Солнцев Гавриил Ильич (1819-1820)

Солнцев Гавриил Ильич (1819-1820)

Был слушателем Московского университета по отделению нравственно-политических наук.

В Казанском университете начал службу с 1814 г., получив в апреле степень магистра, а в декабре - степень доктора права.

В 1815 г. утвержден экстраординарным профессором по кафедре прав знатнейших древних и новых народов, в 1817 г. утвержден в звании ординарного профессора. Кроме заведования кафедрой, преподавал право «естественное, частное, публичное и народное, российское».

С декабря 1818 по октябрь 1819 г. работал проректором университета. 29 октября 1819 г. утвержден ректором университета на один год до 1 августа 1820 г.

В 1823 г. уволен из университета вследствие разногласий во взглядах на методику преподавания естественного права с попечителем М. Л. Магницким.

С 1824 по 1844 г. работал казанским губернским прокурором.

Никольский Григорий Борисович (1820-1823)

В 1808 г. по окончании С.-Петербургского педагогического института за отличные успехи в математике определен магистром в Казанский университет.

В 1811 г. утвержден адъюнктом математических наук, в 1814 г. — экстраординарным профессором и назначен бессменным заседателем университетского правления. В 1817 г. утвержден ординарным профессором по кафедре прикладной математики.

5 июня 1820 г. избран и 1 августа утвержден на три года ректором университета с увольнением от должности бессменного заседателя правления. Одновременно с 11 сентября 1822 по 9 мая 1823 г. выполнял и обязанности директора.

5 мая 1823 г., несмотря на его отказ, был вновь избран на должность ректора, однако назначение не состоялось. В 1829-1836 гг. неоднократно, хотя и непродолжительные сроки, Г. Б. Никольский исполнял должность ректора, был деканом физико-математического факультета.

Уволен из университета в 1839 г. в звании заслуженного профессора, вскоре был избран почетным членом университета.

Симонов Иван Михайлович (1846-1855)

В 1809 г. зачислен в число студентов Казанского университета. В 1810 г. ему была присвоена степень магистра математических наук, но утверждение состоялось лишь в 1812 г. после увольнения Симонова из податного состояния.

В 1814 г. получил звание адъюнкта физико-математических наук и начал преподавательскую деятельность в университете. В 1816 г. возведен в звание экстраординарного профессора.

В 1819-1821 гг. участвовал в кругосветной экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева.

В 1822 г. утвержден ординарным профессором, в 1841 г. — заслуженным профессором.

Благодаря его инициативе и труду в Казани были построены астрономическая (1833) и магнитная (1843) обсерватории. В 1829 г. стал членом-корреспондентом С.-Петербургской академии наук, был почетным членом Харьковского университета, а также многих российских и западноевропейских ученых обществ и учреждений.

В 1822-1823, 1825-1827, 1828г1830 гг. избирался деканом физико-математического факультета.

27 ноября 1846 г. избран, а 21 января 1847 г. утвержден ректором Казанского университета, оставаясь в этой должности до конца своей жизни.

И. М. Симонов был другом и сподвижником Н. И. Лобачевского и, сменив его на посту ректора, продолжал развитие заложенных традиций: совершенствовался учебный процесс, формировались научные школы и направления. Умер в 1855 г. в Казани.

Ковалевский Осип Михайлович (1855-1860)

В 1820 г. окончил Виленский университет со степенью кандидата этико-философских наук.

В 1824 г. за принадлежность к обществу «филаретов и филоматов» под особым надзором был препровожден в Казанский университет для изучения восточных языков. В 1832 г. был освобожден от надзора с оставлением на службе в университете.

В 1833 г. назначен адъюнкт-профессором Казанского университета по кафедре монгольского языка.

В 1834 г. избран, в 1835 г. утвержден экстраординарным профессором. В 1837 г. утвержден ординарным профессором монгольского языка.

В 1837-1841, 1845 и 1853-1854 гг. - декан первого отделения философского факультета.

