Проклятие парабатаев. Конклав никогда не позволит тебе узнать об этом - это запрещено.

Слова Малкольма звучали в ушах Эммы, когда она следовала за остальными вниз по темноту влажному коридору в месте пересечения лей-линий. Джулиан и Эмма специально шли поодиночке, соблюдая дистанцию. Усталость и боль замедляли Эмму. Кортана вернулась в свои ножны. Она чувствовала, как меч пульсировал энергией, и задалась вопросом, поглотил ли он волшебство Малкольма.

Но сейчас она не хотела думать о Малкольме и красных ниточках крови, растягивающихся на темной воде, словно плотное полотно.

Она не хотела думать о его словах.

Эмма последняя переступила порог пещеры в темноту внешнего мира. Тай, Ливви и Дрю сидели на земле с Тавви - маленький мальчик качался в колыбели на руках Ливви, притворяясь сонным, но не спящим. Киран находился вдалеке, угрюмый вид держался на его лице, которое немного расслабилось лишь тогда, когда Марк показался из пещеры.

- Как Тавви? Все хорошо? - Джулиан приблизился к детям. Дрю подпрыгнул и крепко его обнял, парень охнул и начал задыхаться.

Громкий скрежет трещины разнесся по воздуху. Расщелина в холме закрылась позади них, земля словно исцелила свои раны. Диана бросилась к ней, как будто она могла удерживать вход открытым, но камни плотно сомкнулись; она отдернула руку как раз вовремя, чтобы не раздавить ее.

- Ты не можешь остановить это, - заметил Киран. - Малкольм создал и открыл проем. Сам по себе этот холм не содержит тоннелей и пещер. Теперь, когда он мертв, его чары рушатся. Возможно, существует другой вход в это пространство в каком-либо другом месте пересечения. Но эта дверь не откроется снова.

- Как ты узнал, что он умер? - поинтересовалась Эмма.

- Огни, горящие внизу в городе, - ответил Киран. - Я не знаю, какое слово, вы, примитивные, используете для описания того, что произошло...

- Потухли, - подсказал Марк.

- Потухли. А Малкольм был ответственным за это, так я и узнал.

- Это означает, что на наши телефоны может поступить сигнал? - Тай задался вопросом.

- Я проверю, - сказал Джулиан и отошел, чтобы поговорить по телефону. Эмма показалось, что она услышала имя дяди Артура, но была не уверена в этом, так как он вышел из зоны слышимости прежде, чем до девушки донеслось еще хоть одно слово.

Диего и Кристина присоединились к Ливви, Таю и Дрю. Кристина наклонилась к Тавви, и Диего достал что-то из своего шерстяного жакета. Эмма двинулась, чтобы присоединиться к ним; когда она приблизилась, увидела, что Диего держал в руках серебряную флягу.

- Не давай ему выпивку, хорошо? - сказала Эмма. - Он слишком мал для этого.

Диего закатил глаза.

- Это - магическая микстура. Сделана Безмолвными братьями. Могла бы победить любого Малкольма. Приняв это, он бы просто уснул.

Ливви забрала флягу у Диего и испытала содержимое: с наклоном она влила жидкость в рот младшего брата. Тавви пил с благодарностью, поскольку Эмма встала на колени рядом с ним и поглаживала теплой ладонью его щеку.

- Эй, сладенький, - сказала она. - С тобой все хорошо?

Он улыбнулся ей, подмигнув. Он был похож на Джулиана, когда они с Эммой были детьми. Прежде, чем мир изменил его. Мой лучший друг и моя лучшая любовь.

Она подумала о Малкольме. Проклятие парабатаев. Сердце неприятно кольнуло, она поцеловала мягкую щечку Тавви и встала, чтобы подойти к Кристине, стоящей позади нее.

- Твоя левая рука, - мягко заметила Кристина и отвела девушку на несколько шагов дальше. - Протянешь мне ее?

Эмма повиновалась и заметила, что кожа ее руки и запястья была красной и обуглившейся, будто она обгорела.

Кристина покачала головой, вытаскивая стило из куртки.

- Было несколько минут, когда ты была за стеной, сделанной Малкольмом, когда я думала, что ты не выйдешь.

Эмма ударила голову о плечо Кристины.

- Мне жаль.

- Я знаю. - Кристина стала оживленной, закатав рукав Эммы. - Тебе нужны лечащие руны.

Эмма наклонилась к Кристине, когда стило пересекло ее кожу, утешая себя фактом, что кожа все еще была на месте.

- Было странно быть пойманной в ловушку в там, с Малкольмом, - начала она. - Главным образом, он просто хотел рассказать мне об Аннабель. И, знаешь, это странно, но я почти сочувствовала ему.

- Это не странно, - сказала Кристина. - Это ужасная история. Ни он, ни Аннабель не сделали ничто плохого. Ужасно видеть, как наказывают, подвергают пыткам того, кого ты любишь; думать, что тебя оставили только, чтобы узнать, что ты сам оставил... - Она дрожала.

