Внутренняя структура деятельности

Описание и понимание внутренней структуры деятельности позволяет глубже осознать роль и значение отдельных психических процессов и функций в организации целостного, целенаправленного поведения человека и таким образом открывает возможности для сознательного анализа и коррекции поведения в том случае, если оно оказывается недостаточно эффективным. По­нимание внутренней организации деятельности может повысить эффектив­ность процесса обучения, а также усвоения учениками новых знаний и навыков. Общие закономерности организации целенаправленной активности были установлены отечественными физиологами А.Н. Бернштейном (при изучении организации движений) и П.К. Анохиным (при исследовании активности моз­га на нейрональном уровне). В дальнейшем П.К. Анохин сформулировал об­щую теорию функциональных систем, которая, по мнению автора, является универсальной теоретической базой для описания структурно-функциональной организации любой «функциональной системы», в том числе и целенаправлен­ной деятельности человека.

В соответствии с этой теорией любая целенаправленная деятельность чело­века, будь то поход в магазин за покупками, или постройка дома, или освоение нового материала учеником, или профессиональная карьера и социальный рост, чтобы быть эффективной, должна состоять из определенных элементов, иметь определенные связи между ними и разворачиваться в определенной последова­тельности. В целом внутренняя организация деятельности человека выглядит следующим образом.

В основе любой целенаправленной деятельности человека лежит мотив. Вслед за К. Обуховским, В.И. Ковалевым и рядом других авторов будем пони­мать под мотивом осознанное побуждение к деятельности, вызванное какой-то определенной потребностью человека. Напомним, что у человека это может быть какая-то биологическая, или социальная, или идеальная потребность по­знания (П.К. Симонов). Как уже говорилось выше, потребности возникают тог­да, когда нарушаются внутренние условия существования организма (заданные эволюцией вида) и личности (заданные культурой, в которой сформировалась личность).

Осознание потребности в форме мотива как побуждения к деятельности свя­зано с формированием общей стратегической цели деятельности или ее резуль­тата — удовлетворения данного мотива, а следовательно, и потребности, и вос­становление нарушенных внутренних условий. Например, желание мальчика стать сильным и смелым может возникнуть вслед за принятием им норматив­ных требований к идеальному образу мужчины, существующему в данном обществе. Осознание себя как слабого и не очень смелого мальчик может пере­живать как нарушение этих внутренних условий, а стремление к их восстанов­лению — как внутренний императив, побуждающий его предпринимать опреде­ленные действия. Отсюда видно, что у человека такое рассогласование зависит не только от содержания идеальных образцов, но и от собственной оценки себя и своего положения.

Следовательно, стратегической целью любой человеческой деятельности яв­ляется устранение несоответствия между требованиями, обусловленными осно­вами существования организма или личности и наличным положением дел, свя­занным с этими условиями. Здесь следует

заметить, что рост и развитие организма или личности также являются обяза­тельными внутренними условиями существования человека. Этим условиям соответствуют потребности познания. Несмотря на то что стратегическая цель имеет общий ха­рактер, именно она как конечный результат деятельности становится тем системообразующим фактором, который скрепляет между собой все элементы деятельности, направ­ленной на ее достижение. Именно конечный результат стано­вится тем образцом, с которым сверяются все конкретные до­стижения человека при осуществлении

Стратегической целью любой человеческой деятельности являет­ся устранение несоответствия между требованиями, обусловленными основами существова­ния организма или личности и наличным положением дел, связанным с этими условиями.

данной деятельности. Поскольку при осуществлении деятельности происходит развитие и совершенствование человека как субъекта деятельности, представле­ние о конечном результате также может изменяться в сторону его уточнения и совершенствования. Например, желание мальчика стать сильным и смелым мо­жет быть сформулировано как: «стать сильным и смелым настолько, чтобы быть способным в любой ситуации постоять за себя».

