Глава ІV. Система благотворительности 2 страница
Лишь в первой половине 1890-х гг. владельцы угольных шахт построили «поселки» и «ночлежные дома» (иначе называемые «рабочими казармами»), где в «общих» спальнях жили от 20 до 200 рабочих, которые обеспечивались горячим питанием.
Фабрикант Роберт Оуэн в Шотландии улучшил условия труда и быта рабочих, причем всему предприятию был придан вид артели, где основным стимулом к труду становилась материальная заинтересованность в его результатах. Не использовался труд детей младше десятилетнего возраста. Был установлен
10-часовой рабочий день (по тем временам – революционное нововведение). При фабрике была организована школа для детей рабочих, где обучались как мальчики, так и девочки.
Одним из первых, кто проявил новое отношение к рабочим в среде предпринимателей, стал американский автомобильный «король» Генри Форд (1863–1947). Он стал первым, кто внедрил конвейер в автомобилестроение и, в то же время, первым, кто установил на своих предприятиях минимальный уровень заработной платы и 8-часовой рабочий день. На заводах Форда была создана социологическая служба со штатом 60 человек, что по тем временам было крупным новшеством. Огромное значение Генри Форд уделял двум моментам: производственной дисциплине («дисциплина везде строгая, но мелочных предписаний у нас нет») и чистоте заводских помещений («около 700 человек занято исключительно чисткой фабричных помещений, мытьем стекол и окраской; небрежность в поддержании чистоты у нас так же преследуется, как и небрежность в работе»).
Первые серьезные попытки законодательной охраны здоровья работающих были предприняты в конце XVIII в. в наиболее развитом промышленном центре Великобритании – Манчестере. В 1796 г. было создано Манчестерское санитарное бюро, поставившее своей задачей как оздоровление условий труда и быта рабочих, так и законодательное ограничение продолжительности рабочего дня. Результатом деятельности Бюро стало появление первого фабричного закона 1802 г., который хотя и игнорировался предпринимателями, но стал самой ранней попыткой улучшения санитарно-гигиенических условий труда пролетариата.
В 1830–1840-е гг. положение работающих на английских фабриках привлекло внимание британского парламента. В 1832 г. был принят Билль об обследовании состояния фабрик, создавший условия для исследований в области фабричной гигиены. В 1842 г. был принят акт, запретивший ночную работу подростков и детей, ограничивший их дневной труд и впервые установивший правительственную фабричную инспекцию. Фабричные инспектора внесли большой вклад в области эпидемиологии, коммунальной и пищевой гигиены на промышленных предприятиях. В 1848 г. парламент принял закон об устранении санитарных вредностей и предупреждении заболеваний, по которому в случае поступления жалоб на санитарные недочеты на предприятиях местные власти должны были принимать экстренные меры. На основании закона 1848 г. в промышленных центрах (Ливерпуль, Лондон и др.) учреждались должности санитарных врачей. Тогда же, в 1840-е гг., создается правительственное учреждение – Главное управление по охране здоровья.
В Германии отменялись всякие ограничения в создании и деятельности рабочих союзов и ассоциаций. В 1896 г. принимается Германское гражданское уложение, где впервые в европейской практике утверждались принципы социальной справедливости и вводилось повсеместное рабочее страхование.
Примеру Германии последовали и другие европейские страны. Так, в 1908–1910 гг. широкие социальные реформы были проведены в Великобритании. Первым таким законом стал закон о создании бирж труда. Они должны были помочь безработным в поиске работы, а предпринимателям – в найме рабочей силы. Дело в том, что иногда имели место случаи, когда безработица в одном районе совпадала по времени с нехваткой рабочей силы в другом.
