Авторская кинодокументалистика – это иногда в разрез или впереди официальной идеологии. Большинство фильмов мы не увидим нигде, кроме кинофестивалей.

Мы смотрим документальное кино, чтобы понять, что с нами происходит.

Авторская кинодокументалистика – это иногда в разрез или впереди официальной идеологии. Большинство фильмов мы не увидим нигде, кроме кинофестивалей.

Фестивалю «Артдокфест» в следующем году исполнится 10 лет. С 2014 года он лишен господдержки, но, по принципу: «Нас бьют, а мы крепчаем!» – в этом году прошел в Риге (13-23.10.2016), Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и Москве (1-9.12.2016) при поддержке «Studio Vertov», Фонда Михаила Прохорова, Киноцентра «Каро-Октябрь», медиаресурса MEDUZA, телеканалов «Дождь», «Настоящее время», радио «Эхо Москвы», «Свобода», журналов « NEW TIMS», «Искусство кино». Президент фестиваля, лауреат Национальной кинопремии «Лавровая ветвь», кинорежиссер Виталий Манский поздравил зрителей с завершением «Года кино».

Уже три года режиссер живет в Латвии. В Львове осталась мать, в Донбассе, Одессе и Крыму – тетки и племянники. Этому посвящен его новый фильм «Родные» (2016).Его документально- публицистический фильм«В лучах солнца» (2015) ограничен к публичному показу в России, Министерство культуры России отказало ему в прокатном удостоверении трижды. Оба фильма были показаны при переполненных залах на большом экране центрального кинотеатра Москвы в рамках «Артдокфест» (1-9.12. 2016) и еще в трех городах. Вдогонку фестивалю Минкульт России 10.12.2016 пригрозил крупным штрафом за публичный показ фильмов без прокатного удостоверения.

Действие в фильме «Родные» разворачивается в Крыму, Донецкой области, Львове и Одессе, корни семьи матери Виталия Манского уходят в Литву. Автор навещает родственников на окраинах прежде единой страны. А три немолодых тетушки, как три мифологические парки, невидимо прядут нить судьбы рода, кипятя чайники на старых газовых решетках, под выстрелы, с верой плодотворность сдачи макулатуры.

Фильм «В лучах солнца» (Латвия, Россия, Германия, Северная Корея, 2015)снят по сценарию и приглашению Северной Кореи. После двух съемочных экспедиций в страну и просмотра материала, в третьей экспедиции группе было отказано. (Правда, после показа в Южной Корее, приглашение – поступило, но Манский держит паузу). Фильм, смонтированный из материалов двух экспедиций, получил приз Берлинского кинофестиваля. МИД Северной Кореи, по словам режиссера, направил официальную ноту России с требованием запретить показ фильма в России. Представитель Министерства культуры России официально это пообещал, ради сохрания дружественных отношений между странами. Фильм был выложен автором в Интернете и дважды показан на кинофестивале «Послание к человеку» (СПб, 21-30.09.2016). Мы видим солнечную страну без теней, без Интернета, отопления в домах. Гармония народа с тоталитарным государством, недовольных нет. Но нарастает скрытый конфликт автора фильма с «инструкторами», которые указывают, что и как снимать, а героям – что и как говорить. Девочка Цин Ми и ее родители – под постоянной охраной инструкторов, прямое общение невозможно. Оператор Александра Иванова прибегает к крупным планам лица девочки, но лицо неподвижно-терпеливо. Съемочная группа, выслушивая приказы инструкторов, «выковорив» из камер красный глазок, фиксирует два пласта реальности: постановочный и докуметальный, скрытой камерой. Вот мальчишка после песнопений на площади жадно выгребает из урны окурки, люди двигают троллейбус в темноте под отключенными проводами, семья Цин Ми забирает из квартиры красный цветок «Кимченырия» в горшке, верхнюю одежду (больше ничего своего), лампу и входит в лифт. Съемки в доме окончены, квартиру освобождают, в окна вставляют фанеру, рамы со стеклом уносят. Цветок ставят к ногам гигантской статуи Вождя. Рядом – десяток таких же цветков. Толпы людей в одинаковой новой одежде (и обуви!) возлагают цветы в одинаковых пластиковых кульках. Февраль, -13, горячего чая нет, газа нет, электричества после 22.00., магазинов, денег в обороте, ничего, в чем можно согреться. Чем живет народ, если девочка плачет от бессилия и не может вспомнить для радости ничего, кроме клятвы пионера?!

На «Послании к человеку» Манский признался: «Я снимал «Триум воли» по-корейски, но мне не дали...» Я увидела в фильме сходство с «Первоклассницей» (СССР, 1948). Манский согласился. К этому времени фильм был показан в Европе, выложен в Интернете, Цин Ми стала брэндом коммунистического детства и недавно удостоена великой чести вручить цветы лично Ким Чен Иру.