Стратегическая цель имеет слишком общий характер, чтобы быть достигну­той в той форме, в которой она первоначально возникает. К тому же она может быть удовлетворена самыми разными конкретными путями и способами. В свя­зи с этим следующим этапом деятельности становится выбор конкретной цели, способной удовлетворить данный мотив.

Формирование и выбор конкретной цели переводит выполнение деятельно­сти на уровень осуществления ряда промежуточных действий.

Для того чтобы наметить конкретную цель, необходимо проанализировать актуальную ситуацию, имеющую отношение к данной деятельности. В анализе ситуации деятельности принимают участие процессы восприятия и мышления человека. Восприятие и анализ ситуации невозможны без обращения к уже име­ющимся у субъекта знаниям, т.е. к памяти. Результат восприятия и интерпрета­ции ситуации зависит от системы знаний (значений), которыми располагает субъект. Воспринять и понять можно только то и в той степени, что и в какой степени соответствует имеющимся знаниям и опыту субъекта. Наш мальчик, решивший стать сильным и смелым, может, анализируя свою ситуацию, узнать, что сильными и смелыми мужчины становятся, когда они или занимаются спортом, или выступают публично, или приобщаются к мировой культуре. Но поскольку он еще подросток, содержанием его понятий (значений) «сила» и «смелость» становится физическая сила и смелость физически постоять за себя. В связи с этим в качестве конкретных целей он может наметить только те, кото­рые соответствуют его системе понятий. Это может быть занятие боксом, борь­бой, восточными единоборствами, штангой или другими видами спорта.

Из всего намеченного спектра конкретных целей человек должен выбрать только одну, поскольку одновременно двигаться в нескольких направлениях так же невозможно, как невозможно добыть пищу, если одновременно охотиться на зверя и ловить рыбу.

Выбор конкретной цели из числа намеченных в результате анализа ситуации производится так же, как и при отборе определенной гипотезы при решении за­дачи — на основе нескольких критериев, а именно критериев субъективной при­влекательности, стоимости и вероятности достижения данной цели. Наш маль­чик из всех видов спорта мог выбрать бокс, потому что: 1) ему нравилась сама атмосфера боев на ринге, кроме того, в секцию бокса ходил его приятель и по­этому ему легче было освоиться в незнакомой ситуации; 2) секция бокса находи­лась недалеко от дома, а занятия в ней стоили недорого; 3) он знал, что в эту сек­цию принимаются все желающие, поэтому, обратившись туда, он наверняка туда попадет. Как нетрудно увидеть, в выборе конкретной цели принимает уча­стие не только дискурсивное мышление, но и эмоции, определяющие субъектив­ное предпочтение тех или иных целей.

Выбор конкретной цели влечет за собой следующие этапы действия — разра­ботку средств достижения цели и программы ее достижения. У нашего мальчика в качестве таких средств могли быть: демонстрация своей ловкости перед приятелем, разговор с матерью по поводу оплаты занятий, покупка спортивной формы и необходимых для занятий вещей и т.д. Одновременно с этим он наме­чал и определенную последовательность своих действий, т.е. продумывал, что именно он сделает вначале и что потом.

Все предыдущие этапы выполнения действия приводят к следующим этапам: принятию решения о целеосуществлении и собственно целеосуществлению. В на­шем случае это выполнение конкретных действий в соответствии с намеченной программой — разговор с матерью, обращение в секцию. Эти конкретные более мелкие действия, характер выполнения которых зависит от конкретных усло­вий, можно рассматривать как операции в общей структуре деятельности маль­чика. Например, характер действий при разговоре с матерью, при взаимодей­ствии с приятелем, при первом походе в спортивную секцию и т.д. зависят от ряда конкретных обстоятельств и поэтому выполняются применительно к ним.

Этап целеосуществления приводит к появлению каких-то конкретных ре­зультатов. Например, приход мальчика в спортивную секцию завершился его принятием в группу начинающих. Этот этап знаменует окончание одного из действий, выполнение которых приближает человека к конечной стратегиче­ской цели. Поскольку общая цель пока субъективно не достигнута, данное дей­ствие как функциональная система заменяется новым, например действием, це­лью которого является получение разряда по боксу. Осуществление этого дей­ствия происходит по той же схеме и в той же последовательности.

