Глава 2. основные институты общей части мусульманского уголовного права 4 страница

Однако некоторые правоведы не приемлют эту позицию, смешивая оценку человека, способного предотвратить преступления, с оценкой лица, не могущего его предотвратить. Тот, кто способен предотвратить преступление, является уголовно ответственным за свое молчание и признается соучастником преступления в качестве пособника преступников. Тот, кто неспособен предотвратить преступление, не является ответственным, так как у него не было возможности сделать что-либо.

Следует обратить внимание, что в шариате и в законодательстве большинство арабских стран отсутствует указание на такой вид соучастников, как организаторы. Только в УК Ливана и Сирии данная категория лиц названа и выделяется среди других соучастников. По мнению Лихачева В.А., установление особой уголовной ответственности для организаторов преступления является оправданным, так как это главная фигура при совместном совершении преступления несколькими лицами и поэтому заслуживает, по его мнению, наиболее сурового наказания.

Однако необходимо отметить, что отсутствие в УК Иордании, Палестины и Ирака норм, отягчающих ответственность организатора, не означает, что он не подвергается строгому наказанию, ибо суды в этих странах могут признать факт организации или руководство преступления как отягчающее обстоятельство.

При эксцессе исполнителя вопрос об уголовной ответственности по мусульманскому праву решается с позиций теории предвидимого последствия. Так, если исполнитель выходит за пределы того, о чем было согласовано с подстрекателем (например, при совершении кражи исполнитель изнасиловал дочь хозяина), то подстрекатель подлежит наказанию за преступление, которое он мог предвидеть.

Что касается УК арабских стран, то вопрос об эксцессе исполнителя решается по-разному. Так, по уголовному праву Палестины, как и уголовному праву других стран, следующих англосаксонской системе права, вопрос об ответственности соучастников при эксцессе исполнителя решается с позиции теории вероятности совершения какого-то деяния: «соучастник подлежит ответственности за реально завершенное деяние, если это деяние было вероятным последствием для среднего (разумного) человека», ст. 24.

Решение вопроса о том, что мог ли соучастник представлять вероятность другого развития событий, т.е. совершение исполнителем какого-либо деяния, должно основываться на правильном понимании намерений и целей, лежащих в основе договоренности и тех определенных обстоятельств, которые сопровождали совершение преступления.

Уголовное законодательство Ирака специально регламентирует вопрос об эксцессе исполнителя (ст. 53 УК Ирака). Соучастник может нести ответственность за те действия исполнителя, которые они предвидели, например, если вор, проникший в чужой дом и похитивший вещи, применит насилие к хозяину, то его подстрекателю грозит наказание лишь за простую кражу. Однако, если будет доказано, что ими учитывалось такое развитие событий, они будут отвечать за квалифицированную кражу.

Думается, что данный принцип ответственности соучастников при эксцессе исполнителя дает возможность более правильно решить вопрос об их ответственности за оказание исполнителю помощи в совершении преступления.

Ответственность за добровольный отказ при соучастии.

Согласно мусульманскому праву исполнитель не подлежит уголовной ответственности за совершение преступления, если он добровольно и без всякого принуждения отказался от доведения этого преступления до конца. Однако исполнитель, добровольно отказавшийся от завершения преступления, подлежит уголовной ответственности лишь в том случае, если фактическое совершенное им деяния признается преступлением (грехом) по мусульманскому праву.

Добровольный отказ исполнителя от совершения преступления не исключает наказуемости действий иных соучастников. В этом, на наш взгляд, положительное отличие мусульманского законодательства от арабского, которое в случае добровольного отказа исполнителя, исходя из теории акцессорной природы соучастия, отказывается привлекать пособника и подстрекателя к уголовной ответственности.

Сутью этой теории в шариате является то, что сговор о совершении кражи, подстрекательство или оказание содействия преступнику в краже считается само по себе самостоятельным преступлением в независимости от того, совершено преступление или нет. Оно считается преступлением по двум причинам; во-первых, шариат запрещает приказ на греховное, сговор или помощь в этом, а кража является жесточайшим и величайшим грехом в шариате; во-вторых, договоренность о краже, подстрекательство и оказание помощи в ней неизбежно ведут к совершению того, что запрещено шариатом, так как одна из норм шариата гласит «то, что ведет к греху (преступлению), является грехом».