Отключение «Артдокфеста» от государственного финансирования произошло в связи с показом в 2014 году документальных фильмов о событиях на Украине, снятых зарубежными операторами. Тема и сегодня проходит в программе красной нитью: множественность точек зрения, по мысли организаторов фестиваля, дает более объективную картину происходящего, чем СМИ. В основном конкурсе фильмы: «Мариуполис» (реж. Мантас Кведаравичус, Литва, Германия, Франция, Украина), «Десять секунд» – о последствия шести залпов системы «Град» по жилым районам Мариуполя (реж. Юлия Гонтарук, Украина), «Близкий далекий Восток» –путешествие украинской эмигрантки из Чехии на родину после Майдана и обратно (реж. Филипп Ремунда, Чехия), «Украинские шерифы» (реж. Роман Бондарчук, Латвия, Украина, Германия). Из российских вне конкурса – наиболее удачен полнометражный фильм «Форсаж. Возвращение» Наталии Гугуевойо военно-морской авиационной бригаде ВВС России в Саки (Крым). Судьбы летчиков и членов их семей, которые при отделении Украины вынуждены были выбрать между переприсягой на верность Украине и службой на авианосце на севере. Конфликтовали с женами-украинками. Семьи рушились. Один из героев вспоминает шутку того времени: «Проститутки на верность не присягают». А кто-то переприсягнул: в Севастополе тоже были такие. Кто знал, что все так быстро вернется на круги своя, и военный аэродром в Саки снова станет российским. Съемки в кабине истребителя, на авианосце, чудовищная вибрация, и полтора часа мотиваций, воспоминаний, принятия решений, полетов. Вечный выбор русских мужиков между любовью к женщине и долгом перед Родиной.

Родина не хочет знать своих героев. Об этом серия фильмов про гигантские гидростанции, которые, как бомба замедленного действия, в теле нашей страны, и форма борьбы с народом. «Против течения» (реж. Дмитрий Тарханов, Россия) – про неутихающую боль бывших жителей зоны Куйбышевского водохранилища спустя 60 лет после ее затопления; «В круге четвертом» (реж. Екатерина Стыценко, Россия) – о последних античесловечных зачистках ложа водохранилища на Ангаре в наши дни. Жизнь честных людей, хозяев на своей земле и в своем доме вступает в неразрешимый конфликт и неравную борьбу с планами энергетических компаний, которые используютв качестве орудий устрашения милицию, суды, огонь, угрозы, зэков. В фильме использована видеосъемка жителей деревень накануне затопления, насильственное уничтожение техники, имущества, домов в присутствии владельцев, стариков, детей. «Катастрофа» (реж. Алена Рудницкая, Россия)– о техногенной аварии на Саяно-Шушенской ГРЭС 17.08. 2009, когда от превышения вибрационной нагрузки на турбины призошел прорыв громадных объемов воды, в аварии погибло 75 работников ГРЭС. До сих пор люди работают при постоянной угрозе прорыва защиты из-за некачественного ремонта. Но трудно было найти тех, кто бы решился свидетельствовать это перед кинокамерой. «Вас всех когда-нибудь обвинят в халатности, которой будут прикрывать ошибки проектировщиков! Вы заложники госудаственных амбиций! Бойтесь реки!» – наставляет будущих инженеров гидроэнергетиков педагог техникума при ГРЭС. Борьба за официальное признание гибели людей на рабочем месте длится шесть лет...

Боли внутри страны больше, чем мы знаем. Даже в кино рассказать о ней могут немногие. Нужна большая душа, чтобы впустить в себя чужую боль и терпеть ее вместе с героями. В картине Войцека Касперски «Икона» (Польша, 2016) врач-психиатр лечебницы для отказников и неизлечимых в Сибири показывает свои владения. У его пациентов не осталось на свете ничего, кроме их внутреннего искаженного мира, из которого нет выхода, кроме беседы с врачом. Он беседует с каждым, в какой-то момент делегирует эту миссию иконе, признавая бессилие медицины перед психическими заболеваниями, но главное – надеется, что мы узнаем на экране «своих» и заберем из этого ада...

Безумие силы, не оттягченное страданием, напротив, благоденствует, упаковано в форму, флаги, мотоциклы, хорошо кушает, руководит молодежью, устраивает шествия и съезды и крышуется спецслужбами страны. К этому ошеломительному выводу подводит фильм-расследование Влади Антоневича «Кредит на убийство» (Израиль, 2015).Режиссер играет одновременно роль рассказчика и героя-детектива. Его друг, скептик Шурави, подвергает все сомнению и заставляет искать истинные мотивы серии убийств гастарбайтеров в Москве русскими фашистами осенью-зимой 2011-2012 года, накануне президентских выборов. Оператор Джон Черный (съемочная группа состоит из бывших «афганцев») приглашает зрителя третьим в процесс расследования, проводит нас вместе с героями на тайную сходку фашистов в лесу, на фашистские манифестации, тайные квартиры, заставляет думать и видеть. Испытываешь восхищение бесстрашием авторов фильма, животное удовольствие от изумительно построенного и разыгранного сценария. Режиссер заверил: все участники фильма посмотрели его и остались довольны неискажением своего образа перед лицом надвигающейся на Русь нацугрозы с Востока, Запада и Юга. Фильм получил приз в номинации «Лучший полнометражный документальный фильм». В ответном слове Влади Антоневич сказал: «Этот фильм должен был снять русский, а не гражданин Израиля...»

