Остроумова-Лебедева Анна Петровна

Издательство И.Сытина, Г.И.Нарбут

«Мир искусства»

Началом существования и открытия нового художественного объединения «Мир искусства» можно считать выставку русских и финляндских художников прошедшая в 1898 году. Организатором выставки являлся С.Дягилев. На выставке в первые образовался круг художников, творчество которых будет постоянно поддерживать, и пропагандировать «Мир искусства».

«Мир искусства» был создан и возглавлен деятелями, отличавшиеся необычайно высокой образованностью, эрудицией, и культурой – Александр Бенуа, Константин Сомов, Лев Бакст, Евгений Лансере, Мстислав Добужинский, Сергей Дягелев.

Особенности художественного мировоззрения мирискусников:

1. Мир искусства мыслится как синтез искусств. Творит этот мир художник универсального типа.

2. Мир искусства доступен просвещенным людям. Его деятели не только сами приобщены к культуре, но и склонны заниматься художественным просветительством.

3. Мир искусства – мир автономный, мир сам в себе. Художник этого мира аполитичен, в своем творчестве от злобы дня не зависим.

4. Мир искусства не имеет границ временных и национальных. Художник свободно ориентируется в истории искусств и может переселиться в ту культуру, которая ему близка.

Творчество «Мира искусников» было очень разносторонним: живопись, графика, сценография: К.А.Сомов - проявил склонность к живописи и графике, Л.С.Бакст – к театру, М.В.Добужинский и И.Я.Билибин – к графике, пожалуй, только Бенуа все стороны деятельности оказались уравновешенны.

Книга, театр

Книжная графика и сценографическое оформление это те области творчества, где изобразительное искусство сопрягается с другими видами искусства, где от художника требуется разносторонняя культура. В книжном и театральном оформлении художественный результат возникает при соотнесенности визуального решения с литературной или театральной тканью произведения.

Театр

Жизнь, разворачивающаяся на сцене и одухотворенная красотой пения, жеста, декораций, воплощает тот самый мир искусства, с которым только и связывалась ценность бытия. Театр – это мир особенный, где вымысел и реальность суть одно и то же. Главное притяжение мирискусстников заключено в его красоте. В театрально работе они стремились – превратить сцену в «царство красоты».

Графические произведения

Все что заключает в себя понятие «театральность», - возвышенность и небудничность, волшебность и отрешенность, правда и вымысел – становиться характерным свойством, в частности и графических произведений.

Обратившись к графике мирискусстники за несколько лет подняли ее культуру. Что бы не делали художники – книгу, журнал, театральную программу, конверт для визитных карточек, плакат - свое предназначение они видели в том, чтобы украсить издание. В графическом творчестве главенствует идея красоты. Оформление книг и журналов начинается с обложки и далее строится на заставках и концовках, буквицах и росчерках заголовков.

Виньетка – основной элемент оформления.Мотивы – цветы, ленты, гирлянды, вазы. Мирискуссников часто называли мастерами виньеток или виньетистами.

Издание журнала «Мир искусства»

Первый художественный иллюстрированный журнал. Приступив к изданию журнала, художники начали реализовывать на нем свои взгляды на жизнь, раскрывали свои возможности, отрабатывали графический стиль. В поиске художественного облика журнала участвовали все графики «Мира искусства», строятся профессиональные, дизайнерские принципы оформления. Художники продумывают, на какой бумаге печатать журнал, каким шрифтом, выбирают технику воспроизведения, заказывают печать в разных типографиях и следят за качеством производства.

Редактировал журнал С.Дягилев. Субсидировали меценаты С.Мамонтов и М Тенищева, однако частные субсидии закончились уже через год и еще четыре года журнал существовал на казенный счет, с наступлением финансового кризиса в стране журнал прекратил свое издание выпуском №12 за 1904 год.

Графический стиль

Разрабатывая свой графический стиль они исходят из двухмерности печатного листа, согласовывают характер графики и шрифтового набора.

Графика обрела свой условный язык, ее отличают отсутствие иллюзорности, стилизованный рисунок, игра черного и белого, линии и пятна.

«Мир искусства» объединили первое поколение художников, которые не ограничивали свою профессиональную деятельность проблемами национального искусства, но соотносили и соизмеряли свое творчество со всем тем, что в этом время происходило в искусстве других стран.

В журнале предполагалось отражать все новое, значительное что появлялось в искусстве, как в отечественном, так и в зарубежном. «Мир искусства» знакомит читателя с абрамцевсмими и талашкинскими мастерскими, с искусством западного модерна (первыми печатают работы Обри Бердсли), так же идет пропаганда российского искусства, выпускаются журналы, посвященные творчеству К.А.Сомова, А.П.Остроумовой, В.А.Серова, М.А.Врубеля.

