Г., май. Макалу, Западное ребро

Из отчета о восхождении сборной команды Казахстана:

«Владислав Терзыул присоединился к экспедиции Казах­стана. Работал вместе с командой по обработке маршрута. 17 мая на штурм вышла связка Терзыул — Сегер (США), которая наблюдалась в 17.00 — 18.30 в разрывах облаков на горизон­тальном траверсе под вершиной, далее вершину накрыло об­лаками. 18 мая Терзыул на связь не выходил. В 9.20 — 10.00 наблюдали за Джеем Сегером, который спускался после хо­лодной ночевки в районе вершины.

20 мая, 9.48 В. Пивцов и М.Жумаев взошли на вершину Макалу. Они обнаружили на вершине вешку Терзыула с Ти­бетским флажком и пустой файл, в котором Владислав хранил вымпел альпклуба «Одесса»». На пути к вершине они видели еще три такие же вешки и веревку, принадлежащую Терзыулу, закрепленную на крутом скальном участке на 8400 м. Это сви­детельствует о том, что Терзыул достиг вершины и поднима­ясь первым обрабатывал маршрут для партнера и для спуска. На спуске с вершины обнаружено тело Д. Сегера».

Ігор Чаплинський, МС, Київ: «Я завжди Славі говорив, і я не соромлюся цього: «Рівного Славі немає». Він був альпініст-висотник від Бога. В нього все було для цього — сила волі, страшна причому, і були фізичні функціональні дані. От і міг він робити те, чого не могли інші: вмирати, а йти — це основне.

Я на 100% переконаний, що всі альпіністи найвищого ґа­тунку — це люди, якім необхідно отримувати певну кількість адреналіну. Вони просто по-іншому не можуть, не можуть не ходити в гори. Хтось повинен написати картину, хтось — виплекати генія, хтось прославити свою землю.

А Слава прийшов в гори, в висотний альпінізм, оскільки йому треба було себе реалізувати. Далі почалась потреба в на­рощуванні цих емоцій, в збільшенні їх в якісно-кількісному співвідношенні. І раптом ти розумієш, що стаєш професіона­лом в достатньо вузькому колі людей, які можуть поцінувати і сказати: «Терзиул — це круто».

Слава пішов на штурм вершини Макалу, знаючи, що його чекає нічний спуск або холодна ночівля, пішов свідомо. На спуску сталось щось таке, чого він не передбачив. Пішов мо­лодим і красивим, усміхненим. Пішов сам, один, нікого не завантажуючи своїми проблемами і клопотами».

Сергей Ковалев, МСМК, г. Донецк:«Первое, что меня поразило в Славе, — это его необычайная энергетика. Он был самым ярким и активным участником одной из первых одесских гималайских экспедиций начала 90-х.

...Когда мы начали бегать на Эльбрус, сначала от станции Мир до бочек, выигрывали бегуны, а выше, от бочек до сед­ловины, Слава вырвался вперед и уже никому не уступал тро­пу. Мне больше всего врезалось в память, что такой дядька, неспортивный с виду, может на турнике 25 раз подтянуться. Слава был феноменом, и в горах ходил уникально: одинако­во медленно — и на 5000 м, но в том же темпе и на 8000 м, где ты попросту падаешь.

На Манаслу сложилась ситуация, когда после безуспеш­ной попытки группы Терзыула обойти Пинакль слева Слава спускается в лагерь 7800 абсолютно больной. За следующие 4 дня работы на маршруте он выздоровел! Ведь на такой высо­те не восстанавливаются, только умирают! Слава продолжал восхождение по классике, пройдя бесконечный, длиннющий траверс километров 15 на высоте 7800 м. Это для меня было просто шок. На следующий день дернулись на вершину. Сла­ва двигался медленней, чем обычно. Но он шел. И не просто говорил, что надо идти, — он показывал направление. Из-за непогоды пришлось вернуться в палатку. Когда утром просну­лись, погода установилась, и вершина оказалась рядом. И мы вышли на неё прямо по вчерашним вешкам. Слава был иде­альным высотником альпинистом — он чувствовал направле­ние, состояние снега, еще что-то там... Эти все параметры, которые нужны для высотного альпинизма, были внутри него. Высота была для него естественной средой, он чувствовал себя там, как рыба в воде...».

