Диагностика эмоционального состояния у молодых людей с умеренной и тяжелой умственной отсталостью

Эмоциональные отклонения являются неотъемлемой частью симптомати­ки психического недоразвития. Они очень различны и не всегда соответству­ют степени нарушений в познавательной сфере. Обычно высшие чувства (дол­га, дружбы и т. д.) оказываются менее сформированными, а имеющиеся

эмоциональные проявления недостаточно динамичны, малодифференцирова-ны и нередко не соответствуют реальным стимулам. Крайне недостаточны мо­тивации, побуждающие к познавательной деятельности (Д. Н. Исаев, 1982).

Незрелость эмоций и чувств умственно отсталых обусловлена, в первую оче­редь, особенностями развития их потребностей, мотивов и интеллекта. Так, установлено, что у умственно отсталых дошкольников и школьников недораз­витие личности наиболее ярко проявляется в игровой деятельности. Игра дол­го задерживается на стадии простого манипулирования, элементарных подра­жательных стереотипов, в ней отчетливо видно отсутствие инициативы, творчества. Недопонимание условий ролевой игры, затрудняя общение со свер­стниками, усугубляет дефицит интеллектуального развития (В. В.Лебединс­кий, 2003).

Это объясняется тем, что у ребенка с умственной отсталостью очень слабо развиты потребности в новых впечатлениях, любознательность, познаватель­ные процессы, мало выражены побуждения к осуществлению новых видов де­ятельности. Его деятельность и поведение подвержены влиянию непосред­ственных, ситуативных побуждений внешних воздействий. Симптомами нарушений эмоциональной сферы являются раздражительность, повышенная возбудимость, двигательное беспокойство, неусидчивость, отсутствие опосре­дованной мотивации. В отличие от нормального школьника, у ребенка с ум­ственной отсталостью трудно происходит формирование социальных чувств.

Для эмоциональной сферы умственно отсталого ребенка характерны мало-дифференцирован ность, бедность переживаний. Как отмечают С. С. Ляпидев­ский и Б. И. Шостак (1985), его чувства однообразны, неустойчивы, ограни­чиваются двумя крайними состояниями (удовольствие или неудовольствие), возникают только при непосредственном воздействии того или иного раздра­жителя.

В своем исследовании Т. 3. Стернина (1998), проанализировав данные ли­тературных источников, указывает на то, что ряд отечественных и зарубежных авторов отмечают у ребенка с умственной отсталостью живость эмоций (приветливость, доверчивость, оживленность) наряду с поверхностностью и не­прочностью. Такие дети легко переключаются с одного переживания на дру­гое, проявляют несамостоятельность в деятельности, легкую внушаемость в по­ведении и играх, следуют за другими детьми. Кроме того, у умственно отсталых детей часто возникают неадекватные эмоции и чувства. У отдельных детей на­блюдается чрезмерная легкость и поверхностная оценка серьезных жизненных событий.

Е. В. Михайловой (2003) было установлено, что существуют различия в эмо­циональной компетентности учащихся 1—2-х классов массовой и специаль­ной (коррекционной) школ VIII вида. Несмотря на то что тревожность уча­щихся обеих школ находится на приблизительно одинаковом (высоком и среднем) уровне, дети с умственной отсталостью испытывают гораздо больше трудностей при выборе эмоциональной реакции на предъявленную ситуацию, кроме того, им свойственна неадекватная оценка данной ситуации, что объяс­няется затруднениями в распознавании смысловой нагрузки стимула. По экс­прессии лица учащиеся с нарушением интеллекта наиболее точно дифферен-

цируют радость, удовольствие, страдание и гнев, то есть те состояния, которые обладают наиболее яркой эмоциональной окраской. Почти недифференциру-емыми для учащихся данной группы остаются эмоции, имеющие оттеночный характер (например, вина или презрение). Так как сам по себе процесс считы­вания эмоционального алфавита является достаточно сложным, то у детей дан­ной группы возникают при этом дополнительные трудности, обусловленные отклонениями в интеллектуальном развитии.