- Я не думала об этом в таком ключе, - отметила Эмма. - Ты думаешь, что он чувствовал себя виноватым?

- Я уверена в этом. Любой чувствовал бы себя подобным образом.

Эмме было больно думать об Аннабель. Она была невинной жертвой. Надо надеяться, что она ни о чем никогда не знала, никогда не знала об усилиях Малкольма воскресить ее.

- Я сказала ему, что он был таким же плохим, как Клэйв, и он очень удивился.

- Никто не является злодеем в собственной истории.

Кристина отпустила Эмму, сделав паузу, чтобы изучить нарисованную ею лечащую руну. Боль в руке Эммы постепенно отступала. Она знала, что руна, нанесенная Джулианом, будет, скорее всего, более эффективна, но после того, что произошло с руной выносливости, она не позволяла ему рисовать на себе знаки перед остальными.

Джулиан. Через плечо Кристины она видела, как парень стоит около автомобиля. Он держал свой телефон рядом с ухом. Она видела, как погас экран, после чего телефон оказался в его кармане.

- Итак, сигналы снова работают? - спросил Тай. - Кому звонил?

- Пицца, - ответил Джулиан.

Все уставились на него. Как и многие из них, Джулс был грязным, длинная царапина растянулась вдоль щеки, волосы были запутаны. В лунном свете его глаза отливали цветом подземной реки.

- Я подумал, что мы все были бы не против перекусить, - сказал он с той обманчивой мягкостью, из-за которой Эмма начинала понимать, что происходящее на поверхности не соответствовало тому, что творилось в голове Джулиана.

- Мы должны идти, - сказал он. - Крах места пересечения лей-линий означает, что Клэйв будет способен увидеть темное волшебство, произошедшее на этом месте на карте. Когда мы вернемся, я не думаю, что нас оставят одних.

Они спешили вернуться: Ливви держала Октавиана на коленях на заднем сиденье Тойоты, Диана, тащила Кристину и Диего в грузовик, который она скрыла в кустах. Киран предложил Марку снова использовать его коня, но Марк отказался.

- Я хочу поехать со своими братьями и сестрами, - сказал он.

Джулиан повернулся к Кирану. Глаза фейри были плоскими, безэмоциональными. Джулиану было жаль, что он не видел, насколько сильно любил его брат: Кирана, который тепло и по-доброму относился к Марку. Ему было жаль, что он не может поблагодарить Кирана за то, что не оставил Марка одного в Охоте.

Ему было жаль, что он не чувствовал меньше ненависти в своем сердце.

- Ты не должен возвращаться с нами, - сказал Джулиан. - Мы больше не нуждаемся в вашей помощи.

- Я не уйду, пока я не буду уверен, что Марк в безопасности.

Джулиан пожал плечами.

- Как хочешь. Когда мы вернемся, не входи в Институт, пока мы не разрешим. У нас были проблемы только из-за борьбы с вами.

Киран поджал губы.

- Без меня вы были бы побеждены этой ночью.

- Вероятно, - отметил Джулиан. - Я буду вспоминать о том, насколько благодарен вам, каждый раз, когда буду видеть шрамы на спине Эммы. - Киран вздрогнул. Джулиан отвернулся и пошел к автомобилю. Диана возникла перед ним, выставив руку перед собой.

Она была обернута в тяжелую шаль, кровь на ее лице пестрила, словно веснушки.

- Клэйв может поджидать тебя, - сказала она без преамбулы. - Если хочешь, я возьму вину на себя и буду надеяться на их милосердие.

Джулиан смотрел на нее несколько минут. Он так долго жил по строгим правилам. Защищал Тавви, Ливви, Тая, Дрю. Защищал Эмму. Недавно круг немного расширился, теперь он защищал Марка, потому что Марк вернулся, как и Кристину, ведь Эмма так полюбила ее.

Это была своего рода любовь, которую могли понять немногие. Она была всеобъемлющей, и она могла подавлять, а значит, могла быть жестокой. Он разрушил бы целый город, если бы думал, что город представляет некоторую угрозу его семье.

Если бы тебе было двенадцать, и ты был бы единственным, что стоит между твоей семьей и уничтожением, ты бы незамедлительно это сделал.

Теперь он со всей своей концентрацией, которую смог собрать, думал, что произошло бы, если бы Диана попыталась взять вину на себя - он рассмотрел идею, перевернул ее в голове и отклонил.

- Нет, - сказал он. - И это не проявление доброты. Просто не думаю, что это сработает.

- Джулиан...

- Ты что-то скрываешь, - сказал он. - Ангел знает, что тому, что ты все еще скрываешь, есть причина. Причина, по которой ты не смогла взять на себя обязанности главы Института. Так или иначе, ты ничего об этом не расскажешь. Ты хорошо скрываешь это, но плохо лжешь. Они больше не будут тебе верить. Зато поверят мне.

- Итак, ты уже знаешь, что им рассказать? - спросила Диана, ее темные глаза расширились. Джулиан ничего не ответил.