Для талантливых личностей, образовавших это творческое содружество, действительностью была не окружающая, а внутренняя жизнь полная мечтаний и красоты. Они обратились к давно минувшим временам – XVIII «галантный век», 30 года XIX века. Постепенно в живописи и графике мирискусников начинают преобладать темы и мотивы, взятые из прошлого. Ретроперспективность – их отличительная черта. Произведения мирискусников легко узнать по изощренной стилизации, за основу они взяли: время Петра I и Людовика XIV, русский портрет XVIII века и немецкая гравюра, книжная графика пушкинского времени и т.д.

Творчество мирискусников развивается параллельно с самым серьезным изучением русской культуры XVIII – начала XIX века. Бенуа ведет систематическую работу по сбору сведений о художниках того времени. Дягилев осуществляет работу по изучению творчества Левицкого, итогом которой являлась выставка «Мира искусства», посвященная портретной живописи 1905 году, где экспонировалась более 2000 работ русских и западноевропейских художников, скульпторов.

60 выпусков журнала и 5 выставок – результаты насыщенной деятельности «Мир искусства», поставившей его в центр всей художественной жизни России. За этот период была полностью выражена эстетическая программа этого объединения, определилась творческая индивидуальность всех его участников (как правило, это были уже профессиональные художники, сложившиеся личности).

Завершающим этапом в их деятельности было оформление с триумфом прошедших в Париже «русских сезонов», где они оформляли все оперные и балетные постановки.

Культурная роль, сыгранная «Мир искусства», оказалась значительней, чем вклад, оставленный индивидуальным творчеством его членов. Коллективные акции «Мира искусства» всегда повышали тонус всей художественной жизни. Художественный стиль, выработанный ими, получил продолжение и развитие в области графики – в работах так называемого «второго поколения» «Мира искусства». Все художники к нему принадлежавшие посвятили себя графике, утвердив ее профессиональный статус.

Остроумова-Лебедева Анна Петровна

Остроумова-Лебедева Анна Петровна (1871-1955), русская художница, представительница русского модерна, выдающийся мастер видовой гравюры.

А. П. Остроумова-Лебедева была дочерью крупного чиновника П. И. Остроумова (вторую фамилию она приобрела в 1905 г., выйдя замуж за известного ученого-химика С. В. Лебедева). Еще гимназисткой она стала посещать начальную школу при ЦУТР. Потом обучалась и в самом училище, где увлеклась техникой гравюры, и в АХ, где занималась живописью в мастерской И. Е. Репина. В 1898-99 гг. работала в Париже, совершенствуясь в живописи (у Дж. Уистлера) и гравюре. Поворотным в ее судьбе оказался 1900 г.:художница дебютировала со своими гравюрами на выставке «Мира искусства» (с которым в дальнейшем прочно связала свое творчество), затем получила вторую премию за гравюры на конкурсе ОПХ и закончила АХ со званием художника, представив 14 гравюр. Остроумовой-Лебедевой принадлежала главная роль в деле возрождения в России станковой гравюры на дереве как самостоятельного вида творчества после долгого существования в качестве репродукционной техники; особенно велика заслуга художницы в возрождении гравюры цветной. Оригинальные приемы обобщения формы и цвета, выработанные ею, были усвоены и использованы многими другими художниками. Основной темой ее гравюр был Петербург, изображению которого она посвятила несколько десятилетий неустанного труда. Ее цветные и черно-белые гравюры – как станковые, объединенные в циклы («Петербург», 1908-10; «Павловск», 1922-23, и др.), так и исполненные для книг В. Я. Курбатова «Петербург» (1912) и Н. П. Анциферова «Душа Петербурга» (1920) – до сих пор непревзойденны по точности ощущения и передачи величественной красоты города и по редкому лаконизму выразительных средств. Воспроизводимые помногу раз и но разным поводам, они давно стали хрестоматийными и пользуются исключительной популярностью. По-своему интересны и незаурядны были произведения, создававшиеся художницей по впечатлениям от частых поездок как за границу (Италия, Франция, Испания, Голландия), так и по стране (Баку, Крым). Часть из них была исполнена в гравюре, а часть – в акварели. Одаренный и хорошо подготовленный живописец, Остроумова-Лебедева не могла работать масляными красками, потому что их запах вызывал у нее приступы астмы. Но она в совершенстве овладела трудной и капризной техникой живописи акварелью и занималась ею всю жизнь, создавая превосходные пейзажи и портреты («Портрет артиста И. В. Ершова», 1923; «Портрет Андрея Белого», 1924; «Портрет художницы Е. С. Кругликовой», 1925, и др.). Войну Остроумова-Лебедева провела в блокадном Ленинграде, не оставляя любимого дела и завершая работу над третьим томом «Автобиографических записок». Последние годы жизни художницы были омрачены надвигающейся слепотой, но, пока было возможно, она продолжала трудиться.