В тех случаях, когда ребенок может осмыслить контекст, ситуацию, ему про­ще понять эмоцию персонажа. А это, в свою очередь, определяется уровнем его умственного развития. В специальной психологии проведены многочис­ленные исследования особенностей понимания сюжетных картин детьми с нарушением умственного развития (Т. 3. Стернина, 1998).

Многие исследователи, выдвигая на первый план задачу коррекции позна­вательной, интеллектуальной сферы умственно отсталого ребенка, в значитель­но меньшей степени проявляли интерес к собственно личностным аспектам его развития (И. А. Коробейников, 2002). Осознание важности этих аспектов прямо или косвенно находит свое отражение в системе как психолого-педаго­гических, так и клинических представлений о своеобразии умственно отста­лого ребенка. Наибольшее количество отечественных исследований, связан­ных с проблемой формирования личности при умственной отсталости, посвящено, прежде всего, особенностям самооценки.

Самооценка (оценка своих личностных качеств, возможностей, поступков) является значимой характеристикой личности ребенка, важным регулятором его поведения и взаимоотношений с окружающими людьми. Она же отражает своеобразие развития личности умственно отсталого ребенка. Известно, что у младших умственно отсталых школьников наблюдается неадекватная само­оценка. У них не сформированы правильные понятия о своих возможностях, они не способны критично оценить свои действия и поступки. С возрастом самооценка школьников с интеллектуальной недостаточностью становится более адекватной, отмечается появление таких личностных качеств, как уме­ние оценить себя и результаты своей деятельности (Г. М. Дульнев, 1981).

В настоящее время имеются немногочисленные работы, посвященные пси­холого-педагогическим особенностям и развитию личности умственно отста­лых с умеренной и тяжелой степенью интеллектуальных нарушений, да и то, в основном, детей (А. Р. Маллер, 1996; Л. М. Шипицына, 2004).

Базальные эмоции детей с умеренной и тяжелой умственной отсталостью обнаруживают относительную сохранность. Многие из них чувствительны к оценке своей личности другими людьми. Когда их хвалят, они радуются, при порицании — часто обидчивы, проявляют негативизм, могут быть вспыльчи­вы, агрессивны. Помимо симпатических эмоций, у умеренно умственно от­сталых обнаруживаются зачатки самооценки, переживание обиды, насмешек. Вместе с тем у тяжело умственно отсталых детей нет многообразия и дифферен-Цированности эмоций, им свойственны косность, тугоподвижность эмоцио­нальных проявлений. Чаще всего их элементарные эмоции связаны с физио­логическими потребностями (насыщением пищей, ощущением тепла и т. д.). Формы выражения эмоций примитивны: они проявляются в крике, гримас -

ничанье, двигательном возбуждении, агрессии и т. д. Все новое часто вызывает страх (А. Р. Маллер, 1996).

Рядом исследователей установлено, что при умственной отсталости в боль­шей степени недоразвиваются те эмоции, которые тесно связаны с интеллек­туальным развитием. Что касается базальных эмоций, то они менее зависимы от состояния интеллекта (Л. В. Занков, 1939; Г. Е. Сухарева, 1959). Известно, что уже к 1,5 годам весь набор базальных эмоций (страх, радость, гнев, обида, ревность и т. д.) активно используется здоровым ребенком. В то же время ин­теллектуальное развитие находится еще только на стадии сенсомоторного ин­теллекта. Поэтому в этом возрастном периоде взаимовлияние обоих процес­сов друг на друга менее значимо, чем в последующие годы. Можно даже говорить об известной независимости аффективного развития от состояния интеллекта на данном этапе. В дальнейшем, благодаря межсистемным пере­стройкам, влияние интеллекта на аффективные процессы неизмеримо возра­стает, однако по-прежнему сохраняется известная автономность базальных эмоций. Интеллекту не всегда удается поставить их под свой контроль даже в норме (В. В. Лебединский, 2003).

