Архивное дело во Франции
В истории архивного дела европейских государств Франции принадлежит особое место. В этой стране впервые была проведена реформа архивного дела, были претворены в жизнь новые взгляды на архивы, их роль в жизни общества и государства. Во Франции буржуазная централизация архивов получила наиболее полное осуществление. Французское законодательство об архивах, опыт работы французских архивов в области систематизации и описания документальных материалов, постановка архивного образования - оказали большое влияние при разрешении этих вопросов в других странах. Решающее значение для развития архивного дела Франции имели преобразования, осуществленные в период буржуазной революции конца XVI в.
Накануне революции архивы Франции представляли картину величайшей пестроты и раздробленности. Исследователи, изучавшие французские архивы этого периода, насчитывали несколько тысяч отдельных хранилищ, ничем между собой не связанных. Архива, имевшего значение центрального, обще государственного не существовало. Древняя "Сокровищница хартий" давно уже не пополнялась новыми актуальными материалами и сохраняла лишь значение хранилища исторических документов, в связи с чем этот архив не пользовался вниманием правительства и хранился в жалком, заброшенном состоянии. Материалы текущей политики откладывались при кабинетах и канцеляриях королей, а также в архивах отдельных центральных учреждений, являвшихся ведомственной собственностью и не контролируемых свыше. Еще большая пестрота и раздробленность царила во множестве архивов местных учреждений - административных, судебных, финансовых, военных и других. К этому надо еще прибавить массу муниципальных, церковных и частновладельческих архивов.
Архивное дело в период революции. Первые мероприятия революционного правительства касались, однако, документов, порожденных самой революцией, материалов созданных ею законодательных органов. Члены Национального собрания отдавали себе отчет в политическом значении и практической ценности этих материалов и в том, что они призваны сохранить в памяти потомков деяния представителей нации. Местом хранения этих документов должен был стать архив Национального собрания. Решение создать такой архив было принято Национальным собранием 29 июля 1789 г., когда оно обсуждало регламент Собрания. Организации архива придавалось большое значение; управление им вверялось архивисту, избираемому Собранием, работа его контролировалась комиссарами Собрания. Вопрос об архиве обсуждался несколько раз. При этом в процессе поступательного хода революции вырастало значение архива. В нем стали видеть хранилище документов, закреплявших права и завоевания нации. В сентябре 1790 г. был утвержден устав архива, получившего теперь название Национального архива. В этом названии нашел отражение новый взгляд на архив, как на учреждение общегосударственного значения. По уставу в архив должны были входить все документы, касающиеся государственного устройства и административного деления Франции, ее законов и публичного права; это значит, что помимо собственных материалов законодательных органов здесь должны были находиться вообще все важнейшие акты новой Франции, т.е. создавался государственный архив в настоящем смысле этого слова.
Еще одна черта резко отличала Национальный архив от главных архивов абсолютистских государств - это признание его публичности: по уставу 1790 г. "каждый француз" в определенные дни недели и в установленные часы мог приходить в архив и лично знакомиться с интересующими его документами. В дальнейшем крайне напряженная международная и внутриполитическая обстановка заставили внести ограничения в осуществление этого принципа.
Вскоре после учреждения архива Национального собрания, 4 августа 1789 г. происходили выборы архивиста. Избран был депутат Собрания, юрист Армш-Гастон Камю, остававшийся в этой должности до своей смерти в 1804 г., (с коротким перерывом, когда он находился в австрийском плену, куда попал в 1792 г.: в качестве комиссара Конвента при армии генерала Дюмурье). Выбор оказался очень удачным. Не прекращаяактивной политической деятельности, Камю много внимания уделял и вверенному ему архиву, проявив в этой работе много энергии и истинного энтузиазма, и авторитет Национального архива среди других учреждений революционной Франции стоял весьма высоко. Камю удалось сконцентрировать все бумаги, отложившиеся в деятельности законодательных органов, наладить получение материалов от комитетов и комиссий, действовавших в разных областях управления. Но его планы шли дальше; он стремился превратить Национальный архив в подлинный центр, объединяющий сокровища нации. Вскоре в этой области встали новые задачи.