Целостная целенаправленная деятельность осуществляется до тех пор, пока не будет достигнута ее конечная цель. В данном случае — до тех пор, пока маль­чик не почувствует себя достаточно сильным и смелым, чтобы физически посто­ять за себя. Достижение промежуточных и конечной целей и, следовательно, удовлетворение исходного мотива обязательно сопровождается положительны­ми эмоциями, которые в данном случае выполняют функцию подкрепления.

В процессе осуществления деятельности человек изменяется — он становит­ся старше, изменяются его физические характеристики, увеличивается запас его знаний и умений, изменяется иерархия его социальных ценностей. В связи с этим может случиться так, что в процессе осуществления деятельности мотив, лежащий в ее основе, изменится, например в результате изменений в иерархии ценностей данной личности. Что при этом произойдет с данной деятельностью?

По мнению А. Н. Леонтьева, именно мотив определяет вид и содержание деятельности. Поэтому при смене мотива происходит по сути

дела смена старой деятельности на но­вую, т.е. старая деятельность распадается и формируется но­вая деятельность, содержание которой соответствует новому мотиву. В нашем примере может произойти так, что с наступ­лением юношеского возраста или ранней зрелости у нашего героя на первом месте в иерархии его ценностей окажется не физическая сила и способность физически постоять за себя, а знания, эрудиция, компетентность в какой-то

Прекращение деятельности связано либо с совпадением полученного результа­та с желаемым, либо с исчезновением инициировавшего ее мотива.

теоретической области. Физическое же совершенство как ценность может переместиться на бо­лее низкое место или вовсе занять последнее место в иерархии ценностей. В этом случае осуществление первой деятельности будет приобретать все более эпизодический характер и займет скромное место в структуре всех деятельностей личности или распадется вовсе.

Таким образом, прекращение деятельности связано либо с совпадением по­лученного результата с желаемым, либо с исчезновением инициировавшего ее мотива. Если мотив сохраняется, но полученный результат не совпадает с жела­емым, будут вноситься соответствующие поправки в любой из функциональных элементов деятельности. Например, может быть заново проанализирована ситу­ация, привлечены иные знания, хранящиеся в памяти. На этой основе или на основе изменения критериев выбора цели старая цель действия может быть за­менена на новую. В связи с появлением новой цели будут использоваться и но­вые средства и разрабатываться новые планы. Промежуточный результат дей­ствия, отличный от предыдущего, будет сравниваться с новой его целью. При этом стратегическая цель и желаемый стратегический результат останутся неизменными.

О роли восприятия, памяти и мышления в структуре деятельности коротко было сказано. Какова здесь роль таких психических образований, как представ­ление и воображение? Представление служит в данном случае для формирова­ния вторичного чувственного образа, выступающего в качестве наглядного об­разца, достижение которого и будет знаменовать

достижение стратегической цели. Наш мальчик может представлять себя похожим, например, на Майка Тайсона. Воображение тоже может служить усилителем мо­тива — мальчик может воображать, как он запросто расправ­ляется со своими нынешними реальными обидчиками, с ко­торыми сейчас ему справиться не удается. Такова в общих чертах внутренняя структура деятельно­сти человека. К сказанному необходимо добавить следующее.

Содержание деятельности во многом определяется не только личными мотивами человека, но и теми социальны­ми условиями, в которых она разворачивается.