Сыграла важную роль в деле возрождения гравюры на дереве как самостоятельного вида творчества (а не чисто репродукционной техники). Особенно охотно обращалась к цветной ксилографии, работала также в технике литографии и акварели. Ее типически «мирискуснические», историко-ретроспективные виды города на Неве в буквальном смысле «запечатлели» его строгую красоту в идеально-адекватных натуре, гармонически-строгих образах, до сих пор чрезвычайно популярных. Художница создавала как многочисленные станковые циклы (Петербург, 1908-1910; Павловск, 1922-1923; «Ленинград», 1930; и др.), так и значительно реже – иллюстрации (к книгам В.Я.Курбатова Петербург, 1912, и Н.П.Анциферова Душа Петербурга, 1920; переиздана в том же оформлении в 1990). Успешно выступала также как портретист и педагог (в 1918-1935 преподавала в Высшем институте фотографии и фототехники и Академии художеств). Оставила три тома Автобиографических записок, опубликованных в 1935-1951 (переизданы в 1974). Умерла Остроумова-Лебедева в Ленинграде 5 мая 1955.

И.Сытин

Иван Сытин родился в 1851 в селеГнездниково Костромской губернии. Его отец был старшим писарем в округе, однако страдал психическим расстройством, время от времени уходил из дома, бросал работу, скитался, в итоге лишился места работы. Даже тогда, когда отец работал, его заработка еле-еле хватало на еду. Иван учился в сельской начальной школе, однако особой тяги к учебе не испытывал. Он вспоминал: «Я вышел из школы ленивым и получил отвращение к учебе и книгам – так опротивела за три года зубрежка наизусть. Я знал от слова до слова весь псалтырь и часовник, и ничего, кроме слов, в голове не осталось».

Сытин так никогда и не получил университетского образования, он даже не окончил приходской школы. Однако, аттестуя его, известный кадетский публицист И.В. Гессен писал, что «это был подлинный самородок с крепким самосознанием и большим честолюбием».

Иван обладал пытливым живым умом, практической сметкой, был не по годам силен и вынослив. Свою предпринимательскую деятельность он начал с того, что помогал дяде-скорняку торговать мехами на Нижегородской ярмарке. В 1866 году Сытин по знакомству был определен к московскому купцу П.Н.Шарапову, владельцу книжно-картинной и скорняжной лавочки на Никольском рынке. С этого началось его везение, которое его уже не покидало: Ивана приняли в семье Шарапова как родного.

До 18 лет Сытин «жил в мальчиках, затем семь лет вел торговое дело», которое, по его словам, кроме профессиональных навыков и физической работы ничего не давало.

Лавка Шарапова снабжала мелких торговцев традиционным товаром – песенниками, письмовниками, сказками, лубочными картинками, в основном, религиозного содержания. Однако, продавая эти широко распространенные издания, Сытин почувствовал огромные возможности издательского дела в России, наладил отношения с мелкими торговцами, превратившимися со временем в опытных книготорговцев, через которых позже распространял огромные тиражи книг, выпущенных его издательством. Тогда же Иван Сытин осознал, что крайне невыгодно выступать в роли посредника между печатниками и торговцами, при этом фактически находиться в полной зависимости от производителей печатной продукции.

Свои доводы в пользу открытия собственного издательства Иван изложил хозяину. И тот, не любивший нововведений, согласился с его аргументами и дал ему денег для приобретения собственной литографической мастерской. Высококачественную литографическую машину Сытин купил во Франции, для работы в мастерской нанял небольшой квалифицированный штат: два печатника, несколько рисовальщиков, пять рабочих. Так, в двадцатипятилетнем возрасте с помощью П.Н. Шарапова Сытин открыл в сентябре 1876 года небольшую литографию в районе нынешнего Кутузовского проспекта. Год спустя он перевел ее на Пятницкую улицу и расширил свое предприятие. Первая продукция мастерской Сытина – прекрасно выполненные литографии и лубочные книги на наиболее популярные среди простого народа темы – уже нашла спрос. И позже Сытин чутко улавливал настроения народных масс, так, в годы русско-турецкой войны 1877―1878 годов, его мастерская выпускала целый цикл батальных картин и карт военных действий. И.Д. Сытин вспоминал, как в день объявления войны он побежал на Кузнецкий мост, купил карту Бессарабии и Румынии и велел мастеру в течение ночи скопировать часть карты с обозначением места, где наши войска перешли через Прут. В 5 часов утра карта была готова и пущена в машину с надписью: «Для читателей газет. Пособие». Весь тираж карт тут же распродали. В дальнейшем, по мере движения войск, изменялась и карта. Однако в течение трех месяцев лишь один Сытин продавал их, конкурентов у него не было. Заказов на печатную продукцию поступало множество, однако суммы денег, приходящие от реализации карт и картин, использовались очень рационально.