6. Век Просвещения, как уже отмечалось выше, подвел черту под существованием практики изоляции, доказав ее несостоятельность. Итогом стало зарождение так называемой «карцерной» системы благотворительности, во многом перенесшей тюремные карательные процедуры в общественную практику. «Карцерная» система, пришедшая к середине XIX в. на смену практике изоляции, предоставляла своим заключенным некое подобие свободы выбора, но одновременно заимствовала и принципы тюремного заключения. В рамках «карцерной» системы принцип безусловной изоляции от общества уже не соблюдается в полной своей мере, а принцип извлечения пользы предусматривает не только использование дешевой рабочей силы, но может сочетаться с состраданием и оказанием необходимой помощи. Тем не менее, «карцерная» система, охватившая наиболее обездоленные слои населения, выполняла роль социального амортизатора, имея целью поддержание равновесия в обществе.
Сужается в рамках данной системы и количество объектов социального призрения: из их числа исключаются здоровые бедняки, способные свободно продавать свою рабочую силу на рынке труда.
Иными словами, «карцерная» система уже не представляет из себя изолятор в его чистом виде: это целая сеть благотворительных заведений, оказывающих специализированную помощь нуждающимся. В эту сеть включаются сиротские приюты, благотворительные школы, школы для взрослых, бесплатные больницы, богадельни и т.п. Объектами социальной помощи становятся дети-сироты, дети, обладающие физическими и умственными недостатками развития, неизлечимо больные, одинокие старики и др. Пионерами в создании новой системы стали Франция, Великобритания и Германия.
Во Франции уже в первой половине XIX в. были созданы специальные колонии для бедных, беспризорных и бродячих детей (в 1840 г. была открыта колония Пети-Бур), дома милосердия и благотворительные заведения для молодых преступниц. Во Франции создавались исправительные колонии для несовершеннолетних. Образцом стала открытая в январе 1840 г. исправительная колония для несовершеннолетних преступников в Меттрэ, сочетавшая в себе приют, тюрьму, школу, мастерскую и армейский полк. Заключенные были разделены на небольшие иерархически организованные группы, заключенный имел свой номер и обучался азам военных упражнений; ежедневно проверялась чистота помещений, еженедельно производился осмотр одежды, трижды в день – перекличка), «мастерской» (с начальниками и старшими мастерами, обеспечивавшими регулярность работы и отвечавшими за обучение самых молодых заключенных), «школы» (каждый день один или полтора часа уроков).
В Меттрэ особое место отводилось воспитателям, которые совмещали в себе сразу несколько функций – судей, учителей, мастеров, «офицеров» и «родителей», становясь в некотором роде «специалистами по формированию детского поведения». Воспитатели контролировали 9–10 часов ежедневной работы (ремесленной или сельскохозяйственной), руководили физическими упражнениями, военной подготовкой, следили за подъемом по утрам и своевременным отходом ко сну, заставляли детей делать гимнастику, следили за чистотой, присутствовали при мытье детей и т.п.
Тогда же, в середине XIX в., были созданы учреждения для брошенных или нищих детей, сиротские приюты (крупнейший – Нэхоф), заведения для подмастерьев («Дом» в Нанси) и «заводы-монастыри». Примером последних могут служить заводы в Ла Соважэр, Тараре для малолетних работниц, поступавших туда в тринадцатилетнем возрасте, долгие годы живших в заточении и выходивших во внешний мир только под надзором. Девушки получали не зарплату, а содержание и премии за усердие и хорошее поведение, которыми могли воспользоваться лишь при выходе из монастыря.
В Великобритании к середине XIX в. получили развитие рабочие школы для уличных детей, основанные на идее о том, что леность является основой для пороков и труд – лучшее лекарство против них. Поэтому в данных школах превалировало обучение ремеслам, причем выделилось три основных типа школ в зависимости от категории призреваемых: детей бедноты, детей-бродяг и малолетних преступников. Школы для детей бедноты создавались при местных приходах, дети содержались в них вместе с родителями под надзором школьных комитетов. Для бродяг были учреждены особые рабочие школы, где в 1851 г. обучалось более 22 тысяч детей. Создавались такие школы в основном при ночлежных приютах. Наконец, третьей категорией благотворительных школ стали заведения для малолетних преступников (так называемые «реформатории»).
