Создание советской образовательной системы
Приоритетными задачами образовательной политики молодого Советского государства являлись ликвидация неграмотности среди взрослого населения, повышение общего образовательного уровня трудящихся. Решение этих задач должно было способствовать также формированию гуманистической культуры и политической сознательности строителей социалистического общества. «Безграмотный человек стоит вне политики», – отмечал Ленин. Таким образом, ликвидация неграмотности была призвана создать фундамент культурного и экономического прогресса общества. Однако поставленная задача была весьма трудной: в дореволюционной России неграмотных было больше половины населения.
27 октября 1917 г. совместным Декретом ВЦИК и СНК была учреждена Государственная комиссия по просвещению – руководящий орган в системе народного образования и культуры. По положению «О единой трудовой школе РСФСР» (октябрь 1918 г.) вводилось бесплатное и совместное обучение детей (трудящихся) школьного возраста. 26 декабря 1919 г. вышел декрет о ликвидации неграмотности, согласно которому всё трудящееся население страны в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, обязывалось обучаться грамоте. При этом язык обучения у представителей нацменьшинств – русский или родной – предоставлялся личному выбору самого обучающегося.
За короткий срок с 1917 по 1920 г., в условиях Гражданской войны, советская власть смогла подготовить институциональную и законодательную базу для проведения политики ликбеза: введено бесплатное школьное обучение для детей трудящихся, совместное обучение детей обоего пола; все национальности получили право обучения на родном языке; начала формироваться система общественного дошкольного воспитания; были созданы школы ликвидации неграмотности (для людей 16-50 лет). 19 июня 1920 года была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧКликбез). Для реализации ликбеза к осени 1920 года органами Комиссии были созданы курсы учителей — ликвидаторов неграмотности.
Главными опорными пунктами ликбеза стали многочисленные библиотеки, избы-читальни, клубы («красные чумы», «красные юрты»). На первом Всероссийском съезде по ликвидации неграмотности, проходившем в 1922 году, приоритетной задачей провозглашалось обучение грамоте пролетариата и других трудящихся в возрасте 18—30 лет по семимесячной программе в ликпункте (школе грамоты) по 6-8 часов еженедельно. В 1920-е гг. было издано огромное количество букварей для взрослых: «Долой неграмотность» (второе издание включало известную фразу для обучения чтению — «Мы — не рабы, рабы — не мы»), «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В.В. Смушкова, «Букварь для рабочих» Е.Я. Голанта, а также для взрослых на 40 языках народов СССР.
В 1923 году Наркомпрос издал декрет о создании Всероссийского добровольного общества «Долой неграмотность». Оно создавало школы, члены которых вели индивидуальную работу по обучению неграмотных.
Важной составляющей школьного строительства на новом этапе было осуществление всеобщего начального обучения. 20 августа 1923 г. СНК РСФСР принял решение приступить к разработке плана Всеобщее обучение (Всеобуч). В августе 1925 г. ВЦИК и СНК РСФСР определили конечный срок реализации плана на 1933/34 учебный год. Аналогичные законы о всеобщем обучении были приняты в республиках: в УССР (1924), БССР (1926), в ЗСФСР и в некоторых республиках Средней Азии в конце 1920-х гг.
Основной приток учащихся составляли беспризорники, дети, потерявшие родственников и место жительства во время Первой мировой и Гражданской войн. К 1922 году их численность в СССР составляла 7 млн. человек. В январе 1921 года первый председатель ВЧК по борьбе с контрреволюцией Ф.Э. Дзержинский создал и возглавил Комиссию по улучшению жизни детей (Деткомиссия) при ВЦИК. В её компетенцию входило не только решение материальных и социальных нужд детей, но и обучение их грамоте. Эта работа шла совместно с Наркомпросом, а также общественными организациями – «Фондом имени В.И. Ленина для оказания помощи беспризорным детям», обществом «Друзья детей» и др. В ходе борьбы с беспризорностью раскрылся талант великого советского педагога А.С. Макаренко. К 1935 году массовая беспризорность в СССР была ликвидирована. Все дети были охвачены начальным обучением.
Отдел национальных школ Наркомпроса РСФСР занимался созданием и развитием национальных школ,. В течение десятилетия для народов, не имевших своей письменности (ногайцы, балкарцы, тувинцы, адыгейцы и др.), были созданы алфавиты (первоначально на основе латинского графики, с конца 30-х гг. – на базе кириллицы), буквари и учебные пособия на родных языках. Был обеспечен дифференцированный подход к определению типов школ в зависимости этнографических и географических условий тех или иных территорий.