Со временем Сытин становится одним из наиболее известных издателей книг для народного читателя. В 1882 году его издательство удостаивается бронзовой медали на Всероссийской выставке.

1 января 1883 года у Ильинских ворот на Старой площади в Москве была открыта новая книжная лавка, ее хозяином был Иван Сытин. Торговля шла так успешно, что уже через несколько месяцев Сытин и три его сотрудника заключили между собой договор об учреждении Товарищества «И. Д. Сытин и К» с основным капиталом в 75 рублей. Это было одно из первых русских издательств акционерного типа. «Прилив капитала, – писал Сытин, – оживил молодое дело, и поле для предприимчивости и торговой инициативы сразу расширилось». Так, в 1910 году у Товарищества И. Д. Сытина только в Москве было два прекрасно оснащенных типографских комплекса, в издательстве работало более двух тысяч человек.

Товарищество ежегодно получало гигантскую прибыль за счет разницы между продажной ценой продукции и минимальной себестоимостью, и сверхприбыль – благодаря быстрой реализации и обороту капитала.

Е. Динерштейн пишет о Сытине: «Его биография вместе с тем есть и страничка истории русской книги, ибо в значительной мере благодаря его личным усилиям литература для народа, которую принято было называть «Ванькиной литературой», преодолев бессодержательность, стала явлением в культурной жизни страны». Лубочные издания и всевозможные календари долгое время приносили И.Д. Сытину широкую известность и постоянную прибыль, что дало, в конечном счете, возможность приступить к выпуску научно-популярной, практической, художественной и детской литературы. Сначала издательство выпускало типично народную литературу, как, например, «Еруслан Лазаревич». Но позже товарищество издает более серьезную, качественную литературу. Среди произведений, опубликованных товариществом, наибольшую популярность приобрели такие книги, как посмертное собрание сочинений Л.Н. Толстого, «Военная энциклопедия», «Детская энциклопедия», труды, посвященные Отечественной войне 1812 года, крестьянской реформе 1861 года и др.

Сытин начал сотрудничать с «Посредником» – издательством, созданным небольшой группой людей, объединившихся вокруг Л.Н. Толстого. Благодаря Сытину, «Посреднику» удалось оперативно и широко развернуть свою деятельность, а Ивану Дмитриевичу, с помощью «Посредника», завязать знакомство с лучшими представителями русской интеллигенции – Л. Толстым, В. Короленко и др. В ноябре 1884 года издатель встречается с руководителем «Посредника» В.Г. Чертковым, другом Л.Н. Толстого, а с 1928 года редактором его полного собрания сочинений в 90 томах.

Последующее десятилетие совместной работы с Чертковым Сытин называл «второй ступенью» своей жизни. Он говорил, что, благодаря сотрудничеству с ним, он «понял, что такое литература и, что значит быть издателем книг для народа». В больших тиражах дешевые книги «Посредника» с произведениями Л.Н. Толстого, Н.С. Лескова, В.М. Гаршина, Г.И. Успенского, А.П. Чехова, В.Г. Короленко, А.И. Эртеля, К.М. Станюковича и др. распространялись по России, несмотря на противодействие властей.

Третьей ступенью жизни Сытина, по его признанию, было установление контактов с людьми, объединившимися вокруг либеральных «Русских ведомостей» и «Русской мысли».

Новое направление работы издательства Сытина – издание массовых газет и журналов («Вокруг света», «Нива», «Искра» и др.). Так, с 1887 года Иван Дмитриевич с помощью известного адвоката Ф.Н. Плевако стал издателем газеты «Русское слово», которая в начале 1917 года распространялась только по одной подписке в количестве свыше одного миллиона. Такой успех изданию был обеспечен благодаря своей позиции: сочувственному отношению к революции 1905 года, протестам против национальной политики самодержавия. После Октябрьской революции газета была закрыта, а типография национализирована. Однако И. Д. Сытин принял новую власть и начал активно с ней сотрудничать. Автором первых книг и листовок, выпущенных им при Советской власти, был М. Горький.

Товарищество И.Д. Сытина издавало книги широкой тематики: школьные учебники, научно-популярные, прикладные и детские книги. Большими тиражами печатались произведения классиков русской литературы: А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого. Много внимания уделялось юбилейным и энциклопедическим изданиям, календарям, красочным афишам и плакатам, картинам духовного содержания. Печатались в издательстве Сытина и портреты государя-императора. Некоторые исследователи склонны отмечать, что среди сытинских изданий было немало низкосортной литературы типа оракулов, сонников и т. п. Но их выпуск был во многом оправдан – к концу XIX века четыре пятых населения России было еще неграмотно.

