Проблема компенсации в психологии

Центральным вопросом как в специальной психологии, так и в специальной педагогике является проблема компенсации нару­шенных функций. Основной смысл специально организованного обучения и воспитания детей с нарушенным психическим разви­тием заключается в том, чтобы найти наиболее эффективные пути компенсации (от лат. compensatio — уравновешивание, уравнива­ние) — возмещения недоразвитых или нарушенных психических функций путем использования сохранных функций или перестрой­ки частично нарушенных'.

Для мобилизации компенсаторных свойств психических функ­ций допустимо вовлечение новых структур, которые раньше не участвовали в реализации этих функций или выполняли иную роль.

Выделяют два типа компенсации. Первый — внутрисистемная компенсация, которая осуществляется за счет привлечения со­хранных нервных элементов пострадавших структур (например, развитие остаточного слухового восприятия при потере слуха). Второй — это межсистемная компенсация, которая достигается перестройкой функциональных систем и включением в работу элементов из других структур для выполнения не свойственных им ранее функций.

Исследования А. Р.Лурия способствовали формированию со­временных представлений о системной организации работы ана­лизаторов. Тот факт, что нарушенный анализатор, например зри­тельный, является составной частью единой функциональной си­стемы, означает возможность участия в его деятельности и других составляющих. При этом между отдельными членами и между ними и системой в целом устанавливаются определенные взаимоотно­шения. Соответственно компенсация функций, например зритель­ного анализатора у слепорожденного ребенка, происходит за счет развития осязания, т.е. деятельности двигательного и кожного анализаторов. Чаще всего реализуются оба типа компенсации, что имеет особое значение в случае врожденных или рано возникших нарушений.

Благодаря высшим, собственно человеческим формам компен­сации обеспечивается возможность полноценного развития лич­ности. Именно эти формы компенсации вступают в действие при овладении знаниями основ наук и трудовыми навыками для фор­мирования способности к систематическому труду и выбору соот­ветствующей профессии, для ориентировки в процессах, проис­ходящих в обществе, в конкретной социальной группе, и, глав­ное, для воспитания и усвоения мировоззрения, нравственных качеств личности.

См.: Психологический словарь. — М., 1990.

Теория компенсации в своем развитии прошла довольно дли­тельный путь в тесном взаимодействии с историей специального обучения. На разных этапах становления специальной педагогики изменялись взгляды ученых на проблемы компенсации наруше­ний. Эти изменения неизбежно были связаны с изменениями в системах специального обучения и воспитания, с углублением понимания причин и сущности нарушений психического разви­тия, с позитивными переменами в различных социальных струк­турах отношения к людям с ограниченными возможностями жиз­недеятельности.

Долгое время основной формой считалось саморазвитие изна­чально заложенных психических способностей, поэтому в про­цессах компенсации внешнее воздействие рассматривалось лишь как толчок к их спонтанному становлению. Часто роль такого тол­чка отводилась слову, которому приписывалось «мистическое воз­действие» на психику человека.

Своеобразное решение проблемы компенсации дается в рам­ках индивидуальной психологии А.Адлера — одного из ведущих направлений психоанализа. А.Адлер исходит из того, что структу­ра личности ребенка формируется в детстве (в возрасте до 5 лет) в виде особого «стиля жизни», который предопределяет все по­следующее психическое развитие человека. «Никогда одно и то же событие не переживается двумя разными людьми одинаково, и от жизненного стиля человека зависит, какие уроки он извлечет из пережитого»'. С точки зрения А.Адлера, человек — самое биоло­гически неприспособленное существо, поэтому у него изначаль­но возникает ощущение малоценное™, которое усиливается при наличии какого-либо (сенсорного или физического) дефекта. «...Ре­бенок на собственном опыте узнает свойства и возможности сво­его организма и в условиях длительного переживания чувства соб­ственной неполноценности стремится ощутить собственную це­лостность, способность преодолеть свою природную слабость, трудности в социальных отношениях, стремится испытать чув­ство полноценности»².

Еще не сформировавшийся человек испытывает чувство мало­ценное™, даже вплоть до неполноценности, из-за неразвитости своих телесных органов, в попытках преодолеть которое и само­утвердиться складываются его жизненные цели.