После того, как был решен вопрос о документальных материалах периода революции, правительству новой Франции пришлось обратить внимание на документальное наследие старого режима. В ходе революционных событий старые учреждения ликвидировались, распускались различные корпорации, закрывались монастыри, дворяне-эмигранты покидали свои замки» И везде оставались архивы, механически переходившие в руки новых властей, но требовавшие мер к своему спасению, организации, упорядочению. На первых порах правительства революционной Франции не проявляли к этим архивам интереса, находились даже люди, считавшие, что их следует уничтожить, чтобы искоренить самую память о ненавистном феодальном строе. В провинции имели место такие случаи, как сожжение дворянских родословных и генеалогических документов, уничтожение архивов феодалов, использование бумаги из архивов для практических нужд. Эти отдельные факты, впоследствии чрезвычайно преувеличенные буржуазными историками, писавшими о революции, носили эпизодический характер. Но они говорили о необходимости обеспечить сохранность старых документов. На это толкала и заинтересованность новых властей в использовании некоторых категорий документов старого режима. Во-первых, конфискация земель дворян-эмигрантов и секуляризация монастырских земель доставление земельного кадастра и распродажа участков земли государством заставила обратиться к документам вотчинных (домениальных) архивов. С другой стороны, в старых судах осталось много незаконченных или подлежащих пересмотру дел; поэтому и судебные документы старого режима сохраняли важное значение, так же, как и вообще все юридические документы, касающиеся прав собственности. Сохранили свое практическое значение и материалы административных и финансовых учреждений. И в этом вопросе Национальный архив во главе с Камю выступил как общепризнанный центр по управлению документами государства. Уже в 1791-1792 гг. Камю и его сотрудники принимали меры к спасению и разбору отдельных парижских архивов, часто помещая их документы в Национальный архив. В 1793 г. бесхозяйные материалы прежних административных и других учреждений, духовных и светских корпораций были поставлены под надзор Национального архива. Осенью того же года для приема документов старого режима в Национальном архиве были образованы две новые секции (отдела). Теперь секций было всего три: первая, носившая название "законодательной", хранила материалы законодательных учреждений и другие документы революционного времени (с 1789 г.), в другую секцию - юридическую - передавались материалы судебных учреждений, а в третью - доманиальную - поступали документы, касающиеся поземельных прав государства и частных лиц, вотчинные архивы, а также разнообразный материал финансовых и административных учреждений. Сначала Камю и другие лица, занимавшиеся архивом, считали, что в Национальный архив должны быть стянуты важнейшие материалы со всей Франции; но это была совершенно неосуществимая идея. Прием и хранение старых архивов надо было организовать на местах, и по декрету 5 ноября 1790 г. создавались в каждом дистрикте, на которые тогда делились департаменты Франции, хранилища (депо) для перешедших в руки местных властей архивных материалов, в первую очередь касавшихся поземельных и других имущественных прав государства. Так начала создаваться система местных архивов.