Е. Динерштейн видит заслугу Сытина в том, что «он всегда руководствовался правилом: нельзя ждать, когда крестьянин сам придет за книгой, книгу надо нести к нему. Сытин умело организовал путем предоставления широкого кредита целую армию офеней, разносчиков товаров такого рода. Более того, он снизил стоимость на основной вид народных изданий – листовку (брошюра в один печатный лист) до небывалой цены: 80 копеек за сотню, а продавали офени каждую из них не менее чем за копейку».

Сотрудник Сытина А.В. Руманов вспоминал, что, «когда кончился срок авторских прав на Гоголя, Сытину его контора представила проект издания полного собрания сочинений писателя в количестве 5000 экземпляров по 2 рубля за экземпляр; Сытин выслушал, надвинул очки на лоб, стал мусолить карандаш, что-то высчитывая на бумажке, и твердо заявил: «Не годится. Издадим двести тысяч по полтиннику».

Неслучайно в дни полувекового юбилея издательства Сытина в газетах писали об Иване Дмитриевиче, что «коммерция была для него средством, а не целью». Так как Сытин продавал свою продукцию по наиболее низким ценам, доступным самой бедной части населения, чтобы не разориться, он закупал за рубежом современное высокопроизводительное типографское оборудование, что позволяло существенно увеличить тиражи книг.

«Почему моя книга была дешевле? – говорил Сытин, выступая на совещании московских книгоиздателей в конце 1923 года. – Я покупал бумагу и вырабатывал ее самым дешевым доступным способом. Все наши писчебумажные фабрики, которые имелись в России, предлагали бумагу гораздо дороже, чем я имел. Я покупал бумагу в Финляндии и входил третью частью в бумажную фабрику, которая на мою часть вырабатывала бумагу на тех условиях, которые делались только для меня. Они делали 10―15% скидку для бумаги, которая у меня шла на учебники. Мы типографскую работу делали в типографиях, в которые мы входили, которые вырабатывали, благодаря особенным машинам, необходимым техническим условиям на 50―60% дешевле, чем в других предприятиях. Ввиду этого я получал за 2,5 – 3,5 коп. букварь Вахтерова. 30% скидывал торговцу, 2,5 коп. платил автору, 2,5 коп. оставалось издателю».

М.В. Сабашников на том же совещании подчеркивал, что «И,Д. Сытин создал универсальное предприятие с собственными типографиями и массой розничных магазинов. Его основной капитал был 3,5 млн рублей, годовые обороты достигали громадной цифры – 18 млн. рублей в год (1915 год). О среднем обороте капитала здесь говорить трудно при столь различных предприятиях, как газета или издание специальной научной книги. Имея свои типографии, Сытин прибегал к трем видам кредита:

1) бумажному,

2) банковскому

3) подписочно-читательскому.

Бумажные фабрики оказывали ему кредит до 6 месяцев. Что же касается подписчиков, то они давали Сытину значительные оборотные средства, поступающие в кассу до начала года. Как вывод относительно прежних форм, можно предположить: они создавались на кредите – бумажном, типографском, банковском и подписочно-читательском».

Добиться небывалого успеха в издательском деле Сытину удалось и благодаря постоянному стремлению к улучшению качества изданий, в частности лубочной литературы. В начале 80-х годов он выпустил несколько лубков – картин скульптора М.О. Микешина, автора проектов памятников «Тысячелетие России» в Новгороде, Б. Хмельницкому в Киеве и др., хотя особым успехом они не пользовались. В 1914 году он пригласил к работе над лубком группу художников во главе с Н.К. Рерихом, однако покупатели не приняли модернизированный лубок (кроме работы Рериха «Враг рода человеческого»).

Сытин привлекал к работе только лучших мастеров типографского дела, художников, никогда не торгуясь с ними в цене, требуя от них лишь одного – высокого качества работы.

К изданию литературы любого содержания Иван Дмитриевич старался относиться максимально требовательно. Так, он смог превратить календари в подлинные «народные энциклопедии». Учебную литературу сделал доступной для детей всех сословий и привлек к написанию букварей и учебников лучших педагогов и ученых (многие годы он поддерживал деловые отношения с Толстым, Чеховым, Горьким, Эртелем, Кони, Морозовым и другими русскими писателями, учеными, педагогами). Сытин попытался даже создать общество «Школа и знание», которое выпускало бы не только доступные по цене книги для простого люда, но и пособия для сельского учителя (более 400 подобных изданий товарищество выпустило до Октябрьской революции, некоторые из них переиздавались и позже).