По мнению А.Адлера, решающее значение приобретает не аб­солютная значимость телесных органов и психических функций развивающейся личности, а их относительная ценность, их зна­чение для жизни человека в окружающем его индивидуально-свое-

¹ Адлер А. Индивидуальная психология // История зарубежной психологии:
ГО—60-е гг. XX века: Тексты. - М., 19X6. - С. 136.

² Там же. — С. 132.

образном мире. Поэтому ребенок хочет видеть все, если он близорук, слышать все, если у него нарушение слуха, го­ворить обо всем, если у него имеются затруднения в речи или заикание. Когда жизненные цели реалистичны, личность раз­вивается нормально, а когда они фиктивны или непосильны, ее формирование происходит по асоциальному и невротическому типу. Конфликт между прирожденным чувством общности и чувством неполноценности возникает уже в раннем возрасте.

Социальное чувство должно постоянно развиваться, начиная с раннего детства, иначе в будущем человек будет испытывать затруднения в приспособлении к обществу.

Стиль жизни — это та детерминанта, которая определяет и систематизирует опыт человека. Он тесно связан с чувством общ­ности — своеобразным стержнем, на котором держится вся «кон­струкция» стиля и который предопределяет его содержание.

Формирование чувства общности во многом зависит от отно­шений с близкими взрослыми, окружающими ребенка с детства, и прежде всего — с матерью. У детей, растущих рядом с холодны­ми, отстраненными от них матерями, или у детей, чрезмерно из­балованных, социальное чувство не развивается.

Под влиянием чувства общности у человека складываются пред­ставления и о себе самом, и о мире. Если чувство общности опре­деляет стиль жизни, то два других врожденных свойства — чув­ство неполноценности и стремление к превосходству — являются своеобразными источниками энергии, необходимой для развития личности. Если чувство неполноценности, воздействуя на челове­ка, вызывает у него желание преодолеть свои недостатки, то стрем­ление к превосходству обусловливает потребность быть лучше всех, быть умелым и знающим. Таким образом, степень развитости каж­дого из этих чувств и взаимодействие между ними приводят к преобладанию тех или иных механизмов компенсации, а следова­тельно, соответствующих ее видов.

А.Адлер выделяет четыре вида компенсации любого наруше­ния: полная компенсация, неполная компенсация, сверхкомпен­сация и мнимая компенсация, или уход в болезнь. Каждый из этих видов реализуется по-разному в зависимости от того, на­сколько сформировано у ребенка социальное чувство.

При неразвитом социальном чувстве уже в раннем детстве воз­никают невротические комплексы, которые приводят к отклоне­ниям в формировании личности. Характерная для этого случая неполная компенсация обусловливает появление комплекса не­полноценности, изменение жизненного стиля. В результате ребе­нок становится тревожным, неуверенным в себе, завистливым, конформным и напряженным в отношениях с другими людьми. Дети с развитым чувством общности в меньшей степени чувству­ют свою ущербность, так как они могут компенсироваться за счет

своих сверстников и других людей, но отношению к которым они не испытывают отстраненности, отгороженности. Это особенно важно при физических дефектах, которые часто не предоставля­ют возможности их полной компенсации и могут послужить при­чиной изоляции ребенка, тем самым приостановив его личност­ный рост.

Невозможность преодолеть свои дефекты, особенно физиче­ские, часто ведет к мнимой компенсации, когда ребенок (а по-|дпее, при неразвитом социальном чувстве, и взрослый человек) спекулирует своими недостатками, пытаясь извлечь из этого по-можения привилегии и сочувствие. Такой вид компенсации несо­вершенен: он не содействует личностному росту и даже останав-нивает его, формируя неадекватную, завистливую, эгоистичную ничность.

В случае сверхкомпенсации у детей с неразвитым чувством общ­ности стремление к самосовершенствованию трансформируется в невротический комплекс власти, доминирования и господства. Нзрослея, такие люди используют свои знания для приобретения власти над другими, для их порабощения, думая исключительно о своих выгодах. Это может приводить к отклонениям от норм социального поведения. У плохо воспитанных и невротических натур в детстве нередко отсутствовали условия для формирования социального чувства. Именно поэтому им недостает мужества, оптимизма, уверенности в своих силах.

