Свобода и необходимость как педагогические категории и явления

В общецивилизационном смысле свобода как высшая человеческая ценность - это не вседозволенность. Свобода с необходимостью предполагает ответственность, по отношению к которой (то есть к свободе) последняя выступает в качестве ее исходной базовой функции. И реализуется как социальное поведение, основанное не только на отсутствии вреда и насилия по отношению к другим, но и на добровольном самоограничении в пользу других, а именно "моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого".

В таком понимании свобода (право человека на самореализацию и самоактуализацию) предстает как осознанная, построенная на внутреннем самоконтроле и самодисциплине личности, необходимость вести себя не так как хочется или как нравится, а исключительно по правилам (как по формальным, так и неформальным), которые придают взаимоотношениям между людьми упорядоченный характер, и не позволяют переступать ту черту, за которой свобода превращается в свою противоположность, то есть в анархию.

Отсюда следует, что свобода только тогда осуществима, когда она гарантируется государством, подкреплена законом и опирается на него. При этом речь идет о законе не как о чуждой народу и навязанной извне эгоистической воле правящей элиты, "табуирующей" его инициативу и предприимчивость, а исключительно как о законе, который выступает "мерой свободы". И отражает степень зрелости (готовности) социума как дифференцированного множества к тому, чтобы разумно пользоваться этой свободой, рациональным образом сочетая в своей жизнедеятельности как индивидуальные, так и общественные (коллективные) начала, заботу о благе не только частном, но и общем.

Философский тезис свободы исходит из всеобщей причинной необходимости, охватывающей всю природу; она не допускает исключений, и человек не является исключением: он создан природой и принадлежит к царству природы. В этом смысле он не свободен: не существует свободы от причинных связей. Причинная обусловленность (детерминация) не допускает перерыва причинности. Таков перерыв был бы абсолютной случайностью, но свобода не есть "случайность". Напротив, она есть борьба со слепым случаем. Свобода есть сознательно-целесообразное действие, а такое действие вовсе не есть случайность, произвол и неопределенность, напротив, оно строго обусловлено, только оно иначе обусловлено, чем движение в природе. Человек не может ускользнуть от природной детерминации, но он может стоять еще под властью другой детерминации, другой закономерности, составляющей другую степень бытия. Человек содержит в себе много ступеней бытия: он есть механическая природа; но, может быть, он есть не только "природа", а еще нечто большее и высшее: цивилизация и культура? Здесь открывается новая ступень, новая сфера бытия, сфера сознательно-целесообразного действия, кратко называемой сферой свободы. Она должна иметь свою собственную обусловленность, автономную, но ни в чем не нарушающую других низших детерминаций природной необходимости. Беда только в том, что сознательно свободная обусловленность по целям кажется несовместимой с причинной обусловленностью: она претендует начинать причинные ряды, она не признает пассивного подчинения природной необходимости, она хочет даже властвовать над ней, - одним словом, она исключает суверенитет природы из своего царства свободы.

Свободная целесообразность предполагает и содержит в себе природную необходимость, но не наоборот. Природная необходимость индифферентна ко всяким целям и желаниям человека: она есть "равнодушная природа"; она может одинаково служить противоположным целям, действуя по отношению к ним как "слепой случай". Но свободная целесообразность не индифферентна по отношению к природной необходимости, она с нею непрерывно считается, ее взвешивает, ее познает: ведь она достигает своих целей при помощи причинных рядов, комбинируя эти ряды, строя из элементов природы, как из материала, новую форму бытия.

Свобода и необходимость суть противоположности, но не взаимно исключающие друг друга, а такие, из которых одна есть включающая, а другая включаемая. Свободная личность, "действующее лицо" истории и личной биографии есть особая категория; это не только сознание цели и мышление средств (этим самым познание причин), это прежде всего познание системы ценностей и энергия воли, направленной на их осуществление. Без этого нет свободной личности. Личность есть высшее единство познающего, оценивающего и действующего субьекта.