Эта особенность базальных эмоций сохраняется и при умственной отстало­сти. Известным психиатром С. С. Корсаковым (цит. по В. В. Лебединскому, 2003) был описан случай идиотии (у больной отсутствовали речь, элементар­ные навыки самообслуживания и т. д.), однако, несмотря на глубокую интел­лектуальную недостаточность, похвала и порицание не только понимались больной, но и вызывали у нее адекватную реакцию.

Сохранность базальных эмоций открывает ряд возможностей коррекции психического развития умственно отсталых детей. Так, возможность исполь­зования в воспитательных целях определенной сохранности эмпатийных эмо­ций не требует специального доказательства. Исследования также показыва­ют, что умственно отсталые дети, так же, как и здоровые, лучше запоминают аффективно насыщенный материал. При воспроизведении рассказов они луч­ше запоминали отдельные сюжетные линии, более полно — построение фра­зы. При этом качество выполнения задания зависело не только от уровня ин­теллектуального развития умственно отсталого ребенка, но, что оказалось довольно неожиданным, и от устойчивости его аффективной сферы. Таким об­разом, состояние аффективной сферы вносит существенный вклад в эффек­тивность интеллектуальных процессов (В. В. Лебединский, 2003).

По сравнению с остальными сторонами личности, эмоции умственно от­сталых наименее изучены. Между тем, в коррекционно-воспитательной рабо­те с умственно отсталыми учет эмоционального компонента очень важен.

Большинству лиц с умственной отсталостью доступны такие простые эмо­ции, как страх, радость, удовольствие, гнев, но обычно эмоциональные реак­ции по глубине не соответствуют вызвавшей их причине. Чаще они выражены недостаточно ярко, хотя встречаются и слишком сильные переживания по не­значительному поводу.

Для лиц с болезнью Дауна характерно преобладание положительных эмо­ций, доброжелательность по отношению к тем, кто с ними живет, работает. Большинство этих людей ласковы, дружелюбны, хотя некоторые из них про-

являют упрямство, негативизм. Всем свойственна внушаемость. Учитывая по­вышенную внушаемость лиц с болезнью Дауна, следует пристально следить за тем, чтобы окружающие не оказывали на них отрицательного влияния (С. Д. За-брамная, 1978; Г. В. Гуровец, Л. З.Давидович, 1999).

Следует отметить, что лица с болезнью Дауна отличаются большой подра­жательностью. Они копируют поведение, манеры, жесты, мимику окружаю­щих. Стоит засмеяться или начать делать вид, что нам больно, — на их лицах отражаются те же эмоции. «Заражение» эмоциями отчетливо проявляется, когда кто-то из рядом сидящих начинает смеяться или плакать. Однако внешние проявления не сопровождаются у таких больных внутренними эмоциональ­ными переживаниями, а потому их можно без особого труда «переключать» с одного состояния на другое (со смеха на плач и наоборот). В то же время без этих «переключений» они могут долгое время смеяться или плакать, пока ка­кой-либо раздражитель не выводит их из этого состояния.

Характерные особенности умственно отсталых молодых людей — частая смена настроения, проявление аутичных черт в поведении, радость возможно­му контакту, желание его, но в то же время уход от него, иногда через агрессию, самоагрессию, проявление аутостимуляции, радость и удовольствие от актив­ной деятельности, но обычно слабая мотивация, неустойчивый интерес к учеб­ной и, в целом, к трудовой деятельности (Н. Б.Лурье, 1972; Я. Г. Юдилевич, 1981; С. Д. Забрамная, 1995).

Большинство исследователей подчеркивают, что типичными чертами лич­ности умеренно и тяжело умственно отсталых являются отсутствие инициати­вы и самостоятельности. Чаше всего они отличаются косностью психики, с трудом переключаются на новую деятельность, очень охотно подражают дру­гим, повторяют старые, заученные штампы. Большинство из них легко подда­ются внушению и в то же время упорно сопротивляются всему новому и вся­кому воздействию на них. Таким образом, у этих лиц повышенная внушаемость сочетается с негативизмом, неустойчивость в деятельности с большой инерт­ностью (М. С. Певзнер, 1959).