При сверхкомпенсации человек с развитым социальным чув­ством старается обратить свои знания и умения на пользу людям, его стремление к превосходству не превращается в агрессию; сла­бость оборачивается силой.

В то же время сверхкомпенсация — только крайняя точка од­ного из двух возможных исходов процесса — один из полюсов развития, осложненного дефектом. Другим полюсом являются не­удача компенсации, бегство в болезнь, невроз, полная асоци-альность психологической позиции. Между этими двумя полюса­ми расположены все возможные степени компенсации — от min до max.

Идея сверхкомпенсации ценна тем, что «оценивает положи­тельно не страдание само по себе, а его преодоление; не смире­ние перед дефектом, а бунт против него; не слабость саму по себе, а заключенные в ней импульсы и источники силы»¹.

Анализ разных видов компенсации позволил А.Адлеру сфор­мулировать педагогические выводы. Центральным является следу­ющий: «Таким образом, главнейшим в воспитании, с нашей точ­ки зрения, является воспитание в детях упорства и самостоятель-

¹ Выготский Л. С. Основные проблемы дефектологии // Собр. соч.: в 6 т. — М., 1'Ш. - Т. 5. — С. 42.

ности, терпения в трудных ситуациях, отсутствие любого бессмыс­ленного принуждения, всякого унижения, насмешек, оскорбле­ний, наказаний. Самое главное: ни один ребенок не должен поте­рять веру в свое будущее»'.

Л.С.Выготский в своих работах критически изучил проблему компенсации психических функций и обосновал ее понимание на основе синтеза биологических и социальных факторов. Это имело большое значение для развития всех отраслей специальной пси­хологии и педагогики, так как позволяло более эффективно стро­ить процессы обучения и воспитания детей с различными нару­шениями психического и физического развития.

При рассмотрении теории компенсации психических функций Л.С.Выготского следует выделить несколько важных моментов.

1. Л. С. Выготский придавал большое значение включению ано­
мальных детей в разнообразную социально значимую деятель­
ность, направленную на создание активных и действенных форм
детского опыта. При выпадении какого-либо органа чувств, счи­
тал ученый, другие органы берут на себя такие функции, кото­
рые обычно у нормального человека ими не исполняются. Зре­
ние у глухого человека, осязание у слепого играют не ту же роль,
что у человека с сохранными органами чувств, так как им при­
ходится воспринимать и перерабатывать огромный объем инфор­
мации, которая к нормальным людям поступает иным путем.
Сущность работы с детьми, имеющими какое-либо нарушение,
например в сенсорной сфере, должна заключаться не только в
совершенствовании у них оставшихся органов восприятия, но
и, прежде всего, в более активных и действенных формах приоб­
ретения опыта.

Психическое развитие ребенка движимо деятельностью, кото­рая возникает в ответ на появление потребностей. Из них одна из первых и важнейших — потребность в общении со взрослыми. Реа­лизуя ее, младенец вступает в эмоциональное, затем и практи­ческое общение с окружающими. Отношения и способы взаимо­действия с людьми в дальнейшем усложняются благодаря вовле­чению в них предметов и знаковых систем.

2. Л.С.Выготский ввел понятие сложной структуры дефекта:
первичное нарушение (снижение слуха, зрения и т.п.) влечет за
собой вторичные отклонения в развитии. При разной первичной
причине многие вторичные отклонения в младенческом, раннем
и дошкольном возрастах могут иметь сходные проявления. Вто­
ричные отклонения носят, как правило, системный характер, ви­
доизменяя всю структуру психического развития ребенка. Дефек­
ты, например, речевого развития наблюдаются у аномальных де-

тей всех категорий: речь может отсутствовать при глухоте, ала-лии, умственной отсталости, детском церебральном параличе.

Вместе с тем развитие аномального ребенка имеет те же тен­денции, подчиняется тем же закономерностям, что и развитие нормального ребенка. Это положение является основанием для оптимистического подхода к возможностям воспитания и обуче­ния детей с нарушениями жизнедеятельности. Но для их успеш­ности требуется специальное педагогическое воздействие коррек-ционной направленности, учитывающее специфику определен­ного дефекта. Педагогическое воздействие ставит своей целью в первую очередь преодоление и предупреждение вторичных дефек­тов. С помощью педагогических средств может быть достигнута зна­чительная компенсация нарушенных функций.