Она вздохнула, затягивая шаль крепче.

- Это часть твоей работы, Джулиан Блэкторн.

- Я приму это в качестве комплимента, - сказал он, хотя сомневался, что она имела в виду именно то, что сказала.

- Ты знал, что я буду здесь сегодня вечером? - спросила она. - Ты думал, что я была в сговоре с Малкольмом?

- Я не думал, что такое возможно, - отметил Джулиан. - Но я никому не доверяю на все сто процентов.

- Это не правда, - произнесла Диана, смотря туда, где Марк помогал Эмме на месте водителя автомобиля. Ее светлые волосы разлетались как искры в звездном свете. Диана перевела взгляд на Джулиана. - Ты должен вернуться. Со мной до завтра ничего не случится.

- Я скажу им, что ты ничего не знала. Что то, что ты обманывала нас все время - это неправда. И ты даже не живешь с нами. - Он слышал, как Тойота заработала. Остальные ждали его. - Получается, ты доставишь Диего и Кристину в Институт, а затем отправишься домой?

- Я остановлюсь где-нибудь, - сказала она.

Он начал шагать к автомобилю, затем остановился и оглянулся на нее. - Ты когда-нибудь сожалела об этом? О решении стать нашим наставником? Ты же была не обязана...

Ветер развевал темные волосы по ее лицу.

- Нет, - ответила Диана. - Я - та, кто я есть, потому что была частью вашей семьи. Никогда не забывай, Джулс. Выбор, который мы делаем, создает нас.

Дорога назад была спокойной и истощающей. Тай молча смотрел из окна пассажирского сиденья. Дрю крутила в руках мячик. Тавви бодрствовал, хотя его голова находилась на плече Ливии. Эмма навалилась к окну на заднем сиденье, держа Кортану; ее влажные светлые волосы, раскидались по всему лицу, глаза были закрыты. Марка втиснули рядом с ней.

Джулиан хотел взять руку Эммы в свою, но он не смел сделать это перед другими. Он не смог помешать себе отклониться назад, чтобы коснуться Тавви, и, удостоверясь, что его маленький мальчик был все еще жив, понял, что все хорошо.

Они все были живы, и это было почти чудом. Джулиан чувствовал, будто каждый нерв в его теле был снаружи, на его коже. Он визуализировал выставленные наружу нервные окончания, похожие на Сенсоры, реагирующие на присутствие его семьи рядом.

Он думал о Диане, о ее словах: "Ты окажешься перед необходимостью отпустить их".

И он знал, что это была правда. Когда-нибудь он должен будет открыть руки, позволить своим братьям и сестрам свободно выйти в мир, мир, который будет их резать, бить, сбивать с ног и не позволит вернуться обратно. Когда-нибудь он должен будет сделать это.

Но не сейчас. Не так скоро.

- Тай, - позвал Джулиан. Он говорил спокойно, так, чтобы пассажиры на заднем сиденье не услышали его. - Да? - Тай посмотрел на него. Тени под его глазами были столь же серыми, как и радужка его глаз.

- Ты был прав, - сказал Джулиан. - Я ошибался.

- Я прав? - Тай казался удивленным. - На счет чего?

- Что пошел с нами, - сказал Джулиан. - Ты дрался на удивление хорошо. Если бы тебя там не было... - Он замолчал. Это было за момент до того, как он мог говорить снова. - Я благодарен, - сказал он. - И я также сожалею. Я должен был послушать. Ты был прав в том, что мог помочь нам.

- Спасибо, - сказал Тай. - За извинения.

Он затих, и это означало, что разговор был окончен, но спустя несколько секунд Тай наклонился и слегка коснулся головой плеча Джулиана - дружественный удар головой, как будто он был Черчем, ищущим ласку. Джулиан протянулся, чтобы взлохматить волосы младшего брата и почти улыбнулся.

Возникающая улыбка исчезла быстро, когда они подъехали к остановке перед Институтом. Она была освещена, как рождественская елка. Было темно, когда они уехали, и как только они покинули автомобиль, Джулиан поймал самое слабое из всех слабых мерцаний в воздухе.

Он обменялся взглядом с Эммой. Свечение в воздухе означало появление Портала, а появление Портала означало Клэйв. Грузовик Дианы затормозил, Диего и Кристина вышли. Они хлопнули дверями позади них и грузовик устремился вдаль. Все Блэкторны стояли рядом: некоторые из них моргали и едва не спали на ногах (Дрю, Марк), некоторые выглядели спокойно подозрительными (Тай) и некоторые возбужденные (Ливви, которая плотно сжимала Тавви). На расстоянии Джулиану казалось, что он слабо видел Копье Ветра.

Они направились к Институту вместе. Наверху лестницы Джулиан начал сомневаться, приложив руку к парадной двери.

Что угодно могло ждать его с другой стороны, начиная от множества членов Совета и заканчивая нескольким дюжинами воинов Клэйва. Джулиан знал, он не сможет больше скрывать Марка. Он знал, каковы были его планы. Он знал, что они балансировали, словно миллион ангелов, на верхней части булавки. Шанс, обстоятельства и определение скрепляли их.

