Понятие социального пространства как социально–отношенческого феномена

Пространство – совокупность субъектных аспектов жизненной среды – место жизни, существования человека как личности и индивидуальности в её информационном, социально-нормативном, диспозициональном, коммуникативном, ментальном измерениях (пространствах).

Уточнение содержания понятия «пространство», предпринятое в последнее время, было актуализировано тем, что в современном обществе, прежде всего городском, стало появляться всё больше социально-отношенческих феноменов экстерриториального характера. Например, пространство семьи, члены которой проживают в разных местах, пространство бывшего СССР. А где находится Интернет? Разумеется, местоположение того или иного сервера зафиксировать можно: страна, город, улица, дом, комната, а в ней машина. Но не в машине происходит социальное взаимодействие, а в виртуальном пространстве. Если жизнь сельского жителя невозможно представить вне территории, то территориально локализовать жизнь как значимое пространство жизнедеятельности горожанина порой непросто.

Можно сказать, что социологию пространства как предмет социологического анализа основал Георг Зиммель. Остановимся кратко на его рассуждениях по этому поводу, детально проанализированных А. Филипповым.

Представляется, что проблема разделения территории и пространства – один из ракурсов проблемы перехода от традиционного общества к цивилизации, от Gemeinschaft к Gesellschaft, от территориально-хозяйственного типа социальности – к другому типу, которое Зиммель обозначает как Vereinheitlichung («общественное единство»).

Содержание жизни сельского поселения преимущественно исчерпывается «территориальными событиями» – хозяйственными делами на конкретной территории: земледельческой, охотничьей, пастбищной и т.п. Содержание жизни, события пространства большого города выходят по своему значению далеко за пределы его территориальных границ. В работе «Большие города и духовная жизнь» Зиммель пишет: «Как человек не исчерпан пределами его тела или области, которую он непосредственно заполняет своей деятельностью, но лишь суммой влияния, которое он оказывает во времени и в пространстве, — так и город равен совокупности оказанного им за его ближайшими пределами влияния. Это только и есть его настоящий объём, в котором выражается его бытие». Каждый человек наполняет своей субстанцией и деятельностью непосредственно свое место. Если между людьми нет взаимодействия, то пространство между ними — это, “практически говоря, — ничто”. В то мгновение, когда оба они вступают во взаимодействие, пространство между ними оказывается заполненным и оживотворенным.

Пространство – это, по Зиммелю, совокупность Drehpunkten («точек вращения») — горожанин «вращается в разных кругах», соприкасаясь с различными социокультурными мирами. Граница — это не факт территории, а «социологический факт», обозначающий различие отношений между элементами одной сферы и элементами другой сферы жизни. Наличие общего пространства означает, что соприкоснулись между собой элементы, ранее независимые. Пространство - место соединения разнородных духовных элементов: взглядов, ценностей, смыслов и т.п.

Зиммель указывает, что сначала в городе не было единого городского пространства, но были, могли сосуществовать и соприкасаться разные общины. Именно их пространственно-символическое соприкосновение привело в конечном счете к тому, что образовалось то общее пространство города, в котором они могли рассчитывать на правовую защиту. В этом правовом пространстве как раз и возникает функциональное разделение общего пространства между отдельными цехами, имеющими, однако, определенные территории. Зиммель проводит различение между пространством и территорией. Можно ли считать, что место цеха — какая-то определенная улица или определенный район города, который исключительно, наподобие государства или города, занят этим цехом? По контексту рассуждений Зиммеля, это не так; хотя улицы кожевенников или каретников существуют, Зиммель указывает не на это, но на то, что в городе нет места для другого такого же цеха. Он говорит о городе как о пространстве, которое делят, в котором уживаются... и так далее. Точка пространства - место локализации отношений по поводу обмена взглядами, центр кристаллизации новых социальных связей, возникающих экстерриториально.

Зиммель пишет, что Vereinheitlichung имеет свой “дом”. Речь идет не о владении домом, но бытии домом, о том, что он есть выражение определенной “общественной мысли”, “место концентрации социологической энергии”. В эти “места” инвестируется духовная энергия индивида, принадлежность к ним служит важнейшим моментом его самоопределения на основе символической идентификации.

Одновременно с этим возникает социальная дистанция. Дистанция предполагает интеллектуализм, интеллектуализм создает дистанцию между людьми. Сохранять или устанавливать дистанцию — значит быть социально компетентным, уметь уловить тонкие различия и т. п.