Своеобразие структуры психического развития, например глу­хого ребенка, можно представить в следующем виде: первичный дефект — нарушение слуха, вторичное отклонение — нарушение речи, отклонение третьего порядка — своеобразное развитие всех познавательных процессов. Для преодоления первичного дефекта необходимо медицинское воздействие, вторичные отклонения поддаются корригирующим педагогическим воздействиям. При­чем чем теснее обусловленность вторичного отклонения первич­ным дефектом, тем сложнее его коррекция. Например, отклоне­ния в произношении у глухих детей в наибольшей степени зави­сят от нарушений слуха, поэтому и их коррекция оказывается наиболее трудной. Становление других сторон речи не находится в столь тесной взаимосвязи с состоянием слуха, и их коррекция осуществляется более легко (например, словарный запас приоб­ретается не только за счет устного общения, но также благодаря чтению и письму).

3. Л. С. Выготскому принадлежит положение о связи общих за­дач воспитания и специальных методик, о подчинении специ­ального воспитания социальному и их взаимозависимости. Спе­циальное воспитание и обучение детей с любыми нарушениями развития требуют разработки специфических педагогических при­емов и методов, создания особых техник и технологий. Напри­мер, при нарушении слуха обучение глухонемых детей (так на­зывали глухих в XIX — начале XX в.) устной речи становится не только вопросом методики их обучения артикуляции, но и цен­тральным вопросом сурдопедагогики. Признается необходимым как можно раньше организовать жизнь ребенка с нарушенным слухом таким образом, чтобы речь была ему нужна и интересна. «Надо создавать потребность в общечеловеческой речи — тогда появится и речь»¹.

¹ Адлер А. Индивидуальная психология // История зарубежной психологии: 30-60-е гг. XX в.: Тексты. - С. 140.

¹ Выготский Л. С. Основные проблемы дефектологии // Собр. соч.: в 6 т. — М., 1'ЖЗ. — Т. 5. — С. 80.

4. Основной путь компенсации для людей с различными нару­шениями Л.С.Выготский видел в их включении в активную тру­довую деятельность, которая обеспечивала бы им возможность формирования высших форм сотрудничества. Высоко оценивая физические возможности компенсации у людей, например с сен­сорными нарушениями (слепых, глухих), ученый считал, что им доступны очень многие виды трудовой деятельности, за ис­ключением некоторых областей, непосредственно связанных с первичным нарушением. При правильном подходе к обучению и к профессиональной подготовке именно вовлечение в трудовую деятельность открывает перед ними возможности вступления в жизнь, создает условия для полноценной интеграции в обще­ство.

5. Глубокое научное и практическое значение имеют суждения Л. С. Выготского о том, что «сама по себе слепота, глухота и дру­гие частные дефекты не делают еще своего носителя дефектив­ным»¹. Судьбу личности решает не дефект сам по себе, а его соци­ально-психологическая реализация. Л. С. Выготский выдвинул по­ложение о качественном своеобразии психического развития де­тей с различными нарушениями: «Ребенок, развитие которого ос­ложнено дефектом, не есть просто менее развитой, чем его нор­мальные сверстники, ребенок, но развитой иначе»². Ученый под­верг критике количественные подходы к определению психоло­гических особенностей развития таких детей, до конца не преодо­ленные и к настоящему времени. «Мы никогда не получим по методу вычитания психологии слепого ребенка, если из психоло­гии зрячего вычтем зрительное восприятие и все, что с ним свя­зано. Точно так же и глухой ребенок не есть нормальный ребенок минус слух и речь»³.

Л. С. Выготский считал, что компенсаторные возможности ин­дивида полностью раскрываются только при условии, если де­фект становится осознанным. При этом сверхкомпенсация де­терминируется, с одной стороны, характером, степенью дефек­та, резервными силами организма, а с другой — внешними со­циальными условиями. «...Компенсация может иметь два край­них исхода — победу и поражение, между которыми располага­ются все возможные степени перехода от одного полюса к дру­гому. Исход зависит от многих причин, но в основном от соот­ношения степени недостатка и богатства компенсаторного фон­да. Но, какой бы исход ни ожидал процесс компенсации, всегда и при всех обстоятельствах развитие, осложненное дефектом, представляет творческий процесс (органический и психологи-

ческий) созидания и пересозидания личности ребенка на осно­ве перестройки всех функций приспособления, образования но-иых — надстривающихся, замещающих, выравнивающих процес­сов, порождаемых дефектом, и прокладывания новых, обход-пых путей развития»¹.