И.Д. Сытин организовал целую сеть оптовых складов и книжных магазинов. Фирменные магазины товарищества были расположены во многих крупных городах: четыре – в Москве, два – в Петербурге, по одному – в Варшаве, Киеве, Воронеже, Ростове-на-Дону, Одессе, Харькове, Екатеринбурге, Иркутске, Нижнем Новгороде. Благодаря такой широкой сети магазинов и складов, а также широким связям с другими книготорговцами, Сытин не только наладил сбыт своей продукции, но и получал достаточно полные сведения о реализации продукции и вносил изменения в план выпуска изданий.

Чтобы оградить себя от социальных конфликтов, предприниматель старался создать рабочим хорошие условия труда. Он много сделал для открытия при издательстве бесплатной школы техники рисования и литографского дела, в которой обучались наиболее одаренные дети рабочих и служащих, руководил школой академик Н. А. Касаткин.

А. Лопаткин пишет: «Иван Дмитриевич Сытин создал совершенно новый для России тип крупного коммерческого печатно-издательского предприятия, поставил на поток производство массовой литературы для простого народа. Товарищество И. Д. Сытина, по числу названий и тиражу выпускаемой литературы, прочно занимало первое место среди русских издательских фирм. Так, в 1909 году им было выпущено 900 названий при тираже 12,5 миллионов экземпляров. Это составляет более 14 процентов всего, что было произведено на русском книжном рынке. А за период с 1881 по 1909 год издания Товарищества разошлись тиражом около 300 миллионов экземпляров».

Иван Дмитриевич ставил конечной целью своей деятельности создание первого в России концерна, который бы печатал свои книги на своей бумаге, на своих машинах и продавал продукцию в своих магазинах.

Сытин мечтал создать «Дом книги», первый в России учебно-производственный комбинат для совершенствования и развития книжного дела. Для реализации этой идеи он основал «Общество для содействия улучшению и развитию книжного дела в России». В короткий срок общество собрало более миллиона рублей и купило на Тверском бульваре обширный земельный участок для строительства здания.

Е. Динерштейн отмечает: «С легкой руки известного в прошлом публициста Г.С. Петрова, Сытина часто называли «русским самородком». Природа, бесспорно, наделила Ивана Дмитриевича многими талантами, но тем Сытиным, которого знала не только вся Россия, но и весь мир, он сделал себя сам. Счастливая судьба свела его с крупнейшими писателями, учеными, педагогами страны. Он был сыном своего времени и в достижении жизненной задачи шел, казалось бы, теми же самыми путями, что и все его коллеги-издатели. Их различала только масштабность мышления, деловитость и характер цели, достижению которой Сытин посвятил жизнь. Говоря о его личных качествах, следует, прежде всего, отметить свойственные ему чувство юмора, способность самокритично оценивать свои действия и определенную твердость, которая ощущалась всегда и во всем».

Один из его сотрудников, педагог Н.В. Тулупов, отзывался о хозяине как отзывчивом и добром человеке: «Говорю это не по отношению к себе, нет. Отзывчивым и щедрым человеком он был и вообще к сотрудникам и рабочим. Правда, в обращении он был часто несдержан и грубоват, но по душе, повторяю, он был прекрасный человек».

Иван Дмитриевич Сытин продолжал работать и после Октябрьской революции, в качестве консультанта в Госиздате. Однако новой власти оказались не нужен ни он сам, ни печатаемые им книги.

После революции нишу Сытина на издание массовой литературы сразу заняло государство, процесс огосударствления книгоиздания начался именно с этого сектора литературы. Поэтому предпринимателю пришлось отказаться от выпуска своих традиционных книг. Под жесткий контроль государства был взят выпуск учебников. Иван Дмитриевич вынужден был пересмотреть весь ассортимент своей продукции.

После Октябрьской революции Московский совет попытался сразу экспроприировать его газетную типографию для выпуска собственной газеты.

Протестуя против этого решения, нарком просвещения А.В. Луначарский писал: «Конфискация этой типографии наносит столь сильный удар издательству Т-ва Сытина, что почти, наверное, приведет к его закрытию, а вместе с тем и к безработице для 2000 лиц». Нарком предлагал Моссовету возвратить предприятие ее владельцу, который готов был предоставить в его распоряжение машину для печатания газеты, причем, по себестоимости, дать для этого и необходимую бумагу. Однако вмешательство Луначарского оказалось бесполезным – вскоре после переезда правительства в Москву типография Сытина была национализирована для нужд «Правды» и «Известий». Правда, в распоряжении Ивана Дмитриевича какое-то время оставались две другие типографии в Москве и Петрограде.

23 октября 1918 года Моссовет издал решение о муниципализации книжного дела. Ни покупатели, ни издатели не были в восторге от этой меры. В Наркомпрос поступали протесты учителей провинциальных школ, закупавших учебники в московских магазинах. Возмущались, естественно, издатели и книготорговцы.