Деятельность человека, в отличие от жизнедеятельности животных, протекает не только в физической, но прежде все­го в социальной среде. Если же говорить о личности, то дея­тельность человека как личности осуществляется только в социальной символической среде (Т. Шибутани). В

связи с этим содержание деятельности во многом определяется не только личными мотивами человека, но и теми социальными условиями, в которых она разворачивается. Конкретные цели и способы их достижения определяются принятыми в дан­ном сообществе ценностями и социальными нормами. Со­циальные нормы играют огромную роль в выборе целей и способов их достижения. В связи с этим человеку при достижении своих целей обязательно приходится вносить в де­ятельность соответствующие коррективы, определяемые

И чем более я размышляю, тем более две вещи наполняют душу мою все новым удивлением и нарастающим благоговением: звездное небо надо мной и нравственный закон во мне. И. Кант

культурой той группы, в которой это происходит. Неучет и непонимание этих нормативных требований будет значительно снижать эффек­тивность деятельности либо вовсе сделает ее неэффективной.

И еще одно обстоятельство, которое иногда существенно изменяет продук­тивность отдельных этапов, последовательность и эффективность всей деятельности в целом. Дело в том, что между потребностями человека и осознаваемыми мотивами деятельности имеются определенные отношения, которые в самой общей форме можно описать примерно так. Всякая возникающая биологическая или социальная потребность у человека немедленно оценивается внутренней цензурой (защитными механизмами) личности с точки зрения соответствия ее содержания нормам и ценностям, принятым самой личностью, т.е. являющим­ся неотъемлемым ее достоянием. Если возникшая потребность по своему содер­жанию соответствует им, то она осознается, становится мотивом в неизменном виде. Если же она противоречит нормам и ценностям личности, то в целях со­хранения самооценки и устранения внутреннего конфликта она осознается в измененной форме, соответствующей этим нормам и ценностям или вовсе по­давляется. При достаточной интенсивности подавленная или измененная по­требность тем не менее продолжает свое существование и требует своего удов­летворения. Это приводит к тому, что, оставаясь на заднем плане деятельности, эта потребность, незаметно для самого субъекта, вносит свои искажающие кор­рективы и в процесс анализа ситуации, и в извлечение информации из памяти, и в придание веса критериям, на основе которых выбирается цель, и в принятие решения и планирование действий, и в целеосуществление, и в оценку достиг­нутого результата. Вся деятельность может приобрести хаотичный, непоследо­вательный характер, она может многократно повторяться вхолостую, а страте­гическая цель будет оставаться недостижимой, либо с ее достижением человек не будет испытывать удовлетворения. Причины этих неудач будут скрыты от самого субъекта до тех пор, пока он в результате тщательного анализа или по ка­ким-то иным причинам не осознает истинную потребность, лежавшую в основе его деятельности.

Между содержанием сознания человека, его внутренней картиной мира и его деятельностью имеется определенная связь. Связь эта закреплена в представлениях Л.С. Выгот­ского, А.Р. Лурия, П.Я. Гальперина о генезисе высших пси­хических функций как интериоризации внешних действий.

Высшие психические функции человека, основной характе­ристикой которых является произвольность деятельности, осуществляемой на их основе, представляют собой те психологические структуры, которые формируются в процессе предметной деятельности ребенка совместно со взрослым. Внешняя деятельность, распределенная вначале

Операциональное определение указыва­ет на то, какие именно действия следует выполнить, чтобы получить данный объект.

между ребенком и взрослым, посредством языка превращается в лаконичные, свернутые идеальные программы действий, обозначенные знаками и актуализируемые с помощью этих знаков при появлении соответствующих ус­ловий. Таким образом, в структуру значения данной категории объектов вклю­чаются не только внешние, образные признаки

объектов, но и определенные структуры действий, обусловленные культур­но-историческим опытом данной группы людей. Данные структуры действий присутствуют в так называемых операциональных и функциональных определениях понятий. Операциональное определение указывает на то,

Функциональное определение — это те действия, которые в принципе можно совершить с данным объектом.

какие имен­но действия следует выполнить, чтобы получить данный объект. Например, воздушный шар — это то, что получается, если надуть легкий резиновый баллон. Функциональное определение — это те действия, которые в принципе можно совершить с данным объектом. Например, воздушный шар — это то, чем можно украсить праздник, что можно запустить в небо, что можно проткнуть и услышать при этом громкий хлопок.