Успешность компенсации зависит от сформированное™ необ­ходимых личностных предпосылок — воли, мотивации, структур­ных компонентов самосознания. Влияние личности прекрасно иллюстрируют слова К.Э.Циолковского, который с детства имел нарушенный слух: «Глухота была моим погоняем, кнутом, кото­рый гнал меня всю жизнь. Она отдаляла меня от людей, от шаб­лонного счастья, заставила меня сосредоточиться, отдаться сво­им навеянным науками мыслям. Без нее я никогда бы не сделал и не закончил столько работ»².

Таким образом, в процессы компенсации психических функ­ций оказываются включенными и биологические, и социальные факторы.

В дальнейшем в работах отечественных психологов (А. Р. Лурия, I). В.Зейгарник, Р.Е.Левиной, И.М.Соловьева, В.В.Лебединского и др.) была продолжена разработка проблем компенсации психи­ческих функций.

Положения Л. С. Выготского легли в основу выделенных В. В.Ле­бединским (1985) параметров, определяющих тип нарушения пси­хического развития, т.е. тип дизонтогенеза.

Первый параметр связан с функциональной локализацией нару­шения и указывает его вид — общий дефект, обусловленный на­рушением регуляторных систем (корковых и подкорковых), или частный дефект, вызванный недостаточностью отдельных функ­ций. Общие и частные нарушения выстраиваются в некоторую иерархию. Нарушения регуляторных систем в той или иной степе-пи влияют на все аспекты психического развития; частные нару­шения нередко компенсируются сохранностью регуляторных или других частных систем.

Второй параметр — время поражения — определяет характер нарушения психического развития. Чем раньше произошло пора­жение, тем вероятнее недоразвитие психических функций; чем позднее оно возникло, тем более возможны повреждения, приво­дящие к распаду структур психических функций.

В ходе развития каждая функция проходит через сензитивный период, который отличается не только наибольшей интенсивно­стью развития, но и большой уязвимостью от различных воздей­ствий. Неустойчивость психических функций может привести к явлениям регресса — возврата функции на более ранний возраст-

¹ Выготский Я. С. Основные проблемы дефектологии. — С. 15.

² Там же. — С. 7.

³ Там же.

¹ Там же.-С. 12.

² Цит. по: Жизнь глухих. — 1967. — № 1. — С. 11.

ной уровень — или к явлениям распада, т.е. грубой дезорганиза­ции. По мнению В.В.Лебединского, нарушение в своем развитии никогда не имеет равномерного характера: в первую очередь стра­дают функции, которые в это время находятся в сензитивном периоде, затем — тесно связанные с поврежденной. Поэтому у ребенка с каким-либо нарушением психического развития одни функции оказываются относительно сохранными, другие — по­врежденными, третьи — в разной степени задержанными.

Третий параметр вытекает из идеи Л.С.Выготского о систем­ном строении нарушения и характеризуется взаимосвязью первич­ных и вторичных дефектов.

Вторичное нарушение — основной объект психолого-педаго­гической коррекции аномального развития. Необходимость наи­более ранней коррекции вторичных нарушений обусловлена осо­бенностями психического развития детей. Пропущенные сроки в обучении и воспитании ребенка с нарушенным психическим раз­витием в более позднем возрасте автоматически не компенсиру­ются, а требуют более сложных специальных усилий для их пре­одоления.

В процессе психического развития иерархические отношения между первичными и вторичными нарушениями изменяются. На начальных этапах основным препятствием к обучению и вос­питанию является первичный дефект. На последующих этапах вто­рично возникшие нарушения психического развития начинают играть ведущую роль, препятствуя социальной адаптации ре­бенка.