Он смотрел вокруг и видел, как Эмма смотрела на него. Хотя ее усталое и грязное лицо не вызывало улыбку, он видел уверенность и доверие к нему в ее глазах.

Он подумал, что упустил кое-что. Шанс, обстоятельство, определение… и вера. Он открыл дверь.

Свет на лестничной площадке был ослепительно ярким. И люстры из ведьминых огней горели, и галерея наверху была освещена рядами факелов, которые семья почти никогда не использовала. Свет пылал и ниже дверей Святилища.

Посреди комнаты стоял Магнус Бэйн, великолепный в изящном одеянии: куртка парчи и брюки, пальцы украшены десятками колец. Рядом с ним - Клэри Фэйрчайлд, ее ярко-рыжие волосы были завязаны в пучок, была одета в тонкое зеленое платье. Они оба выглядели, будто только что пришли с вечеринки.

Как только Джулиан и остальные заполнили комнату, Магнус поднял бровь.

- Хорошо, хорошо, - сказал он. - Убили откормленного на убой теленка и все такое. Расточители вернулись.

Рука Клэри подлетела к ее рту.

- Эмма, Джулиан... - Она побледнела. - Марк? Марк Блэкторн?

Марк ничего не сказал. Ни один из них не сказал. Джулиан понял, что подсознательно, они сгруппировались вокруг Марка, создавая свободный круг, защищающий его. Даже Диего, дрожащий и обрызганный кровью, был частью этого.

Марк стоял молча, взлохмаченные бледные светлые волосы создавали ореол вокруг его головы, резких ушей и многоцветных глаз, ясно видимых в ярком свете.

Магнус тяжело посмотрел на Марка прежде, чем взглянуть на второй этаж.

- Джейс! - крикнул он. - Неси сюда свои ноги!

Клэри сделала шаг к Блэкторнам, но Магнус мягко ее задержал. Она нахмурилась.

- Вы в порядке? - она сказала, адресовав вопрос Эмме, но ясно давая понять, что имела в виду каждого из них. - Вы ранены?

Прежде чем кто-либо мог что-либо говорить, наверху раздались шаги, и высокая фигура появилась там.

Джейс.

В первый раз Джулиан встретил Джейса Эрондейла, который был известен повсюду в мире Сумеречных охотников, когда Джейсу было приблизительно семнадцать, а Джулиану - двенадцать. Эмма, которой тоже было двенадцать, не стеснялась окружающего мира, она думала, что Джейс был самым красивым и самым удивительным человеком, который когда-либо украшал планету своим присутствием.

Джулиан не согласился, но тогда никто не спросил его мнения.

Джейс спустился по лестнице в манере, которая заставила Джулиана задаться вопросом, думал ли Джейс, что у него был великолепный хвост, тянущийся за ним - медленно, сознательно, и как будто он знал, что был в центре всеобщих взглядов.

Или, возможно, он просто привык к тому, чтобы всегда быть в эпицентре событий. Однажды Эмма прекратила думать о Джейсе, но мир Сумеречных охотников в целом считал его необычным с точки зрения взглядов. Его волосы были отвратительно золотыми, его глаза - тоже. Как Магнус и Клэри, он был похож на человека, пришедшего с вечеринки: он носил спортивную куртку цвета красного вина и производил впечатление случайной элегантности. Достигнув нижней ступеньки, он посмотрел на Джулиана, покрытого кровью и грязью, и затем на остальных, столь же рваных и запятнанных.

- Ну, или вы отсутствовали, борясь с силами зла, или вы произошли с намного более дикой вечеринки, чем мы, - заметил Джейс. - Привет, Блэкторны.

Ливви вздохнула. Она смотрела на Джейса, как Эмма, когда той было двенадцать лет. Дрю, лояльный к ее фанатизма от Диего, просто сияла.

- Почему вы здесь? - спросил Джулиан, хотя знал ответ. Однако, было лучше создать видимость, что они удивлены. Люди верили тебе больше, когда думали, что все происходит спонтанно.

- Темная магия, - ответил Магнус. - Огромная вспышка ее на карте. На месте пересечения. - Он уставился на Эмму. - Я думал, что ты могла бы сделать что-то с той частью информации, которую я дал тебе. Где лей-линии сплетаются, пересечение всегда сильнее.

- Почему тогда вы не пошли туда? - заметила Эмма. - К месту пересечения?

- Магнус проверил его заклинанием, - сказала Клэри - Но там не было ничего, кроме обломков, поэтому бы переместились сюда.

- С помолвки моей сестры, если быть точным, - сказал Джейс. - Там был бесплатный бар.

- О! - на лице Эммы отразилось счастье. - Бракосочетание Изабель и Саймона?

Джулиан подумал, что никто и никогда не мог сравниться с Эммой, в его глазах, но когда Клэри улыбалась, она выглядела очень симпатичной. Ее лицо сияло. Было что-то общее у нее и Эммы.