Но архивы не были единственными местами, куда поступали документы прежних учреждений. В понимании того времени архивам придавалось премущественно политическое и практическое значение; поэтому из архивного наследия в них передавались главным образом те материалы, которые могли быть использованы в работе новой администрации. Остальные документы считались просто "историческими" и как материалы для научного исследования передавались в библиотеки. Библиотечному делу в то время уделялось больше внимания в общей системе культурно-просветительных мероприятий. В Париже и провинции создавались публичные библиотеки, в которых концентрировались материалы из частных библиотек аристократии, университетских и монастырских библиотек. Важнейшим из этих учреждений являлась Национальная библиотека в Париже, образованная на базе бывшей "королевской библиотеки". В 18 веке господствовал унаследованный еще от средневековья взгляд на библиотеки, как на хранилища не только печатной (книжной) продукции, но и всякого рода рукописей. Такими были и фактически существовавшие библиотеки. В период французской революции библиотеки получили огромное пополнение, В них передавались не только материалы историко-культурного характера: литературные рукописи, хроники, богословские произведения, материалы ученых и писателей, университетов и колледжей, но и многочисленные документы разного рода: грамоты и картулярии, памятники законодательства и права, церковные и фамильные документы и многие книги и дела старых регистратур, в том числе много отдельных дел учреждений, чьи регистратуры хранились в архивах. И если такое комплектование библиотек открывало известные возможности для исследователей, то в то же время оно имело отрицательные последствия: распыление материалов между архивами и библиотеками, раздробление фондов. Последнее соображение не принималось во внимание, т.к. в архивном деле того времени вообще отсутствовало понятие фонда, каждый документ рассматривался сам по себе, исходя из его содержания. И хотя распыление архивных материалов между архивами и библиотеками существовало и существует во всех странах, во Франции удельный вес архивных документов, попавших в библиотеки, был особенно велик. Больше всего рукописных материалов получила Национальная библиотека, включившая в свой состав в 1790 г. "кабинет хартий "(огромную коллекцию копий материалов по истории Франции, собранную под руководством историографа Моро), а затем много документов из парижских и провинциальных учреждений и разных рукописных коллекций.
Таковы были важные и разнообразные мероприятия по архивному делу, проведенные во Франции с начала революции. Взятые в совокупности, они представляли собой полную реформу архивного дела. Завершающим моментом в проведении реформы явился знаменитый декрет 2 мессидора II года Республики (25июня 1794 г.), содержавший обобщение и развитие всей архивной политики революционного правительства. Этот документ имеет чрезвычайно большое значение в истории архивного дела. Это первый пример общей архивной реформы, определившей большинство тех принципов, из которых развивалось в дальнейшем архивное дело в Европе и Америке. Декрет 7 мессидора послужил во многом примером или исходным моментом для архивного законодательства ряда стран. Он был первым документом, посвященным архивному делу в целом, как особой отрасли государственного управления. Изданный в 1794 г, в самый напряженный момент высшего подъема революции он представляет собой один из важных примеров законодательной деятельности Конвента, несмотря на то, что некоторые отдельные положения декрета являются неправильными с точки зрения современного научного архивоведения. В этих неправильных моментах отразились общие моменты той эпохи в области архивного дела. В декрете рассматриваются вопросы о Национальном архиве, о местных архивах и их связи с Национальным и о разборе старых архивов. Декрет начинается статьями, относящимися к Национальному архиву. Дается определение его состава, причем подробно перечислены лишь документы нового времени, поступавшие из правительственных учреждений республики: документы по созыву Генеральных штатов, протоколы и другие документы по выборам во все законодательные органы, все материалы (протоколы, решения и др.) образующиеся в деятельности законодательных учреждений, комитетов и комиссий, международные договоры, описания государственных имуществ и долгов, ежегодные статистические данные о населении, бюджет государства и т.