Эмоции у умеренно и тяжело умственно отсталых обнаруживают относи­тельную сохранность. Многие из них чувствительны к оценке своей личности другими людьми. Когда их хвалят, они бурно проявляют свою радость, при порицании часто обидчивы, негативистичны, могут быть вспыльчивы, агрес­сивны. Вместе с тем у этих людей нет многообразия и дифференцированности эмоций, им свойственны косность, тугоподвижность эмоциональных прояв­лений (Г. Е. Сухарева, 1965).

Для исследования эмоциональной сферы умственно отсталых молодых лю­дей нами были использованы методы наблюдения, беседы и следующие пси­хологические методики:

1) «Мимика» — для определения способности дифференцировать эмоции окружающих людей;

2) Цветовой тест Э. Т. Дорофеевой —для оценки эмоционального состояния и определения степени эмоциональной устойчивости — лабильности;

3) Цветовой тест Люшера — для выявления показателей тревожности, веге­тативного коэффициента и оценки работоспособности и утомляемости.

Изучение экспрессии умственно отсталых лиц проводили с использовани­ем метода наблюдения, беседы, как с самими испытуемыми, так и с их родите­лями (преимущественно матерями).

Экспрессия оценивалась с опорой на 3 уровня:

П высокий уровень (ВУ) — адекватное выражение своих эмоций в соот­ветствующей эмоциогенной ситуации; способность улавливать тонкие эмоциональные оттенки; способность сопереживать;

П средний уровень (СУ) —способность адекватно выражать лишь эмоции, имеющие оттенок крайних эмоциональных состояний (гнев, страх, ра­дость, восторг);

□ низкий уровень (НУ) — неспособность понимать собственные эмоцио­нальные переживания, в большинстве случаев — неадекватное выраже­ние собственных чувств.

Результаты показывают, что среди лиц с УУО лишь 10% могут адекватно понимать и выражать собственные эмоции, 36% молодых людей выражают лишь крайние проявления эмоциональности, а 54% испытывают при этом зна­чительные трудности в виде непонимания собственных эмоциональных пере­живаний (рис. 11).

Никто из обследованных молодых людей с ТУО не был способен к адекват­ному выражению собственных чувств, а их мимика часто не соответствовала переживаемым эмоциям. Это подтверждается тем, что 24% (в 1,5 раза меньше) из них могут выразить только яркие эмоции, а у 76% ТУО лиц показатель спо­собности выражать собственные эмоции находится на самом низком уровне.

Изучение дифференцирования эмоций других людей у молодых людей с УУО и ТУО с помощью методики «Мимика» проводили следующим образом. Экс­периментатор последовательно предъявлял молодому человеку карточки с изоб­ражением различных эмоциональных состояний, далее следовала просьба дать название каждому лицу. Задавались наводящие вопросы типа: «Какое лицо у этого человека? Что, по-твоему, он чувствует?» Суждение испытуемого о каж­дом лице заносилось в протокол. Если молодой человек использовал одно и то же слово для обозначения разных лиц, то по окончании процедуры одновре­менно предъявляли одинаково названные лица, и следовала просьба уточнить

их названия, подкрепленная комментарием: «Эти лица разные, значит, и на­зываться они должны по-разному».

Дифференцирование эмоции других людей по картинкам оценивали следую­щим образом:

□ высокий уровень (ВУ) — дифференцирует достаточно точно, не испы­тывает особых затруднений;

О средний уровень (СУ) — дифференцирует лишь основные, яркие эмо­ции, а оттеночные не распознает;

□ низкий уровень (НУ) — дифференцирует эмоции неверно либо не диф­ференцирует их вообще.