В. Альперин, МС, Г. Одесса: «Слава Терзыул буквально ворвался в 1991 году в команду альпклуба «Одесса», сразу же проявив неординарность натуры, физическую силу, смелость и решительность в достижении цели. Ему вечно не хватало адреналина, даже в горах. С пика Четырех съехал на обычной доске, так как лыжи с собой не привез.

Осенью в первой Гималайской экспедиции я понял, что если Слава «взял след» на вершину, его не остановит ничто! Только с его огромной волей, силой и неустрашимостью, фа­натичной целеустремленностью и решительностью, уверен­ностью в себе и своих друзьях можно всего за 12 лет с 15 по­пыток сходить на все 14 восьмитысячников без кислорода.

Слава был удивительно разносторонним человеком: увле­чение горными лыжами от инструкторства до спуска с вось­митысячника, в альпинизме от скальных гор Крыма, ледо­вых маршрутов Безенги до первопрохождений в Гималаях и Каракоруме. Фото и видеосъемка на восхождениях и монтаж прекрасных фильмов. Домашние аквариумы и террариумы с многочисленными «хитрушками» собственного изобретения. А коврики из веревочных образцов!

Большой жизнелюб, он везде находил и устраивал «праз­дники жизни», главное он умел их планировать и готовить. О «Терзыуловских банях» на высотах более 4 тысяч метров ходят легенды.

Верный друг, прекрасный товарищ! Слава заботился о се­мье погибшего Вани Попова, как о своих родных. Он помогал также семьям Васи Копытко, Леши Харалдина и многим дру­гим. Многим молодым ребятам из «Высоты» он помог «встать на ноги», стать специалистами, дал возможность проявить себя как инструктор, многих поставил на лыжи, многих на­учил жизни в горах.

Очень тяжело говорить о Славе: «Был», но какое счастье, что он в нашей жизни БЫЛ!»

Руслан Бешляга, бригадир ООО «Высотник», г. Южный:

«Я начал работать в бригаде высотников и понял, что мож­но заработать неплохие деньги честным путем. И работа мне сразу понравилась — разнообразная, творческая. Может быть, благодаря Славе: он был настоящим лидером — мог за­ставить работать и заразить своим энтузиазмом других. Слава видел, как можно обработать сложные поверхности, как туда залезть и выполнить работу, чтоб при этом ничего не случи­лось, Если встречался какой-то сложный объект, Слава сам надевал снаряжение и лез работать. И это качество он привил мне — сначала попробуй сделать сам, а потом требуй от дру­гих.

Мы выполняли множество видов высотных работ: мон­таж/демонтаж оборудования, строительные работы, зачис­тка трюмов, обработка фасадов, тепло- и гидроизоляция — практически все, на что был заказ. Мы были хороши тем, что мобильны, а быстрота и качество были нашим коньком.

Вообще он относился к нам как к команде, лидером кото­рой был сам. Если человек болеет, значит его надо приобщить к здоровому образу жизни. Бассейн, сауна, поездки на Юж­ный Буг. В Карпаты — за счет фирмы. Фирма давала кредиты на жилье, мебель. Он настоял, чтобы я учился в строитель­ном институте, фирма оплачивает мне учебу. Он направлял сотрудников на семинары, на бухгалтерские курсы. У него всегда было много идей в бизнесе, и многие из них он сумел воплотить.

Мы стали вкладывать деньги в оборудование, цеха, ма­шины, компрессоры, автокран. Офис «Высотника» отремон­тировал по европейским стандартам. В подвале оборудовал тренажерный зал и скалолазный стенд. Планировал кафе, фотостудию, горнолыжную базу с искусственно надуваемым снегом. Слава сам зарабатывал себе на жизнь и его фирма да­вала средства к существованию многим людям».

В. Лебеденко, врач сборной команды Украины по аль­пинизму: «Со Славой у нас была дружба, которая возникла уже в зрелом возрасте. Я был доктором национальной экс­педиции на Эверест в 1999 г. Участники команды — люди с уже сложившимся мировоззрением. У Славы сначала было определенное недоверие к моим рекомендациям. Oh от при­роды физически здоровый, поэтому отказывался принимать витамины, микроэлементы, биодобавки. Потом посмотрел, что ребята идут не хуже, сказал: давай и я буду пробовать...