н. Помимо собственно документальных материалов в Национальном архиве должны храниться печати республики, образцы монет, эталоны мер и весов. Хотя эти предметы и не соответствовали понятию архивных материалов, однако их включение в состав Национального архива свидетельствовало о том, какое значение архиву придавал Конвент, видевший в нем основное место хранения материалов, служащих защите прав республики и ее граждан. В отношении остальных категорий документальных материалов декрет ограничился кратким указанием, что в состав архива могут входить и все другие материалы, какие найдет нужным поместить туда правительство. Здесь, по-видимому, и имелись в виду доманиальная и судебная секция архива. Другие статьи касались организации и работы архива, повторяя и дополняя соответствующие статьи устава архива, предусматривалось описание бумаг архива и, в частности, составление общего регистра на важнейшие документы, касающиеся интересов государства. В отношении организации архивного дела на местах декрет предусматривал сеть архивов дистриктов, но делал в этом вопросе значительный шаг вперед: архивы дистриктов, помимо естественной связи с местными органами власти, подчинялись руководству Национального архива; для общего наблюдения за архивами должен быть создан Комитет по делам архивов. Архивы дистриктов рассматривались как нечто вроде филиалов Национального архива. В частности, все документы, могущие служить обоснованием поземельных прав государства, где бы они ни находились, признаются принадлежавшими к вотчинной секции в Париже и по первому требованию Комитета архивов должны быть туда доставлены. Принцип публичности, принятый ранее в отношении Национального архива, был в декрете 7 мессидора сформулирован как общий принцип в отношении всех государственных архивов. Большое место в декрете занимал вопрос о разборе архивного наследия старого режима - архивов прежних учреждений, корпораций и фамильно-вотчинных архивов. Для этого в Париже и других городах (главным образом центров дистриктов) создавались особые разборочные бюро - в Париже из 9 человек, в провинциальных городах - от трех до девяти, Предполагалось, что в течение 4-5 месяцев они смогут разобрать все архивы. При разборе архивов предписывалось делить все материалы, независимо от происхождения, на 4 группы (секции). Документы, касающееся государственных имуществ, и вообще земельные, финансовые, административные и судебные должны былипередаваться в доманиальную и юридическую секции в Париже или в архивах дистриктов. Документы, которые определялись как "исторические памятники" предписано было направлять в Национальную библиотеку или библиотеки дистриктов. К последним двум группам причислялись; а) "документы феодальные" и б) документы "явно бесполезные". И те, и другие предписывалось уничтожать. Указаний о самом порядке архивов декрет не содержал. Это создавало опасность субъективного подхода в отнесении разбираемых документов к той или иной группе, что было особенно опасно в отношении двух последних групп. Таково вкратце содержание декрета. Как видим, он содержал основные моменты буржуазной централизации архивного дела: 1) концентрация документов в сети государственных архивов, центральных и местных, 2) централизованное управление ими и 3) признание принципа публичности государственных архивов.
Вскоре после опубликования декрета 7 мессидора произошел термидорианский переворот, началось наступление реакции. Но декрет не был отменен и в течение некоторого времени признавался действующем законом, хотя постепенно отдельные его положения теряли силу в связи с общими политическими изменениями в стране и переменами в области администрации. Однако он не был забыт окончательно и еще сейчас считается исходным моментом в развитии нового архивного законодательства Франции.
После опубликования декрета развернулась деятельность разборочных бюро, причем практика привела их кнекоторым уклонениям от прямых указаний декрета. Прежде всего, срок окончания работ в 6 месяцев оказался реально невыполнимым, и работы бюро затянулись на долгое время. В Париже, где во главе бюро стоял сам Камю, и где предстояло разобрать 450 архивов, его деятельность продолжалась несколько лет. В провинции же она вообще не была доведена до конца и чаще всего сводилась к передаче в архивы целиком старых регистратур без детального разбора документов по указанным группам. Это имело отчасти и положительные последствия, т. к. ограничило распыление документов между архивами и библиотеками и уничтожение документов двух последних групп. Но нередко члены бюро сознательно отказывались от передачи материалов в библиотеки, в ходе работы по разбору приходя к пониманию исторической связи и значения документов и необходимости передачи их полностью в архивы. Это убеждение особенно ясно проявилось в деятельности бюро (впоследствии переименованного в комитет), действовавшего в Париже, которое передало в Национальная архив целиком ряд старых регистратур и в том числе собрание документов величайшей исторической ценности - "Сокровищницу хартий". Камю стремился превратить Национальный архив в центральное хранилище всех исторических памятников Франции. В связи с этим в Национальном архиве создалась еще одна секция - "историческая", куда и собирались материалы обще-исторического значения.
Произошли изменения в сети местных архивов. Деление на дистрикты было отменено и основной единицей административно-территориального деления стали департаменты. В 1796 г. законодательным путем была предусмотрена организация архивов департаментов, куда и были переданы материалы, собранные в архивах дистриктов. Закон, изданный уже в пору реакции, не предусматривал подчинения департаментских архивов Национальному. Это было отступление от принципа централизации, содержавшегося в декрете 7 мессидора.
