Божественная вера

— Тебе известно, что земля и всё растущее, живущее на ней, и все процессы происходящие, и дождь, и снег, и ветер задуманы Им были изначально.

Создатель наш — Великий разум — в порыве вдохновенья сотворил великое творенье. И в завершение себе подобного смог человека сотворить.

Но со времён творенья не покидали многих сущностей сомненья — действительно ли Богом создан человек — как непревзойдённое творенье во Вселенной. Соответствует ли действительности утверждение Бога, что человек не то, что многим сущностям, но самому Богу равен? Как Бог сам заявлял: «Подобие и образ он мой, я всё ему отдал и в будущем помысленное тоже отдаю».

Бог хотел видеть своё создание — человека — подобным себе.

Теперь посмотри на сегодняшнее человечество. Многие говорят о Боге. Говорят о своей силе любви к Создателю. И при этом лгут самим себе. Ибо нельзя кого-то любить, при этом не видя Его, не чувствуя, не понимая.

Многие говорят: «я верю в Бога». А во что конкретно они верят? Верят в то, что Бог существует? Но это уровень весьма примитивного сознания. Человек, говорящий: «я верю в то, что Бог существует», фактически сознается в том, что он не чувствует, не понимает Бога, а всего лишь верит в его существование.

Если под верой в Бога они подразумевают, что Бог всемогущий, добрый и любящий родитель, то что они, кроме слов, делают для Бога? Рушат Его творения, уединяются от мира, созданного их Отцом, за каменными стенами монастырей. Напридумывали, понаписали тысячи трактатов. А везде одно и то же. В трактатах говорят, что Богу нужно поклоняться. Поклоняются, неизвестно кому.

А теперь, Владимир, представь себе состояние Бога, взирающего на всю эту вакханалию. Это состояние можно представить, если постараться. Ведь Бог обладает всеми чувствами человека, только сильнее они у Него, острее и чище.

Но и своими сегодняшними чувствами, человеческими, родительскими, можно представить состояние нашего Родителя, нашего Создателя.

Вот Он смотрит на своих детей, а они только и делают, что вопиют: «Мы любим Тебя, только дай нам ещё Твоей милости. Мы рабы Твои, мы немощны и несмышлёны, мы глупы, помоги нам, Господи».

Разве могут вести себя так создания, подобные Богу? Что может большую боль причинить родителю, чем беспомощные стенания его детей? Вот и появились в сущностях вселенских сомнения в совершенстве творений Бога.

— Но кто, как и когда смог так одурачить человека?

— Одурачить человека мог только равный ему по силе мысли — сам человек.

Жрецы направили людей по пути деградации. Они вознамерились доказать Богу, что способны управлять всем человечеством. А стенания, мучения людские заставят Бога вступить в диалог с ними.

Так они считали потому, что знали: Бог никогда и ни с кем не говорит, не вмешивается в судьбы людские, все судьбы определены собственным выбором пути.

Но если человечество будет подведено к гибели, Бог может вступить в переговоры с теми, кто ведёт человечество к пропасти, чтобы предотвратить падение, с теми, кто влияет на психику людскую. Поступить так ради всего человечества.

Шли тысячелетия. Но Бог не вступал в диалог со жрецами и не производил новых чудес, дабы вразумить всех людей. Теперь мой отец, а потом и я поняли почему.

Если бы Он сделал это, если бы Бог вмешался в жизнь людскую, то Сам и подтвердил бы домыслы вселенских сущностей — человек несовершенен.

Но самое главное: Его вмешательство окончательно убило бы веру человека в самого себя. Человек окончательно перестал бы открывать в себе Божественные начала, надеясь только на помощь извне.

И Он ждал, и верил в своих детей, взирая на происходящее и страдая, терпя насмешки и надругательства над собой, Он верил в своё творение — человека. Его вера поистине Божественная вера.

Жрецы надеялись, что развязка может наступить за мгновения до масштабной катастрофы. Надеялись, что ими задуманное осуществится. И никто из них не ожидал, что всего лишь один человек, молодая женщина, за считанные годы разрушит их планы, тысячелетние усилия и повернет человечество к Божественным первоистокам.

***

Анастасия осуществила этот поворот. Она показала вселенной силу творения Божьего, Божественную мудрость. И, может быть, впервые… Ты только вдумайся, представь, Владимир, величественность, значимость события. Впервые с момента сотворения земного услышал наш Отец слова о совершенстве творенья своего.

Смоделированное Анастасией прекрасное будущее уже живёт в пространстве, с каждым мгновением его конкретизируют множество людей, начинающих понимать суть свою и предназначение, и неизбежно наступит материализация.

— Но когда она наступит? Жрецы ведь тоже могут действовать и мешать.

— Но не верховные. Теперь преодолеть необходимо программу, сотворённую жрецами. Перед тем как уйти, мой отец говорил с одним из них. Жрецы никогда между собой не встречаются. Они находятся в разных концах земли, но могут общаться на расстоянии, чувствуя помыслы друг друга.

Мой отец стоял на небольшом холмике. Рассветный луч уже скользил по кронам кедров, освещал лик отца, его фигуру. Я слышал, как в пространстве звучал беззвучный диалог:

— Я Моисей, потомок той династии, что судьбами народов управляла тысячами лет. Я их потомок и родоначальник их. К тебе, верховным обозначившим себя, взываю не прося. Не трать усилия свои, противодействуя Анастасии.

Не соответствуют все устремленья внучки нашим помыслам-задумкам. Несоответствия её по нраву мне, моей душе. Я Моисей, я жрец, по силе мы равны, собою внучку заслоню.

И был ответ верховного жреца:

— Да, Моисей, по силе мы с тобой равны. И потому мне ведомо: не отреченья от нападок ты ожидаешь от меня — совета.

Я тот, кто думает сейчас, как ей помочь, как остановить чудовищность системы. Мы монстра создали, и он сильнее нас. В его создании и ты ведь принимал участие.

Он пожирал детей, кромсал тела людские не одно тысячелетие. Теперь столетия необходимы усилий наших, чтоб его остановить.

Но твоей внучки мысль стремительнее наших. Она за год творит тысячелетие. Помочь иль навредить теперь никто из нас не в силах ей.

Единственное, в чём уверен я, мы образ жизни собственной должны творить по образу, начертанному твоей внучкой.

Все знанья в сотворения свои вложить, примером став наглядным для людей.

Между собой жрецы немногословно говорили, но сказанное многий возымело смысл.

— Я думаю, не всем понятен будет диалог жрецов. Мне, например, не ясно, что это за зверь, пожирающий детей. И почему, желая помочь Анастасии, и ваш отец, и верховный жрец, тем не менее, говорят, что они не в состоянии оказать помощь.

— Всё дело в скорости мышления, Владимир.

— В скорости? Но почему она так важна? В чём взаимосвязь?