С августа 1854 г. исполнял должность ректора, с 3 мая 1855 г. назначен ректором университета, в данной должности был до 4 февраля 1860 г.

В 1856 г. избран почетным членом Харьковского университета, в 1878 г. - почетным членом Казанского университета.

С именем О. M. Ковалевского связано открытие в Казанском университете кафедры монгольского языка, становление и развитие монголоведения как науки. Умер в 1878 г. в Варшаве.

Университетский кампус в начале XX столетия. Проекты К.Л. Мюфке, их реализация в начале XX века.

14 декабря 1899 года Карл Людвигович вступает в должность «университетского архитектора». Он решает две задачи. Во-первых, - поиск площадей для новых факультетов и институтов. Мюфке приходит к мысли снести старые одноэтажные, не связанные внутри с главным корпусом «глаголи» по бокам и вставить на их местах трехэтажные соединенные пристрои. Осуществить удалось только западное крыло, предназначавшееся для аудиторий и юрфака.

Восточное крыло, задуманное для анатомического, физического, химического и гигиенического институтов, не реализовалось по случаю начавшейся войны с Японией, а за ней революции 1905 года. Здесь Мюфке тактично внедряется в архитектуру русского ампира, придерживаясь традиций и мотивов классицизма.

Вторая задача переустройства университета – внутренняя перепланировка главного корпуса – без преувеличения делает Мюфке соавтором здания. Судите сами. Прежде уходящие в обе стороны от вестибюля центральные коридоры состояли из сдвинутых относительно друг друга отсеков, соответствовавших планировке старых домов, из которых собран главный корпус. Каждый их стык сопровождался узким проемом, которых было, аж, 15! Окна в торцах коридоров еле проглядывали. Мюфке, тщательно изучив конструктив строения, создает широкие, прямые и светлые коридоры, расчлененные арками. Лишь как рудименты старой планировки остались коридорчики-тамбуры деканата биофака и университетского профкома.

Подробнее: Весь 1900 год Мюфке ведет составление проекта и школы, и чертежей по переустройству главного корпуса университета, что, несомненно, являлось достаточно тяжелым трудом для молодого архитектора, занимавшим все его время. И уже 29 ноября 1900 года Карл Людвигович пишет в Правление Императорского Казанского университета: «Вследствие выяснившейся на опыте невозможности совмещать обязанности Заведующего Художественной школы и руководителя архитектурным отделением этой школы с должностью архитектора Императорского Казанского Университета, имею честь покорнейше просить Правление уволить меня с 1 декабря сего (1900) года. В осмотре ремонта и сдаче отчета о нем я приму участие».

Но, несмотря на колоссальную загрузку, Мюфке все же возвращается к проектированию для университета и в июне 1901 соглашается на «составление проектов и смет для предположенных перестроек Западного пристроя и Главного здания Университета на основе представленных ранее в Министерство эскизов… в пятинедельный срок», к августу этого года был уже готов первый вариант проекта реконструкции Главного здания и перестройки Западного крыла.

К 1900 году в ведении Императорского университета находились следующие здания: Дома Кастельевский и Спижарный (Ректорский дом и Геометрический корпус), приобретенные университетом; здания медицинских лабораторий; новая и старая Библиотеки; здание Физико-химической лаборатории; Анатомического института; Астрономическая обсерватория, ботанический и гигиенический кабинеты в здании бывших бань; два полукруглых здания (бывшие конюшни), переделанные для служителей и должностных лиц.

Общие планы 1900 года изначально включали: реконструкцию-реставрацию Главного здания, надстройку третьего этажа и проведения системы отопления в нем, строительство Восточного и Западного пристроев к Главному корпусу, возведение новых зданий для Химической лаборатории, Физического и Анатомического институтов – как первая очередь; вторая же очередь должна была включать строительство зданий для кафедр Патологической анатомии, Судебной медицины, Оперативной хирургии, Общей патологии, Хирургической патологии, Терапии и Гигиены, Терапевтическую и Нервную клиники, Астрономическую обсерваторию с Фотографическим экваториалом; третья очередь – Магнитная и Метеоритная обсерватории, Госпитальные клиники.