Политика ликбеза дала свои плоды. Если в 1920 году в России грамотой владело 44,1% населения (73,5% в городах), то к 1932 году грамотность лиц в возрасте от 16 до 50 лет по СССР в целом составляла 90,3% (города — 97%). Среди призывников в армию проблема грамотности уже не стояла. А доля призывников, имеющих высшее и полное среднее образование, в 1939—1940 гг. составляла треть от общего числа призванных.
Таким образом, в сложнейших условиях преодоления последствий Гражданской войны, осуществления политик коллективизации и индустриализации, был создан новый социально-культурный уклад. Политика ликбеза обеспечила промышленность и сельское хозяйство грамотными людьми, способными овладеть определённой специальностью. Овладение грамотой повышало общественный статус советских людей, расширяло их кругозор, мотивировало на дальнейшую учебу и саморазвитие. Реализация политики борьбы с неграмотностью явилась подготовительным этапом к охвату населения всеобщим начальным, а затем и общим образованием.
В условиях становления советской власти была разработана сбалансированная концепция реформы отечественной школы. В 1917-1920 гг. была введена государственная монополия на начальное и общее школьное и профессиональное образование. Школа отделялась от церкви, частные школы были запрещены. Давно назревшим гуманистическим шагом, осуществленным только с установлением советской власти, стал запрет физического наказания учащихся. Система школьного образования состояла из начальной школы первой ступени (4 года обучения), основной общеобразовательной семилетней школы и средней общеобразовательной девятилетней школы второй ступени. При этом обеспечивалось единство системы образования и преемственность образовательных ступеней. Советская организация системы образования была постепенно взята на вооружение многими странами.
Революционно-нигилистические настроения проникали во все поры молодого Советского государства, не обойдя и становящуюся систему образования, и педагогическую мысль, сказавшись на формировании теоретико-концептуальной основы реформирования отечественной средней и высшей школы 20-х годов. Во многом это было связано с проблемой поисков ориентиров и концепций формирования личности нового типа, «вселенского человека», борца за социализм в процессе культурного строительства послереволюционного времени. Ярким примером тому являются концепции идеологов партии. А. Богданов полагал, что новый человек – это научно- организованный в единое целое пролетарий. Л. Троцкий акцентировал внимание на материально-биологической составляющей человеческой природы и предлагал создать сверхчеловека как новый общественно-биологический тип личности. Своя концепция сверхчеловека как совершенной личности будущего, формирующейся через творчество и всестороннее воспитание, имелась у А. Луначарского. Все эти искания отразились на развитии отечественной психологической и педагогической мысли.
Стремясь связать психолого-педагогический процесс и реалии строящегося социалистического государства, многие советские учёные принялись разрабатывать новые, «пролетарские» подходы к изучению детей разных возрастов с целью создания «нового человека» Это нашло отражение в популярности таких псевдонаучных дисциплин, как педология и евгеника.
У истоков педологии как науки о ребёнке стояли лидер педологического движения в СССР психиатр А.Б. Залкинд, педагог и психолог П.П. Блонский. Педология в концепции Блонского основывалась на идее «биогенетического закона» человека, согласно которой все психическое развитие человека механически подчиняется законам биологии, и в меньшей степени – социальной среде. Утверждалось, что, зная законы биологии, можно развивать, наряду с животноводством и зоотехникой, человеководство.
На близких позициях стояли и сторонники евгеники. Представители этого направления, генетики Н.К. Кольцов и Ю.А. Филипченко, исходили из представления о человечестве только как о биологическом виде, а не как совокупности личностей. В этой связи они предлагали метод генетического улучшения человеческой породы – искусственный отбор, применявшийся в животноводстве. В первую очередь, размножаться должны были люди выдающихся способностей, которые, согласно их теориям, наследовались. М.В. Волоцким была даже разработана специальная «пролетарская евгеника».
Нивелировка личностно-ориентированного подхода, идея полного подчинения частного интереса коллективному началу была характерна и для «социогенетического» направления педологии, которое развивал А.Б. Залкинд. Согласно данному подходу, биологическое начало ребенка всецело имеет социальную обусловленность, поэтому никакой связи развития индивида с прошлым человечества не существует. Данные убеждения всецело разделял и Н. Бухарин.
Однако нигилистические идеи в 1920-е годы поддерживало не всё научное сообщество. Крупнейшие учёные с мировым именем – такие, как великий физиолог И. Павлов, физиолог А. Ухтомский, биолог Н.Тимофеев-Ресовский, создатель концепции ноосферы В. Вернадский – скептически относились к данным психолого-футуристическим концепциям.