Принцип шариата о наказании за сговор, подстрекательство и пособничество, считающиеся самостоятельными преступлениями, полностью согласуется с его же принципом о не наказании за намерение, не реализованное в деянии или слове. Так, если лицо высказывает свое желание словом, то это считается сговором или подстрекательством. Пособник в краже проявляет свое желание действием, а именно помощью. Каждый из них становится объектом для наказания не за то, что они замыслили, а за то, что они проявили это делом или словом.

Арабские законодательства согласуются с шариатом в том, что они не наказывают за желание в отрыве от слова или действия.

Однако, эти законы противоречат шариату, так как законы не придерживаются в целом наказания за сговор, подстрекательство или пособничество, кроме как по факту совершения умышленного преступления, равно совершено ли оно полностью или частично. Эти законодательства во многих случаях отходят от этого принципа. Можно карать за преступные сговоры, признавая их самостоятельными преступлениями, хотя намеренные преступления не совершены. Об этом гласит статья 47 УК Египта, а также статья 81 УК Иордании, заявляющие, что если подстрекательство к преступлению или проступку не приводит к желаемому результату, то наказание уменьшается на 1/3. Эта тенденция, которой следуют законодательства ориентируется на теорию шариата, которая отличается тем, что она логически выверена и нацелена на реализацию потребностей общины.

Определенное самостоятельное значение для ответственности соучастников могут приобрести их действия, выразившиеся в добровольном отказе от преступления. В соответствии с нормами шариата сговорщик и пособник не подлежат уголовной ответственности, если они предприняли все зависящие от них меры, чтобы предотвратить совершение преступления. Подстрекатель преступления не подлежит к уголовной ответственности, если он докажет, что он изолировал всякий след своего подстрекательства, а исполнитель, совершивший преступление, не находился под воздействием подстрекателя.

По уголовному кодексу Иордании пособник не подлежит ответственности в том случае, если исполнитель добровольно отказался от совершения преступления. Добровольный отказ самого пособника от преступного намерения по оказанию помощи исполнителю имеет место только в том случае, если он сопровождается действиями, направленными на устранение и нейтрализацию последствии своих действий. Иными словами, он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления. И в этом случае пособник может быть освобожден от уголовной ответственности даже тогда, когда он предпринял такие меры, но исполнитель все же осуществил задуманное. Например, пособник дает исполнителю инструменты с целью совершения последним квартирную кражу. Затем, испугавшись уголовной ответственности за соучастие в краже, он забирает их обратно до ее совершения. И если исполнитель совершит кражу другим способом, то для такого пособника в уголовной ответственности за кражу нет оснований. Добровольный отказ иных соучастников не исключает уголовной ответственности по законодательству многих арабских стран.

На наш взгляд, положение о наступлении уголовной ответственности и при добровольном отказе от доведения преступления до конца нельзя считать удачным, ибо возможность избежать уголовной ответственности в случае добровольного отказа может побудить лицо не завершить уже начатую преступную деятельность.

Переходя к вопросу об ответственности соучастников,
необходимо, прежде всего, подчеркнуть, что мусульманское законодательство исходит из того, что предопределенные наказания (наказания категории «хадд») применяются только к исполнителям преступления, а не к соучастникам. Реализация этой нормы требует, чтобы тот, кто принимал участие в преступлении типа «хадд» (кража и разбой), не карался предопределенным наказанием за преступление, каким бы не было средство соучастия, то есть соучастие по сговору, подстрекательству и пособничеству, наказывается «тазир».

Что касается преступления категории «тазир» (среди которых прочие имущественные преступления, кроме кражи и разбоя), то мы можем взглянуть на них с двух сторон:

· Если мы сравним их с преступлениями «хадд», то нельзя уравнивать наказание прямого исполнителя и наказание иных соучастников, т.е. необходимо смягчить наказание последних по сравнению с наказанием первого. Мы можем обосновать эту точку зрения, сказав, что нормы, которые распространяются на преступления «хадд», являются теми же нормами, которые распространяются на преступления «тазир» в большинстве случаев.

· Исходя из представления об акцессорной природе соучастия в преступлении категории «тазир», мусульманское уголовное право устанавливает, что соучастник этих преступлений подлежит тому наказанию, которое предусмотрено законом для исполнителя. Скажем, соучастнику в мошенничестве, также как и его исполнителю, может быть назначено наказание в пределах от 2 до 5 лет лишение свободы. Но, как отмечают мусульманские правоведы, соучастник «подлежит» такому же наказанию, что и исполнитель, но это не значит, что он «подвергается» тому же наказанию.