Неизвестно, почему проектирование продолжилось только в середине 1901 года, хотя вполне возможно, что причиной могла стать отставка Мюфке с должности архитектора университета и его занятость проектом Художественной школы.

На первом этапе было решено начать с реконструкции ветхого Главного корпуса и строительства нового Западного пристроя. Почти два последующих года велось лишь проектирование, постоянно проводились строительные комиссии, заседания, на которых вносили изменения в чертежи, велась рутинная работа. Работы в Главном корпусе, предположительно, начались уже в 1902 году. Западный же флигель не могли начать вплоть до 1903 года. Дополнительно, в декабре 1902 года Мюфке согласился «принять на себя составление проектов и смет» на проектирование Анатомического института, Институтов Патологической анатомии, Судебной медицины и Оперативной хирургии. Он также запроектировал Восточный пристрой к Главному корпусу, Служительские казармы, Физический институт, Химическую лабораторию и, вполне возможно, еще несколько построек, о которых отсутствует или утеряна информация. Им были сделаны рекомендации по реставрации всех существующих зданий университета. Но в связи с начавшейся войной в 1905 году осуществлены были лишь планы по реконструкции Главного здания КИУ и строительство Западного крыла, хотя и в весьма урезанном, удешевленном варианте.

Большая часть его проектов для учебных заведений, указанных выше, и других последующих построек зодчего, имеет ряд характерных черт, типовых приемов, которые он применял от здания к зданию. Например, сложная композиция сооружения из пересекающихся, зачастую разноэтажных блоков; членение фасадов по вертикали и горизонтали за счет выступающих элементов, отделки; применение смешения разных стилей; выделенные, интересные входные пространства в плане; акцентированное внимание на главную лестницу, коридорные системы и так далее. Следовательно, описание творчества Мюфке не может проводиться без учета данных проектов.

12. Казанский университет в годы первой русской революции. Участие преподавателей и студентов КУ в общественно-политических событиях в начале XX века.

Если в университетском отчете за 1900-1901 учебный год говорилось, что “нарушений студентами их обязанностей по отношению к университету не было”, то уже в последующем картина резко меняется. Увеличение числа студенческих забастовок заставило правительство пойти на уступки. 22 декабря 1901 года были утверждены временные правила организации студенческих учреждений. Но пока совет университета образовывал комиссию для введения в действие временных правил, студенческие волнения приобретали все больший размах. В феврале 1902 года попечитель учебного округа и совет приняли решение о временном закрытии университета. Однако в действие оно не вступило, власти ограничились арестом зачинщиков выступлений.

Эти события вызвали раскол в самой студенческой среде. Число настроенных лишь слегка оппозиционно уменьшается. Часть студентов охватывают революционные настроения, часть — вступает в борьбу с ними.

24 августа 1902 года вступили в действие новые студенческие правила, согласно которым были созданы институт кураторов и профессорский дисциплинарный суд. Последний рассматривал дела о нарушении порядка учащимися в здании университета, о столкновениях с преподавателями или другими должностными лицами. По новым студенческим правилам допускались курсовые собрания и назначение курсовых старост. На ученом совете университета разгорелся спор о деятельности кураторов. Профессор В.Ф. Залеский видел в них своего рода инспекторов, пресекающих революционную пропаганду среди учащихся. Либеральные профессора Г.Ф. Шершеневич и М.Я. Капустин предлагали не торопиться, предварительно добиваться доверия со стороны студенчества.

Несмотря на временные уступки и послабления, в весеннем семестре 1902-1903 годов на 151 студента были наложены взыскания за произведенные беспорядки. Из них 43 человека были исключены из университета.

Начавшаяся русско-японская война еще больше поляризировала студенческую массу. Студенческие беспорядки 5 ноября 1904 года показали отдаленность профессуры от студенческого движения.