Весь комплекс переживаний, которые приобретает ребенок в процессе актив­ного взаимодействия с данным классом объектов, и есть значение этого класса объектов. При этом взрослые не только сообщают ребенку словесное обозначе­ние этого класса, но и с помощью тех же языковых средств определяют его гра­ницы. Вследствие активности такого взаимодействия, а также вследствие того, что структуры действий с объектом входят составной частью в структуру его значения, о значении говорят как о превращенной форме деятельности, как о деятельности, превратившейся во внутренние психологические образования, соответствующие разнообразным психологическим феноменам, возникающим при взаимодействии с объектом. Поскольку содержанием сознания человека яв­ляются значения, то, следовательно, все богатство сознания определяется той степенью активности, которой характеризуется взаимодействие человека с ми­ром.

Приведенная схема целостной целенаправленной деятельности помогает по­нять роль и характер взаимодействия отдельных психических процессов, состо­яний и свойств личности в целостной психической жизни человека. Для того чтобы начать действовать, необходимо иметь основания, причину. Такой причи­ной всякой целенаправленной активности человека является потребность или мотив. Чтобы действовать эффективно, необходимо построить чувственные об­разы среды, в которой предполагается осуществлять эти действия. Эту функцию выполняют ощущение, восприятие, представление и воображение. Чувственные образы не могут быть построены без привлечения прошлого опыта, который представлен в чувственных образах в конденсированном виде. Ведь для того, чтобы построить в субъективном пространстве форму объекта, необходимо иметь в своем распоряжении соответствующие «строительные элементы» — прямые и кривые линии, углы, их ориентацию и локализацию и т.д. Чтобы по­нять отношения между элементами образа и между образами, необходимо, опи­раясь на знак — устойчивый чувственный посредник — вычленить их и обоб­щить. Эту функцию выполняет мышление. Сам по себе чувственный образ пред­ставляет собой нейтральное образование. Для того чтобы он обрел для субъекта определенный смысл, необходимо соотнести его с потребностью или мотивом. Именно потребность и мотив определяют актуальное значение данного объекта или ситуации для субъекта в данный момент времени. Это значение в то же вре­мя может колебаться в некоторых пределах, определяемых культурой той соци­альной среды, в которой сформировалась данная личность. Выбор цели сопря­жен с действием субъективных факторов, обусловленных опытом личности. Не последнюю роль в нем играют эмоциональные отношения и состояния личнос­ти в момент выбора. Они также влияют на оценку значения выбираемой цели действий. При принятии решения о целеосуществлении человек также исполь­зует дискурсивное мышление, посредством которого он старается представить самому себе и другим логически непротиворечивые и разумные, т.е. соответствующие нормативным требованиям, основания выбора. В процессе целеосуществления он также вынужден, сталкиваясь с препятствиями, решать задачи, опираясь опять же в основном на дискурсивное мышление. В оценке степени совпадения полученного и желаемого результата участвуют и эмоции, которые непосредственно сигнализируют субъекту об этом в форме переживания удо­вольствия или неудовольствия, и мышление, с помощью которого человек выд­вигает рациональные основания для констатации такого совпадения.

В заключение следует сказать, что вся деятельность осуществляется не сама по себе, не машинообразно, а в соответствии с волей субъекта этой деятельнос­ти — личности, и не в отвлеченном пространстве, а в пространстве социальных отношений, которые также представляют собой систему значений, вырабатыва­емых конвенционально. Мотивационным ядром, определяющим значение окру­жающих событий для личности, а также целей, которые она перед собой ставит и в соответствии с которыми выстраивает свою деятельность, является система усвоенных и принятых ею норм и ценностей. Именно поэтому и говорят, что воспринимает не восприятие и мыслит не мышление, а личность.

