Внешняя политика Василия III: отношения с Великим княжеством Литовским, Крымским и Казанским ханствами.
Внешнеполитические проблемы в данном аспекте возникли сразу в начале правления Василия. Узнав о смерти Ивана III, казанский хан Мухамед-Эмин разорвал вассальные связи с Москвой. Поэтому Василий уже летом 1506 года отправил русское войско к Казани, чтобы восстановить эту вассальную зависимость. Но русское войско потерпело под Казанью поражение. Мухамед-Эмин стал независимым ханом и было непонятно, какую политику он теперь поведёт по отношению к России.
Тогда же (летом 1506 года) умер литовский князь Александр Казимирович. Новым литовским князем осенью был избран Сигизмунд I. А в декабре 1506 года он одновременно стал королём Польши. Сигизмунд, узнав о том, что Василию не удалось восстановить своё влияние в Казани, тоже решил взять реванш у России за поражения прошлых лет. Несмотря на то, что привлечь Ливонский орден к предстоящей войне против московитов не удалось (с 1503 года действовало московско-ливонское перемирие сроком на 6 лет), уже в 1507 году начались первые пограничные бои между московскими и литовскими отрядами. Поэтому Василий в сентябре 1507 года согласился на заключение мирного договора с казанским ханом Мухамедом-Эмином, отказавшись от протектората над Казанью. На лето 1508 года планировалось серьёзно подготовиться к возможному наступлению литовского войска с князем Сигизмундом.
Однако все карты воюющим сторонам спутал мятеж в Великом княжестве Литовском, поднятый в январе 1508 года против Сигизмунда (литовский князь находился в это время в Кракове – столице Польского королевства) одним из крупнейших русских магнатов – Михаилом Глинским. Причиной мятежа было то, что магнаты Глинские после смерти литовского князя Александра Казимировича, который приблизил их к себе, утратили важные государственные должности при новом великом князе и путём военного выступления намеревались свергнуть обидевшего их Сигизмунда и поставить на литовский великокняжеский престол другого князя.
Василий решил воспользоваться этими событиями и уже в марте 1508 года направил русское войско по сугробам на Смоленск. Поход готовился в спешке и не принёс успеха. Жители Смоленска, обладавшие рядом гарантированных литовским князем привилегий, не пожелали переходить под власть пусть и православного, зато московского князя, чей отец уничтожил городские свободы в Новгороде Великом. Попытка Михаила Глинского взять Минск тоже провалилась и этот магнат со своей семьёй, родственниками, слугами и холопами перешёл на сторону Василия III. Мятеж не удался, спровоцировал Василия III на торопливый поход, а в итоге всё закончилось неудачно и войну пришлось начинать с нуля.
А между тем Сигизмунд убедил польскую знать, что Россия представляет для Великого княжества Литовского серьёзную угрозу, которая, если её не остановить сейчас, докатится рано или поздно и до Польского королевства. Поляки оказали помощь Сигизмунду. Литовско-польское войско двинулось в поход. Две армии (московская и литовско-польская) встретились около крепости Орша в июле 1508 года. Но сражения не произошло. Было подписано перемирие. Василий III с целью умиротворения Сигизмунда, а также ввиду необходимости разобраться в сложной внешнеполитической ситуации, отдал ВкЛ небольшой район с городом Любеч на р. Днепр. Россия утратила выход к важной торговой артерии – реке Днепр.
Василий не решился вступить в бой, так как для Москвы оставалась невыясненной позиция Крымского ханства (Менгли-Гирея). Ведь тем же летом 1508 года крымчаки появились под Новгородом-Северским – городом под властью московского князя. Василий решил обезопасить Россию от неожиданностей со стороны Крыма. В 1508 году из тюрьмы был выпущен пасынок Менгли-Гирея Абдул-Латиф, который получил в кормление город Каширу. Об этом было сообщено в Крым. Менгли-Гирей был доволен и продлил дружественные отношения с Москвой. В 1509 году крымчаки ничем России не угрожали. В 1510 году крымское войско обрушилось на Великое княжество Литовское, разорив земли почти до Вильнюса. В том же году жена Менгли-Гирея царица Нур-Салтан съездила в Казань с сыном Сахиб-Гиреем, а вернулась в Крым через Москву, повидавшись с другим сыном – Абдул-Латифом. Крым демонстрировал мирные намерения в отношении Москвы.