«Кровавое воскресенье» 9 января 1905 года вызвало огромный резонанс по всей стране. В Казани политическим «детонатором» стала забастовка алафузовских рабочих 20-23 января. Алафузовцев поддержали рабочие других предприятий города — механического завода Свешникова, паркетной фабрики Локке, завода Крестовниковых. 24 января началась забастовка студентов Казанского университета.

Новая волна революционных событий приходилось на лето — декабрь 1905 г. Нарастало брожение в частях Казанского гарнизона. Студенты Казанского университета и ветеринарного института решили открыть двери высших учебных заведений для революционной пропаганды и агитации.

27 августа 1905 года были опубликованы “Временные правила”. Судя по их содержанию, большая часть требований советов университетов была удовлетворена.

В 1905 году учебный год был объявлен, но из-за митингов долго не мог начаться. 28 сентября решением совета университет был закрыт до 6 октября. Члены совета просили студентов не превращать университет в арену политической борьбы. Одновременно профессора пришли к выводу, что без общей политической свободы организовать нормальное обучение невозможно.

В сентябре-октябре в Казанском университете и ветеринарном институте проходили массовые митинги с участием рабочих, ремесленников, солдат, учащихся средних учебных заведений. Зачастую здесь звучали такие лозунги, как «Долой самодержавие», «Да здравствует революция», «Да здравствует Учредительное собрание».

7 октября началась Всероссийская политическая стачка. Первыми ее поддержали казанские печатники. Работа всех типографий была парализована, в течение трех дней не выходила ни одна газета. Забастовка печатников продолжалась со второй половины октября по 8 ноября. В это время стачечное движение развернулось на заводах Свешникова, Рама, Либихта. Бастовали приказчики магазинов, служащие учреждений, учащаяся молодежь.

На накал и ход борьбы огромное влияние оказали кровавые события 17 октября 1905 г. Тогда казаки применили оружие против митинговавших у Казанского университета рабочих, ремесленников, учащихся. Было убито и ранено около 40 человек.

Последовал взрыв возмущения. 19 октября при участии татар началось разоружение полиции, создание боевых дружин, отрядов народной милиции. Была создана городская коммуна. Корреспондент австрийской либеральной газеты «Новая свободная пресса» сообщал: «Казань. Народ обезоружил полицию. Оружие, отнятое у нее, распределено между населением. Организована народная милиция. Господствует полнейший порядок ». Революционеры захватили здание Казанской городской Думы.

Власти объявили в городе военное положение, привлекли в помощь солдат, юнкеров, черносотенцев и некоторых представителей православного духовенства. 21 октября по зданию городской Думы был открыт огонь из винтовок и пулеметов. К вечеру забаррикадировавшиеся в этом здании революционеры прекратили сопротивление. Общее число жертв расправы составило около 45 человек убитыми и ранеными. Целую неделю в городе продолжались погромы, направленные, прежде всего против еврейского населения.

Тем временем в университете: 16 октября 1905 года вокруг университета шли столкновения студентов с полицией, 17 октября совет закрывает университет. Весь день шли столкновения, из-за которых пострадало здание университета. 19 октября совет посылает телеграмму С.Ю. Витте с требованием назначить следствие и предать суду казанского губернатора.

В декабре в Москве началось вооруженное восстание, которое через десять дней было подавлено. Попытка поднять рабочих Казани на вооруженное выступление была сорвана местной полицией. Начался постепенный спад революции.

Наука КУ в начале XX века.

Ученые Казанского университета достаточно активно участвовали в развитии как теоретических, так и практических отраслей знаний. Например, обсерватория университета, кроме обслуживания нужд преподавания и ведения научно-исследовательской работы, проводила непрерывные метеорологические, магнитные и другие геофизические наблюдения. В обсерватории находилась метеорологическая сеть востока России, содержавшаяся на средства Казанского и Уфимского земств, в ведение которых она была передана в 1909 году. В 1903-1907 годах обсерватория участвовала в международных исследованиях верхних слоев атмосферы.