Данные медицинской карты обследования Терзыула, та­кие как мозговой кровоток и пр., говорят о хороших компен­сационных свойствах организма.

У Славы в организме анаболитические процессы были построены таким образом, что запасной путь — анаэробной глюкозы, был высоко развит. На высотах выше 6000 м он чувствовал себя лучше других, т.к. включались его резервные механизмы. У него было три любимых продукта — сало, мед с орехами и коньяк. На высоте в палатке, когда у всех болит голова, чай с ложкой коньяка оказывал целебное воздействие. Из оздоровительных процедур Слава любил баню. Но утверж­дать, что это один из методов тренировки, нельзя, релакса­ции — да, в плане подготовки к высоте — вряд ли. Он сам пре­красно знал возможности своего организма и мог дозировать и распределять нагрузки.

Но главное, что у Славы было, — это колоссальная сила воли. Этого у него было больше, чем у других людей, которые по своим физическим данным не уступали ему, а некоторые превосходили. Но то, как он мог заставить свои мышцы, свое тело работать, идти вперед, а не отступать назад, не каждому дано».

Юля Рябчук (Терзыул), г. Одесса. «С самого глубокого де­тства я помню, как мои подруги восхищались, что мой папа никогда не лежит на диване. Он всегда вел активную жизнь и нас с младшей сестрой приобщал к своим увлечениям. Вместе с альпклубом мы часто выезжали на Южный Буг на скалы... Лет с семи он поставил меня на горные лыжи, и мы с ним поч­ти каждый год ездили в Карпаты или на Кавказ. Когда я пос­тупила в Одесский университет, я жила в общежитии, потом появилась своя квартира, семья, родился сын Димка.

Папа не показывал своих чувств, был скуп на похвалы, но когда ты ее заслуживал, это действительно становилась собы­тием.

Непал, 1998 г., папа в экспедиции на Пумори и Ама-Даблам. А меня он отправил в трек в тот же район посмотреть Ги­малаи. Мы встретились. На следующий день вдвоем подня­лись на какой-то холм 5400 м и спустились в БЛ Эвереста. Подошли к испанской экспедиции, я переводила беседы (я только начала его изучать).

— Вы тоже альпинистка? — спрашивают, а папа: «Это моя дочка, она знает еще и немецкий, английский».

Пошли к японской экспедиции. М. Горбенко с ребятами говорили по-русски, я переводила на английский, а пере­водчик-японец — на японский. На меня нашло вдохновение, и весь остаток дня мы продолжали активно общаться.

Я не могу утверждать, что у нас дома был патриархат, но папино слово было решающим. Хозяйством занималась мама, мы ей помогали. Папа был очень занятым человеком — работа, горы, фильмы, встречи с друзьями, тренировки.

Но при всей занятости папа занимался домом, просто он был так устроен, что во все вкладывал душу. У нас в квартире две стены завешены ковриками из веревок вместе с фотогра­фиями гор. У нас есть также коврики с каждого восьмитысяч­ника, даже с Макалу, — он успел нарезать веревки во время выходов. Мебель у нас в квартире тоже сделана по его эскизам. Дом на даче очень необычный — одна стена полностью вы­ложена натуральным камнем. Соседи смеялись — Слава здесь тренируется.

Мы всегда знали, что несколько месяцев в году его не бу­дет дома — Крым, Кавказ, Гималаи.

Одевался он всегда по-спортивному. Традиционный кос­тюм мы ему купили пару лет назад, и то потому, что его стали часто куда-то приглашать. И звания ему стали присваивать, когда уже невозможно было не увидеть, что он состоялся. Но для папы всегда были более важны общечеловеческие цен­ности...»

Послесловие Клоковой А.И.

«Вячеслав Терзыул обладал альпинистски­ми навыками (техникой, особенно такти­кой) разных школ: устоявшейся отечест­венной и развивавшейся современной зарубежной. Его природные данные легко адаптироваться к вы­соте позволяли смело вступать с природой в едино­борство.

И это приносило ему удовольствие («...теперь я невероятно силен и три метра ростом»).

Он не раз поднимался в одиночку на отдельных участках маршрута на восьмитысячной высоте или обрабатывал путь, навешивая перила без партнера по связке. Совершил сольное восхождение на Чо-Ойю и спуск с вершины на лыжах.