На рис. 12 представлена оценка способности дифференцировать эмоции по выражению лица умеренно и тяжело умственно отсталыми лицами. В основу ее определения положена классификация эмоций К. Изарда (1980). Критери­ем точного дифференцирования молодым человеком определенной эмоции являлось употребление им слов из следующих синонимических рядов:

1) радость — радостный, довольный, веселый;

2) спокойствие — спокойный, нормальный, обычный, ни веселый — ни грустный;

3) страдание — грустный, печальный, огорченный, обиженный, больно, плачущий, недовольный;

4) гнев — злой, сердитый;

5) испуг — страх, боязнь;

6) удивление — удивленный, растерянный;

7) вина — виноватый, стыдно;

8) презрение — зависть.

Как показывают результаты нашего исследования, половина (48%) лиц с УУО и 10% лиц с ТУО могут уверенно дифференцировать эмоции (обида, ис­пуг, удивление и др.) окружающих людей. При этом некоторые молодые люди, правильно назвавшие страдание, преимущественно называли его «грустным», то есть они верно определяли модальность этой негативной эмоции, занижая ее интенсивность (рис. 12).

Затрудняются в дифференцировании либо отличают только яркие эмоциональ­ные оттенки (радость, гнев) меньше половины (42%) лиц с УУО и 64% лиц с ТУО.

Отсутствие дифференцирования чужих эмоций характерно для 10% лиц с УУО и для 26% лиц с ТУО. В данном случае молодые люди неправильно обо­значали мимическое выражение либо затруднялись дать какой-либо ответ. Как видно, почти треть группы ТУО лиц не смогли дифференцировать какие-либо эмоции. Необходимо отметить, что в данной группе обследованных молодых людей встречались такие, которые не владели вербальными средствами обще­ния, поэтому процедура распознавания и обозначения предъявляемых мими­ческих экспрессии оказалась для них недоступной.

Некоторые оттеночные эмоции, такие, как удивление, смогли распознать только несколько умственно отсталых молодых людей. Среди ТУО никто не смог дифференцировать удивление вообще, а 40% от общего числа испытуе­мых допускали ошибки, обозначая эту эмоцию словами «орет», «поет».

Наибольшие трудности составляло опознавание таких эмоций, как спокой­ствие, вина и презрение. Никто из умственно отсталых лиц не смог точно на­звать их. При этом 80% от общего количества молодых людей с УУО и ТУО не дифференцировали спокойствие, 60% — презрение, а 50% — вину. Среди оши­бочных определений спокойствия (20%) встречались такие, как «доброе личи­ко», «добрый»; презрения (40%) — «злой», «плохой», «разозленный», вины (50%) — «грустное», «обиженное».

Некоторые молодые люди обеих групп вместо называния эмоции пытались в отдельных случаях описывать жизненную ситуацию, способную вызвать та­кое выражение лица. Например, среди УУО лиц встречались описания «радос­ти» как «ему рассказали анекдот», «гнева» — «поругался с кем-то»; среди ТУО молодых людей двое описали «страдание» как «заплакал, его обидели» и т. д. Если учесть все эти случаи, то окажется, что более половины умственно отста­лых лиц обеих групп продемонстрировали затруднения в подборе слов, отра­жающих эмоциональное состояние.

Таким образом, исследование показало, что умеренно и тяжело умственно отсталые молодые люди в большинстве своем испытывают значительные трудно­сти в распознавании эмоций окружающих и дифференцировании собственных. Исходя из обследования ТУО молодых людей, можно утверждать, что, по сравнению с УУО лицами, распознавание эмоциональных экспрессии являет­ся для них более сложным, что свидетельствует о значительно больших труд­ностях в понимании ими эмоциональных состояний других людей. Причем выражения лиц, имеющие наиболее яркую эмоциональную окраску (такие как радость, гнев, страдание и удовольствие), хотя и вызвали больше трудностей при дифференцировании, чем у УУО молодых людей, но все же были опреде­лены большинством ТУО лиц. Что касается выражений лиц, которые имеют лишь оттенок какого-либо эмоционального состояния (например, спокойствие, вина, презрение), то молодые люди обеих групп не способны точно их диффе­ренцировать, что указывает на чрезвычайные трудности в овладении умствен­но отсталыми считыванием эмоционального алфавита, улавливании эмоцио­нальных оттенков.