Надзор за поведением индивидов обеспечивали и карательные органы, составлявшие разветвленную и иерархически организованную структуру. Так, в начале XIX в. полицейская сеть в Париже, помимо штатных работников, включала регулярно оплачиваемых «наблюдателей», тайных агентов, осведомителей и, наконец, проституток.
Благотворительные общества и полиция составили неотъемлемые части «карцерной» системы призрения, соединяя ее промежуточные элементы (приюты, богадельни, больницы, школы, колонии и т.п.) и приучая массы к порядку и повиновению.
Особое место в «карцерной» системе призрения заняли заведения для малолетних детей: ясли и детские сады, созданные прежде всего для беднейших слоев населения. Ясли стали новым типом благотворительных заведений и впервые возникли в середине 1840-х гг. во Франции, в Париже, по инициативе Марбо. Ясли, предназначенные для детей низших классов общества, должны были заменить ребенку мать и предохранить его от вредных условий жизни среди нищеты. Уже в 1855 г. сеть яслей во Франции состояла из 400 заведений.
Вторым типом благотворительных заведений стали дневные приюты, целью которых стало обеспечение надзора за детьми, чьи родители работали. Один из первых таких приютов появился в 1780 г. в Штейнгале (Франция) по инициативе местного священника Оберлина. Он нанял за свой счет комнату, куда собирал оставленных родителями детей (в основном девочек), причем старшие из них обучались вязанию и шитью. Вскоре подобные заведения появились в Германии. В дальнейшем дневные приюты, получившие название «детских садов», получили большое распространение в европейских странах.
Во второй половине XIX в. детские сады появились и в других странах Европы (во Франции, Великобритании, Бельгии, Нидерландах), а также в США. Так, в Бельгии детские сады основывались на свободном выборе занятий для ребенка при максимальном ослаблении контроля и дисциплины, что давало простор развитию индивидуальных способностей. В США возникает особый тип детских садов для девочек, где пытались развить хозяйственные способности детей. Занятия детей делились на три последовательные ступени: вначале девочки обучались обычным домашним работам (уход за младшими детьми, помощь матери и т.п.), затем – стирке белья и уборке квартиры, закупке провизии и приготовлению пищи. Иными словами, в американских детских садах акцент был сделан на подготовке девочки к будущей роли домохозяйки и матери семейства. В Великобритании, где были созданы филантропические школы при домах призрения бедных. В них дети получали книги, одежду и пищу за счет содержавших их общин. Функции школ были расширены: из дневных приютов они превратились в воспитательные заведения, где благодаря применению наглядных методов обучения дети к семилетнему возрасту учились читать, писать и считать. С 7 до 11 лет дети обучались в начальной школе, подготовка в которых давала возможность продолжить образование в дополнительных школах (механических, где изучалась механика, технология производства, физика и химия, и воскресных, в которых особое внимание уделялось религиозному образованию).
И все же детские сады выполняли узкопрактическую функцию – подготовить детей бедноты к дальнейшему производительному труду. Умственное развитие ребенка оставалось здесь на втором плане.
Особым типом благотворительных заведений стали школы для детей, имевших отклонения в физическом и умственном развитии. Первое заведение для слепых детей было создано в Париже еще в 1784 г. по инициативе В. Гюни и Т. Паради. В первой половине XIX в. возникают и методики обучения слепых письму, наибольшую известность из которых получила методика Луи Брайля (1809–1852): в ее основе лежала комбинация из 6 точек, дававшая возможность обозначать буквы, цифры, знаки препинания, математические, химические и нотные знаки. Первая книга на шрифте Брайля была опубликована во Франции в 1837 г. В то же время данная методика имела и существенное ограничение: шрифт мог прочесть лишь слепой, который обучался по методике Брайля – для всякого другого слепого и для зрячего он был непонятен.