Исходя из этого, суд может назначить соучастнику больше, меньше или равное наказание, чем исполнителю, с учетом его роли в совершении преступления. Так, если судья посчитает, что обстоятельства прямого исполнителя требуют применения снисходительности (сострадания), то он смягчает наказание. Если же он посчитает, что обстоятельства соучастника требуют ужесточения, то он усиливает наказание. Судья может на этой основе увеличить наказание одного из соучастников до максимального уровня или снизить до минимума. Он также может уровнять наказание обоих соучастников, если посчитает, что обстоятельства требуют равенства.

Уголовные кодексы стран, развивающихся по англосаксонской системе права, устанавливают одинаковую ответственность для исполнителя и других соучастников. Однако, это не означает, что суд при определении ответственности соучастнику не должен учитывать характер и степень его участия в совершении преступления. УК Палестины такое смягчение устанавливает в отношении соучастников после факта совершения преступления.

Несмотря на то, что ст. 81 УК Иордании предусмотрено обязательное снижение наказания, как для подстрекателя, так и для пособника, но тем не менее в некоторых случаях, предусмотренных законом, соучастники могут подвергаться такому же наказанию, как и исполнитель. Например, ст. 174 УК Иордании приравнивает ответственность для всех соучастников виновных в совершении хищения, растраты государственного имущества. Однако в любом случае ответственность пособника не должна быть больше ответственности исполнителя.

Следует отметить, что соучастие в совершении нарушения не наказывается.

УК Ливана предписывает обязательное повышение наказания в отношении лица, организовавшего совместное совершение преступления или руководившего деятельностью лиц, которые приняли в нем участие. Так, организатор преступления, наказуемый пожизненным лишением свободы, карается смертной казнью; за преступление, наказуемое лишением свободы, срок увеличивается в 2
раза, а за деяние, наказуемое штрафом, – в два раза (ст. 213).

УК Ирака устанавливает, что соучастник подлежит тому наказанию, которое предусмотрено для исполнителя, если законом не предусмотрено иное (ст. 50). Скажем, соучастнику в простой краже, так же как и исполнителю, может быть назначено наказание в пределах от 3-х месяцев до 5 лет тюремного заключения, и пожизненное лишение свободы, если кража была квалифицирована по признакам ст. 440. Но, как отмечают иракские юристы, соучастник подлежит тому же наказанию, что и исполнитель, но это не означает, что он подвергается тому же наказанию. Несмотря на то, что УК Ирака устанавливает равную ответственность соучастников преступления и ответственность его исполнителя, суд при назначении наказаний соучастником учитывает различные Квалифицирующие обстоятельства, имеющиеся на стороне одного соучастника, относящийся к объективным свойствам деяния, к личности того или иного соучастника или с тем и другим одновременно.

При этом принято различать обстоятельства личные, материальные, смешанные. В соответствии со ст. 79 УК Иордании, материальные (отягчающие, смягчающие или исключающие ответственность) обстоятельства учитываются при назначении наказаний всех соучастников. При этом, условием влияния отягчающих обстоятельств, как было поставлено Иорданским кассационным судом, должны учитываться при назначении наказания соучастнику, если он о них знал». Таким обстоятельством является, например, совершение кражи путем взлома, с оружием, совершение кражи ночью, двумя или более лицами и т.д.

Личные обстоятельства могут быть либо отягчающими -совершение преступления повторно, рецидив, наличие судимости и другие, либо смягчающими или исключающими уголовную ответственность – несовершеннолетие, невменяемость и др.

Обстоятельства личного характера, имеющиеся на стороне одного соучастника, не вменяются другим соучастником, даже если они были им известны. Наконец, смешанные обстоятельства, относящиеся к личности исполнителя, но изменяющие квалификацию преступления (например, кража, совершенная слугой у своего хозяина, – ст. 406 УК Иордании) должны учитываться при назначении наказания соучастнику, даже если он о них не знал.

УК Ирака в отличие от Иорданского устанавливает, что материальные (реальные) обстоятельства, отягчающие или смягчающие обстоятельства, учитывается при назначении наказании всем соучастникам, даже если они о них не знали.

Наконец, специального рассмотрения заслуживает вопрос об ответственности за укрывательство преступлений. Этот вопрос по-разному решается законодательством, по-разному трактуется уголовно-правовой доктриной арабских стран. Так, Иорданское и Сирийское законодательства рассматривают укрывателей, как исполнителей самостоятельного преступления. Другие (здесь имеется ввиду заранее не обещанное укрывательство) уголовные кодексы рассматривают укрывателей как соучастников после факта совершения преступления. УК арабских стран предусматривают два основных состава укрывательства:

а) укрывательство вещей (ст.ст. 83, 220, 221, 460);

б) укрывательства лиц (ст.ст. 84, 221, 222, 460 соответственно УК Иордании, Сирии, Ливана и Ирака).