Эти события совпали с приездом в Москву посольства Тевтонского ордена от нового его магистра Альберта Гогенцоллерна, который не приносил присягу на верность польскому королю Сигизмунду I, стремясь добиться от него независимости. Дело в том, что в 1466 году Тевтонский орден, проиграв Польше и Литве Тринадцатилетнюю войну, признал себя вассалом Польши. И каждый новый тевтонский магистр обязан был присягать в верности польскому королю. Отказ же от присяги означал попытку разрыва отношений зависимости. Магистр Альберт, не присягнув, стал искать союзников для будущей войны против Польши, и рассчитывал на союз с Россией, так как и у России, и у Тевтонского ордена был общий враг- Польша и ВкЛ во главе с одним правителем. У Василия III появился друг в борьбе против ВкЛ. Можно было снова помечтать об обладании Смоленском.
На подготовку войны за Смоленск ушли 1511 и большая часть 1512 года. Однако уже в преддверии похода на Смоленск у России обострились отношения с Крымом. Летом 1512 года крымчаки разорили окрестности южных городов Белёва и Рязани, а в Рязани сожгли посад. Набег был совершён сыновьями престарелого хана Менгли-Гирея, который уже не мог их контролировать. Василий разозлился и приказал снова бросить в тюрьму Абдул-Латифа – пасынка Менгли-Гирея, уже не прислушиваясь к протестам хана. Позиция Василия по отношению к крымскому хану стала примерно такой: «Хочешь, чтобы твой пасынок гулял у нас на свободе? Тогда сдерживай своих родных сыновей от набегов на наши земли!». Между Россией и Крымом наметилась конфронтация.
Невзирая на обострение отношений с Крымом, Василий не стал отказываться от своих планов, и осенью 1512 года начал поход на Смоленск. Осада крепости длилась с ноября 1512 года до января 1513 года. Состоялся один штурм – неудачно. Смольняне не желали сдаваться на милость Москве, памятуя об участи Новгорода Великого и Пскова под московской властью. Кроме того, определённую роль в этой неудаче сыграл фактор недостаточности у русской армии мощной осадной артиллерии и специалистов-пушкарей. Но и Сигизмунд не смог на этот раз собрать литовско-польскую армию. Дело в том, что в Центральной Европе в это время разворачивалась борьба за Венгерское королевство между Польшей во главе с Сигизмундом Ягеллоном и Германской империей во главе с императором Максимилианом Габсбургом. Кроме того, у Польши нарастала конфронтация с Тевтонским орденом. Поэтому Сигизмунд и сам не поехал на помощь Смоленску, и польские войска не отправил. Литовская знать также не горела желанием оборонять Смоленскую землю, на территории которой у неё не было земельных владений. В итоге Смоленск оказался предоставлен самому себе и московским пушкам Василия III.
Василий летом 1513 года предпринял новую осаду Смоленска. И снова московское войско постигла неудача. Смольняне стойко оборонялись, не получая никакой помощи извне. Однако Сигизмунд, польская шляхта и литовская знать в силу уже упомянутых факторов не торопились поддержать Смоленск. Если долго мучится, что-нибудь получится. С третьей попытки, летом 1514 года, Василий взял Смоленск, всё же обещав жителям сохранение за ними их привилегий, и, прежде всего, земель. Так и не дождавшись существенной помощи из Литвы, смольняне сдались москвичам.