Первые заведения для глухонемых детей были созданы в начале 1760-х гг. в Париже и Лейпциге. К середине XIX в. обозначились два основных направления в обучении детей с недостатками слуха. «Французское» направление признавало основой обучения умственное развитие детей, отвергая звуковую речь как ненужную и ограничиваясь приучением к письму с присоединением искусственных мимических знаков. «Немецкое» направление целью обучения ставило приспособление глухонемых к практической жизни, возможное развитие у них звукового языка при минимуме жестикуляции. Однако и во Франции, и в Германии школы для глухонемых непременно являлись закрытыми учебными заведениями, а в первой четверти XIX в. распространение получила идея создания особых колоний для слабослышащих, где последние жили бы, не вступая в контакты с внешним миром.
В первой половине XIX в. возникли и особые заведения для умственно отсталых детей. В 1841 г. в Швейцарии была создана первая школа для слабоумных, в 1842 г. аналогичное заведение было открыто при Берлинском институте глухонемых.
«Карцерная» система, пришедшая на смену системе изоляции, также должна была обеспечить социальный мир в обществе. Иными словами, в рамках «карцерной» системы трудоспособные бедняки должны работать на заводах и фабриках, принося пользу обществу, но «свободно» распоряжаясь своей рабочей силой; неизлечимо больные и безумцы должны находиться в больницах и клиниках; дети – в приютах, благотворительных школах и колониях; одинокие, немощные старики – в богадельнях; преступники – в тюрьмах. Бесперебойное функционирование такой системы будет обеспечивать административный и карательный аппарат (служба правосудия, полиция, армия и, наконец, благотворительные общества).
В XIX веке создается адресная помощь. В Германии в 1852 г. в г. Эльберфельде была внедрена принципиально новая система помощи (так называемая «эльберфельдская»): помощь оказывалась лишь тому, кто не мог самостоятельно обеспечить себе достойное существование. Город был разбит на 31 округ, в которых работали 434 попечителя. Каждый попечитель имел 5–6 подопечных. Лица, попавшие в списки нуждающихся, делились на две категории: способные к работе и нетрудоспособные. Первые получали единовременное пособие для трудоустройства на работу; вторые – постоянное ежемесячное пособие. Общее число получавших пособие от города к концу 1850-х гг. составило 6,48% населения города. Аналогичные системы помощи впоследствии были внедрены и в других городах Германии (в Бремене, Мюнхене, Любеке).
В США в первой половине XIX в. благотворительное движение развивается во многом благодаря частной инициативе. Так, в 1819 г. Томас Чалмерс создал систему спасения людей, испытывающих нужду и бедность, с помощью которой нуждающиеся «приобретали мужество» в борьбе с невзгодами. На рубеже ХIХ–ХХ вв. более активную позицию в оказании социальной помощи нуждающимся начала занимать и христианская церковь. Подлинным реформатором стал протестантский священник Уильям Бут, работавший во второй половине 1860-х гг. в лондонском Ист-Энде и имевший дело с девиантными группами населения (воры, проститутки, пьяницы, мошенники). В августе 1878 г. был утвержден устав благотворительной христианской организации – «Армия спасения». В первой половине 1880-х гг. деятельность «Армии» разворачивается в США (в штатах Калифорния, Коннектикут, Индиана, Кентукки, Мичиган и др.), а затем и в других странах мира (в Канаде, Австрии, Франции, Швейцарии, Индии, Южной Африке).
В 1899 г. «Армия спасения» была зарегистрирована в
Нью-Йорке как религиозная и благотворительная организация, выполняющая следующие цели:
– духовное, моральное и физическое преобразование рабочего класса:
– перерождение злобных, преступных, распутных и опустившихся;
– посещение бедных и больных;
– проповедь христианства посредством открытых и закрытых собраний.
У. Бут разработал программу социальной помощи, в основу которой был положен принцип ее оказания без различия рас, вероисповедания и политических убеждений и без требования подчинения «Армии». «Армия спасения» – одна из немногих благотворительных организаций, деятельность которой ныне насчитывает более чем вековую историю. В настоящее время в центре внимания «Армии» – борьба с бедностью с помощью реализации долговременных социальных программ. Программы сфокусированы на 5 основных направлениях: трудовая занятость, здравоохранение, развитие районов, спасательные службы во время катастроф и бедствий, обучение местного персонала.