- Да, - сказала Клэри. - Он действительно счастлив.

- Всего им хорошего, - сказал Джейс, прислонившись к перилам. - Так или иначе, мы были на вечеринке, и Магнус получил сообщение о магии некромантов рядом с Л.А. Институтом, и он пытался вызвать Малкольма, но из этого ничего не вышло. Таким образом, мы выбрались, четверо из нас. Что является большой потерей с нашей стороны, и если вы спросите меня, почему, я отвечу, потому что я собирался сказать тост, и это было великолепно. Саймон никогда не сможет показать такое лицо на публике снова.

- Ты сможешь закончить свой тост, Джейс, - уверила его Клэри. Она встревоженно смотрела на Диего - он был ужасно бледен.

- Четверо из вас? - Эмма осмотрела комнату. - Алек здесь?

Магнус открыл рот, чтобы ответить, но в тот момент двери Святилища открылись, и высокий, коренастый человек с темными волосами появился: Роберт Лайтвуд, нынешний Инквизитор, заместитель Консула Идриса, и отвечающий за наказание Сумеречных охотников, нарушивших закон.

Джулиан встречал Инквизитора лишь однажды, когда был вынужден встать перед Советом и сделать отчет о нападении Себастьяна на Институт. Он не забыл, как держал Меч Смерти в руке. Чувство правды, вытягивающейся из тебя ножами и крюками, словно разрыв внутренних органов.

Он не лгал, когда его спросили о нападении, не хотел или планировал этого. Но это все равно причинило боль. И держание Меча Смерти, даже в течение такого короткого времени, создало несмываемую связь правды и боли в его голове.

Инквизитор шагнул к нему. Он был немного старше, чем Роберт Лайтвуд, которого помнил Джулиан, его волосы были более плотно покрыты сединой. Но взгляд в его темных голубых глазах был тем же самым: тяжелым и холодным.

- Что здесь происходит? - потребовал он. - Была вспышка магии некромантов, мы проследили ее до этого Института несколько часов назад, и ваш дядя утверждает, что ничего не знал об этом. Также, мы забеспокоились, когда он отказался говорить нам о вашем местоположении. Он обернулся, его глаза осматривали группу детей и остановились на Марке. - Марк Блэкторн?

- Я уже сказал это, - оповестила Клэри. Джулиан чувствовал, что она не слишком любила своего возможного тестя - если он был таковым. Он понял, что не знал, были ли у Джейса и Клэри планы жениться.

- Да, - сказал Марк. Он стоял вертикально, будто столкнулся с командой стрелков. Он поймал взгляд Роберта Лайтвуда, и Джулиан заметил, что Инквизитор вздрогнул при виде глаз Дикой Охоты на лице Сумеречного охотника.

Они были обвинены Клэйвом, те глаза. Они сказали, что вы оставили меня. Вы не защищали меня. Я был один.

- Я вернулся, - сказал Марк.

- Дикая Охота никогда не освободила бы тебя, - сказал Инквизитор. - Ты был слишком ценным для них. Фейри не отдают то, что они уже забрали.

- Роберт... - Начал Магнус.

- Скажите мне, что я неправ, - сказал Роберт Лайтвуд. - Магнус? Кто-нибудь?

Магнус молчал, он выглядел несчастным. В золотых глазах Джейса было невозможно что-либо прочитать. Дрю издала напуганный, подавленный звук. Клэри кружилась около Роберта.

- Несправедливо опрашивать их, - сказала она. Они - просто дети.

- Думаете, я не помню проблему, в которую ты и Джейс влипли, когда были "просто детьми"?

- У него есть причина. - Джейс улыбнулся Джулиану и Эмме, его улыбка походила на золото, расплавленное по стали. Ты видишь, что мягкость - лишь маска, и как то, что под ней, позволило Джейсу получить звание лучшего Сумеречного охотника его поколения.

- Мы не использовали некромантию, - сказал Джулиан. - Мы бы не стали. Речь о фейри - они всегда готовы заключить сделку.

Две фигуры появились в дверном проеме Святилища. Ансельм Найтшейд, его острое, осторожное лицо с широкими скулами. И рядом с ним Артур, выглядевший усталым и держащий стакан вина. Джулиан оставил полную бутылку в Святилище ранее той ночью. У вина был хороший год.

Защищенное пространство Святилища простиралось немного мимо дверей.Ансельм провел пальцем за чертой, вздрогнул (от каких-то ощущений) и быстро отдернул его обратно.

- Артур. Ты утверждал, что обсуждал Софокла с Ансельмом Найтшейдом весь вечер? - сказал Роберт Лайтвуд.

- При попытке вылечить зло злом, вы лишь добавляете больше боли к своей судьбе, - сказал Артур. Роберт поднял бровь.

- Он цитирует Антигона, - сказал Джулиан устало. - Он имеет в виду "да".

- Войди в комнату, Артур, - произнес Роберт. - Пожалуйста, не производи на меня впечатление человека, который скрывается в Святилище.