Упоённый успехом, Василий III решил продолжить наступление на запад. Но князь не учёл, что за Смоленском находилась уже так называемая Литовская Русь с развитым шляхетским землевладением, и наступление Москвы на этот регион затрагивало коренные интересы литовско-русской шляхты. Она быстро мобилизовалась. 8 сентября 1514 года в сражении под Оршей московское войско было разгромлено литовско-русским войском. Наступление Василия III закончилось провалом. На фоне эйфории литовское войско двинулось к Смоленску. Но горожане, памятуя об отсутствии постоянной поддержки из Литвы в предыдущие годы и об упрямстве Василия III в виде трёх осад в течение трёх лет, не перекинулись на сторону Литвы. А те горожане, которые начали было агитацию в пользу возвращения под власть литовского князя, были выявлены московскими властями и повешены.
Литовское войско не стало осаждать Смоленск. Литовско-русские шляхтичи разъехались по домам, выполнив главную задачу – отбив наступление Москвы на их собственные земли. А Василий III не мог после разгрома под Оршей продолжать активные действия. Можно было бы начать мирные переговоры. Однако Сигизмунд на волне успеха под Оршей надеялся всё-таки развернуть ход войны в свою пользу. А в Москве оршанский разгром сильно задел самолюбие московской элиты, уже привыкшей было побеждать литовцев при Иване III. Поэтому, несмотря на явную патовую ситуацию, сложившуюся после сражения под Оршей для обеих сторон, обе намеревались вскоре возобновить войну.
В 1515 году Василию это не удалось. Случилось то, чего с опасением ждали в Москве. В Крыму в 1515 году умер давний союзник России хан Менгли-Гирей, а занявший престол его сын Мухамед-Гирей был настроен враждебно по отношению к России. Об этом в Москве знали. Поэтому не решились возобновить войну против ВкЛ в условиях неопределённости в отношениях с Крымом. Нужно было получить твёрдые гарантии ненападения крымчаков на южные окраины России, а таких гарантий новый хан давать не собирался. Между Москвой и Крымом начались пересылки посольствами.
Василий III решил попробовать повоевать с ВкЛ чужими руками. После долгих переговоров в том же 1515 году он договорился с Тевтонским орденом, обещав его магистру присылку крупной денежной суммы. На эти деньги магистр должен был нанять в Европе пехоту и напасть на Польшу одновременно с нападением московского войска на ВкЛ. Таким образом, в 1515 году Россия потеряла одного союзника (Крым), но приобрела другого (Тевтонский орден).
Рассчитывая на московские деньги, в 1516 году Тевтонский орден предъявил Сигизмунду заведомо невыполнимый ультиматум – передача Жемайтии Ливонскому ордену, что территориально объединило бы два ордена. Однако Василий III ничем не помог тевтонскому магистру, так как в том же 1516 году крымский хан Мухамед-Гирей предъявил Москве требование – передать Крыму для кочевания Чернигово-Северскую землю. Это было невозможно, в Москве отказались выполнить эту прихоть хана, и летом 1516 года приготовились к набегу крымчаков на Россию. О возобновлении войны против ВкЛ в этих условиях пришлось забыть. Это открывало Василию путь к мирным переговорам с литовцами, но… крымчаки не напали на Россию.
Не случилось этого и в 1517 году, так как в Москве узнали о наступившем в Крыму голоде. Крымская угроза устранилась сама собой, и в Москве снова стали лелеять мысль о возобновлении войны против Сигизмунда с целью взять реванш за унизительное поражение под Оршей и отнять у Литвы новые земли. В рамках этого курса в 1517 году был подписан официальный союзный договор с Тевтонским орденом на означенных выше условиях.