Ст. 83 УК Иордании гласит, что «кроме обстоятельств, указанных в п. «д» ст. 80 (в ней речь идет о заранее обещанном укрывательстве вещей и лиц, совершивших преступление, составляющее пособничество), тот, кто, зная об этом, приступил к сокрытию вещей, входящих в собственность других, заведомо похищенных, отнятых или присвоенных в результате преступления или проступка, наказывается тюремным заключением сроком до 2-х лет и штрафом до 50 динаров». Однако, следует обратить внимание на то, что уголовный кодекс Иордании в ст. 412 предусматривает в качестве самостоятельного состава преступления действия того, кто, зная об этом, купил, продал, посредничал в купле-продаже имущества, которое было украдено или добыто в результате именно кражи. Это деяние подлежит наказанию до 6 месяцев лишение свободы. Такая же формулировка характерна для ст. 220 УК Сирии. Однако отличие между ними заключаются в том, что диспозиция этой статьи называет способы укрывательства, которые могут быть разнообразными (сокрытием, продажей, куплей или сбытом).

Для привлечения к ответственности за укрывательство требуется, прежде всего, установить, во-первых, что обвиняемое лицо сознавал характер укрываемого преступления, факт укрывательства им похищенные вещи и желание скрыть преступление. При этом мотив и цель не имеет значения для квалификации этого деяния.

УК арабских стран предусмотрена и ответственность за укрывательство лиц, совершивших преступление. Так, ст. 84 УК Иордании гласит, «кроме случаев, указанных в п. Д и Е ст. 80 (в них речь идет о заранее обещанном укрывательстве злоумышленников, занимающихся разбоем или насильственными посягательствами против безопасности государства, общественного спокойствия отдельных лиц или собственности, обычно представляют им жилище, убежище или места сбора), сознательно укрывает лицо, о котором им известно, что оно совершило преступление, или оказание им содействия скрыться от правосудия». В этом случае укрыватель наказывается сроком до 2-х лет. Необходимо отметить, что уголовный кодекс Иордании наказывает только за укрывательство лиц, совершивших преступление. В УК Сирии и Ливана наказуемо и укрывательство лиц, совершивших проступки.

УК Палестины признает укрывателем соучастника после факта совершения деяния. Так, ст. 24 УК Палестины гласит «каждый, кто укрывает преступника или помогает ему избежать наказания, зная о совершенном им деянии, за исключением, если им является отец, мать, сын, дочь или жена». Однако жена не считается соучастницей преступления после факта его совершения, если она предоставила приют или оказала помощь в присутствии своего мужа и по его требованию другому лицу, чтобы это лицо избежало наказания. Подобная норма по соображениям гуманности и потребностей семейных отношений присутствует в УК Иордании, Сирии, Ливана и Ирака (ст.ст. 84,221, 222, 273).

Анализ норм шариата и действующее УК арабских стран об ответственности за соучастие позволяет сделать следующие выводы и предложения:

1. Учитывая распространенность совершения преступлений посредством использования других лиц, в силу закона не подлежащих уголовной ответственности, необходимо дополнить ст.ст. 75, 211, 212 соответственно УК Иордании, Сирии и Ливана следующим образом «…, а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц не подлежит уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости и иных обстоятельств, предусмотренных УК». В этом плане, УК Ирака, содержащие подобные нормы мог бы служить примером для УК других арабских стран.

· Необходимо ввести в УК арабских стран (Иордании, Палестины и Ирака) нормы, которые предусматривали бы особой уголовной ответственности для организаторов преступления, т.к. эта главная фигура при совместном совершении уголовного правонарушения. В этом плане следует приветствовать УК Сирии и Ливана за усиление ответственности организаторов по отношению к другим соучастником.

· Необходимо усилить наказание за совершенное преступление группой лиц по предварительному сговору и организованной группы, поскольку такие формы соучастия повышает опасность совершенного преступления. Поэтому мы считаем, что эти обстоятельства должны быть признаны в законе обстоятельствами, отягчающими ответственность всех участников преступлении.

