Алгоритм морфемного членения слова
Русский ученый-лингвист Григорий Осипович Винокур (1896–1947) первым предложил следующий обоснованный алгоритм морфемного разбора основы: членимость слова, то есть способность слова быть разделенным на морфемы (термины «членимость слова» и «членимость основы» обычно употребляются синонимично), тесно связана с его производностью.
Что же такое производность основы? Под производностью понимают образованность данной основы от другой основы на синхронном уровне. Как мы узнаем, что одна основа образована, то есть производна, от другой? Г.О. Винокур дал этому объяснение: значение производной основы всегда можно (добавим: и должно) объяснить через значение основы, являющейся для нее производящей (базовой), а не через прямое указание на обозначаемый ею объект внеязыковой действительности. Например: столик – стол: мотивация: столик – это маленький стол. В толкование производного слова обязательно входит производящее слово (основа). Это прямая мотивированность значения производного значением его производящего. Данное правило, позволяющее описывать и раскрывать не только системные связи производных слов, но и своеобразие их структурного деления и семантики, получило название «критерий Винокура».
Но существуют еще два вида мотивированности, при которых смысловая связь производного и производящего не так очевидна:
1) производящее вводится в толкование производного конструкцией «в том числе и»: скворечник `домик для птиц, в том числе и скворцов`, госпитализировать `помещать в больницу, в том числе и в госпиталь`. Мы доказали, что скворечник ← скворец, госпитализировать ← госпиталь;
2) производящее вводится в толкование производного конструкцией «подобно или как»: ишачить `много и тяжело работать, как ишак`. Доказали: ишачить ← ишак.
В критерии Винокура (то есть в критерии мотивированности) подчеркивается, что смысловая, связь производного и производящего должна чувствоваться на синхронном уровне. Исторически одно слово может быть образовано от другого. Так, например, слово забыть исторически образовано от слова быть, столица – от стол. Но для современного носителя языка смысловые связи между ними являются разрушенными. Значение слова столица не может быть объяснено через значение слова стол, следовательно, они не связаны отношениями производности. Слово столица (аналогично забыть) непроизводно, значит, оно нечленимо на синхронном уровне. Смешение синхронного морфемного и этимологического анализа слов при изучении современного русского языка недопустимо.
При словообразовании приставка и суффикс иногда присоединяются к производящей основе одновременно, например: под-окон-ник ← окно (в русском языке нет слов подокно и оконник). Но часто аффиксы присоединяются последовательно: бел-ый → бел-е-тъ → побелеть. На производящую основу как бы «надевается» аффикс. Образуется словообразовательная цепочка, в каждом звене которой на исходную производящую основу «надевается» новый аффикс. Следовательно, чтобы не ошибиться в определении морфемной структуры слова, при его морфемном разборе надо восстановить эту словообразовательную цепочку и последовательно «снять» с исследуемой производной основы аффиксы. К исследуемому слову подбирают его производящее – слово (основу), от которого оно образовано, ближайшее по форме и обязательно мотивирующее по значению данное для разбора слово (критерий Винокура). Затем сравнивают основу производящего слова и основу производного от него. Разница между ними и является тем аффиксом (аффиксами), с помощью которого образовано исследуемое слово. Далее к производящему, если оно не является непроизводным, словом, необходимо подобрать его производящее, И так следует строить словообразовательную цепочку «наоборот» до тех пор, пока она не дойдет до непроизводного слова. При построении каждого звена цепочки необходимо в доказательство правильности ее построения значение каждого производного объяснять через значение его производящего. Например: выздоровл-ениj-е ← выздоров-е-ть ← здоров-ый.
Мотивация: выздоровление – то же, что выздороветь (результат) или выздоравливать (процесс), обозначает действие или его результат, выздороветь – стать здоровым.
Таким образом, процесс определения морфемного состава через словообразовательную цепочку не начинается с выделения корня, а заканчивается им. Со слова как бы «снимаются» аффиксы, то, что осталось, – корень.
В данной лингвистической традиции членимость равна производности, слово членится на морфемы в том случае, если оно производно на синхронном уровне.
Единственное исключение из этой закономерности – слова со связанными корнями. Связанным, как уже было сказано, является корень, который употребляется несамостоятельно (то есть только с флексиями), а всегда в соединении со словообразовательными аффиксами, причем он может присоединять к себе различные хорошо вычленяющиеся приставки и/или суффиксы. Разбор таких слов осуществляется через построение морфемных квадратов, в которых данный корень должен быть употреблен с другим аффиксом, а аффиксы – с другим корнем: об-у-ть – раз-у-ть, о-де-ть —раз-де-ть.
Именно такой алгоритм морфемного разбора основы: построение словообразовательной цепочки для слов со свободным корнем и построение морфемного квадрата для слов со связанным корнем - мы будем использовать в дальнейшем. При этом необходимо помнить о j, который может быть «спрятан» в йотированной гласной букве после гласной или разделительного знака. Если он закрывает основу слова, его необходимо вписать (впечатлениj-е). Если этого не сделать, можно ошибиться в составе суффикса или вовсе не заметить его в слове. Так, например, в русском языке нет суффикса –ни-, а есть суффикс -ниj-: нет-ени- а есть суффикс –ениj-. Слово же поднебесье содержит в своем составе суффикс -j-, который на буквенном уровне никак не выражен: под-небесь-j-e.
Задания
1. Прочитайте отрывки из статьи Г.О. Винокура «Заметки по русскому словообразованию» (1946).