Но неожиданный и неприятный удар первым нанёс Сигизмунд. В 1517 году навербованная им наёмная армия вторглась на русскую территорию и осадила крепость Опочку. В Москве собирались было наступать сами, а тут пришлось оборонять Опочку на юге Псковской земли. Всё это ещё раз подтверждало боеспособность литовской армии, пусть и состоящей из наёмников, но уже однажды разгромившей московские войска под Оршей. Поэтому Василий не стал торопиться с началом своих военных действий, а стал поторапливать магистра Тевтонского ордена начать войну против Польши, чтобы отвлечь тем самым на себя часть сил Сигизмунда, чем и собирался потом воспользоваться Василий. Опочка же успешно выдержала осаду литовской армии. На большее наёмников Сигизмунда не хватило.
Однако камнем преткновения между Москвой и Тевтонским орденом стал денежный вопрос. Магистр просил сначала прислать деньги, на которые он начнёт войну против Польши, а Василий сначала требовал открыть военные действия, после чего деньги будут отправлены в Тевтонский орден. Союзники явно не доверяли друг другу.
Наконец, Василий устал уговаривать Тевтонский орден, и летом 1518 года, заодно убедившись в сильном голоде в Крыму, возобновил активные крупномасштабные военные действия спустя 3,5 года. Московские войска на этот раз не осаждали города, убедившись в преданности русских горожан литовскому князю, зато опустошали сельскую округу в Полоцкой и Витебской землях, подрывая снабжение Полоцка и Витебска сельскохозяйственной продукцией. Василий собирался повторить эту тактику и в 1519 году, но случилось непредвиденное обстоятельство.
В декабре 1518 года в Казани умер хан Мухамед-Эмин. В Москве решили не упускать случая посадить на казанском престоле своего ставленника, что и осуществили. Казанским ханом стал Шах-Али (в русских источниках – Шигалей). Влияние Москвы в Казани было наконец-то восстановлено.
Но Шигалей происходил из рода астраханских Чингизидов, которые были злейшими врагами и соперниками за волджско-донские степи крымских Чингизидов – Гиреев. Теперь о каком-либо примирении с крымским ханом Мухамед-Гиреем, который прочил в казанские ханы своего брата Сахиб-Гирея, Василию можно было забыть. Трудно сказать, просчитали ли в Москве все последствия посажения в Казани марионетки Шигалея. Ведь в Москве наверняка знали, что его ненавидят крымские Гиреи. Неужели нельзя было подобрать какого-нибудь другого Чингизида, служащего Василию III? Зачем его сажали в Казани, нарываясь на недовольство Крыма, о мире с которым до этого так сильно пёкся Василий III? Зачем нужно было раздражать Крым, одновременно только что возобновив войну против Великого княжества Литовского? Ряд историков на все эти вопрсоы отвечают единственным ответом – в Москве были настолько самоуверенны в своей силе, что не посчитали нужным думать об отдалённых последствиях принятого решения. И поначалу последовавшие в 1519-1520 годах события лишь подтверждали правоту действий Василия III.
Крым не напал на Россию. И в 1519 году Василий повторил разорение Полоцкой и Витебской земель. В Тевтонский орден отвезли-таки крупную денежную сумму. Но Сигизмунд упорно не шёл на перемирие, закладывая свои великокняжеские земли крупным литовским магнатам и шляхте и нанимая на полученные деньги пехоту из разных уголков Европы для продолжения борьбы с Москвой.
Крым не напал на Россию и в 1520 году. Но начавший было войну против Польши Тевтонский орден стал терпеть одно поражение за другим. Московские деньги ему не помогли. Польская армия летом 1520 года разгромила наёмные отряды тевтонского магистра и двинулась на Кёнигсберг – столицу ордена. Василий понял, что от союзника больше нет никакого толку. Полоцк и Витебск, запасшиеся продовольствием, стойко продержались в предыдущем году против московских войск, а значит, чтобы их взять, потребуется много времени и сил. Крым не напал в 1520 году, но где гарантия, что этого не случится и в 1521 году. Все эти соображения привели Василия III к предложению Сигизмунду в сентябре 1520 года перемирия на условиях закрепления Смоленска за Россией. Сигизмунд же решил добивать Тевтонский орден, поэтому согласился на такое перемирие до февраля 1521 года.