Педология стала широко использоваться в школьной и вузовской практиках и принесла им большой вред. Классическая система преподавания – классово-урочная и лекционно-семинарская – отбрасывалась как «реакционная» и заменялась на «комплексное обучение». Последнее было ориентировано на изучение не учебных предметов, а произвольно выбранных «бригадой» школьников или студентов «научных» тем, входящих в «комплексы адаптации» или проекты, которые бы позволили приспосабливаться на их основе к жизненным ситуациям. Например, такими темами могли быть: «Как подготовиться к зиме», «Дом и быт» и т.д. Данный подход приводил к нарушению систематичности обучения и снижению уровня теоретических знаний по основам наук. Осуществлялось комплексное обучение посредством лабораторно-бригадного метода, который акцентировал внимание на сугубо коллективном методе воспитания «новых людей», основывался на работе учащихся в «бригадах», коллективной сдаче зачётов и ответов по принципу «один за всех». Таким образом, отсутствовал индивидуальный учёт успеваемости учащихся. При данной системе обучения роль преподавателей сводилась к консультированию и контролю за посещаемостью и не предусматривала передачу знаний и опыта.
Другим опасным для советской системы образования элементом педологических экспериментов являлась идея отсутствия связи развития человека и опыта прошлых поколений, что в первую очередь отразилось на исторической науке. Благодаря деятельности «главы марксистской исторической школы в СССР» М.Н. Покровского история была изгнана из системы преподавания и заменена на сомнительное по своей научной природе обществоведение.
Полагая, что «история – это политика, опрокинутая в прошлое», Покровский субъективно переносил характеристики из современной ему действительности на события прошлого. Так, например, отряды Пугачева он сравнивал с красногвардейскими отрядами Гражданской войны советского периода. Установки на космополитизм и троцкизм в области образования разделял и нарком просвещения А.В. Луначарский, заявивший на первом Всесоюзном учительском съезде (1925 г.) что «идея патриотизма насквозь лживая». Его поддерживал Н. Бухарин. Такие заявления воспринимались в качестве официальных установок и ориентиров в системе образования и воспитания.
Однако к концу 20-х годов ситуация стала меняться. Ещё в 1929 г. Н.К. Крупская чётко сформулировала негативные последствия экспериментов в области образования, указав на то, что педология стала «превращаться в какую-то схематику», которая пытается «мертвыми схемами и модными словечками подменить факты живой действительности»[18].
В начале 30-х гг. развернулась серьезная борьба против нигилистических концепций педологов.
25 августа 1931 г ЦК ВКП(б) принял постановление «О начальной и средней школе», в котором осудил методологическое прожектерство и дал принципиальные указания о коренном изменении учебно-воспитательной работы школы. В постановлении указывалось, что школа не дает достаточного объема систематических общеобразовательных знаний и неудовлетворительно готовит для техникумов и для высшей школы вполне грамотных людей, хорошо владеющих основами наук. В этой связи ЦК ВКП(б) провозгласил борьбу за овладение основами наук решающим звеном в работе школы. Также подчёркивалось, что политехническое обучение должно строиться на основе овладения общеобразовательными предметами и знакомить учащихся со всеми главными отраслями производства в тесной связи обучения с производительным трудом. Это указание имело большое значение, поскольку во многих школах занятия учащихся ручным трудом носили не политехнический, а ремесленный характер.
На основе данного постановления были утверждены новые учебные планы, исходившие из традиций дореволюционной школы, связанные с предметным преподаванием. Возвращение к традиционной российской системе обучения проявилось и в осуждении «лабораторно-бригадного метода» работы, возвращении классно-урочной системы занятий в школах, а также обязательной школьной формы. Вернулись и личностно-ориентированный подход преподавания, индивидуальный систематический учет знаний учащихся.
Партийное постановление от 4 июля 1936 г. «О педологических извращениях в системе наркомпросов» указывало на порочность идей о фаталистической обусловленности судьбы человека, ребёнка влиянием наследственности и «неизменной среды», а также на неэффективность тестовых испытаний по измерению «одаренности» детей. Постановление положило конец работе педологов в школе и открыло пути дальнейшего развития советской педагогики и психологии, призывавшихся строить «подлинно марксистскую» науку о детях.
С мая 1934 года согласно постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) в школы на правах общеобязательной дисциплины вернулась отечественная история. Коммунистическая партия и правительство рекомендовали сообщать учащимся исторические события в историко-хронологической последовательности, использовать наглядные пособия (картины по курсу истории, географические карты) и отрывки из художественных литературных произведений.