В пространстве города появляется феномен «чужака» – тот, кто пришёл из другой жизни (пространства), а не только (и не столько) с другой территории. «Чужак» может проживать на той же территории, но не разделять пространство взглядов других. «Чужак» – тот, кто непонятен, тот, кто не разделяет наших взглядов. Чужак может работать с нами, но он на дистанции. Эта дистанция – символическая конструкция группы. Он чужак потому, что – в другом пространстве. Здесь обнаруживается принципиальная связь между пространством и социальным смыслом. «Чужак» – феномен городского общества. В традиционном сельском обществе пришлый с другой территории либо ассимилируется (культурно–символически и нормативно-поведенчески) с теми, с кем непосредственно проживает и работает, либо – полностью отторгается – в пространственном и территориальном плане.

Таким образом, основаниями различения двух видов «мест»: территориальных и пространственных являются:

· чувственная близость – интеллектуальная позиция и дистанция. Пространство – интеллектуальная сфера жизни, место возникновения и существования социальных различий;

· индивидуально-психическое - духовно-символическое. Пространство – семантическая сфера жизни: место существования взглядов, значений, смыслов, объективированных в знаках и символах;

· социальная статика (структура) - социокультурная динамика и мобильность. Пространство – место социокультурных инноваций.

Символическое пространство опредмечивается. Так формируется городская среда.

Опредмеченное пространство проявляется в существовании качественно разнородных жизненных сред, культурных ареалов обитания. Историческое проживание, или даже временное, но концентрированное местонахождение определённых социальных групп, субкультур накладывает отпечаток на конкретную территорию. Речь идёт о «духе места» - о традициях и моделях поведения, доминирующих в определённой «местности», о стереотипах восприятия физических объектов конкретной территории. Это обстоятельство ставит задачу структурирования городского пространства по культурно-историческим единицам - целостным пространственно-поведенческий комплексам, в которых схемы поведения людей взаимосбалансированы с материально-пространственными условиями. В качестве первоначального примера можно назвать лондонский Сити. Небольшие города, как правило, тождественны одной единице. При дальнейшем росте населения и территории города вокруг первой центральной единицы начинают развиваться следующие единицы - меньшего размера и меньшей интенсивности. Крупные города складывались постепенно из таких социально-пространственных единиц. В Праге 14–15 веков существовало, по крайней мере, 5 единиц, да еще имеющих автономный статус самостоятельного города. Градчаны – верхний город с королевской резиденцией и высшей аристократией; Младостранский – нижний город; Старый город на другой стороне Влтавы с торговой площадью (Тыном), ратушей и собором; Юзефов город еврейской общины; Новый город, заложенный королем Карлом. Будапешт в действительности представляет собой два города: это Буда и Пешт. В современных городах России с населением 250 тысяч человек, как правило, имеются 2–4 единицы, включая одну центральную. В городах с населением 500 тысяч человек количество единиц увеличивается до 6–7. В городе с населением в 1 млн. жителей формируется уже 8–10 единиц, расположенных вокруг центральной единицы. В Москве можно выделить уже 27 таких единиц.

Эти свойства городского пространства позволяют горожанину наиболее эффективно и экономично, по сравнению с другими формами поселения, найти удовлетворяющие его условия и создать привлекательную среду проживания.

Городское пространство также состоит из смысловых точек. Жизнедеятельность горожан протекает и упорядочивается в процессе осмысления материальных и идеальных условий жизни. Смыслы становятся точками жизненного пространства, а применительно к городу – точкой отсчета городского пространства. Главная функция любых точек отсчета заключена в том, что они оформляют некоторый порядок, в котором становится возможна некоторая траектория поведения и жизненного пути; они задают шкалу мест. После того, как такая шкала задана, нейтральное пространство превращается в обжитое осмысленное пространство города. Люди насыщают точки своими символами: храмами, властью, развлечениями, торговлей, жильем. В смысловых точках пространства, локализующихся на территориях, проходит духовная жизнь городских сообществ, здесь разворачиваются драмы, трагедии и комедии. Постепенно смысловые точки среды обрастают плотным телом разнообразной застройки и деятельности, вокруг них складывается жизнь города. Они являются основой осмысленной неравномерности городского пространства.