К весне 1521 года в Москве явно не понимали, что предпринимать дальше. Общее мнение склонялось к идее примирения с ВкЛ после неудачной борьбы за Полоцк и Витебск. Синицей в руках Москвы (зато какой!) должен был остаться Смоленск. Но весной 1521 года крымское войско нанесло долго готовившийся (поэтому Крым молчал 2 года) двойной удар. Крымчаки свергли в Казани Шигалея. Ханом стал Сахиб-Гирей – брат крымского хана. А летом 1521 года крымский смерч обрушился на Россию. На Оке сдержать крымчаков не удалосьи они прорвались в центральные, наиболее населённые районы России и Подмосковья, оказавшись в 15 км. от Москвы. Одновременно казанские татары во главе с крымской знатью нового хана напали на нижегородские земли.
После страшного опустошения стало очевидно, что России нужен мир. Последней горькой каплей стало известие, что Тевтонский орден той же весной 1521 года подписал унизительный мир с Польшей. Это вроде должно было обнадёжить Сигизмунда в его решимости продолжать войну против России, но и он понял к этому времени, что Смоленск не вернуть. Все эти обстоятельства сподвигли враждовавшие стороны к заключению в 1522 году перемирия на 5 лет, завершившего так называемую 10- летнюю войну Росии и ВкЛ. Смоленская земля осталась за Россией.
Для Василия III главные беды теперь грозили из Крыма и Казани. В 1523 году на путях наступления казанских татар на нижегородские земли строится передовая крепость – Васильсурск. Тогда же в Москву пришла неожиданно приятная новость – на Крым напала Ногайская Орда. Хан Мухамед-Гирей был убит, а между его детьми и братьями началась распря, в которой им будет не до Казани. Поэтому в 1524 году русское войско отправляется на Казань. Сахиб-Гирей бежал в Крым, но казанская знать возвела на престол другого сына Мухамед-Гирея – Сафа-Гирея. Осада Казани была неудачной, но удалось договориться о мирных отношениях.
1525 год стал первым спокойным за долгие годы временем. Крымское ханство погрязло в распрях, и не обращало внимания на Россию. Василий был занят бракоразводным процессом с Соломонией Сабуровой. В 1526 Сигизмунд продлил истекавшее в 1527 году перемирие с Россией до 1532 года, т.к. у Польши к этому времени появилась более важная проблема. В 1526 году в Венгрию, где правил Ягеллон – ближайший родственник Сигизмунда I, вторглась армия турков-османов, сокрушавших всё на своём пути. Венгерские Ягеллоны были свергнуты, и Сигизмунду пришлось ввязаться в борьбу за сохранение этого региона под властью своей династии. Но и Василий не желал новой войны с ВкЛ, пока в Казани правил не покорный Москве хан. В 1530 году состоялся новый поход на Казань – неудачно. Однако той части казанской знати, которая была недовольна правлением крымского Гирея, удалось в 1531 году его свергнуть. На престол был посажен подросток Яналей. Такая смена устроила Василия III.
В 1532 году перемирие с ВкЛ было Василием продлено, но только до декабря 1533 года – менее чем на 2 года, хотя до этого перемирия заключались на 5 и на 6 лет. Почему же срок перемирия значительно сократился? Дело в том, что ещё в 1529 году Василий установил дружественные связи с Молдавским княжеством – господарем Петром Рарешем. Молдавия и вела в 1532 году войну против Польши (Сигизмунда I). Василий III, зная к тому же о продолжающихся в Крыму распрях, решил, по-видимому, опереться на нового союзника (Петра Рареша) и всё-таки завоевать у ВкЛ новые земли. Но, так и не начав войну, в 1533 году великий князь умер.