Четвертый параметр —- нарушение межфункциональных взаи­модействий. Внормальном психическом развитии ребенка выде­ляются такие типы взаимодействия психических функций, как их временная независимость, ассоциативность и иерархичность. Вре­менная независимость функций характерна для ранних этапов онтогенеза, например относительная независимость развития мышления и речи до 2-летнего возраста. С помощью ассоциатив­ных связей разномодальные чувственные впечатления объединя­ются в одно целое на основе пространственно-временной близо­сти (например, образ дома, времени года). Самый сложный иерар­хический тип взаимодействия обладает высокой пластичностью и устойчивостью, что позволяет в случае необходимости произво­дить компенсаторную перестройку психической функции (Берн-штейн Н.А., 1966).

Каждая из психических функций имеет свой цикл развития, в котором чередуются периоды более быстрого (например, сензи-тивный период) и более медленного ее формирования. В то же время перестройка и усложнение функций происходят в опреде­ленной последовательности с опережающим развитием одних по отношению к другим.

При нарушениях психического развития возникают диспропор­ции в межфункциональных взаимодействиях. Причем эти процес­сы характерны для разных вариантов дизонтогенеза. Временная независимость превращается в изоляцию. Изолированная функ­ция зацикливается в своем развитии. В таком положении может оказаться не только поврежденная, но и сохранная функция, если для ее дальнейшего формирования требуется координирующее воз­действие со стороны поврежденной. Например, при умственной отсталости нередко отмечается хорошее развитие механической памяти. Однако возможности ее использования ограничены из-за нарушения мышления, поэтому успешное функционирование ме­ча и ической памяти обнаруживается изолированно.

Ассоциативные связи при нарушенном развитии отличаются инертностью; в результате возникают их патологическая фикса­ция, трудности усложнения. Явления фиксации могут наблюдать­ся как в познавательной сфере в виде инертных стереотипов, так и в эмоциональной в виде различных аффективных комплексов, например страхов. При разных вариантах нарушений психическо­го развития наибольшие трудности отмечаются в формировании сложных межфункциональных связей — иерархических. Часто они ЁЫвают недоразвитыми, нестойкими, регрессируют при малей­ших затруднениях. Например, дети с ЗПР, освоив простые счет­ные операции, при любом затруднении возвращаются к счету на пальцах.

При нормальном развитии эти типы связей — временная неза­висимость, ассоциативность, иерархичность — отражают уровни организаций психических функций. Их усложнение протекает вопределенной хронологической последовательности, обусловлен­ной законом гетерохронии — разновременностью формирования различных психических функций с опережающим развитием од­них по сравнению с другими. Например, в период раннего детства главную роль играет развитие восприятия. В дальнейшем овладе­ние в предметной деятельности орудийными свойствами предме­та и закрепление их в слове приводят к перестройке отношений между восприятием, действием и речью.

При дизонтогенезе возникают диспропорции в развитии — псинхронии разного типа, среди которых можно выделить несколь­ко. Первый — явления ретардации — незавершенности отдельных периодов развития, незавершенности формирования психических функций, отсутствия инволюции более ранних форм.

Известный логопед Р.Е.Левина (1968) исследовала детей с об­щим недоразвитием речи, у которых наблюдалось патологически длительное сохранение автономной речи. В норме автономная речь, т.е. использование ребенком таких слов, которыми взрослые обыч­но не пользуются, появляется на втором году жизни и существует н течение нескольких месяцев. Как правило, взрослые требуют от

ребенка четкого произношения и дают ему соответствующие об­разцы слов, что положительно сказывается на развитии фонема­тического слуха и артикуляции. В результате автономная речь ис­чезает. У детей с общим недоразвитием речи такая инволюция не наступает. Дальнейшее их речевое развитие происходит не в ре зультате смены автономной речи на обычную, а внутри самой автономной речи за счет накопления словаря автономных слов, т.е. фиксируется один из низших этапов развития речи.

Второй тип асинхроний составляют явления акселерации от­дельных функций, например очень раннее по сравнению с нор­мой (до года) развитие речи при раннем детском аутизме.

Третий тип представляет собой сочетание акселерации и ре­тардации психических функций. Так, при детском аутизме наблю­дается сочетание раннего возникновения речи с отставанием в развитии моторной сферы.

