Слюсаренко Дарья - Алчевская, Христина Даниловна

Дата рождения:16 апреля 1843

Гражданство: Российская империя

Дата смерти:15 августа 1920 (77 лет)

Место смерти: город Харьков

Супруг: Алексей Кириллович Алчевский

Христи́на Дани́ловна Алче́вская, урожд. Журавлёва (4 (16) апреля 1843 — 15 августа 1920, Харьков) — русский и украинский педагог, просветитель, жена предпринимателя и мецената А. К. Алчевского, тёща академика архитектуры Алексея Бекетова.Содержание Биография
Известна своей неутомимой деятельностью на пользу народного образования, стояла с 1860-х годов во главе харьковской воскресной школы, в которой по её инициативе была введена система педагогических советов и педагогических дневников учащихся.
По почину Алчевской и при её деятельном сотрудничестве издан критический указатель книг для народного и детского чтения: «Что читать народу?», заключающий в себе ряд рецензий на народные книги и отзывы о них самих читателей из народа. Ей принадлежат статьи: «Огородник», рассказ («Детское Чтение», 1870), «История открытия школы в деревне Алексеевке» («Южный Край», 1881) и «Драматические произведения, как они понимаются народом» («Северный Вестник», 1887).

Соавтор библиографических трудов «Что читать народу?» (3 тома, 1888—1906). Основоположник методики обучения грамоте взрослых.

В 1887 году в село Алексеевка Екатеринославской губернии (сейчас Луганская область Украины) для работы в народной школе Алчевской приехали молодые супруги Гринченко: Борис Дмитриевич и Мария Николаевна.[1]

Её сотрудником и учеником был украинский националист, террорист Николай Михновский, взорвавший в 1904 году памятник Александру Сергеевичу Пушкину на Театральной площади Харькова (на том самом месте, где памятник стоит в настоящий момент).

Библиография

Х. Д. Алчевская. Полувековой юбилей 1862—1912. М., 1912;

Фридьева Н. Я. Жизнь для просвещения народа: (О деятельности Х. Д. Алчевской). М., 1963; Рус. писатели, 1800—1917

16. Ткаченко Галина -Анисимов, Василий Афанасьевич
Анисимов, Василий Афанасьевич

Род деятельности:математика и педагогика

Дата рождения:10 марта 1860

Место рождения:Смоленская губерния, Российская империя

Подданство: Российская империя

Дата смерти:9 сентября 1907 (47 лет)

Василий Афанасьевич Анисимов (1860—1907) — выдающийся российский математик и педагог[1].

Биография

Василий Афанасьевич Анисимов родился 10 марта 1860 года в Смоленской губернии Российской империи в семье русского крепостного крестьянина.

Успешно окончил Московский университет (согласно Большой биографической энциклопедии Киевский университет[2]).

С 1882 по 1885 год Анисимов В. А. работал в Московском университете, а в 1887 году был командирован за границу, где (в Берлине и Париже) совершенствовал свои знания.

В 1889 году В. А. Анисимов был назначен приват-доцентом в Московском университете и защитил магистерскую диссертацию «Основания теории линейных дифференциальных уравнений» (Москва).

С 1 января 1890 года Василий Афанасьевич Анисимов — экстраординарный профессор чистой математики Варшавского университета и в 1892 году, после защиты докторской диссертации «Круг Фукса и его приложения» (в которой доказал ошибочность метода Лазаря Фукса относительно аналитического продолжения функции с помощью так называемого предельного круга), получил звание ординарного профессора. В 1898 году получил еще кафедру чистой математики в Варшавском политехническом институте. Анисимов также получил ряд важных результатов в теории аналитических функций, теории уравнения Риккати и в теории интегрирования дифференциальных уравнений.

17. Третьяк Юлия-К. Д. УШИНСКИЙ"Человек как предмет воспитания. "1 часть

Задача П.а.: не в том, чтобы дать универсальные правила воспитания, годные на все случаи жизни, а в том, чтобы помочь учителям узнать реальные психофизические и психические закономерности человека, чтобы они могли в каждой конкретной ситуации принимать наиболее соответствующее решение об адекватных педагогических мерах. "Мы не говорим педагогам: поступайте так или иначе; но говорим им: изучайте законы тех психических явлений, которыми вы хотите управлять, и поступайте, соображаясь с этими законами и теми обстоятельствами, в которых вы хотите их приложить. Не только обстоятельства эти бесконечно разнообразны, но и самые натуры воспитанников не походят одна на другую. Можно ли же при таком разнообразии обстоятельств воспитания и воспитываемых личностей предписывать какие-нибудь общие воспитательные рецепты? Едва ли найдется хоть одна педагогическая мера, в которой нельзя было бы найти вредных и полезных сторон и которая не могла бы дать в одном случае полезных результатов, в другом вредных, а в третьем никаких" [с.36].

Педагогика - не наука, а искусство: наука изучает существующее или существовавшее, а искусство стремится творить то, чего еще нет. Всякое искусство имеет свою теорию, которая предписывает правила для практической деятельности, черпая основания для этих правил в науке. Джон Стюарт Милль: "Где говорят в правилах и наставлениях, а не в утверждениях относительно фактов, там искусство... Положения искусства не утверждают, что что-нибудь есть, но указывают на то, что должно быть" [с. 8]. Ясно, что в таком смысле ни политику, ни педагогику нельзя назвать науками; ибо они не изучают того, что есть, но только указывают на то, что было бы желательно видеть существующим, и на средства к достижению желаемого. Поэтому педагогика - искусство, а не наука воспитания.