Архивы Франции после термидорианского переворота. В период правления Директории и консульства Наполеона многие достижения в архивном деле Франции сошли на нет. Национальный архив переживал кризис. С падением значения законодательных органов, которым он непосредственно подчинялся и которые служили основным источником его комплектования, падает значение его как главного архива государства. Поступление новых материалов прекратилось. Основные политические архивы складываются теперь при других органах - канцелярии Директории, затем первого консула; наконец, при императоре Наполеоне все важнейшие акты государства хранятся в секретном Императорском архиве. Бывший Национальный архив, получивший теперь название "архива Империи" и подчиненный министру внутренних дел, сохранил лишь значение исторического архива. В этом значении, однако, высоко оценил его Наполеон, искавший опоры для своего незаконного трона и титула в исторической традиции. Наполеону принадлежала мысль - целиком вытекавшая из всей его завоевательной политики - создать в Париже центральное хранилище важнейших исторических документов всей Европы. Эта идея имела политическую подоплеку: создавая в своей столице хранилище документального наследия прежних держав и династий, Наполеон выступал как преемник их власти и исторических традиций. Т.к. помещение б. дворца герцогов Субизов, где был помещен при Наполеоне, и находится ныне Национальный архив, не смогло бы вместить такой массы материалов, император приказал выстроить специальное здание на берегу Сены. Постройку начали в 1810 г. и ко времени падения империи Наполеона успели возвести лишь фундамент. Затея Наполеона дорого обошлась ряду европейских архивов. Вывоз материалов начался из многих стран, подвластных в то время Наполеону. Особенно сильно пострадали Ватиканский архив римских пап и Симанасский архив в Испании, из которых было вывезено огромное количество ценнейших документов. Перевозка их в Париж сопровождалась потерями и порчей документов. По условиям Венского договора Франция вернула эти материалы по принадлежности, причем и обратная транспортировка усилила тот беспорядок, в какой были приведены материалы. Некоторая часть их так и осталась во Франции.
Состав и классификация документов Национального архива в начале XIX века и его дальнейшее комплектование. Национальный архив или архив Империи, хотя и лишился прежнего значения, представлял собой большое и ценное хранилище, настоящую сокровищницу исторических источников Франции, запечатлевших историю многих столетий. В него были собраны, во-первых, многие важнейшие фонды и комплексы документов по истории дореволюционной Франции, начиная с XII в.: "сокровищница хартий", фонд Парижского парламента, Счетной палаты, ряда судебных и тюремных учреждений, документы личных и дворцовых архивов короля и принцев, документы вотчинных, судебных и административных архивов, присланные из провинции разборочными бюро, материалы церковно-монастырских учреждений и рыцарских орденов и богатейшие коллекции отдельных древних грамот, дипломов, судебников, регистров, хроник и т.п. Затем здесь хранились основные материалы учреждений периода революции. Наконец, за послереволюционный период в комплектовании архива произошла заминка. Сдавало в него некоторые свои документы лишь министерство внутренних дел.
Документы, собранные в архиве к началу XIX в., были приведены в определенную систему. Начало этой системе положил Камю, а завершил ее преемник Камю архивист Дону. Принципы этой системы восходили к традициям архивистов XVII-XVIII вв. и заключались в распределении материалов по тематическим группам и подгруппам с нарушением целостности фондов и исторически сложившейся связи документов. Эти группы были оформлены в виде секций и серий. Секций при Дону существовало 6: 1) законодательная, 2) административная, 3) историческая, 4) топографическая, 5) доманиальная, б) юридическая. Внутри секций документы разбивались на более мелкие тематические подгруппы - серии. Серий было так много, что для них не хватало букв алфавита, и они обозначались двойными и тройными буквами. Эта классификация, казавшаяся на рубеже XVIII-XIX столетий самой «научной» и совершенной, имела вредные последствия, т. к. вела к раздроблению фондов. Впрочем, некоторые комплексы, например, «Сокровищница хартий», не подвергались раздроблению, целиком войдя в одну из серий.