Перечисленные параметры выступают по-разному при различ­ных вариантах нарушений развития познавательной, моторной и эмоциональной сфер. Обобщив результаты исследований психо­логов, дефектологов и психиатров, В.В.Лебединский (1985) пред­ложил выделять следующие типы нарушений психического раз­вития: недоразвитие, задержанное развитие, поврежденное раз­витие, дефицитарное развитие, искаженное развитие, дисгармо ничное развитие. В данной классификации объединяются наруше­ния, вызванные отставанием, — недоразвитие, задержанное раз­витие; нарушения, в которых ведущим признаком является асин-хрония развития, — искаженное и дисгармоническое развитие; и нарушения, обусловленные поломкой отдельных функций, — по­врежденное и дефицитарное развитие.

Для недоразвития характерно раннее время поражения, при котором имеет место незрелость мозга (умственная отсталость). Вторичному дефекту свойственна сложная «кольцевая» структура. Инертность психических процессов сочетается с фиксацией на примитивных ассоциативных связях. Формирование иерархических взаимодействий затруднено. В психическом развитии детей преоб­ладают явления ретардации, например: замедленный темп вое приятия, неспособность к обобщениям, меньшая дифференци рованность восприятия по сравнению с нормально развивающи мися детьми. Так, умственно отсталым детям требуется значительно больше времени, чтобы воспринять какой-либо материал (сюжет ную картину и др.). Психические функции у них недоразвить! неравномерно, наиболее выражена недостаточность высших пси­хических функций: интеллект страдает в большей степени, чем речь, а последняя, в свою очередь, нарушена больше, чем восприятие.

Для задержанного развития свойственно замедление темгш формирования познавательной и эмоциональной сфер с их вре

менной фиксацией на более ранних возрастных этапах. При за­держке психического развития конституционального происхож­дения эмоциональная сфера детей находится на более ранней ступени развития. При задержке психического развития сомато­генного происхождения, обусловленной длительными хрониче­скими заболеваниями, снижается общий тонус психики ребенка, наблюдается астения, повышенная истощаемость, что влияет на функционирование познавательной сферы. Задержка психиче­ского развития психогенного происхождения связана с неблаго­приятными условиями воспитания (безнадзорность, микросоци­альная запущенность, жестокость, гиперопека и т.п.). Напри­мер, при гиперопеке отмечается задержка эмоционального раз­вития, проявляющаяся в психической неустойчивости, неуме­нии регулировать свои эмоции, в импульсивности. При задержке психического развития церебрально-органического происхожде­ния наблюдается запаздывание формирования двигательных функ­ций, речи, смены этапов сюжетно-ролевой игры, замедление темпа интеллектуальной деятельности при общей повышенной утомляемости.

Анализ разных вариантов задержанного развития показывает, НТО для них всех характерна мозаичность поражения, при которой наряду с нарушенными функциями имеются и сохранные. Психи­ке таких детей свойственны фиксация на более элементарных свя­зях, замедленность формирования иерархических взаимодействий, что приводит к задержке инволюции более ранних форм.

Большая сохранность систем регуляции предопределяет луч­ший прогноз и возможности коррекции задержанного психиче­ского развития по сравнению с недоразвитием.

Поврежденное развитие связано с более поздними сроками (по­сле 2 — 3 лет) патологического воздействия на мозг, когда часть мозговых систем уже сформирована. Примером такого развития может служить органическая деменция, при которой особенно­сти дизонтогенеза определяются сочетанием грубого поврежде­ния ряда сформированных психических функций с недоразвити­ем онтогенетически более молодых образований (лобных систем). При этом характерны расстройства эмоциональной сферы, не­редко сопровождающиеся растормаживанием влечений, наруше­ниями целенаправленной деятельности. Повреждение ведет к изо­ляции отдельных систем, распаду иерархических связей, грубому регрессу интеллекта. При нарушении, возникшем в дошкольном возрасте, наблюдаются расстройства игровой деятельности в виде |е стереотипности, однообразия действий. Если же оно наступило и младшем школьном возрасте, может отмечаться довольно со­хранная речь при элементарности учебных навыков, резком сни­жении интеллектуальной работоспособности и в целом учебной деятельности. В структуре поврежденного психического развития

сочетается регресс психических функций со стойкой их фиксаци ей на ранних этапах формирования.