Именно к этому времени относится и перенос магнитного отделения обсерватории за город, где в новых условиях с 1915 года профессор В.А. Ульянин разрабатывал и проверял новые электрические способы определения элементов земного магнетизма.

Ученые геологической кафедры занимались проблемами геологии и палеонтологии восточной полосы Европейской России, в частности, обширной области Западного Приуралья, Прикамья и Среднего Поволжья. Кроме того они являлись консультантами по вопросам водоснабжения, железнодорожного и других видов строительства.

Большое научное и прикладное значение имела деятельность сотрудников кафедры минералогии.

Широкую известность в мире приобрела кафедра чистой математики. На Казанский университет были возложены обязанности культуры геометрии, в особенности неэвклидовой.

Активно действовал ботанический кабинет, который изучал растительность Казанской губернии и ее связи с почвенным покровом и другими факторами, разрабатывая при этом новые методики исследования.

Настоящей научной школой морфологии беспозвоночных животных стал зоотомический кабинет. Интересные исследования по различным вопросам зоологии проводились учеными зоологического кабинета, особенно профессором А.А. Остроумовым.

Одним из мировых центров развития химической мысли являлась лаборатория органической химии. Здесь в начале ХХ века очень плодотворно работал ученик А.М. Бутлерова А.М. Зайцев, в трудах которого получила дальнейшее развитие теория химического строения веществ.

Лаборатория неорганической химии занималась серьезными исследованиями, в частности в области соляных гидрантов.

На кафедре технологии и технической химии проводились классические исследования в области изучения оптических свойств органических соединений.

Большая работа по исследованию почв и удобрений велась на кафедре агрономии и агрономической химии.

В начале ХХ века активно формировалась коллекция этнографического музея.

Энгельгардтовская астрономическая лаборатория занималась исследованиями по меридианной астрономии, по наблюдению малых планет, комет и двойных звезд и по изучению вращательного движения Луны.

Большой вклад в развитие отечественной медицинской науки внесла факультетская терапевтическая клиника. В 1901- 1914 годах ее возглавлял профессор А.Н. Казем-Бек. Практически все клиники и кафедры медицинского факультета разрабатывали в начале ХХ века актуальнейшие вопросы медицины и здравоохранения. По сути, не было ни одной области медицины того времени, оставшейся вне поля зрения ученых университета, тесно связывающих теорию с практикой.

15. Казанский университет в период в период революции 1917 года и годы гражданской войны,

. Летом 1917 г. добровольно ушел в отставку последний ректор, избранный в царской России, профессор Г. Ф. Дормидонтов. С августа 1917 по октябрь 1918 г. ректоры, исполняющие эту должность временно, менялись в среднем каждые два месяца. Среди них был и профессор-медик Н. А. Миславский.

Преобладающая часть профессоров и преподавателей Казанского университета отрицательно восприняла приход к власти большевиков. Совет университета 9 декабря 1917 г. заявил, что власть в стране захватила «группа фанатиков и дельцов... с помощью обманутой ими вооружен-ной толпы». Большинство казанской профессуры также приветствовало взятие Казани в августе 1918 г. войсками Народной армии Самарского комитета членов Учредительного собрания (Ко-муч). В резолюции совета университета, принятой 16 августа 1918 г. по предложению профессора анатомии Н. Д. Бушмакина, говорилось: «Совет университета приветствует образовавшееся новое правительство в лице Комитета членов Учредительного собрания и заявляет, что он готов принести все силы, средства и самую жизнь своих членов на пользу строительства нашей истер-занной родины».

При оставлении белыми в сентябре 1918 г. Казани город покинули многие профессора и пре-подаватели, большинство студентов университета. Как пишет историк Казанского универси-тета В. С. Королев, «начался великий исход образованной публики на восток. Движение фрон-тов гражданской войны определяло и вектор перемещения старой интеллигенции. Что касается врачей, то в условиях непрестанной военной мясорубки их просто мобилизовывали в любую из противоборствующих армий, и они, послушные гиппократову долгу, должны были работать, спасая людей. Казанских докторов много было в те годы в Омске, Томске, Иркутске, вплоть до Хабаровска».