Все эти ходатайства возымели свое действие: наркомат государственного контроля заинтересовался процессом муниципализации. По мнению контролеров, книжные магазины были необоснованно «экспроприированы» у Сытина и других издателей. Выводы контролеров вызвали возмущение в Моссовете. В частности, в объяснительной записке Московского Совета было сказано, что своими лубками Сытин долгие годы «отравлял русский народ».

В итоге было принято постановление Малого Совнаркома, по которому Моссовету предлагалось пересмотреть решение Межведомственной комиссии и изъять из продажи все прежние издания лубочной литературы бывших фирм Сытина и других, «не отвечающие потребностям и задачам современной социалистической пролетарской культуры». 19 мая 1919 года Совнарком за подписью В.И. Ленина подтвердил это решение.

Хозяевам частных типографий, в том числе и Сытину, приходилось искать компромисс с властями, так как они полностью зависели от государственных заказов. Понеся от конфискованных изданий огромные убытки, Сытин пытался компенсировать потери, осовременив ассортимент своей продукции. Он обратился в Госиздат с просьбой разрешить ему выпуск «Народного экономического календаря на 1920 год». Издает комплекты портретов русских писателей и «Картин из детской жизни», хотя для их выпуска потребовался вагон бумаги.

В конце 1919 года после национализации основной типографии на Пятницкой улице Сытин превратился из ее владельца в заказчика. Поэтому ему приходилось просить Госиздат напечатать в своей бывшей типографии 15 детских книжек (тиражом по 10 тысяч экз.) и закончить печатание 16 книжек Л.Н. Толстого (таким же тиражом) для школьников.

Он просил разрешить ему и Розинеру (управляющий издательства «Товарищество А.Ф. Маркс») поездку в Финляндию за свой счет. Там он планировал наладить печатание учебников и других книг, разрешенных и одобренных Госиздатом и Наркомпродом с матриц, изготовленных с набора в: Москве, а также хлопотать о предоставлении финской стороной бумаги. Однако Совет труда и обороны принял указ: «За невозможностью купить большое количество бумаги вопрос о поездке тт. Сытина считать излишним». Тогда Иван Дмитриевич заключил договор с Московским отделом народного образования на переиздание своих старых учебников (издание новых было монополией Госиздата).

Сытин терял одно приобретение за другим. 10 мая 1920 года по распоряжению Госиздата у него без всякого вознаграждения было конфисковано 45 тысяч пудов бумаги. В 1922 году было национализировано издательство под предлогом нового толкования старого, уже отмененного декрета.

Конфликт издателя и государства рассматривался во ВЦИКе. В итоге было принято решение значительную часть имущества Сытина сохранить, но как издатель он мало что выиграл.

Пошли слухи, что Иван Дмитриевич после неудачных попыток организовать крупное издательство в Советской России перенес свое издательство в Берлин. Однако предприниматель не располагал достаточными для того средствами, а на компаньонов не мог рассчитывать.

В конце 1923 года состоялось московское совещание книгоиздателей, на котором говорилось о необходимости удешевления книги, о способах удовлетворения потребностей населения в книге, особенно малообеспеченных его слоев.

Сытин, напомнив участникам семинара о начале своей деятельности на книжном поприще, заметил, что в те годы «основная толща народа не умела еще читать, смотрела на книгу, как на прихоть. Нам нужно было приучить читателя. Меня очень поддерживало внимание интеллигенции, широких кругов литераторов и ученых. Собственных средств на большое дело, конечно, не хватало. Помогли банки и популярная газета. Без финансирования книжные дела и сейчас не пойдут. Нужно привлечение значительных средств, чтобы сделать книгу доступной. <...> Покупатель был безденежный. Учитывать векселя мелкого покупателя было трудно. Покупательских векселей я почти не учитывал».

Сытин участвовал в работе практически всех комиссий, образованных совещанием. В результате был подготовлен проект постановления о льготах для издателей и книгопродавцев. Однако это предложение было опротестовано Агитпропом ЦК и не было реализовано.

Не сдаваясь на милость все новым трудностям, Иван Дмитриевич продолжал стремиться к сотрудничеству с новой властью. 28 сентября 1922 года он обратился к руководству Госиздата с предложением шире развернуть издание массовой литературы. «Уже 55 лет я служу русской книге, – писал Сытин. – За это время мне удалось создать самую мощную в России фабрику книгопечатания и отыскать пути для дешевой народной книги в наиболее темные и далекие углы.

С открывшейся возможностью для нового культурного строительства возглавляемое мною книгоиздательское товарищество вновь намерено приступить к изданию народных книг, с коих оно в 1893 году начало свою деятельность и в коих в широких слоях народа чувствуется наибольшая потребность.

По типу эти издания будут иметь сходство с тем лубком, который издавался нами раньше, но в корне реформированы, и хотя по цене по-прежнему копеечные, но по содержанию и внешности, несомненно, художественные.