- Когда ты так говоришь, даже я хочу скрыться в Святилище, - отметил Магнус. Он начал блуждать по комнате, брал вещи и клал их на место. Его действия казались выжидающими, но Джулиан знал лучше. Магнус делал это непреднамеренно.

Джейс не делал ничего, только сидел на самой низкой ступеньке лестницы, его острый пристальный взгляд не дрогнул ни разу. Джулиан чувствовал вес, похожий на давление на его грудь. Он откашлялся.

- Мои младшие братья и сестры не имеют никакого отношения к этому, - сказал он. - И Тавви устал. Он чуть не умер сегодня вечером.

- Что? - спросила Клэри, тревога сделала ее глаза темно-зелеными. - Как это произошло?

- Я объясню, - сказал Джулиан. - Просто позвольте им уйти.

Роберт колебался прежде, чем кратко кивнуть.

- Они могут идти.

С чувством облегчения, Джулиан отправил Тая, Ливви и Дрю на верх, Ливви все еще несла Октавиана на плечах. Поднявшись, Тай сделал паузу на мгновение и посмотрел вниз. Он смотрел на Марка, и его лицо выражало испуг.

- Это - болезнь тиранов, когда ты не доверяешь своим друзьям, - сказал Ансельм Найтшейд. - Болезнь Эсхила.

- Я приехал сюда с помолвки моей дочери не для уроков, - сказал Роберт. - И это не касается Нижнего мира. Пожалуйста, подожди нас в Святилище, Ансельм.

Артур передал свой стакан Ансельму, который иронически поднял его, но удалился, выглядя освобожденным от границы, где начиналось святое место.

Когда он ушел, Роберт сосредоточился на Артуре. - Что ты знаешь обо всем этом, Блэкторн?

- Конвой фейри приехал к нам, - сказал Артур. - Они предложили вернуть Марка его семье, и в обмен, мы помогли бы им узнать, кто убивал фейри в Лос-Анджелесе.

- И ты ничего не рассказал Клэйву об этом? - упрекнул его Роберт. - Несмотря на то, что ты знал Закон, ты все равно нарушил его, Холодный Мир...

- Я хотел вернуть своего племянника обратно, - сказал Артур. - Разве ты не сделал бы то же самое для твоей семьи?

- Ты Сумеречный охотник, - сказал Роберт. - Если тебе предстоит выбирать между семьей и Законом, то ты должен выбрать Закон.

- Плохой закон - не закон, - сказал Артур. - Ты знаешь наш семейный девиз.

- Он сделал правильно. - На этот раз в голосе Джейса не было ни камельки юмора. - Я сделал бы то же самое. Как и любой из нас.

Роберт выглядел раздраженным.

- И вы обнаруживали его? Того, кто убивал фейри?

- Мы обнаружили его сегодня вечером, - сказал Джулиан. - Это был Малкольм Фэйд.

Магнус напрягся, его глаза мерцали, как у кошки.

- Малкольм? - Он быстро повернулся и пошел к Джулиану. - И почему ты думаешь, что это был колдун? Потому что он занимался магией? Является ли его магия достаточно темной, чтобы обвинить его во всем?

- Потому что он сказал, что он сделал это, - сказал Джулиан.

Рот Клэри открылся. Джейс все еще сидел, лицо его все еще было не прочитать.

Лицо Роберта потемнело.

- Артур. Ты - глава Института. Ты скажешь что-нибудь? Или ты собираешься оставить это своему племяннику?

- Есть вещи, - сказал Джулиан, - о которых мы не рассказали Артуру. Кое-что, чего он не знает.

Артур положил руку на голову, будто это причинило ему боль.

- Если я был обманут, - сказал он, - тогда позвольте Джулиану объясниться.

Твердый пристальный взгляд Роберта метался по их группе и взял на прицел Диего.

- Центурион, - сказал он. - Шаг вперед.

Джулиан напрягся. Диего. Он не учитывал это, но Диего был Центурионом, поклявшимся говорить правду Клэйву. Конечно, Роберт хотел бы говорить с Диего вместо него.

Он знал, что не было причины для Роберта хотеть говорить с ним вообще. Он не управлял Институтом. Артур делал это. Не берите в голову, что он отвечал на письма Роберта в течение многих лет, и Роберт признал, что Джулиан делал многие вещи лучше, чем кто-либо здесь; не берите в голову, что находилось в официальной корреспонденции, по крайней мере, они знали друг друга хорошо. Он был просто подростком.

- Да, Инквизитор? - сказал Диего. - Говорите с нами о Малкольме Фэйде.

- Малкольм не тот, кто вы думаете, - начал Диего. - Он был ответственен за бесчисленные смертельные случаи. Он был ответственен за смерть родителей Эммы.

Роберт покачал головой.

- Как это возможно? Карстаирсы были убиты Себастьяном Моргенштерном.