Одиночные подъемы не были самоцелью, просто не всегда складывалось так, что при восхождении на восьмитысячник у Славы был напарник равный ему как высотник.

Такие как Василий Копытко, Владимир Пестриков. Малые и большие соло мог позволить себе человек, достигший высокого уровня мастерства, смелости, силы воли.

Восхождение на восьмитысячники без кислоро­да — не только его спортивный принцип, но и доказа­тельство достижения им нового витка возможностей человеческого организма.

Тем и велик Вячеслав Терзыул, как высотник, что он продолжил и раздвинул достижения альпинистов-высотников мира Райнхольда Месснера, Анатолия Букреева и др.

Слава от восхождения к восхождению на восьми­тысячники учился (программировал себя) преодоле­вать кислородное голодание, оказываемое на мозг. Учился умению адекватно реагировать на сложные непредвиденные обстоятельства восхождения, пре­дупреждать каждый опасный свой шаг движения («с трудом собираюсь внутренне и медленно выхожу из состояния карася, выброшенного на сушу»). Но в этот раз Макалу оказалась сильнее его».

Г. Дзись. «Таким он парнем был...»

М. Алексюк

Светлой памяти Георгия Дзися

Альпинизм — это прежде всего поведение людей в слож­ных, иногда трагических ситуациях. Это умение скон­центрироваться и выполнять работу, нужную для всех, часто рискуя собственным здоровьем и даже жизнью. Таким образцом для меня является Георгий Дзись. Он пошел в горы одним из первых на Украине в далекие послевоенные годы, когда учился в Киевском институте легкой промышленности. Свою альпинистскую жизнь он начал с учебы в Украинской школе инструкторов альпинизма, организованной Михаилом Тимофеевичем Погребецким. Крепкого двухметрового пар­ня увлекли искренность и доброжелательность новых друзей, трудности горовосхождений. Принципам альпинистского братства Георгий остался верным до конца. По своей натуре он был созидателем и успел сделать многое в жизни. В мире всегда кто-то строит, а кто-то разрушает. Разрушает тот, кто не способен создавать. Человеческая цивилизация сущес­твует как результат работы созидателей. Это та категория лю­дей, которые отдают свой талант, труд, здоровье. Это те, кото­рые в тяжелые дни очередного лихолетья первыми приходят на помощь, подставляя себя стихии, часто порожденной че­ловеческой безответственностью, бездарностью. Георгий Ва­сильевич Дзись был бескорыстным спасателем.

После окончания школы и института он работал на одном из киевских предприятий. В пятидесятые годы едет в село поднимать вечно падающее сельское хозяйство в должности инженера по эксплуатации сельскохозяйственной техники. Затем нужно было создавать предприятия по переработке сельхозпродукции, и Георгия направляют в горячие точки создавать новую промышленность. Со временем он стал ве­дущим специалистом легкой промышленности, затем ее ми­нистром.

Когда взорвался реактор Чернобыльской АЭС и зловещая туча радиации повисла над Украиной, Георгия Васильевича направляют в самое пекло радиационной беды организовы­вать ликвидацию катастрофы, порожденной безответствен­ным руководством станции. Там он находился, пока не за­шкалили контрольные приборы дозиметров. Из допустимых 35 бэр Георгий получил 200, после чего должен был умереть. Но выжил, один из немногих. Его спасло крепкое здоровье и воля, которую воспитал в себе. Он все время занимался спор­том. Еще в студенческие годы активно занимался волейбо­лом, что при его росте 190 см, было естественно. А увлечение альпинизмом при его комплекции атлета было непонятно. Очевидно, как человека смелого и решительного, привлекла возможность побороться с трудностями горовосхождений. Приобретенные в горах качества — терпение, смелость, дру­желюбие, целеустремленность — очень помогли в руководя­щей деятельности.

Перестройка и развал Советского Союза застали Георгия Дзися на посту министра легкой промышленности Украины. Все рухнуло очень быстро. Пошло воровство, именуемое при­ватизацией. Остановились заводы и фабрики, выбросив на улицу миллионы безработных. В этом социальном беспределе Георгий Дзись не пошел по пути коммерческих жульничеств и хитростей. Он понимал, что рано или поздно разрушение сменится возрождением и готовился к этому.