В рамках практического воплощения названных программ «Армия спасения» использует различные формы работы, в том числе:
1) создание центров по трудовой реабилитации наркоманов и алкоголиков, бесплатных временных приютов для людей, оказавшихся в стеснительном финансовом положении, детских домов и центров дневного ухода за детьми, молодежных корпус-центров, реабилитационных центров для бывших заключенных и для жертв преступлений, общежитий для одиноких женщин, имеющих низкий уровень доходов;
2) раздача уличных обедов нуждающимся, пожилым и бездомным, организация благотворительных столовых в районах катастроф и стихийных бедствий, снабжение неимущих дешевым жильем и организация лагерей для взрослых, доставка горячего питания инвалидам, не выходящим из дома;
3) организация врачебного ухода за больными и немощными людьми, родильных домов, оказание поликлинической помощи, предоставление услуг по усыновлению и воспитанию детей;
4) консультационная помощь в вопросах брака, отношений между родителями и детьми, по проблемам подростков, матерей-одиночек и безработных;
5) поиск пропавших без вести и работа в армии (через организацию клубов Красного Щита).
Деятельность «Армии спасения» охватывает более чем
90 стран мира, а работа ее местных отделений координируется международным штабом, находящимся в Лондоне. Важной особенностью этой организации является то, что строится она по армейскому образцу. Руководит «Армией» генерал, избираемый Высшим Советом, состоящим из комиссионеров и командующих территориями в ранге полковников. Непосредственная деятельность организации сосредоточена в общинных центрах – корпусах, возглавляемых офицерами. Каждый офицер дает обет «заботиться о бедных, кормить голодных, одевать нагих, любить забытых и быть другом тому, у кого нет друзей». Солдаты «Армии» вступают в нее после подписания «Соглашения о войне».
7. Социальная защита нуждающихся в данный период представлена несколькими направлениями:
1. Деятельность приходов и православных братств.
Наибольшую активность приходская благотворительность приобрела в пореформенный период. Православная церковь на Беларуси с энтузиазмом восприняла отмену крепостного права, всемерно стремилась привлечь внимание общественности и властных структур к бедственному положению белорусского народа. Одним из главных стимулов к развитию церковной благотворительности стал закон «О приходских попечительствах при православных церквах» от 2 августа 1864 г. В соответствии с Положением о церковноприходских попечительствах в их задачи входило: 1) забота о хозяйственных делах церкви; 2) устройство первоначального обучения детей; 3) благотворительные действия в пределах прихода. Основная задача – хозяйственная (строительство и ремонт церковных строений, содержание приюта, дома для него и т.д.). На нее расходовалось 3/4 всех средств. Вместе с тем узаконено «изыскание средств для учреждения в приходе школы, больницы, богадельни, приюта и других благотворительных заведений...», ставилась задача «заботиться вообще об оказании бедным людям прихода возможных пособий в необходимых случаях...».
Поддержанная государством, православная церковь на Беларуси в этот период (в отличие от XV–XVIII веков) значительно превосходила все другие конфессии и была способна решать задачи благотворения, социальной помощи на самом высоком уровне.
Если в среднем по Российской империи к 1902 г. количество церковноприходских попечительств составляло, примерно, 50% от количества церквей, то на Беларуси – свыше 92%. Этому способствовали два обстоятельства: во-первых, более прочные, чем в центральной России, традиции благотворительности, уходящие корнями в менталитет белорусов, и, во-вторых, стремление православной церкви упрочить свои позиции в губерниях со значительным числом католического населения.