§ 5 Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность

С понятием преступления непосредственно связанно определение обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния и, следовательно, исключающих уголовную ответственность. Можно сказать, что эти обстоятельства как бы подчеркивают значение признаков преступления. Иначе говоря, обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, свидетельствует об отсутствии в деяниях лица объективных и субъективных оснований уголовной ответственности.

В шариате и в уголовном законодательстве Иордании рассматриваются следующие виды обстоятельств, исключающих уголовную ответственность: принуждение, необходимость, невменяемость, алкогольное и наркотическое опьянение, не достижение возраста уголовной ответственности, осуществление своего права в пределах, предоставляемых законом, исполнение закона и выполнение приказа, применение телесных наказаний родителями в отношении детей, выполнение профессиональных функций. Примерно так же обстоятельства кроме двух последних, предусматриваются и в УК Палестины.

К обстоятельствам, исключающим уголовную ответственность по мусульманскому уголовному праву, относится, прежде всего, принуждение.

Согласно нормам шариата, не привлекается к уголовной ответственности (не подлежит наказанию) каждый, кто вынужден был совершить преступления под угрозой смерти или любого серьезного телесного повреждения в случае отказа от его совершения. Это правило не распространяется на убийство.

Данное обстоятельство связано с характеристикой преступления, как сознательного волевого акта. Угроза лишения жизни или серьезного телесного повреждения исключает свободу волеизъявления и, следовательно, уголовную ответственность. Однако уголовная ответственность не исключается, если под воздействием такого принуждения совершается убийство. Видимо, в основе этого положения лежит правило, согласно которому нельзя спасать свою жизнь за счет жизни другого.

Мусульманское право подробно характеризует принуждение как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность. Так, известный исламский юрист Абдель Кадер Оде усматривает три непременных условий для исключения уголовной ответственности при физическом насилии:

· лицо совершает преступление, чтобы спасти себя от смерти или увечья;

· оно иначе не могло избежать осуществления угрозы;

· угрожавший находился рядом и имел реальную и полную возможность привести угрозу в исполнение

Серьезное внимание следует уделять случаям принуждения несовершеннолетних, которые в силу возрастных особенностей, способности понимать и оценивать события могут оказаться менее выносливыми и стойкими по сравнению с взрослыми, чаще, чем последние, могут посчитать, что данному принуждению невозможно противостоять.

Необходимая оборона - правомерная защита против посягательств на интересы государства, общества, личности и права обороняющегося и других лиц, совершаемая путем причинения какого-либо вреда нападающему. Институт необходимой обороны выполняет двойную задачу: служит предотвращению нанесения вреда интересам граждан и государства и одновременно дает право самим гражданам осуществлять борьбу с преступными проявлениями.

Согласно норме шариата, не может быть привлечено к наказанию лицо, совершившее преступное деяние, если оно было вызвано необходимостью защитить себя или свое имущество или защитить других и их имущество от опасности, не вызванной умышленно им самим. Необходимость не распространяется на тех, кто обязан по закону подвергать себя опасности.

Может быть освобождено от уголовной ответственности лицо, совершившее деяние (действие или бездействие), квалифицируемое как правонарушение, если оно доказало, что совершило такое деяние для предотвращения результата, который повлек бы причинение вреда или более тяжкого вреда для этого лица, его чести или имуществу, либо для других лиц, их чести и имуществу, находящихся под его контролем или в его ведении при условии, что оно совершило такое деяние в пределах необходимого и разумного для достижения указанной цели и, чтобы вред, причиненный его деянием, был соразмерным с вредом, который оно предотвратило.

Данное определение необходимости нужно рассматривать и как крайнюю необходимость, и необходимую оборону, хотя более оно относится к необходимой обороне.

Можно предположить, что понятие необходимости включает в себя не только необходимую оборону, но и крайнюю необходимость. Однако в ст. 341 УК Иордании ясно, что в этом случае речь идет о необходимой обороне. Следующее действие считается необходимой обороной:

1. Лишение жизни другого или нанесение ран и ударов при защите себя либо другого при условии, что нападение и защита осуществлялись одновременно; нападение со стороны агрессора было неправомерным; у защищаемого не было другого способа избежать этого нападения, кроме как лишить жизни или нанести раны и удары;

2. Лишение жизни другого или нанесение ран и ударов при защите своего имущества или имущества другого, которое находится в его ведении при условии, что защита осуществлялась при хищении или краже, сопровождаемых насилием. Кража причинила серьезный ущерб, а также, если в указанных выше двух случаях не было другой возможности предотвратить хищение злоумышленником и вернуть имущество, кроме как лишить или нанести раны.