Деятельность и способности

Из изложенного видно, что деятельность человека представ­ляет собой в структурном и функциональном отношении сложно организован­ную систему. Таким образом, успешность всякой деятельности зависит как от эффективности ее единиц (действий и операций) и функциональных элементов (например, устойчивости мотива, адекватности выбранной цели, памяти, харак­терологических особенностей, таких как решительность или нерешительность, и т.д.), так и от общей организации деятельности. В свою очередь и единицы, и элементы, и общая организация также зависят от различных психических про­цессов, свойств и состояний человека. Вот эта совокупность психологических свойств человека, которая позволяет ему осуществлять максимально целесооб­разным и эффективным образом тот или иной вид социально значимой деятель­ности, и называется в психологии способностями. Это — определение способ­ностей, так сказать, в первом приближении, поскольку при ближайшем рас­смотрении проблема способностей оказывается гораздо более сложной и не поддающейся простым решениям.

Способности являются системным психологическим образованием такого уровня сложности, который соответствует уровню целостного функционирова­ния личности. Именно поэтому способности обычно рассматриваются в ряду таких понятий, как темперамент, характер, личность. Можно рассуждать и ина­че и рассматривать данное понятие — способности — как своеобразный мост или переходное психологическое образование, связывающее в понятийной системе отдельные психические процессы, функции, свойства и состояния с перечислен­ными более общими психологическими категориями. Действительно, например, Б. Г. Ананьев считает способности и талант высшей интегра­цией свойств человека как

субъекта деятельности, исходны­ми характеристиками которого являются сознание (как отра­жение объективной деятельности) и деятельность (как пре­образование действительности). Способности, «сшивая» на уровне осознанной, целенаправленной, культурно обуслов­ленной деятельности отдельные психические процессы, «квалифицируют личность как субъекта деятельности» (С.Л. Рубинштейн). В научной психологии способности — это термин, значе­ние которого имеет свои более или менее определенные гра­ницы. Не

Совокупность психологических свойств человека, которая позволяет ему осуществлять максимально целесообразным и эффективным образом тот или иной вид социально значимой деятельнос­ти, называется способностями.

все особенности человека, имеющие отношение к его деятельности можно отнести к способностям. В связи с этим появляется не­обходимость ввести некоторые критерии, на основе которых можно было бы вы­делять психологические качества человека именно как способности. Вы­дающийся отечественный психолог Б.М. Теплов предложил следующие три признака, которые «всегда заключаются в понятии "способность" при употреб­лении его в практически разумном контексте».

Во-первых, «под способностями разумеются индивидуально-психологиче­ские особенности, отличающие одного человека от другого». Свойства, в отно­шении которых все люди равны, не являются способностями. Таким образом, такие общечеловеческие качества, как способность говорить, воспринимать, мы­слить, и т.д., как таковые не являются способностями в специфическом смысле этого термина, поскольку они являются родовыми признаками человека.

Во-вторых, «способностями называют не всякие вообще индивидуальные особенности, а лишь такие, которые имеют отношение к

успешности выполнения какой-либо деятельности или многих деятельностей». Такие индивидуальные осо­бенности, как, например, вспыльчивость или тревожность, не являются способностями. Хотя, по мнению К.К. Платонова, те или иные личностные особенности могут входить состав­ной частью в те или иные способности. Например, медлительность, неторопливость может оказаться важным качеством в работе бухгалтера.

Под способностями разумеются индивидуально-психологичес­кие особенности, отличающие одного человека от другого. Б. М. Теплов

В-третьих, «понятие "способность" не сводится к тем знаниям, навыкам или умениям, которые уже выработаны у данного человека» (Теплов Б.М., 1982). Способности — это «результаты закрепления не способов действия, а психиче­ских процессов ("деятельностей"), посредством которых действия и деятельно­сти регулируются» (Рубинштейн С.Л., 1998). Способности обнаруживаются в том, «насколько при прочих равных условиях быстро, глубоко, легко и прочно осуществляется процесс овладения знаниями и умениями, существенно важны­ми для данной деятельности» (Введение в психологию, 1996).