От упоминания имени Себастьяна Клэри побледнела. Она немедленно посмотрела на Джейса, который поймал и разделил ее взгляд - взгляд, сотканный годами общей истории.

- Нет, - сказала Клэри. - Это не так. Себастьян был убийцей, но Эмма никогда не полагала, что он был ответственен за смерть ее родителей, как и мы с Джейсом. - Она повернулась, чтобы посмотреть на Эмму. - Ты была права, - сказала она. - Я всегда думала, что ты докажешь свою правоту когда-нибудь. Но я сожалею о том, что это был Малкольм. Он был вашим другом.

- И моим, - сказал Магнус, его голос напрягся.

Клэри подошла к нему, положив свою руку на его.

- Он тоже Верховным Колдуном, - сказал Роберт. - Как это произошло? Почему именно вы считаете, что в смертях людей виноват он.

- Ряд убийств в Лос-Анджелесе, - сказал Диего. - Он убеждал примитивных совершать убийства, а затем получал их тела в качестве жертв для некромантии.

- Вы должны были сообщить Клэйву. - Роберт казался разъяренным. - Клэйв нужно было назвать в тот момент, когда конвой фейри приблизился к вам...

- Инквизитор, - сказал Диего. Он казался усталым. Экипировка на правом пчеле была темно-красная от крови. - Я - Центурион. Я отвечаю непосредственно на Совете. Я не сообщил, что происходило здесь потому, что сообщение всех деталей сильно замедлило бы расследование. - Он не смотрел на Кристину. - Клэйв начал бы расследование снова. Лишнего времени не было, а жизнь ребенка с каждой минутой приближалась к смерти. - Он поместил руку на грудь. - Если хотите лишить меня моего медальона, я пойму. Но я буду утверждать до конца, что Блэкторны сделали то, что было правильным.

- Я не собираюсь лишать тебя твоего медальона, Диего Роцио Розалес, - сказал Роберт. - У нас ограниченное количество Центурионов, и ты - один из лучших. - Он посмотрел на Диего критически, взглянул на кровавый рукав и опустошенное лицо. - Совет будет ожидать отчет от тебя завтра, но на данный момент займись своими ранами.

- Я пойду с ним, - сказала Кристина.

Она помогла Диего подняться вверх по лестнице, он облокачивался на ее стройное тело. Марк посмотрел на них, пока они не исчезли в тени в недосягаемости света ведьминого огня.

- Роберт, - сказал Джейс, когда они закончили. - Когда Джулиану было двенадцать, он свидетельствовал перед Советом. Прошло пять лет. Позвольте ему говорить и теперь.

Несмотря на вид четкого нежелания на его лице, Роберт кивнул.

- Очень хорошо, - сказал он. - Все хотят услышать, что ты скажешь, Джулиан Блэкторн. Поэтому говори.

Джулиан начала говорить. Спокойно и без прикрас он начал описывать их расследование, от первых тел и до этого вечера, когда они поняли, что во всем виноват Малкольм.

Эмма наблюдала за своим парабатаем, пока он говорил, и задумалась, что все могло сложиться по-другому, если бы Себастьян Моргенштерн не атаковал Лос-Анджелесский Институт пять лет назад.

Как думала Эмма на протяжении многих лет, было два Джулиана: Джулиан до нападения, который был как все - любивший свою семью, но раздраженный ею - брат среди братьев и сестер, с которыми он пререкался, спорил, дразнил и смеялся.

И Джулиан после. Джулиан, все еще ребенок, учившийся, как кормить младенца и менять пеленки, готовящий четыре разных блюда для четырех младших братьев и сестер, которым нравились и не нравились разные вещи; Джулиан, прячущий недуг своего дяди от массы взрослых людей, которые могли забрать детей у него; Джулиан, просыпающийся по ночам от кошмаров, в которых что-то случалось с Таем, Ливви или Дрю.

Эмма была там, чтобы успокоить его, но она никогда до конца не понимала - как она могла это сделать, когда не знала об Артуре, не знала, насколько Джулиан был по-настоящему одинок? Она знала только то, что кошмары пропадали, и спокойная сила поселялась в нем, твердая решимость, перед которой уступала мягкость детства.

Он уже не был мальчиком долгое, долгое время. Это был тот мальчик, который, как думала Эмма, станет ее парабатаем. Она бы никогда не влюбилась в того Джулиана. Но она полюбила этого, не осознавая того, потому что, как ты можешь влюбиться в кого-то, о чьем существовании ты практически не знаешь.

Она задумалась, что, если Марк тоже ощущал некий разлад, что если он тоже видел странность в том, как Джулиан стоял и говорил с Инквизитором сейчас, как будто они вдвоем были взрослыми людьми. Что, если он видел тщательность, с которой Джулиан вел свой рассказ: ключевые детали он опустил, и выглядело это естественно, неизменно, что они не сказали Конклаву о том, чем занимались. То, как он опустил Кита и Джонни Рука. Он сплетал рассказ из серии событий, в которых никто не был виноват, которые никто не мог ни предвидеть, ни предотвратить, и делал Джулиан это без какой-либо тени лукавства, отражающейся на его лице.