В период реакции при Бурбонах архив получил название Королевского и подвергся частичному расхищению со стороны вернувшихся эмигрантов, получивших разрешение изъять свои фамильные и вотчинные документы. Серьезную проблему представляло комплектование архива. В этом отношении большое значение имели революции 1830, 1848, 1871 гг. Каждое новое правительство сдавало в архив часть материалов своих предшественников. Особенно большие поступления были в 1848 г., когда архив получил материалы Директории, материалы центральных учреждений империи, материалы королевских архивов Бурбонской и Орлеанской династий и другие. В дальнейшем правительство рядом законодательных актов пыталось обязать центральные учреждения сдавать в Национальный архив материалы, вышедшие из употребления. Законодательство это осуществлялось лишь частично: поступали некоторые материалы министерства внутренних дел, министерства торговли и промышленности, министерства просвещения, юстиции, статистических органов.
Архивы на местах. Созданные по закону 7 мессидора архивы дистриктов просуществовали недолго. В 1796 г. было ликвидировано деление Франции на дистрикты. В департаментах созданы были архивы, но Директория не позаботилась о том, чтобы восстановить предпринятую революционным правительством централизацию архивов. Архивы департаментов оказались в подчинении местной власти (с 1800 г. префектов); связь между ними и Национальным архивом была надолго разорвана. Не понимая научного значения архивов, местные власти не уделяли им внимания, о них никто не заботился, в них царил беспорядок. Но к концу 30-х годов развитие исторической науки, требовавшей новых источников, заставило обратить внимание на архивы департаментов, хранившие богатый исторический материал. Несмотря на передачу части документов в Париж в период революции, в архивах департаментов оказались материалы местных учреждений старого режима, материалы периода революции, а также документы местных учреждений XIX в., которые поступали более регулярно, чем документы министерств в Национальный архив. В 1839 г. была издана инструкция по хранению дел в архивах департаментов, а в 1841 г. - инструкция по их классификации. Последняя замечательна тем, что в ней впервые был сформулирован принцип уважения к фондам и требования недробимости фондов. Таким образом, материалы департаментских архивов избежали того дробления по тематическим группам, которому подверглись материалы Национального архива. В эти же годы были приняты меры по организации и других категорий местных архивов. В 1841-42 гг. вышли инструкции по устройству коммунальных и госпитальных архивов. Те и другие подконтрольны были директорам департаментским архивов, и в основу их устройства были положены те же правила, что и в отношении архивов департаментов.
Архивы Франции во второй половине XIX - начале XX вв. Таким образом, во Франции сложилось несколько категорий государственных архивов, но все они не были связаны в одну систему, подчинялись разным ведомствам. Местные архивы находились в ведении префектур. Национальный архив неоднократно передавался из ведомства в ведомство, пока с 1870 г. не был окончательно подчинен министерству просвещения и изящных искусств. Все более ясной становилась необходимость связать существующие государственные архивы друг с другом, и на это был направлен ряд законодательных актов, из которых наиболее важными и обобщающими являются два закона 1884 г., закрепившие организацию управления государственными архивами Франции и их сеть. При министерстве просвещения было создано Архивное управление, во главе которого (с 1897 г.) стоял директор Национального архива. При Архивном управлении существовали: I) Высшая архивная комиссия - совещательный орган из представителей архивов, министерств и научных учреждений, обсуждавшая общие вопросы архивного дела и утверждавшая правила и инструкции и 2) архивная инспекция для контроля над местными архивами. Архивному управлению и директору Национального архива, являвшегося центральным архивом страны, подчинялись департаментские архивы, во главе которых стояли директора с дипломом архивиста-палеографа; в свою очередь директорами департаментских архивов контролировались коммунальные и госпитальные архивы, не входившие, однако, в сеть государственных архивов. Таким образом, во Франции сложилась стройная и разветвленная сеть государственных архивов, и созданы были специальные органы управления архивами, т.