Американский психолингвист М. Томазелло, исследовавший освоение глаголов его дочерью Трэвис в возрасте от года до двух

лет, пришел к выводу о том, что каждый из глаголов включается в систему словоизменения по-своему и в определенный момент, что формирование парадигмы осуществляется «островным» способом, т. е. складываются парадигмы отдельных глаголов, в то время как остальные продолжают функционировать вне парадигм, затем «ос­тровки» постепенно соединяются в «материки», формируется па­радигма как таковая — в отрыве от ее конкретной лексической реп­резентации.

В этот же период возникают первые формообразовательные ин­новации, к числу которых можно отнести слова СЁЛА — ШЁЛА, явно образованные ребенком самостоятельно по аналогии с ШЁЛ. Возникновение инноваций, основанных на аналогиях, свидетель­ствует о формировании механизма глагольного словоизменения.

Дальше мы остановимся подробнее лишь на вопросе о том, как происходит овладение собственно механизмом образования гла­гольных форм.

На первый взгляд кажется удивительным то обстоятельство, что в речи малыша двух — двух с половиной лет можно услышать случаи правильного употребления глагольных форм, принадле­жащих к так называемому архаическому спряжению, которые со­ставляют островок абсолютной нерегулярности в современном языке. Это глаголы дать (с его префиксальными и постфиксаль-ными производными) и есть (тоже с производными). Они харак­теризуются не только необычным соотношением основ, но и уни­кальностью флексий: да-гиъ, е-ст и т.п. Между тем в речи двух­летних зафиксировано большое число случаев их правильного употребления: ЕМ, ДАМ, ЕСТ и т.п.

Однако это лишь свидетельствует о том, что отнюдь не любая форма является производимой, конструируемой заново, значи­тельное число форм, особенно в начальный период усвоения язы­ка, может быть запечатлено в языковом сознании «глобально» и воспроизводиться целиком. Дети говорят: ПИСАЮ вместо пишу или ЕДЮ вместо ем: «Кашку едю и на Катенъку глядю, — первое в жизни стихотворение, сочиненное мальчиком двух с половиной лет. Видимо, форма глядю (также представляющая собой иннова­цию вследствие отсутствия чередования согласных) послужила образцом, по которому сконструирована форма едю. Спустя неко­торое время происходит возвращение к автоматическому воспро­изводству усвоенной формы, но уже как бы на другом витке спира­ли, когда ребенок уже знаком с некоторыми сложностями, суще­ствующими в данной области.

Такой путь развития, при котором ребенок переходит от правиль­ной формы к неправильной, а затем опять возвращается к правиль-

ной, получил на Западе специальное обозначение U-shaped development.

Одна из основных сложностей русской морфологии — наличие у глагола не одной, а двух словоизменительных основ. С момента формирования в языковом сознании ребенка механизма глаголь­ного словоизменения (что происходит примерно в два — два с по­ловиной года) начинается период освоения глагольной парадигмы, который растягивается на ряд лет. Этот период можно охарактери­зовать как осуществляемый ребенком постепенный переход от бо­лее общих правил ко все более частным, а затем уже — к единич­ным исключениям. При этом могут заполняться как абсолютные, так и относительные лакуны.

Чтобы отчетливее представлять себе все трудности, с которыми встречается ребенок, усваивая глагольное словоизменение, необхо­димо разобраться в том, как вообще устроен механизм образова­ния глагольных форм в современном русском языке.

Система форм русского глагола и проста, и сложна одновремен­но. С одной стороны, формообразовательные аффиксы элементар­но просты и стандартны: -У,-ЕШЬ/-ИШЬ, -ЕТ/-ИТ, -ЕМ/-ИМ, -ЕТЕ/-ИТЕ, -АТ/-УТв настоящем и будущем времени (лишь не­сколько глаголов выбиваются из этой системы), Л в сочетании с окончаниями — в прошедшем времени, ТЬ в инфинитиве и т. п. У глагола два типа спряжения, но различия между ними при безу­дарности флексий почти неощутимы (смотришь — пишешь). Некоторые хлопоты причиняют ребенку ударные флексии. Каж­дый глагол должен располагать двумя разными основами. Это обусловлено неукоснительно соблюдаемым правилом, предписы­вающим, чтобы формообразующие аффиксы, начинающиеся на гласный, присоединялись к закрытым основам (основам на соглас­ный), и наоборот, основы на гласный требуют аффиксов, начина­ющихся на согласный (писа-л, но пиш-у, чита-тъ, но читсц-а (де­епричастие) и т. п. Около половины форм любого глагола образу­ется от одной основы, другая половина — от второй. Овладеть словоизменением того или другого глагола — значит уметь скон­струировать любую его форму, для чего надо верно выбрать одну из основ и присоединить к ней нужный аффикс (второе значительно проще, поскольку глагольные аффиксы носят стандартный харак­тер и число их невелико).

В процессе речевой деятельности ребенку часто приходится пе­реходить от одной основы к другой, конструировать формы само­стоятельно. В каком случае процесс этот нетруден для него? Оче­видно, тогда, когда парадигма глагола устроена идеально правиль­ным образом.

Какую же глагольную парадигму можно считать идеально пра­вильной? По-видимому, такую, где координация основ произведе­на наиболее простым способом. Этот способ можно сформулиро-вать в виде правила: переходя от основы инфинитива (открытой) к основе настоящего времени (закрытой), прибавь к ней/. Ударение при этом не должно меняться. Назовем это правилом А.

Приведем несколько глаголов, удовлетворяющих данному пра­
вилу: игра-тъ — uipaj-y, зелене-ть — зeлeнej-y, ду-тъ — dyj-y.
Много ли подобных глаголов в нашем языке? Достаточно много,
особенно таких, основа которых кончается на -А (мы их называем
обычно глаголами первого продуктивного класса). Соотношение
глагольных основ удобно рассмотреть с позиции глагольных клас­
сов. Выделяются традиционно продуктивные и непродуктивные
глагольные классы. Пять продуктивных указаны ниже:
Основа открытая Основа закрытая