Дефицитарное развитие бывает обусловлено тяжелыми нару шениями отдельных систем -* зрения, слуха, речи, опорно-дви­гательного аппарата. Первичный дефект ведет к недоразвитию функций, наиболее тесно с ним связанных, а также к замедлс нию развития других функций, связанных с пострадавшей опо­средованно. Нарушение развития частных психических функций тормозит психическое развитие в целом. Асинхрония проявляется в разной степени недоразвития одних анализаторных систем при сохранности других, что способствует возникновению явлений изоляции. Так, нарушение зрительной системы приводит к недо­развитию координации между речью и действием; поражение слу­ховой системы — к трудностям координации между мышлением и речью. Решающее значение при дефицитарном типе психиче ского развития имеет потенциальная сохранность незатронутых сенсорных структур, интеллектуальной сферы, систем регуляции. Компенсация возможна лишь в условиях адекватного воспитания и обучения.

Наиболее характерным примером искаженного развития яв­ляется ранний детский аутизм (РДА). В этом случае в формирова­нии психических функций наблюдается иная последовательность, чем при нормальном развитии: становление речи у детей опе­режает формирование двигательных функций, словесно-логиче­ское мышление складывается раньше предметных навыков. Боль­шое значение при искаженном развитии приобретают явления изоляции, при этом функции, развивающиеся ускоренно, не ока­зывают поддерживающего влияния на развитие других, не «под­тягивают» их. Важный признак РДА составляют трудности осво­ения навыков целенаправленного поведения. Это может прояв­ляться в расторможенности, в отвлекаемости таких детей. Пред­ложенная взрослым цель, речевая инструкция никак не регули­руют их поведение, они не в состоянии отвлечься от непосред­ственных впечатлений, которые разрушают организующее влия­ние взрослого. Другим вариантом искаженного поведения могу: быть пассивный уход в себя, безразличие, отсутствие реакций на окружающее.

Причинами таких искажений являются болезненно повышен­ная чувствительность эмоциональной сферы с плохой переноси­мостью обычных по силе воздействий внешней среды; склонность к фиксации на неприятных впечатлениях (отсюда — готовность к страхам) и слабость общего и психического тонуса, обусловлива ющие низкую способность к сосредоточению внимания, к фор мированию произвольных форм поведения, повышенной пресы­щаемое™ в контактах с окружающими, в том числе с близкими людьми (Никольская О. С, 1997, 2000). Страхи и дефицит обще

пня приводят к отставанию аутичного ребенка в социальном раз-питии.

Отличительная особенность дисгармонического развития состоит по врожденной либо рано приобретенной диспропорционально­сти формирования психики в ее эмоционально-волевой сфере. Примером такого развития является психопатия — патологиче­ское развитие характера, для которого свойственны неадекватные реакции на внешние раздражители, вследствие чего ребенку трудно приспособиться к условиям жизни в обществе. О наличии данного отклонения можно судить по тому, что наблюдаемые нарушения имеют тотальный характер, проявляются в разных сферах жизни на протяжении длительного времени и приводят к социальной 'к-(адаптации (Ганнушкин П. Б., 1933).

Возникновение психопатий бывает обусловлено либо наслед­ственными, генетическими факторами (конституциональные пси­хопатии), либо экзогенными вредностями, действующими на ран­них этапах онтогенеза (органические психопатии), либо влияни­ем длительно действующих неблагоприятных средовых факторов иусловий воспитания. Степень выраженности психопатии и осо-■Нности проявлений зависят от условий воспитания и от окру­жения ребенка.

Дисгармоническому развитию свойственны сочетание ретар­дации одних систем с акселерацией других, развитие, сходное сискаженным, но вызванное иными причинами, нарушение иерар­хии в последовательности формирования психических функций. Например, при шизоидной психопатии часто наблюдаются высо­кий уровень развития интеллекта, раннее возникновение позна­вательных интересов в сочетании с трудностями овладения двига­тельными навыками (например, навыками письма), эмоциональ­ной неадекватностью, неконтактностью.

Различные варианты дизонтогенеза могут сосуществовать, со­четаясь друг сдругом при преобладании какого-либо ведущего. 11оэтому основной путь компенсации — структурно-динамическое изучение нарушенного развития, раскрытие его психологических механизмов и нахождение адекватных средств воздействия.