Россия бедна и не любит тратиться на книжку, потому общедоступная копеечная книжка, в один, два, три листа, как показал мой многолетний опыт, является единственным лучом света.

Список авторов и произведений для первой серии при сем представляю и покорнейше прошу Вашего разрешения на печатание их. Из него Вы видите, что в задуманный нами цикл народных изданий входит исключительно классическая литература. Снабженные рисунками, виньетками и заставками и набранные крупным шрифтом, эти книжки будут полезны для взрослых и для внеклассного чтения детей».

Сытин не зря ходатайствовал. 17 октября 1922 года. Редсектор решил «приступить к переизданию лубков из выпущенных ранее Т-вом Сытина» – «Хаз-Булат удалой», «Песня про купца Калашникова», «Ухарь-купец», «Ванька-ключник», «Ой, полна, полна моя коробушка...», «Солнце всходит и заходит...» и др.

Однако это все были слабые уступки издателю, имевшему большой авторитет в книгоиздательской среде. «Товарищество И. Д. Сытина» все больше и больше сворачивало работу. Лишь петроградское издательство, бывшее А.Ф. Маркса, широко развернуло свою деятельность (выпускало в основном остросюжетную зарубежную литературу, например, «Тарзана» Э. Берроуза). 11 декабря 1924 года Президиум Центрального бюро Совпартиздательств принял постановление «О частных издательствах», в котором было предложено правительству усилить контроль и цензуру «в отношении частноиздательской продукции» и всеми способами вытеснять частника с книжного рынка.

В 1927 году Совнарком назначил Сытину персональную пенсию, которая позже дважды повышалась.

Скончался И. Д. Сытин 23 ноября 1934 года и был похоронен на Введенском кладбище Москвы.

Г. И. Нарбут

1886, хутор Нарбутовка, Черниговская губ. 1920, Киев Г. И. Нарбут родился в семье, принадлежавшей к старому, но обедневшему дворянскому роду. Тягу к своему будущему сокровенному делу – книжной графике – он ощутил еще гимназистом, когда вдруг увлекся древнерусским «уставным» письмом и сам для себя переписал несколько больших текстов. Потом он начал рисовать иллюстрации, подражая «мирискусникам», особенно И.Я.Билибину. В 1901 г. Нарбут переехал в Петербург, где познакомился с Билибиным, и тот взял его под свое покровительство, введя в круг «мирискусников». Никакого образования Нарбут так и не получил: он попробовал было посещать художественную школу Е. Н. Званцевой, но рисование ему не давалось, и он остался удивительным самородком, от природы наделенным утонченной графической культурой. Дебютировал Нарбут в 1907 г. иллюстрациями к детским книжкам, которые сразу принесли ему известность. Большой удачей были «Пляши, Матвей, не жалей лаптей» (1910) и две книжки с одинаковым названием «Игрушки» (1911); во всех трех он мастерски использовал стилизованные изображения русских народных игрушек. В этих иллюстрациях тщательный контурный рисунок, тонко расцвеченный акварелью, еще нес на себе следы влияния Билибина, но вскоре Нарбут его изжил. На новый, зрелый стиль художника повлияло увлечение русской культурой первой четверти XIX в. – настолько страстное, что Нарбут даже обставил свою квартиру, стал одеваться и причесываться в духе того времени. В трех изданиях басен И.А.Крылова (1910,1911) он искусно применил декоративные приемы русского ампира, породив немало подражателей. В двух из этих книжек, а также в знаменитом издании «Соловья» Х.КАндерсена (1912), где варьировалась традиционная «китайщина», он с блеском возродил искусство силуэта. Прославившись как один из реформаторов книги для детей, Нарбут не менее успешно иллюстрировал и оформлял книги для взрослых. Вместе с С.В.Чехониным и Д.И.Митрохиным он определял высокий уровень русской книжной графики предреволюционных лет, несомненно, первенствовал во всех темах, связанных со стариной, и в частности с геральдикой, мотивы которой он разрабатывал с особенной любовью. После Февральской революции 1917 г. Нарбут вернулся на Украину. Лучшей работой этого времени были начатые еще в Петрограде листы к «Украинской азбуке», изобретательные по сюжетам и изощренные по графическому мастерству. В Киеве осенью 1917 г. он стал профессором только что образованной Украинской АХ, а полгода спустя – ее ректором. Издательское дело здесь было в упадке, а частые смены правящих режимов препятствовали нормальной жизни. Томясь без любимого дела, Нарбут исполнял графические произведения для себя и для своих друзей (так, он великолепно оформил собственный семейный архив). Когда заказы от журналов и издательств, наконец, пошли, он, отталкиваясь от форм украинского барокко, сочинил новый оригинальный шрифт, впоследствии подхваченный и до сих пор широко тиражируемый украинскими художниками.