Обобщая сказанное, можно сформулировать следующее определение способ­ностей. Способности — это такая совокупность (врожденных и приобретенных) индивидуально-психологических функциональных свойств,

которая позволяет при прочих равных условиях успешно овладевать знаниями, умениями и навыками, существенно важными для данной продуктивной дея­тельности, и является внутренним условием ее успешного выполнения. В более общих формулировках схожие опреде­ления способностей можно найти в работах отечественных психологов, специально исследовавших проблему способностей. Например, Н.С. Лейтес определяет способности как свойства личности,

Способностями называют не всякие вообще индивидуаль­ные особенности, а лишь такие, которые имеют отношение к успешности выпол­нения какой-либо деятельности или многих деятельностей. Б. М. Теплов

от которых зависит возможность осуществления и степень успешности деятельности. Понимая свойства личности очень широко, К.К. Платонов считает, что способности — это те же свойства личности, но рассматриваемые в их соотношении с определенной деятельностью. В данных определениях акценты на деятельности подчерки­вают одно очень важное обстоятельство: индивидуально-психологические особенности, взятые в отрыве от деятельно­сти, не могут рассматриваться как способности. Понятие спо­собности при этом теряет свое характерное

содержание. Деятельность является для способностей не только той специфической средой, в которой они себя проявляют, но и тем обязательным условием, только при наличии которого спо­собности формируются и развиваются. Одним из наиболее спорных в рамках данной проблемы является вопрос об обусловленности способностей. Чем определяются способности в

Понятие «способность» не сводится к тем знаниям, навыкам или умени­ям, которые уже выработаны у данного человека. Б. М. Теплов

большей степени — врожденными индивидуаль­ными особенностями или совокупностью социальных условий, в которых про­исходит формирование личности? Современная научная психология, опираю­щаяся на эмпирические и экспериментальные данные дает такой ответ на этот вопрос.

Во-первых, при ответе на этот вопрос необходимо строго придерживаться принятого определения понятия «способности». Из приведенных определений и пояснений к ним становится ясно, что способности включают в себя все инди­видуально-психологические свойства, которые способствуют успешному овла­дению и выполнению данной общественно значимой деятельности — и те, кото­рые в большей мере имеют врожденный характер (например, психический темп, переключаемость внимания, механическая память и т.д.), и те, которые в боль­шей мере являются результатом воспитания и социального влияния (например, интересы и ценности). В целом можно сказать, что, конечно, каждый человек рождается с определенным индивидуальным набором врожденных свойств, оп­ределяющих особенности его психической активности. Однако эти врожденные свойства еще не являются способностями, поскольку они не включены ни в ка­кие виды человеческой деятельности (со всеми ее специфическими атрибута­ми — осознанностью, целенаправленностью и т.д.). Врожденные свойства явля­ются только некоторыми предпосылками к выполнению той или иной деятель­ности, содержание которой задается конкретными культурно-историческими условиями.

Врожденные индивидуальные особенности, способствующие или препят­ствующие овладению или выполнению деятельности, являются, следовательно, не способностями, а задатками. По Б.Г. Ананьеву, задатки

наряду с темпераментом представляют собой результат высшей интеграции так называемых индивидных характеристик человека — возрастных, половых, конституциональных характеристик, нейродинамических свойств мозга, функциональных отношений между большими полушариями, а также вторичных от пере­численных психофизиологических функций (сенсорных, мнемических, вербально-логических и т.д.) и структуры органических потребностей (Ананьев Б.Г., 1977). Задатки определяются наследственными факторами и факторами внутриутробного развития, которые в совокупности и состав­ляют группу врожденных факторов. На роль наследственных факторов в формировании спо­собностей указывают следующие факты. Выяснилось, на­пример, что разлученные при рождении и выросшие в разных условиях однояйцевые близнецы по своему умственному развитию были друг к другу ближе,

Способности — это такая совокупность (врожденных и приобретенных) индивидуально-психологических функциональных свойств, которая позволяет при прочих равных условиях успешно овладевать знаниями, умениями и навыками, существенно важными для данной продуктивной деятельности, и является внутренним условием ее успешно­го выполнения.