Необходимая оборона является наиболее распространенным обстоятельством, с которым сталкивается судебная практика. Необходимая оборона известна законодательству любой страны, но условия ее правомерности определяются не всегда одинаково. В соответствии с нормами шариата, требованиями закона и решениями кассационного суда Иордании можно перечислить следующие условия правомерности необходимой обороны: нападение (посягательство) должно быть общественно опасным как для жизни, так и для имущества лица, подвергшегося нападению, а также и других лиц. При этом не обязательно, чтобы посягательство было преступным, т.е. уголовно наказуемым, однако она способна представлять серьезную опасность для право охраняемых интересов. Например, посягательство на жизнь и здоровье со стороны невменяемого лица или лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Необходимая оборона от таких посягательств также допустима.

Необходимая оборона недопустима против действий, которые сами совершены в состоянии необходимой обороны. В связи с этим, лицо совершающее, например, нападение и встретившее решительный отпор со стороны потерпевшего, не может ссылаться, в свою очередь, на то, что причинило вред здоровью потерпевшего, чтобы самому избежать причинения им подобного вреда.

Во всех случаях на необходимую оборону не может ссылаться и тот, кто своим неправомерным действиям спровоцировал ситуацию, при которой окружающие вынуждены были применять в отношении него какие-либо насильственные действия.

Вторым условием правомерности необходимой обороны, относящимся к посягательству является его наличность, т.е. когда нападение уже началось или вот-вот должно начаться. Причинение вреда, когда нападение еще не началось или когда оно уже окончились, не может рассматриваться как необходимая оборона.

Третьим условием правомерности необходимой обороны, относящимся к посягательству, является действительность посягательства. Действительным считается посягательство, которое существует объективно, в реальной действительности, а не в воображении «защищающегося».

Четвертым условием правомерности необходимой обороны, относящимся к защите является соблюдение требования уголовного закона о том, чтобы при защите не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. защита должна быть в пределах необходимости отразить нападение и не преследовать преднамеренного желания причинять излишний вред нападающему.

На наш взгляд, такое решение представляется вполне оправданным. Упоминание в самом определении необходимой обороны о том, что необходимая оборона не должна быть связана с превышением ее пределов, будет ориентировать внимание судебно-следственных органов на установление соответствия нападения и защиты, что вызывает ошибки в применении института необходимой обороны, когда эта оборона расценивается как превышение. Наиболее частые ошибки в применении данного института в Российской Федерации, как свидетельствует судебная практика, связаны именно с данным обстоятельством, о чем неоднократно говорилось в Российской правовой литературе.

Однако, согласно нормам шариата, необходимая оборона понимается не как самостоятельный, а как субсидиарный институт защита допускается только в случаях невозможности прибегнуть к помощи полиции, убежать, спрятаться и т.д. Иначе говоря, опасность не может быть устранена другими способами (этот признак сближает необходимую оборону с крайней необходимостью).

Хотя закон прямо не упоминает (ст. 18 УК Палестины и ст. 89 УК Иордании) о крайней необходимости, но можно сделать вывод, что эти нормы могут применяться и при решении вопросов, связанных с крайней необходимостью. В законе отмечается, что лицо не может ссылаться на крайнюю необходимость, если в соответствии с законом оно обязано предотвращать грозящую опасность.

В большинстве уголовных кодексов арабских стран, следующих за французским законодательством, нет специальных положений о крайней необходимости. Конечно, отсутствие подобных норм в кодексах еще не означает, что судебная практика, руководствуясь доктриной, не использует этот институт уголовного права. Тем не менее целесообразность внесения таких норм в уголовный кодекс не вызывает сомнения.

Невменяемость ранее рассматривалось в рамках морального элемента преступления.

Алкоголизм и наркотическое опьянение. В ст. 14 УК Палестины говорится следующее: «не может нести наказание тот, кто лишился чувств или права выбора в момент совершения преступного акта из-за чрезмерного опьянения или приема значительной дозы наркотических средств, независимо от их вида и качества, если был вынужден принять их вопреки своей воле и желанию, или даже ничего не зная о них».

Следовательно, не всякое алкогольное или наркотическое опьянение исключает уголовную ответственность, а только в том случае, если лицо было вынуждено принять их вопреки воле и желанию или даже не зная о них.

Однако представляется, что целесообразно указать в законе о совершении преступления в состоянии опьянения, если оно является патологическим (белая горячка), когда оно подлежит под понятие невменяемости.