Российская документалистика разрабатывает три ключевые мотива русской жизни: тюрьма, сума, война или революция. «Хроники неслучившейся революции» (автор Константин Селин, Россия)фиксируют полугодовую забастовку российских водителей-дальнобойщиков зимой-весной 2015-2016 года в знак протеста против ввода налога на проезд по федеральным трассам. Акция была затерта в СМИ. Авто фильма вместе с водителями жил в автолагере за МКАД и свидетельствует о народной самоорганизации. Добились снижения штрафа за неуплату в 100 раз и пора семью кормить!

Между тем новые поколения на досуге благоустраивают заброшенные лагеря ГУЛАГа. Что ими движет? – Я искала ответ в фильме «Пермь -36. Отражение» (реж. Сергей Качкин, Россия). В первой части фильма виды дачного Комарово, просторы реки в Пермском крае чередовались с рассказами трех бывших узников лагеря, «сидевших» за чтение запрещенной литературы в эпоху «оттепели». Идеал «свободы» тогда засветил с Запада, но, будучи ИДЕАЛОМ, пришел в конфликт с реальностью советского государства, которое, как всякое государство, определяло гражданам свои границы свободы. Тут бы и показать автору, как вдохновенно современная молодежь ставит указатели в концлагерях на Чусовой, реставритует бараки, растит детей вдоль БАМ, или, наоборот, как она крушит и пачкает все на своем пути, то есть «выйти на просторы современности», показать новые конфликты со старыми устоями. Но автор показывает последний общественный палаточный фестиваль «Пилорама» 2013 года, когда общественный музей на базе лагеря «Пермь-36»(закрытого в 1987 году) был приватизирован Пермской администрацией для создания областного музея политрепрессий. Этот конфликт не показан объесно, обе его стороны. В результате фильм оставляет странное чувство полуправды. В памяти остается лицо первого директора музея, Виктора Шмырова, с собранной стихийно с сограждан пачкой денег, картёжный жест этими купюрами, и трое молодых людей в красных футболках, агитирующие за КПРФ. Взгляд зрителя описывает по ним «бабочку» (фигура НЛП для активизации запечатления сказанного). Зачем она здесь? По словам автора, кадр возник случайно. В таком виде фильм прошел на фестивалях «Докер», «Сталкер», «Артдокфест» и др.

За рубежом, оказывается, на предмет истории тоже происходит примерно тусовка, только у них там, все почище, поухоженнее. «Аустерлиц» украинского режиссера Сергея Лозницы (Германия, 2016; Премия «Лавровая ветвь» за лучший арт-фильм 2016 года)показывает светлый, чистый черно-белый мирок, бесконечное шаркающие ногами люди в шортах и кепках, с сотиками. Жара. Люди останавливаются, слушают аппараты и нехотя исчезают за левой границей кадра. Простанство смотрит на них изнутри, из-за ажурных ворот с красивой надписью на немецком: «Труд – освобождает», у каких-то построек, дверей, окон, словоно ожидая каких-нибудь эмоций. Но их нет. 35 длинных кадров за полтора часа, никаких комментариев, ни одного крупного плана. Во второй половине фильма, в некоторых кадрах, с большими интервалами слышны реплики экскурсоводов на разных языках: испанском, французском, иврите... Про казни, про душ «из синильной кислоты» в газовых камерах, трещине на печи крематория в первую же неделю эксплуатации. Слышен дождь, люди узнают звуки, а остальное – нет. Топчутся вокруг кафельных столов, столбов, к которым привязывали перед казнью. И не могут ничего почувствовать... Селфятся семьей на фоне надписи «Труд – освобождает». А один экскурсовод признается (в целях пиара, но фраза придает финальный «объем» происходящему), – что лично он ничего не слышал о кислоте и прочих ужасах, но что народу здесь уничтожено в три раза больше, чем известно из официальной истории, – это точно. Мы соглашаемся и с этим. И вдруг замечаем, что объекты не отбрасывают тени. Это позволяет воспринимать происходящее как обморок, сон, беспамятство в местах, где страдание «зашкаливало». (Фильм снят на месте великой битвы народов начала ХIХ века (см. роман Л. Н.Толстого «Война и мир»), в ХХ веке превращенном в сеть концлагерей смерти). Пространство встречает и провожает людей, лишенных памяти...

Гран-при фестиваля – фильму «Освобождение: инструкция по применению» Александра Кузнецова (Россия-Франция, 2016)о русских девчонках, которые с детства лишены дееспособности по социальным показаниям, живут в закрытом интернате, учатся в коррекционной школе, но вот приходит их фертильный возраст, и они настойчиво и иногда успешно отсуживают у государственной системы свое право на жизнь, семью и свободу.

В целом фестиваль оставляет светлое ощущение, что все возможно, даже когда уже нет никаких возможностей. Главное не оставлять камеру, продолжать смотреть на жизнь при ее посредстве, фиксируя перемены и размышляя о мотивах поступков людей и народов и вступая в конфликт со злом, моделировать светлое будущее, даже если вам при этом грозят засветить по объективу.

МАРИНА КОПЫЛОВА