Когда он закончил, Эмма вздрогнула внутри. Она любила Джулиана, она всегда бы его любила. Но в этот момент она даже немного боялась его.

- Малкольм создавал убийц? - повторил Роберт, когда Джулиан перестал говорить.

- Это имеет смысл, - произнес Магнус. Он стоял, обхватив подбородок ладонями, стуча длинным пальцем по скуле. - Одна из причин, почему некромантия запрещена, это список обязательных ингредиентов, таких как рука хладнокровного убийцы или глаз повешенного, который еще хранит образ последнего, чего он увидел. Получение этих составляющих способом организации различных ситуаций было гениальной идеей.

Он заметил, как Роберт впился в него взглядом.

- А также очень жестокой, - добавил он. - Очень.

- Твой племянник рассказывает убедительную историю, Артур, - сказал Роберт. - Но ты тоже недалеко ушел. Как ты мог не заметить все то, что происходит вокруг?

Джулиан рассказал все так, чтобы отсутствие Артура в нем выглядело естественно. Но Роберт был похож на собаку с костью. Эмма предположила, что именно поэтому он был избран Инквизитором.

Она посмотрела через всю комнату и увидела взгляд зеленых глаз Клэри, сфокусированный на ней. Эмма подумала о Клэри, стоящей перед ней на коленях в Идрисе, держащую ее руки, нахваливающую Кортану. Он подумала о том, что доброта, показанная детям, никогда не забывается.

- Роберт, - произнесла Клэри. - В этом нет необходимости. Они принимали сложные решения, но не ошиблись в них.

- Тогда позволь мне задать Артуру такой вопрос, Клэри, - сказал Роберт. - Какое наказание ты бы выбрал для нефилима, даже молодого нефилима, нарушившего Закон?

- Ну, это бы зависело от ситуации, - ответил Артур, - были ли они наказаны уже пять лет назад, потеряв отца, брата и сестру.

Лицо Роберта покраснело, а выражение стало мрачным.

- Это Темная Война отняла у них семью...

- Это Конклав отобрал у них Марка и Хелен, - произнес Магнус. - Мы ожидаем предательства от наших врагов, а не от тех, кто должен заботиться о нас.

- Мы бы защитили Марка, - сказал Роберт Лайтвуд. - Нет никакой необходимости бояться Конклава.

Артур был бледен, его глаза расширились. До этого Эмма никогда не слышала, чтобы он говорил так красноречиво, с такой ясностью. Это было странно.

- Правда? - потребовал он. - Учитывая, что Хелен до сих пор на острове Врангеля?

- Ей безопаснее находиться там, - отрезал Роберт. - Еще есть люди, не я, которые все еще ненавидят фейри за их предательство в Темной Войне. Как, вы думаете, к ней бы относились, если бы она была среди других Сумеречных охотников?

- Значит, вы бы не смогли защитить Марка, - сказал Артур. - И вы признаете это.

Перед тем, как Роберт начал говорить, Джулиан произнес.

- Дядя Артур, ты можешь рассказать им правду.

Артур выглядел озадаченным; настолько чист и свободен был его разум тогда, но он не смог понять, что же имел в виду Джулиан. Он быстро дышал, так же, как и в Святилище, когда у него болела голова.

Джулиан повернулся к Роберту.

- Артур хотел пойти к Совету, как только Дивный Народец оставил Марка здесь, - сказал он. - Мы умоляли его, чтобы он не делал этого. Мы боялись, что нашего брата опять заберут. Мы думали, что если мы просто решим вопрос с убийствами, и Марк поможет нам, то это будет выглядеть лучше в глазах Совета. Поможет убедить их позволить ему остаться.

- Но вы осознаете, что сделали? - спросил Роберт. - Малкольм, если он был в погоне за темными силами, мог представлять реальную угрозу Конклаву. - Роберт не выглядел убежденным.

- Он не был в погоне за темными силами, - произнес Джулиан. - Он хотел воскресить того, кого он любил. Это было злом, то, что он делал. И он умер за это, как и должен был. Но это было его единственной целью и единственным планом. Ему никогда не было дела до Конклава. Ему было дело только до нее.

- Бедный Малкольм, - произнес Магнус тихо. - Потерять человека, которого любишь, таким образом. Мы все знали, что он любил девушку, ставшую Железной Сестрой. Мы и понятия не имели о правде.

- Роберт, - сказал Джейс. - Эти дети не сделали ничего плохого.

- Возможно, нет, но я Инквизитор. Я едва ли смогу скрыть это. Малкольм умер, прихватив с собой Черную книгу на дно океана, и все эти вещи произошли, незамеченные главой Института.

Джулиан сделал шаг вперед.

- Есть еще кое-что, что Артур не рассказал вам, - он произнес. - Он не просто позволял нам бегать вокруг, пока он ничего не делал. Он отслеживал другой источник темной магии.

Джулиан смотрел на Магнуса, пока говорил