Он организовал совершенно новую для Украины службу государственной аттестации новых товаров (ЕАН), которая сейчас стала необходимым условием вступления Украины в мировую экономику. Он обладал всеми привилегиями свое­го положения, но отпуск многие годы проводил в альпинист­ских экспедициях в составе команды «Спартак», куда бы она ни поехала — на Кавказ или в Среднюю Азию. С его помощью решались самые непробиваемые вопросы: по снабжению эк­спедиции продуктами, транспортом, и многое другое. Он был незаменим в организации любых межреспубликанских кон­тактов. Экспериментальная фабрика министерства легкой промышленности готовила образцы лучшей по тем временам альпинистской одежды и снаряжения. Это позволяло альпи­нистам переживать в горах метели, дикие морозы и проходить ранее недоступные маршруты.

За годы своего радиационного недомогания Георгий соб­рал и обобщил материалы по самоотверженной ликвидации аварии на ЧАЭС в книге «В епіцентрі людської біди». В ней описаны люди, которых уже нет в живых, их дела, благодаря которым миллионы украинцев вздохнули с облегчением и на­деждой. Все это было в действительности. Немногие сейчас помнят, что радиационная волна, катившаяся на нас, была остановлена живыми людьми ценой их собственных жизней. И в числе тех, кто спасал нас от страшной беды, кто первым бросился навстречу никого не щадившей стихии, был и наш товарищ — альпинист Георгий Васильевич Дзись.

Сегодня его нет среди нас, но мы всегда будем помнить о нем и о самоотверженных героях, стоявших рядом с ним. Светлая им память!

В Черевко. Вершина взята

С годами все больше друзей — альпинистов по­лучает нерадостную привилегию называть себя юби­ляром. Недавно именно так мы обозвали В.Л. Черевко — известного альпиниста, совершившего более 25 первопрохождений 5Б — 6 к. тр., трижды чемпио­на СССР в классах техническом и высотно-техни­ческом, шестикратного чемпиона Украины.

Однако, ни в предъюбилейные, ни в юбилейные годы Черевко никогда не переставал шевелить руч­ками, ножками, а также головой. Активно работает, выезжает на скалы, зимой не дает покоя горным лы­жам. Когда его старшего сына Юрия, к.м.с. по аль­пинизму, попросили написать об отце, он попросту записал на диктофон свои беседы с отцом и «лучше выдумать не мог».

Предлагая вашему вниманию записи этих разго­воров с комментариями Юрия, надеемся, что и вам будет интересно поразмышлять вместе с В. Черевко о природе альпинизма, альпинистах и о путях, при­ведших каждого из нас в горы.

Ю. Черевко

Владимир Черевко

вспоминает, думает, размышляет…

А-а-а, сын Черевко ...» В политехническом институте, на работе, в альпинизме — как часто мне приходилось слы­шать в жизни подобную фразу. Сначало это ужасно раздра­жало, а теперь...

В общем — да, директор научно-исследовательского института, профессор, доктор технических наук, лауреат Государственной премии СССР, мастер спорта по альпи­низму Владимир Леонидович Черевко — все это мой отец.

Случайности играют в жизни большую роль, чем закономерности. В альпинистскую секцию ты мо­жешь прийти случайно, но эта случайность долж­на лечь на благоприятную почву. Она должна всего лишь подтвердить некую внутреннюю закономерность. Если в тебе уже есть склонность к чему-то похожему, то только тогда эта случайность может оказать на тебя влияние.

Так, мне кажется, люди с определенными качествами, с определенным складом характера, с определенными цен­ностями попадают в альпинизм и остаются в нем. То есть, большинство окружающих тебя в альпинизме людей — это люди, которые отобраны общей идеей, но пришли к ней слу­чайно и разными путями.

Я, например, активно занимаясь спортом, будучи чле­ном сборной города по плаванию, на первом курсе институ­та случайно увидел объявление и пришел в альпинистскую секцию КПИ.

Альпинизм не воспитывает, а, в большей степени, отби­рает соответствующих людей. И то, что в Денешах во время массовых выездов так много неплохих легковых автомоби­лей, говорит о том, что кроме прочих качеств, эти отобран­ные люди еще и, в основном, неглупые и деятельные...»