Об одном редко используемом источнике педагогического знания

В

опрос об источниках педагогического зна­ния считается достаточно проработанным в методологии педагогики, но мы, тем не менее, считаем необ­ходимым к нему вернуться — прежде всего потому, что в лите­ратуре очень редко упоминается тот очень важный и значимый пласт педагогического знания, который представлен в работах ученых-естествоиспытателей прошлого, активно занимавших­ся педагогической деятельностью в высшей школе, он заслу­живает серьезного внимания и будет рассмотрен в данном раз­деле.

В работах самих классиков естественных и математических наук, а также в воспоминаниях их последователей и учеников можно обнаружить описание их философско-мировоззренче-ских взглядов, вытекающих из них практических педагогиче­ских идей, многие из которых актуальны до сих пор. ■ Приведем пример и представим соответствующий фрагмент информации, связанный с философско-педагогическими взгля­дами Д.И. Менделеева.

Представляется в высшей степени поучительным то обстоя­тельство, что идеи Д.И. Менделеева о гуманизации образова­ния, об организации педагогического процесса, о принципах формирования у молодых людей «миросозерцания» (термин, наиболее часто употребляемый Менделеевым), настолько со­звучны сегодняшнему дню, что многие из них могли и нынче стать исключительно эффективным, в буквальном смысле сло­ва «боевым руководством» к действию. Он написал более со­рока работ по актуальным вопросам педагогики и народного образования, среди которых «Заметки по вопросу о преобразо­вании гимназий», «Заметки о народном просвещении в Рос­сии», «О подготовке учителей и профессоров» (глава 7 в книге «Заветные мысли»), «Проект училища наставников» и др.¹

•Данный фрагмент (с. 34—40) основан на материале, представленном в кн.: Кузнецова В.И. Принципы активной педагогики. М., 1999.

Д.И. Менделеев, отдавший, по его выражению, «цвет своей жизни посильному служению на пользу образования русского юношества», с твердым убеждением аргументированно дока­зывал необходимость введения целого ряда конкретных дидак­тических и методических новшеств в учебно-воспитательный процесс гимназии. Им было разработано примерное расписа­ние уроков во всех шести классах гимназии. Менделеев считал необходимым давать учащимся гимназии сведения об устрой­стве крестьянского хозяйства, о земствах, о судопроизводстве и т.д.; в пределах учебного времени проводить специальные уроки по отечествоведению. Его заботила необходимость улуч­шения художественного образования и эстетического воспита­ния. Во главу всего гимназического цикла дисциплин он ставил русский язык, формирование у учащихся сознательного, при­лежного отношения к своему родному слову.

Уже в самый ранний период своего творчества, в конце 50 — начале 60-х гг. XIX в., Менделеев увидел серьезную опасность для развития науки в ее антигуманных позитивистских настро­ениях. В призывах Конта, Милля и Спенсера «подняться выше философских спекуляций» он заметил отказ не только от фи­лософии вообще, но и от теоретической интерпретации фак­тов, близорукое подчинение утилитарным технократическим требованиям в ущерб подлинному союзу науки с производст­вом. В связи с этим он повел решительную борьбу за гумани­зацию науки и образования, за единение естествознания и фи­лософии, за такое философское мировоззрение натуралистов, которое привело бы к широким теоретическим обобщениям, к научным прогнозам и практически полезным результатам (для производства). Едко, с сарказмом критиковал он сторонников прикладного естествознания, очищенного от доктрин: «Годно для практики — вот все, чего хотят и чем удовлетворяются. Де­лается это будто и практично, но для практики вовсе не при­годно, потому что прилажено к прошлому, недостаточно для будущего, есть покорность факту, а не обладание им, орудие на­добности, но не власть знания». Вся педагогическая деятельность Менделеева проникнута именно такого рода идеями борьбы против одностороннего практицизма и технократизма. Осве­щению в лекциях и учебниках как можно большего количест­ва «положительных знаний» он противопоставил образование, «основанное в большей или меньшей степени на философских началах», на принципах гуманизма, образование, связанное с

Об одном редко используемом

воспитанием у студентов «духа пытливости», неуспокоенности достигнутым, желания заглянуть в будущее.

«Без определенного философского воззрения на науку мож­но составить прекрасное руководство НапаЪисп, — писал Мен­делеев, — но весьма трудно или даже почти невозможно со­ставить такой учебник ЬепгЬисп, который бы достигал своей цели. В учебнике, по нашему мнению, чем меньше фактов слу­жит для большего числа последовательных и верных выводов, тем лучше. Вся масса предлагаемых сведений должна связы­ваться немногими ясными идеями; иначе не привыкнет ум уча­щегося к обобщениям, не будет иметь стремлений и целей, пропадет в мелочности».

И Менделеев показал пример подготовки учебника, кото­рый действительно достигал своей цели. Его «Основы химии» (1868—1871) явились своего рода революционным событием в истории педагогики, ибо положили конец безграничному разбу­ханию издаваемых до того учебников по химии и впервые вве­ли в учебную литературу принцип системности (в современном понимании этого слова), а вместе с ним и принцип уплотнения информации.

Труднейшая и, как правило, никогда до конца не выполняв­шаяся задача размещения в определенном объеме учебника ма­териала современной науки является перманентной. Она стоя­ла и в XIX, и в XVIII, и даже в XVII столетиях. Но Менделеев нашел для ее решения свой, совершенно особый подход.

Несмотря на то, что в первой половине XIX в. химия толь­ко начинала свой путь и объем химической информации тогда был не столь велик, как в 60—70-е гг. XIX в., учебники по этой дисциплине были необыкновенно объемисты и трудны. Даже такие из них, как всемирно признанные и наиболее распро­страненные учебники Л.Ж. Тенара и Л. Гмелина, содержали до 1000 страниц в каждом из пяти — семи томов и, тем не ме­нее, охватывали только часть известных к тому времени науч­ных данных. Отсутствие необходимых принципов, на основе которых можно было бы упорядочить быстро разрастающийся материал по химии, компенсировалось увеличением объема учебников. «Руководство по теоретической химии» Л. Гмелина, изданное в двух томах в Германии в 1817—1819 гг., превратилось затем в семитомное, а позднее — в семнадцатитомное изда­ние. С одного до семи томов вырос учебник химии Л.Ж. Тена­ра. Учебник химии Й. Берцелиуса, изданный в 1808 г. в одном томе, содержащем 484 страницы, к 1843—1848 гг. увеличился