всегда восхищали русские выражения о деньгах, они казались мне особенно деликатными, и, одновременно, точными. Например, если вы не можете позволить себе что- нибудь купить, вы можете сказать «Это мне не по карману». О человеке, у которого есть деньги, вы скажите: «Он при деньгах».

Мне также нравится выражение «любой ценой», например: «он станет президентом любой ценой». Противоположное по смыслу выражение, «ни за какие деньги», например «я не поехал бы туда ни за какие деньги».

Характерной чертой русских высказываний о деньгах можно считать то, что они выдерживают испытания инфляцией. Хотя сейчас уже трудно вспомнить, когда мы последний раз видели копейку, едва ли проходит день, чтобы вы не услышали выражения типа «он дрожит над каждой копейкой» или «она считает каждую копейку».

Уходя дальше, в глубь веков, русский язык с любовью вспоминает древнюю монету «грош», которую сейчас можно видеть разве что в музее. Вместо выражения «без копейки в кармане» вы с таким же успехом можете услышать «без гроша в кармане». Или кто- нибудь может вам сказать, что это «гроша ломаного не стоит».

Наконец, возьмите это насмешливое выражение «Богатенький Буратино». Говорят о том, у кого сейчас много денег с намеком, что весьма вероятно он их скоро потеряет по глупости; выражение восходит к герою итальянского фольклора Буратино, у которого лиса и кот выманили деньги.

Когда я упомянул Березовского и список Форбса своему коллеге на работе, он только покачал головой и сказал: «Богатенький Буратино».

Exercise 14.

Translate the sentences into English

1. Русские избегают хвалить здоровье маленьких детей, потому что это может подвергнуть их опасности сглаза.

2. Конечно, это можно предотвратить, если вы сделаете вид, что вы трижды плюёте через левое плечо, чтобы не сглазить, произнося при этом «тьфу, тьфу, тьфу», подобно тому, как на Западе стучат по дереву.

3. В России на каждом шагу сталкиваешься с так называемой дурной приметой.

4. например, считается дурной приметой, если женщина с пустым ведром пересекает вам дорогу.

5. Как и в других странах, плохо, если черная кошка перебегает дорогу.

6. Русские стараются не ставить пустые бутылки на стол, а если вы состригли ногти с пальцев ног, их не надо выбрасывать в туалет, только в мусорное ведро.

7. Разбитое зеркало предсказывает чью- то смерть, а не семь неудачных лет, как это считается в западных странах.

8. Русские обязательно посоветуют вам посмотреться в зеркало, если вы забыли что- нибудь и возвращаетесь домой.

9. Если в дом залетела птица, произойдет что- то нехорошее. Но если на вас упадет птичий помет, это к деньгам.

Свистеть в помещении - не к добру: денег не будет.

Exercises 15