Внешняя политика Д.Кэмерона
В международной политике Кэмерон предлагал придерживаться новой ориентации. С его точки зрения, ведущие страны Запада должны осознать, что мир живет в XXI столетии и времена, когда эти государства находились в эпицентре человеческого прогресса (XVIII–XX вв.), уже миновали. Центр глобального влияния на мировые события перемещается из Европы и Атлантики на Юг и Восток, и в новых условиях Запад должен разделить ответственность за судьбу человечества с Индией, Китаем и другими быстро развивающимися странами.
Среди внешнеполитических задач, в решении которых должна участвовать и Великобритания, Кэмерон выделил три наиболее важные:
¾ защиту планеты от экологических катастроф,
¾ установление наблюдения за глобализацией для того, чтобы избежать ее негативныхпоследствий в экономической, социальной и культурной сферах,
¾ мобилизацию усилий всех стран для спасения людей от международного терроризма.
В первый год правления коалиционного правительства произошло некоторое потепление в отношениях с Россией. В ходе визита российского министра иностранных дел С. Лаврова в Лондон (14–15 февраля 2011 г.) состоялись его встречи с британским коллегой У. Хейгом и главой коалиционного кабинета Д. Кэмероном. Министры иностранных дел подписали соглашение об установлении прямой телефонной связи между Кремлем и резиденцией главы британского правительства на Даунинг-стрит 10.
12 сентября 2011 г. состоялась поездка Кэмерона в Москву. На его аудиенциях с российским президентом Д.А. Медведевым и премьер- министром В.В. Путиным шла речь о расширении англо-российских экономических связей.
В 2011 г. значительно осложнились отношения Великобритании с Евросоюзом (ЕС). В самом Евросоюзе происходит новая расстановка политических сил. Складываются ядро в составе 17 стран зоны евро и «маргинальное пространство» с ослабленными связями с ЕС.
Именно в него входит Соединенное Королевство, сохранившее свою валюту. При этом президент Франции стремился отстранить британского премьер-министра от решения проблем еврозоны, что, в частности, проявилось в высказываниях Н. Саркози на саммите ЕС в Брюсселе 23 октября 2011 г. В свою очередь Д. Кэмерон пытался создать противовес недружественной в отношении Британии позиции из стран, оставшихся за бортом еврозоны, хотя 7 из 10 таких государств уже заявили о намерении ввести европейскую валюту в будущем.
На следующем Саммите Евросоюза в Брюсселе (8–9 декабря 2011 г.) противостояние лидеров Германии и Франции, с одной стороны, и Великобритании — с другой, усилилось. На этой встрече Д. Кэмерон отказался поддержать бюджетно-налоговую реформу, инициируемую Германией и Францией. Реформа предусматривает контроль бюджетной и налоговой политики государств-членов со стороны ЕС. В итоге Великобритания осталась в изоляции, так как 17 членов еврозоны и остальные страны — члены ЕС, которые пока сохраняют свою национальную валюту, высказались за реализацию выдвинутого проекта.
Свою позицию Кэмерон объяснил тем, что данная реформа нанесет ущерб ключевому для Великобритании рынку финансовых услуг. Между тем вице-премьер правительства Н. Клегг, выражая заинтересованность своей партии в углублении европейской интеграции, заявил, что не вполне доволен данным решением главы кабинета, но при этом добавил, что речь о распаде коалиции не идет.
Неодобрение позиции Кэмерона последовало и со стороны лидера оппозиционной Лейбористской партии Э. Милибанда. Таким обра-зом, премьер-министр оказался в сложном положении и в Евросоюзе, и в своей стране.
Что же касается международных дел на других мировых пространствах, то обострение обстановки на Ближнем Востоке (в Египте, Тунисе, Ливии и Сирии) внесло существенные изменения во внешнюю политику Великобритании в этом регионе. До этого в течение десятилетий Британия, как и многие западные страны, оказывала диктаторским режимам североафриканских государств негласную финансовую поддержку, снабжая их также оружием. Следуя в фарватере американского курса, коалиционное правительство не упускало и собственный интерес. Вскоре после свержения 11 февраля 2011 г. президента Египта Хосни Мубарака в ходе поездки по Ближнему Востоку Кэмерон первым из лидеров Евросоюза прибыл в Каир. В составе его делегации были бизнесмены, включая представителей компаний, занимающихся продажей оружия. Цель визита состояла в установлении контактов с лидерами оппозиции, которые пришли к власти в результате государственного переворота.