Руководил деятельностью попечительства Совет, в который в качестве постоянных членов входили священнослужители, в сельских приходах – волостной старшина, в городских – городской голова (последние могли находиться в составе нескольких попечительств). Выборные члены Совета, его председатель и церковный староста для ведения церковного хозяйства избирались на общем собрании прихожан. Церковноприходские попечительства находились в общем подчинении у епархиального начальства. В конце каждого года собрание прихожан рассматривало отчет о деятельности попечительства и расходовании средств.
Средства попечительств складывались из добровольных пожертвований (главная статья доходов), собираемых по подписке и путем «кружечных» сборов, членских взносов, платы состоятельных родителей за обучение детей в церковноприходских школах, отчислений от свободных церковных сумм, а также пособий от казны (позднее – земств), городских и сословных учреждений. В некоторых епархиях бюджет попечительств пополнялся за счет продажи икон, изготовления надмогильных крестов, деятельности кирпичных и других заводов, платы за аренду церковных помещений и процентов от выдаваемых попечительствами ссуд.
Основные расходы на благотворительную деятельность
несли не церковноприходские попечительства, а православные братства, которые стали активно возрождаться на Беларуси именно в это время.
Для приходской благотворительности были характерны следующие ее основные формы: материальная помощь; медицинская помощь; просветительская деятельность.
В западных губерниях наибольшей активностью в благотворительной деятельности отличались церковноприходские попечительства Могилевской и Гродненской епархий. Распространенными формами социальной помощи стали выдача нуждающимся единовременных денежных пособий по случаю смерти близких, пожара, безработицы, при выходе бедной девушки в замужество, а также пособия к Рождеству и Пасхе, взносы за обучение и плата за проживание и т.п. На селе помощь, в основном, оказывалась натурой: снабжение бедных прихожан одеждой, обувью, продуктами, дровами и т.д., обеспечение стройматериалами, выдача или продажа по низкой цене хлеба. Денежная помощь осуществлялась при покупке коровы или лошади, при постройке дома, уплате повинностей за несостоятельных плательщиков. Ежемесячные пособия или «пособия-пенсии» выдавались преимущественно женщинам).
При некоторых церквах существовали аптеки при попечительствах, из которых лекарства для бедных выдавались бесплатно или по низкой цене, а иногда оплачивалась помощь врача, больным выдавались денежные пособия. С введением на Беларуси земств, попечительства стали активно поддерживать земских врачей. Не забывала православная церковь и своих престарелых, одиноких священников.
К 1899 г. на Беларуси действовало 105 благотворительных учреждений, принадлежащих ведомству православного исповедания.
Духовное ведомство, а вместе с ним и церковноприходские попечительства, занималось также призрением престарелых и инвалидов. В этой сфере социальной помощи оно опережало все отдельно взятые квазигосударственные общества и 11 министерств (внутренних дел, военное, юстиции, земледелия и государственных имуществ, финансов и т.д.), которым на Беларуси принадлежало немалое количество домов призрения и богаделен.
Существовали на Беларуси и приходские приюты для детей, в которых призревались сироты или дети, брошенные родителями. Попечительства обеспечивали им уход, питание и одежду, обучение в церковноприходской школе и духовно-нравственное воспитание, обучение ремеслу и трудоустройство. Здесь попечительства действовали по старому доброму принципу: «Не строй церкви – пристрой сироту!» Детям бедных родителей выплачивались приходские стипендии для продолжения образования, оказывалась другая материальная помощь, в частности выдавались безвозмездные или с незначительными процентами ссуды. Работали воскресно-праздничные школы для детей и воскресные школы для взрослых. Одной из первых в Российской империи такая школа открылась в Могилеве. Преподавали в них священники и студенты семинарий.
В некоторых белорусских приходах вместо церковноприходских попечительств возникали братства или сами попечительства именовали себя братствами. Иногда братства объединяли пять-шесть приходов. Изначально братства – это собрание духовенства и активных мирян, либо одного, либо нескольких (иногда города, уезда, изредка – епархии) приходов. Известно, что расцвет православных братств на Беларуси приходится на XVI–XVIII века. После воссоединения Беларуси с Россией, они утратили свое общественно-политическое и культурное значение. Кроме того, режим Николая I, подавлявший всякую общественную инициативу, подавлял и братства.