е. осуществлены были основные требования буржуазной централизации архивного дела. Но централизация эта была лишь частичной. Государственные архивы заключали в себе весьма тонкий слой документов, преимущественно очень старых. В местные архивы еще сдавались дела 50-летней давности из местных учреждений. Наладить же планомерное, в определенные сроки поступление материалов из центральных учреждений в Национальный архив так и не удалось. Учреждения сдавали от случая к случаю, что хотели и когда хотели. Большая часть документов оставалась в ведомственных архивах. Некоторые ведомства совсем не сдавали материалы: парламент, министерство иностранных дел, военное министерство, министерство колоний и другие, Недейственные архивы совершенно не подчинялись архивным органам. Все попытки установить над ними руководство и контроль оканчивались неудачей. Не было контроля даже в области материалов, не подлежащих хранению. Таким образом, в массе архивов продолжала царить ведомственная децентрализация и произвол. Нечего и говорить о еще большем множестве разного рода частновладельческих архивов, которые и не могли подлежать никакому контролю со стороны государства. Централизованы были, следовательно, только исторические архивы и то не полностью. Диссонанс в этот вопрос вносило существование рукописных коллекций библиотек и музеев, соперничавших с архивами в хранении исторических документов, особенно это относилось к таким материалам, как хроники, литературные тексты и т.п., но много было в этих коллекциях и актового материала, иногда частей фондов, хранившихся в государственных архивах. Особенно богатые рукописные коллекции имели Национальная библиотека в Париже, Арсенальная библиотека, Библиотека искусств и археологии и другие. В XIX в. Национальный архив делал попытки настоять на передаче исторических документов, особенно актового материала, из библиотек в архивы. Но эти попытки не увенчались успехом. Единственно, чего удалось добиться - это частичного обмена документальными материалами.
С середины XIX в. была утверждена одинаковая структура для всех государственных архивов. Документальные материалы делились на 2 секции: 1) документы старого режима - до 1789 г. и 2) документы нового режима. Во второй секции выделялись материалы периода французской революции (до 1800 г.) в особую группу в качестве "промежуточного периода". В этом названии выразилась враждебность буржуазии к революции. Доступными для использования исследователей являлись документы 50-летней давности. Для отдельных категорий (личные, нотариальные и др.) устанавливались более далекие сроки.
Заслугой французских архивистов в XIX в. являлась довольно интенсивная работа по изданию справочных пособий по архивам. И Национальным архивом и местными издавались серии описей - "инвентарей" и указателей - "репертуаров". Правила описания были закреплены специальной инструкцией. Издавались и справочники типа путеводителей г. Бордье - "Архивы Франции" (в 1855 г.) и Французские исторические архивы" Ш. Ланглуа (в 1893 г.). Периодическим органом, где помещались статьи по архивному делу, служил "Ежегодник библиотек и архивов". Археографическая работа велась во Франции рядом научных обществ и учреждений и отдельными историками. Особенно следует отметить деятельность Французского исторического общества и Исторического комитета (основаны в 1834 г.), издававшего монументальную серию - "Собрание неизданных документов по истории Франции". Однако, почти всей работе по публикации документов в XIX в. было присуще общее свойство буржуазной археографии того времени - издавались в основном средневековые памятники. Публикации документов по новой истории насчитывались единицами. В основу всех публикаций были положены буржуазные исторические концепции.
Архивное образование. Создание во Франции довольно широкой сети государственных архивов, наличие многочисленных рукописных коллекций в библиотеках, а также проявившееся во второй половине XIX в. стремление некоторых ведомств к упорядочению своих архивов - вызывало значительную потребность в специально подготовленных кадрах архивных работников. Такую подготовку французские архивисты получали в Парижской "Школе хартий". При своем создании, однако, это учебное заведение не имело своей основной целью подготовку работников для архивов, но было вызвано к жизни общим развитием в I половине XIX в. буржуазной исторической науки, требовавшей расширения круга доступных исторических источников, издания документальных материалов, создания справочного аппарата, облегчающего разыскание источников. Для этого нужны были люди, хорошо подготовленные к работе над рукописями и документами, знакомые с их организацией и обработкой в архивах и библиотеках, обладающие познаниями в специальных вспомогательных исторических дисциплинах. Первая попытка создать учебное заведение для подготовки таких кадров была сделана в 1821 г., но оказалась непрочной: организованная под руководством Академии надписей "Школа хартий" просуществовала всего 2 года. В 1882 г. она возобновила свою деятельность, но в очень узких рамках: в ней преподавалась лишь палеография и дипломатика. Уже тогда начала устанавливалась связь школы (организационно входившей в состав Парижского университета) с архивами; в ней преподавали сотрудники Национального архива и Национальной библиотеки, а окончившие ее слушатели с дипломом "архивиста-палеографа" получили право на занятие половины вакантных мест в публичных архивах и Королевском архиве.