В феврале 2011 г. началась гражданская война в Ливии между сторонниками правителя этой страны Муаммара Кадаффи и повстанческими войсками. На стороне повстанцев в конфликт вмешалось НАТО, действуя под лозунгами установления свободы и демократии.
19 марта 2011 г. Кэмерон заявил о присоединении Британии к военной операции международных сил в Ливии в составе США, Франции, Италии, Дании, Испании и Канады. Официально операция проводилась в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН от 18 марта 2011 г. Совет потребовал от правителя Ливийской Джамахирии Каддафи покончить с нападениями на гражданское население и актами насилия. Над Ливией был установлен режим, запрещающий полеты военной авиации этой страны над ее территорией.
Кроме того, резолюция одобрила введение «всех необходимых мер» для защиты мирных граждан, что сделало возможным нанесение воздушных ударов по войскам, угрожающим населению. Но при этом решение Совета не предусматривало замену правящего режима в Ливии, оставляя это право за народом страны. Однако международная коалиция не посчиталась с этим решением, начав преследование Каддафи и его окружения путем бомбардировок с воздуха.
За время военной кампании самолеты королевских ВВС совершили более 1600 вылетов, поразив около 900 целей. Были задействованы также вертолеты, подводные лодки и противоминные корабли. В результате бомбовых ударов помимо сторонников Каддафи погибли десятки мирных жителей.
По некоторым подсчетам, к октябрю 2011 г. Соединенное Королевство потратило на эту операцию около 1,75 млрд ф. ст., или 2,71 млрд долл., что в семь раз превысило первоначально запланированные суммы, причем это происходило в условиях жесточайшего дефицита бюджета страны.
Через несколько дней после пленения полковника Каддафи и его смерти НАТО официально объявило 31 октября 2011г. о прекращении военной операции. Начался процесс международно-правового признания нового правительства — Национального переходного совета Ливии.
Не только в Ливии, но и на Ближнем Востоке в целом Лондон декларирует свое намерение участвовать в модернизации экономик стран, где после серьезных волнений или вооруженной борьбы произошла смена власти. В регионе, богатом месторождениями нефти, Великобритания стремится усилить свои позиции в условиях, когда внутренние конфликты между племенами не исчерпаны и не исключается угроза прихода к власти радикальных исламистов.
Примечательно также, что в отдельных случаях кабинет Кэмерона продемонстрировал свою независимость от внешнеполитического курса своего старшего партнера (США). Так, например, 31 октяб- ря 2011 г. при решении вопроса о принятии в состав ЮНЕСКО (Организации ООН по вопросам образования, науки и искусства) Палестинской национальной администрации (ПНА) в качестве полноправного члена Британия оказалась в числе 52 стран, воздержавшихся при голосовании. При этом «против» проголосовали 14 государств, в том числе США и Германия, а в поддержку ПНА отдали свои голоса 107 членов ЮНЕСКО, в том числе Россия, КНР, Бразилия, Индия, Франция. Помимо этого, министр иностранных дел коалиции У. Хейг в одном из своих выступлений положительно отозвался о мерах, направленных на возвращение израильско-палестинской границы к позициям, существовавшим до начала боевых действий 1967 г., что соответствует требованиям палестинцев и является шагом навстречу исламскому миру.
Т.о. внешнеполитический курс Великобритании после Второй мировой войны был направлен на поиски своего места в новой системе безопасности и приобретение относительно устойчивого статуса в новом послевоенном мире. Ялтинско-потсдамский миропорядок закрепил двуполярный мир, и прочих центров силы в нем быть не могло, так что выбор Великобритании – принятие стороны США – был вполне естественным. Главным вопросом послевоенной внешней политики этой страны была форма, в которой она будет активно участвовать в новой структуре безопасности.