Предлагаемые заметки имеют целью поставить вопрос о том, каким образом в современном русском языке выражается членимость производных слов на выделяющиеся в них морфемы <...> как мы различаем самую производность основ этого рода, то есть тот факт, что данная основа представляет собой не одну, а две или несколько определенным образом сочлененных морфем того или иного рода <…>
Производная основа отличается от непроизводной иным отношением к предмету действительности, ею обозначаемому. Вообще отношение между словом как «обозначающим» и самим «обозначаемым» может быть двояким: слово может обозначать известный предмет действительности или непосредственно, или через установление той или иной связи между данным предметом действительности и другими. В первом случае слово служит таким обозначением соответствующей идеи, в структуре которого остается ничем не выраженной самая сущность этой идеи <...> что бы ни думали специалисты по этимологии относительно корня слова «рыба», понимание этого слова в живом акте речи совершенно не зависит от возможных по этому поводу догадок.
В отличие от этого, отношения между словом и обозначаемым им предметом мысли, в случаях вроде «настольный», «косить», «алеть», «поднести», обнаруживают такое обозначение идеи, в котором данная идея раскрывается в известной хотя бы части своих связей, формирующих, ее в живой действительности. «Настольный» значит находящийся на столе, предназначенный для этого; «косить» – работать косой; «алеть» – быть или становиться алым; «поднести» – совершить действие, обозначаемое словом «нести», в направлении полного приближения к чему-нибудь и т. д. Иными словами:, в этих случаях известная сторона отношений, существующих у данного предмета мысли, находит себе выражение в тех отношениях, которые существуют внутри самого слова.
Таким образом, есть слова, по структуре своей составляющие вполне условные обозначения соответствующих предметов действительности, и слова, составляющие в известном смысле не вполне условные, мотивированные обозначения предметов действительности, причем мотивированность этого рода обозначений выражается в отношениях между значащими звуковыми комплексами, обнаруживающимися в самой структуре этого рода слов. Эти слова и суть слова с производными основами. Вот почему значение слов с производной основой всегда определимо посредством ссылки на значение первичной основы, причем именно такое разъяснение значения производных основ, а не прямое описание соответствующего предмета действительности: и: составляет собственно лингвистическую задачу в изучении значений слов.
Практический вывод из сказанного состоит в том, что если при выделении из состава какой-нибудь основы получится звуковой комплекс, не обладающий каким-нибудь значением, представляющий собой пустое звукосочетание, то выделение произведено неправильно.
В слове «буженина» нет суффикса -ин-, обозначающего мясо, потому что понятие мяса здесь обозначено словом «буженина» как целым. Между тем в словах «конина», «свинина», «осетрина», «лососина» и других соответственных комплекс -ин- обозначает не просто мясо, а непременно мясо того животного, которое названо в первичной основе. Такую функцию нельзя приписать комплексу -ин- в слове «буженина» по той простой причине, что нет никакого животного, которое обозначалось бы в русском языке комплексом «бужен».
Точно так же при глаголах «заныть», «поныть», представляющих по своему значении) известную модификацию глагола «ныть», встречаем непроизводную основу «уныть», непроизводную потому, что значение ее не определимо через значение глагола «ныть»
До сих пор речь шла только о таком соотношении основ, в которых первичная, или шире – производящая, основа один раз дана внутри производной, а другой – в свободном, выделенном состоянии, без соответствующих аффиксов; ср.: «сад-овник» при «сад», «принести» рядом с «нести» и т. д. Но наряду с этим в русском языке есть очень много таких соотношений, оба члена которых представляют собой производные основы с общей производящей основой, но разными аффиксами. В этих случаях, следовательно, производящая основа выделима только путем соотнесения производных основ, а в свободном виде не существует. Такие основы, которые всегда даны только в соединении с теми или иными аффиксами, можно было бы назвать основами связанными. Ср., например, соотношение слов при-выкнутъ и от-выкнуть, где выделяется первичная основа вык неизвестная в свободном от аффиксов виде.
2. Законспектируйте отрывки из статьи Г.О. Винокура по следующему плану.
1. В чем отличие непроизводной и производной основ в отношении к обозначаемому ими объекту действительности?
2. Что такое мотивированность производной основы?
3. Почему по Винокуру, в слове конина есть суффикс -ин-, а в слове буженина его нет?
4. Почему глагол уныть не является производным от глагола ныть?
5. Что такое связанные основы (корни)? Являются ли слова со связанными корнями членимыми?
Морфемный разбор слова
Морфемный разбор – это разбор слова по составу. Цель морфемного разбора заключается в правильном выделении всех морфем в слове.
При делении слова на морфемы следует соблюдать ряд правил.
1. Выделяя морфемы, нужно сравнивать родственные по звучанию и по значению (написанию) слова и грамматические формы слов. Например, в слове человек нельзя выделять корни чел – и век-, так как по смыслу человек не соотносится ни со словом чело, ни со словом век (человек, согласно данным толковых словарей, – это живое существо, обладающее даром мышления и речи и способное создавать орудия труда).
2. Следует начинать морфемное членение не с начала слова, а с выделения тех морфем, которые находятся дальше всего от центра морфемной структуры слова.
Так, приступая к членению на морфемы прилагательного пренеприятный (ср. фразу городничего, которой начинается гоголевский «Ревизор: Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие), не следует начинать с выделения приставки пре-, потом еще одной приставки – не – и т.п. Морфемное членение слова пренеприятный нужно начинать с отделения окончания -ый от основы пре- не- прият-н-.