Почему в Китае нельзя получить грант по блату

У этих программ было два важных аспекта, указывает Хайтович: «Во-первых, была создана достаточно эффективная система финансирования науки. Если человек хорошо публикуется в международных журналах, он получит финансирование. Ничего особо сложного в этом не было, потому что на тот момент специалистов в Китае было очень мало. Когда специалист возвращался из-за рубежа, было понятно, что у него будет больше публикаций, чем у «местных». А значит, у него было больше шансов получить финансирование.

«Меня вдохновляет, как китайцы за 15 лет смогли вывести свою науку на хороший уровень. Это экспоненциальное развитие, когда некоторое количество хороших лабораторий, закладывающихся людьми, вернувшимися из-за рубежа, тренируют новых специалистов, которые организуют свои лаборатории, и так далее»

Во-вторых, возвращающимся на родину ученым оказывалась существенная поддержка на создание своей лаборатории; разумная зарплата, хотя и меньшая, чем та, что он получал за рубежом. Зато делалась единовременная выплата на приобретение жилья; на эти день дворец не купишь, а нормальную квартиру – вполне. Условие было одно: за квартиру человек должен отработать десять лет. Если, скажем, человек через пять лет уезжал назад, половину денег он должен был вернуть».

Поначалу ученые относились к «специальным программам» настороженно, потом кое-кто стал возвращаться, а дальше люди убедились, что система работает.

«Теперь, когда китайские ученые уезжают в Америку или Европу, они делают это с тем, чтобы вернуться – в надежде получить финансирование из госпрограмм: деньги на квартиру и на научную работу.

Программа начала действовать около пятнадцати лет назад, и за это время в страну вернулись тысячи ученых. По моим оценкам, 90% ученых, активно работающих сейчас в Китае, вернулись на родину именно по этой схеме. Конечно, остались и те, кто никуда не уезжал; старое поколение тоже работает, но им сложнее получить гранты, поскольку у них публикации только в местных китайских журналах, а им надо конкурировать с другими учеными, которые публикуются в международных журналах», - говорит профессор Хайтович.

На уточняющий вопрос SkReview, означает ли сказанное, что в Китае нельзя получить грант по знакомству, по звонку, Филипп Хайтович, ненадолго задумавшись, отвечает категорично: «Нет, нельзя».

Одним из главных результатов программы по возвращению ученых-соотечественников стал тот факт, что ныне качественное образование можно получить в самом Китае. «Сейчас в Китае, чтобы, например, стать заведующим лабораторией, не обязательно работать за границей. Можно сделать постдок в китайской лаборатории, руководителем которой является человек, когда-то работавший в Европе или Америке. Например, из нашего Института вычислительной биологии за границу уезжает только одна треть PhD студентов, получающих степень. Две трети остаются в Китае. Из этих двух третей одна треть идет работать в компании, одна треть остается в Академии наук».

В Китае ученые, возвращающиеся из-за рубежа, основывают свои лаборатории, учат студентов, которые получают опыт не просто из своей лаборатории, но и из тех лабораторий, с которыми сотрудничает их начальник.

«Конечно, не все так гладко, - отмечает Ф.Хайтович. - Довольно большой процент из тех, кто возвращался, - особенно поначалу – оказывались людьми, которые, так сказать, работали руками. Скажем, у начальника есть хорошая идея, его подчиненные вкалывают, получается хороший результат, он публикуется. А затем кто-то из «работавших руками» возвращается в Китай, но собственных идей у него нет, потому что все, что он делал, - это выполнял поручения начальника. Но такое происходит везде: людей с хорошими идеями не так много».

«Китайская система иностранцев не воспринимает»

В благостной картине современного состояния китайской науки, нарисованной профессором Хайтовичем, мы увидели китайцев, вернувшихся из-за рубежа, китайцев, обучающихся у китайцев, вернувшихся из-за рубежа. Между тем в Китае работает несколько тысяч иностранных ученых, включая собеседника SkReview. Какова роль иностранцев в китайской науке?

Ответ звучит достаточно неожиданно: «Какова роль иностранцев? – переспрашивает он. - Да никакой. Мы тут просто для украшения».

Разговор происходит в кабинете Филиппа Хайтовича в шанхайском Институте вычислительной биологии. На стеллаже, за спиной ученого, фотография в рамке. На ней улыбающийся лидер КНР Си Цзиньпин пожимает руку Хайтовичу.

«Ну да, это все чистый пиар, - говорит профессор Сколтеха. - Конечно, есть какие-то иностранцы, знания которых для китайцев важны, – например, как строить космические корабли или атомные электростанции. Но таких людей единицы. А если брать обычных научных работников… Если бы их здесь не было, это сейчас ни на что бы не повлияло.

На самом деле, китайская система иностранцев не воспринимает. Это все равно, как добавлять масло в воду».

Мы еще вернемся к этой оценке, и увидим на примере деятельности самого Филиппа Хайтовича, что кое-что китайская система все-таки перенимает у иностранцев. Но пока хочется понять вот что: если иностранный профессор Китаю не особенно нужен, зачем профессору Хайтовичу Китай?

«Для меня Китай – это была возможность получить хороший ресурс для тех исследований, которые я делаю, - звучит ответ. - Не каждая научная тема пользуется одинаковой поддержкой. Есть популярные темы, например, стволовые клетки или борьба с раком. На такие темы в силу их популярности легко получить финансирование, хотя нужно конкурировать с большим количеством людей. Тема моих исследований – особенности человеческого мозга - всегда была некоторой экзотикой; сейчас это стало несколько более популярно, но десять лет назад такого не было. Тем более что мы подходим к проблеме с эволюционной точки зрения - в отличие от работ по картированию мозга, которые представляются более механистическим подходом».