Радикальные изменения происходили и в системе высшего образования. После революции вузы также подвергались реорганизации в левацком духе. В августе 1918 г. СНК издал декрет «О правилах приема в высшие учебные заведения», по которым пролетарской молодежи предоставлялось право поступать в вузы без аттестата о среднем образовании, при этом вступительные экзамены отменялись. 1 октября 1918 г. были отменены ученые степени и звания. Правда, уже в 1919 г. была создана система рабочих факультетов (рабфаков) для подготовки поступающей (без экзаменов) в вузы рабочей молодежи, что должно было несколько сгладить негативные последствия «революционных» нововведений.
В 30-е годы началось возвращение к классической дореволюционной системе высшего образования. Согласно постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 23 июня 1936 года «О работе высших учебных заведений и о руководстве высшей школой»возрождались традиционные формы учебной работы под руководством преподавателей: лекции, практические занятия и семинары, производственная практика. Были восстановлены индивидуальные оценки и вступительные экзамены. А ещё годом ранее были отменены социальные ограничения при приёме в вузы.
В 1934 г. на XVII съезде ВКП(б) была поставлена задача о всеобщем образовании в объёме семилетки, которое было введено к 1937 г. Уже в 1938-1939 учебном году в СССР 97,3 % детей, окончивших начальную школу, перешли учиться в среднюю.
С 1934 года в СССР действовало три типа общеобразовательных школ: начальная (1—4 классы), неполная средняя (7-летняя), средняя, подразумевавшая 10-летний срок обучения.
Изменения затронули и систему преподавательских кадров. Согласно постановлению СНК СССР от 13 января 1934 г. «Об ученых степенях и званиях» устанавливались ученые звания: ассистента (в высших учебных заведениях) или младшего научного сотрудника (в научно-исследовательских учреждениях); доцента (в вузах) или старшего научного сотрудника (в НИУ); профессора (в вузах) или действительного члена научно-исследовательского учреждения, а также научные степени кандидата и доктора наук.
Советская власть высоко ценила научно-преподавательские кадры. Согласно утверждённой в 1937 г. новой штатно-окладной системе заработной платы преподавателей вузов устанавливались оклады от 500 руб. (ассистент, не имеющий ученой степени) до 1500 руб. (профессор, доктор наук, заведующий кафедрой). В отдельных случаях оклады профессоров могли достигать 2000 руб., а доцентов — 1500. Размер стипендии студентов мог доходить до 183 руб. с учётом, что минимальный размер зарплаты в тот период составлял 110 руб. Таким образом, стипендии (её получало около 70% студентов) было достаточно, чтобы не работать и полностью посвящать себя учёбе, что положительно сказывалось на качестве подготовки.
Большое значение для улучшения воспитательной работы имело постановление ЦК ВКП(б) «О работе пионерской организации», принятое в апреле 1932 года. В нём отмечалось: «В центр внимания пионерорганизации поставить задачу выработки социалистического отношения к учебе, труду и общественно-практической работе как в своих пионерских рядах, так и среди детей». В результате этого постановления во всех республиках стали открываться и расширять свою работу Дворцы и Дома пионеров, детские туристские станции и базы, станции юных натуралистов и юных техников, клубы, кино и театры. Возникли первые детские железные дороги. Оживилась работа детских библиотек.
Таким образом, к началу 40-х годов были достигнуты значительные успехи в народном и профессиональном образовании. Так, количество учащихся в СССР за 20 лет после Октябрьской революции к 1937 году по сравнению с предвоенным 1914 годом увеличилось в 3,5 раза (в средних школах – в 20,2 раза), а количество высших учебных заведений выросло в 7,7 раза.
Особое внимание правительство уделяло созданию системы педагогических учебных заведений, которые должны были восполнить нехватку учительских кадров. В 1929 году на базе педагогического факультета 2-го МГУ решением Наркомпроса был создал Московский государственный педагогический институт – главный педагогический вуз страны. С введением всеобщего обязательного начального обучения возросла сеть педагогических техникумов (переименованных позже в педагогические училища), подготовлявших учителей начальных школ. В 1933 году были учреждены двухгодичные учительские институты.
В ходе культурной революции была создана советская народная интеллигенция. Образование стало общедоступным. Была создана основа советской системы образования с её установкой на постоянное саморазвитие и самосовершенствование личности, исходя из общегуманистических идеалов. Центральное место в формировании массового советского сознания заняли вопросы патриотического и интернационального воспитания, основанного на истории Отечества. Особенностью советского социогуманитарного образования являлась его духовно-идеологическая направленность.