Одним из самых активных сторонников возрождения братств на Беларуси стал уроженец Западного края (местечко Кузница Гродненской губернии) петербургский профессор М.О. Коялович. Весной 1862 г. он прочел в северной столице цикл лекций для «лиц высшего круга» по истории данного вопроса, опубликованных впоследствии в газете «День» и вышедших отдельной книжкой. В конце 1863 г. по его инициативе в прессе появился полный список западнорусских братств с указанием церквей, настоятелей и братских школ. Последних по Виленской, Гродненской и Минской губерниях насчитывалось около 100.
«Основные правила для учреждения церковных братств», утвержденные Александром II в мае 1864 г., открыли новый период в деятельности братств.
С 1865 г. возобновляет свою деятельность одно из старейших и самых крупных белорусских братств – Виленское
Св.-Духовское православное братство. К первым шагам его деятельности на ниве благотворения относится устройство помещения для бедных семейств в братском доме с двухклассным училищем для мальчиков и девочек (раздельно) и бесплатной читальней. Подопечным выдавались карманные деньги и два раза в год – одежда и обувь.
Руководил деятельностью братства Совет, избранный на общем собрании братчиков. Согласно типовому уставу, членами братств могли быть: почетные пожизненные члены (пожертвования 100 рублей и выше); действительные члены (ежегодный взнос от 3 до 5 рублей); члены-сотрудники (оказывающие постоянное содействие братству своими трудами, например, содержатели ремесленных и мастерских заведений при братстве, обучающие бедных детей ремеслам безвозмездно или за меньшую против существующей плату; лица, принявшие на себя уход в братских лечебницах и богадельнях за больными, престарелыми и увечными или попечение в городских больницах также безвозмездно или за меньшую плату).
В начале XX века братства на Беларуси действовали при большинстве православных церквей. В их работе появляются новые организационные формы. Они открывают потребительские лавки, в которых бедным людям товары продавались по сниженной цене. В августе 1908 г. в Минском Св.-Духовом монастыре был проведен I съезд представителей православных братств, в котором приняли участие 150 делегатов. В 1909 г. в Вильно состоялся съезд западнорусских православных братств.
Особое место в работе съездов, деятельности православных братств, приходов и православной церкви в целом занимали воп-росы теории и практики борьбы с пьянством и алкоголизмом. Через проповеди, собеседования, личный пример, всей своей практической деятельностью православная церковь отвращала прихожан от употребления спиртных напитков.
На Беларуси в 1858 г. возникли первые на территории Российской империи Общества трезвости. У истоков их образования стояла православная церковь.
На острие противоалкогольной борьбы стоял ведущий орган периодической печати белорусских православных братств «Вестник Виленского Св.-Духовского братства», первый номер которого вышел в марте 1907 г. В каждом выпуске журнала (периодичность выхода – один раз в две недели) в разделе «Поучение против пьянства» публиковались материалы лучших православных проповедников. Широкой популярностью (особенно на селе) пользовались издаваемые журналом «Листки для народа». Составленные с хорошим знанием психологии простых людей, они быстро раскупались.
Пример церкви вдохновил на борьбу с пьянством и алкоголизмом передовую общественность и не остался без внимания царской семьи. В 1894 г. под эгидой императрицы Александры Федоровны возникло Попечительство о народной трезвости, отделения которого открылись во всех белорусских губерниях.
Белорусские братства (первоначально в качестве эксперимента) организовали чтение в своих школах антиалкогольных курсов. Представляет интерес деятельность детских обществ трезвости, появившихся во многих учебных заведениях по инициативе церкви и общественности. Правда их деятельность не всегда соответствовала уставу. Общества боролись за «полутрезвость», т.е. взрослым разрешалось употреблять пиво, сидр, вино. Категорически отрицались лишь водка и самогон.