Два значения термина "педагогика":

· широкое: педагогика - собрание наук, которые содержат факты, в которых обнаруживаются свойства предмета воспитания, т.е. человека. К обширному кругу антропологических наук принадлежат: анатомия, физиология и патология человека, психология, логика, филология, география, изучающая землю как жилище человека и человека как жильца земного шара, статистика, политическая экономия и история в обширном смысле, куда У. относит историю религии, цивилизации, философских систем, литератур, искусств и собственно воспитания в узком смысле этого слова. "Если педагогика хочет воспитывать человека во всех отношениях, то она должна прежде узнать его тоже во всех отношениях" [с. 15].

· узкое: собрание правил воспитательной деятельности, выведенных из всех антропологических наук. Следовательно, педагогика в этом значении целиком зависит от состояния всех указанных наук. А поскольку У. считал, что в его время сами эти науки еще только в стадии своего становления, то педагогика, естественно, находится в полном младенчестве. Будут совершенствоваться науки - будет совершенствоваться и воспитательная теория, поскольку она перестанет строить правила, ни на чем не основанные, а наоборот, каждое свое правило станет выводить из фактов, добытых наукой.

2. Три главные основы педагогики (в узком смысле): физиология, психология и логика.

Педагогика - высшее из искусств:

· "...потому что она стремится удовлетворить величайшей из потребностей человека и человечества - их стремлению к усовершенствованиям в самой человеческой природе: не к выражению совершенства на полотне или в мраморе, но к усовершенствованию самой природы человека - его души и тела..." [с. 8];

· стремится к недостижимому идеалу совершенного человека;

· "...можно надеяться, что человечество, наконец, устанет гнаться за внешними удобствами жизни и пойдет создавать гораздо прочнейшие удобства в самом человеке, убедившись не на словах только, а на деле, что главные источники нашего счастья и величия не в вещах и порядках, нас окружающих, а в нас самих"

Необходимость ясного определения цели воспитания: "Что сказали бы вы об архитекторе, который, закладывая новое здание, не сумел бы ответить вам на вопрос, что он хочет строить... То же самое должны вы сказать и о воспитателе, который не сумеет ясно и точно определить вам цель своей воспитательной деятельности" [с.11]. "Определение цели воспитания мы считаем лучшим пробным камнем всяких философских, психологических, и педагогических теорий" [с. 13].

· цель воспитания сложно определить, т.к. тот же архитектор работает над неорганическими материалами, а предмет воспитания - человек - живой и уже организованный неким образом материал. Школа, воспитатель, наставники осуществляют только преднамеренную воспитательную деятельность, а гораздо более сильным оказывается влияние воспитателей непреднамеренных: природы, семьи, общества, народа, его религии и его языка, словом, природы и истории в обширнейшем смысле этих обширных понятий.

· Однако же и в природе, и в истории "многое изменяется самим же человеком в его последовательном развитии, и эти изменения выходят из предварительных изменений в его собственной душе, на вызов, развитие или задержку которых преднамеренное воспитание, словом, школа со своим учением и своими порядками, может оказывать прямое и сильное действие" [с. 12].

"Каковы бы не были внешние обстоятельства, - говорит Гизо, - все же человек сам составляет мир. Ибо мир управляется и идет сообразно идеям, чувствам, нравственным и умственным стремлениям человека, и от внутреннего его состояния зависит видимое состояние общества"; и нет сомнения, что учение и воспитание в тесном смысле этих слов могут иметь большое влияние на "идеи, чувства, нравственные и умственные стремления человека"[с. 12].

· касательно цели воспитания мы не можем "удовольствоваться общими фразами, вроде тех, какими начинаются большей частью немецкие педагогики. Если нам говорят, что целью воспитания будет сделать человека счастливым, то мы вправе спросить, что такое разумеет воспитатель под именем счастья; потому что, как известно, нет предмета в мире, на который люди смотрели бы так различно, как на счастье..." [с. 12]

"Та же самая неопределенность будет и тогда, если на вопрос о цели воспитания отвечают, что оно хочет сделать человека лучше, совершеннее. Не у каждого ли человека свой собственный взгляд на человеческое совершенство, и что одному кажется совершенством, то не может ли казаться другому безумием, тупостью или даже пороком? Из этой неопределенности не выходит воспитание и тогда, когда говорит, что хочет воспитывать человека сообразно его природе. Где же мы найдем эту нормальную человеческую природу, сообразно которой хотим воспитывать дитя? [с. 13]".

· Если за цель воспитания традиционно принимать лишь обучение чтению и письму, то "школа по-прежнему будет чистилищем, через все степени которого надо пройти человеку, чтобы добиться того или иного положения в свете, а действительным воспитателем будет по-прежнему жизнь, со всеми своими безобразными случайностями. Практическое значение науки в том и состоит, чтобы овладевать случайностями жизни и покорять их разуму и воле человека" [с. 17].