Выявление при помощи методики «Мимика» неумения молодых людей с нарушением интеллекта опознать эмоциональное состояние другого человека может быть скорректировано посредством игротерапии, музыкотерапии, те-

атротерапии. Целесообразно проводить занятия, способствующие развитию как собственной эмоциональности умеренно и тяжело умственно отсталых лиц, так и восприятия ими различных эмоциогенных ситуаций. В качестве коррек-ционных занятий можно предложить молодым людям разыграть несколько сценок, включающих эмоциональные переживания персонажей, а также за­няться рисованием различных сюжетов с тем же заданием. Такие занятия мо­гут быть полезны для развития у лиц с нарушением интеллекта вербальной и невербальной коммуникации, формирования личностных отношений и соци­ального восприятия.

Следующим этапом исследования эмоциональной сферы умственно отста­лых молодых людей стала оценка их эмоционального состояния и определе­ния степени эмоциональной устойчивости — лабильности с использованием Цветового теста Э. Т. Дорофеевой.

Результаты оценки эмоционального фона (рис. 13А) показывают, что у по­ловины обследуемых обеих групп преобладает положительный фон. Разница между группами заключается в том, что у большего числа молодых людей с УУО (29,4 против 22,2% с ТУО) наблюдается доминирование отрицательных эмоциональных состояний. Показатели устойчивости и лабильности эмоций также различаются незначительно, в обеих группах преобладает эмоциональ­ная лабильность (рис. 13Б).

Экспериментальные данные, полученные при изучении данного показате­ля, несколько расходятся с данными родительских оценок. Родители чаше пред­ставляют своих взрослых детей эмоционально устойчивыми, но при этом склон­ны к недооценке степени их эмоциональной устойчивости, что можетявляться прямой несознаваемой проекцией их собственных эмоциональных состояний.

С помощью Цветового теста Люшера были получены показатели тревож­ности и вегетативного коэффициента у умеренно и тяжело умственно отста­лых лиц.

Результаты исследования уровня тревожности представлены в табл. 12. По­лученные данные свидетельствуют, что тревожность присуща большинству обследованных молодых людей в обеих группах (88,2 и 83%), однако даже сред­нее значение тревожности у лиц с УУО в 1,5 раза выше и более чем у половины из них (53,3%) уровень тревожности средний и высокий. Улиц с ТУО преобла­дает (66,7%) низкий уровень тревожности. Последнее обстоятельство совпа-

Табли ца 12 Состояние тревожности у молодых людей с нарушением интеллекта

Группы	Общий уровень	Среднее значение	Уровни тревожности,%
обследованных	тревожности,%	тревожности	Высокий	Средний	Низкий
Молодые люди с УУО	88,2	4,5	13,3	40,0	46,7
Молодые люди с ТУО	83,0	3,2	-	33,3	66,7

дает с оценкой родителей, 68,9% из которых у своих детей никакой тревоги не отмечают.

Значение вегетативного коэффициента превышает 1,0 у 82,4% лиц с УУО и 55,6% лиц с ТУО (рис. 14), что, по интерпретации теста Люшера, может свиде­тельствовать об установке испытуемых на активное взаимодействие с окружа­ющей внешней средой.

Большинство авторов подчеркивают, что типичными чертами личности умеренно и тяжело умственно отсталых являются отсутствие инициативы и самостоятельности; они с трудом переключаются на новую деятельность, лег­ко поддаются внушению, которое сочетается с негативизмом, а неустойчивость в деятельности сочетается с большой инертностью (М. С. Певзнер, 1959; Г. Е. Сухарева, 1965).

Полученные нами результаты говорят о том, что лица с умеренной и тяже­лой умственной отсталостью даже в юношеском и зрелом возрасте (от 15 до 30 лет) достаточно любознательны, обладают творческим интересом, способ­ны испытывать положительные эмоциональные состояния и проявлять соци­альную активность. Этот ресурс может быть использован как адаптационный потенциал для коррекционно-развиваюших занятий с целью получения пози­тивного эффекта их социальной интеграции и максимально возможной реа­билитации.