Но прочной основы для своего развития Школа хартий получила лишь после реформы департаментских архивов, создавшей сразу более широкое поле для применения труда "архивистов-палеографов". Связь школы с архивами все более укреплялась. Законодательством 1850-59 гг. за окончившими Школу закреплялось право на должность архивистов департаментов и генеральных инспекторов архивного управления; их стали приглашать также в более крупные и благоустроенные ведомственные и городские архивы. Таким образом, за Школой как бы признавалось монопольное право на подготовку архивистов. Рост потребности в кадрах, а также развитие вспомогательных исторических дисциплин привели к перестройке преподавания в школе, закрепленной "реформой" школы в 1846 г., а затем новым учебным планом 1869 г. В школе был усилен преподавательский состав, расширен круг изучаемых дисциплин, уточнены приемные и выпускные требования. Принятая тогда организация и учебная работа школы сохранились до мировой войны, а в основном и до наших дней.
В школу принимались молодые люди, имевшие законченное среднее образование и выдержавшие конкурсные испытания. Прием в школу не превышал 20 человек, В течение трехлетнего курса "шартисты", как называли учеников Школы, проходили следующие дисциплины: I год: романская филология, палеография (латинская и Французская), библиография (в широком понятии книжного и библиотечного дела), 2 год: дипломатика, история учреждений Франции, архивное дело, источники по истории Франции в средние века (I). З год: история права (гражданского, экономического и феодального), французская археология, источники по истории Франции в средние века (II).
Проходя курс в Школе хартий, слушатели посещали лекции по истории в университете. До окончании курса надо было написать дипломную работу и защитить ее. Те, кто намеревался поступить на должность архивиста, проходил по окончании практику в Национальном архиве. Школа хартий пользовалась широкой известностью не только во Франции, но и за ее пределами. В ней получало образование немало иностранцев из тех стран, где не было специальных учебных заведений для подготовки архивных работников, например, Бельгии и Испании. Школа славилась научным методом работы над источниками, который она прививала своим ученикам. Однако с точки зрения подготовки архивистов Школа хартий имела ряд недостатков. Во-первых, архивная специализация в системе преподавания не была достаточно выражена. Школа готовила не только архивистов, но и работников библиотек и музеев. Небольшой курс архивоведения не мог обеспечить надлежащий профессиональной подготовки. Во-вторых, во всем преподавании делался резкий уклон в сторону средневековья, Хронологические рамки читавшихся в Школе дисциплин, в том числе история учреждений и права, не выходили за пределы XV-XVI столетий. К работе же над документами нового времени шартисты не были подготовлены совсем. Это особенно стало ощущаться к концу XIX в., когда архивы уже в значительной степени заполнились новой документации.
Но все же создание Школы хартий имело большое положительное значение. Впервые дело подготовки архивистов было поставлено на научную основу. Оно обеспечило высокую для своего времени культуру работы архивистов. Еще до того, как во Франции была завершена в 1884 г. централизация государственных архивов, благодаря единообразной подготовке архивных работников, в Национальном и департаментских архивах было достигнуто значительное единообразие в приемах научной обработки документов, подготовлено и издано большое количество инвентарных описей. Опыт школы хартий послужил исходным моментом для организации специальных учебных заведений в некоторых других государствах.