чем разнояйцевые, вос­питывавшиеся вместе. Было обнаружено также, что умствен­ные способности взрослых людей, бывших приемными деть­ми, усыновленными при рождении, больше приближались к умственным способностям именно биологических, а не приемных родителей. Интерпретация этих фактов не может быть однозначной по ряду причин. Наличие врожденных задатков не исключает тезиса о решающей роли социального фактора в форми­ровании способностей. Только что приведенные факты коротко можно объяс­нить, в частности, тем, что обнаруживающиеся в раннем детстве интеллектуаль­ные задатки в силу универсальной ценности интеллекта в любой культуре полу­чают одобрение, подкрепление и создание для их превращения в способности соответствующих межличностных или социальных условий просто по принци­пу обратной социальной связи. Таким образом, для того чтобы задатки превра­тились в способности, необходима встреча врожденных качеств с определенны­ми социальными условиями.

Во-вторых, в отечественной психологии общепризнанным считается тезис о том, что способности формируются в деятельности. Даже при наличии опреде­ленных задатков способности к данной деятельности просто по определению не могут успешно развиваться вне процесса ее выполнения и овладения ею. Дока­зательства этого тезиса лежат в двух взаимоподкрепляющих плоскостях — мето­дологической и эмпирической, экспериментальной.

С точки зрения методологии, абстрактная деятельность вместе с ее структу­рой и функциональной организацией существует только в теории. В реальной жизни деятельность как форма человеческой активности воплощается в конк­ретных исторически обусловленных и общественно значимых видах. Например, способности составления программ для компьютеров не могли сформироваться и обнаружиться до появления самих компьютеров.

В экспериментальных исследованиях также была подтверждена значимая роль деятельности в развитии способностей. А.Р. Лурия несколько пар 5—6-лет­них детей — однояйцевых близнецов — разделил на две группы. Каждая группа в течение трех недель была занята конструированием моделей из мелких деревянных деталей. Инструкции по конструированию в группах отличались друг от друга. В одной группе дети по заданным детально прорисованным образцам со­ставляли просто копии построек. В другой образцы были оформлены так, что дети должны были сами догадываться, из каких элементов состоит постройка. Результатом этого эксперимента было то, что даже спустя полтора года дети из второй группы, накопившие в эксперименте опыт мысленного манипулирова­ния визуальными элементами, лучше своих однояйцевых братьев из другой группы справлялись не только с задачами на аналогичное конструирование, но и с другими зрительными головоломками и задачами на мысленную пространственную трансформацию. Практический вывод для педагогики

здесь можно сформулировать следую­щим образом: не только способности к данной деятельности, но и общие способности могут успешно развиваться только в условиях конкретной самостоятельной деятельности, но

Какие труды, такие и плоды. Русская пословица

ни­как не путем усвоения только теоретических принципов этой деятельности.

Упомянув об общих способностях, мы затронули еще один важный вопрос в рамках проблемы способностей — вопрос о так называемых общих и специаль­ных способностях.

Под общими способностями в психологии понимается такая совокупность индивидуально-психологических качеств человека, которая отвечает требова­ниям широкого класса деятельностей и позволяет успешно решать разнообраз­ные задачи. Чаще всего исследование общих способностей сопряжено с исследо­ванием интеллекта. Однако понятие общих способностей не тождественно по­нятию интеллекта, поскольку включает в себя помимо умственной, ментальной сферы и другие индивидуальные свойства.

Интеллект — это относительно устойчивая структура именно умственных способностей. Его часто отождествляют с системой умственных операций, со стилем и стратегией решения проблем, с эффективностью индивидуального подхода к ситуации, требующего познавательной активности, с когнити<