Новая советская власть поставила задачу, с одной стороны, демократизировать высшее обра-зование, открыть доступ к нему беднейших слоев населения, а с другой — перестроить учебный процесс в духе болыпевицкой идеологии. В этих целях 2 августа 1918 г. Совет Народных Комис-саров принял постановление «О приеме в высшие учебные заведения РСФСР». В нем говорилось, что «на первое место, безусловно, должны быть приняты лица из среды пролета-риата и беднейшего крестьянства, которым будут предоставлены в широком размере стипен-дии». В новых правилах приема предусматривался свободный прием, когда все граждане, до-стигшие 16 лет, могли стать студентами, не подвергаясь экзаменам и не представляя дипломов о получении среднего образования.

Однако добиться быстрой пролетаризации студенчества не удалось: из-за плохой подготовки пролетарская молодежь шла в университет неохотно и в большем количестве отсеивалась на первых курсах. Чтобы исправить положение, в сентябре 1919 г. Совнарком РСФСР принял дек-рет об открытии рабочих факультетов (рабфаков), после подготовки на которых в объеме сред-ней школы молодые люди поступали в вуз. На рабфаки принимались лица из рабочих и крестьян, занятые физическим трудом, направляемые с производства профсоюзными, партий-ными и советскими организациями. Срок обучения на дневном отделении рабфака составлял три года, а на вечернем — четыре.

Декретом Совета Народных Комиссаров «О некоторых изменениях в составе и устройстве госу-дарственных, ученых и общественных заведений РСФСР» (1918 г.) были отменены ученые степени, звания экстра- и ординарных, заслуженных профессоров, вводилось одно звание профессора. Упразднялись также испытания на степени и звания, объявлялся открытый конкурс на кафедры после выслуги профессором 10 лет.

4 марта 1921 г. Наркомпросом было принято «Положение об управлении вузами», которое ли-шило университеты автономии. Управлять вузами стал коллегиальный орган — правление, члены которого назначались Наркомпросом. Один из 3—5 членов правления обязательно дол-жен был представлять студентов. Совет университета стал состоять не только из профессоров, но и из представителей общественных организаций и органов образования, студентов.

Советская власть ликвидировала юридический и историко-филологический факультеты рос-сийских университетов, считая их рассадниками «религиозно-монархического» мировоззрения. К 1927 г. в Казанском университете осталось два факультета — медицинский и физико-математический.

На протяжении 1918—1921 гг. казанская профессура активно сопротивлялась уничтожению старой высшей школы, многочисленным, зачастую необдуманным новациям советской власти в сфере высшего образования.

Активизации сопротивления способствовали невыносимые условия жизни — голод, холод, эпи-демии инфекционных заболеваний. На одном из заседаний совета отмечалось: «Служащие в университете, профессора и другие лица, голодают, истощаются от недостатка питания и разных тифов». Крайне неудовлетворительным стало материальное положение преподавателей. Так, зарплата профессоров составляла всего 20—25 % дореволюционной, была в 3—4 раза меньше, чем у дворника, и выплачивалась весьма нерегулярно. Из-за плохого отопления температура в аудиториях нередко опускалась ниже нуля.

Доведенная до отчаяния условиями жизни в январе 1922 г. забастовала московская профессура. Преподаватели Казанского университета поддержали почин своих московских коллег, решив занятия после зимних каникул не начинать. Лидером сопротивления стал ректор Казанского университета профессор статистики А. А. Овчинников. Чтобы предотвратить уничтожение университета, совет избрал специальную комиссию.

Одним из наиболее деятельных и бескомпромиссных деятелей этой комиссии был профессор Г. Я. Трошин, избранный вскоре деканом медицинского факультета. Так, в своей публичной лекции по вопросу о заболеваемости в связи с людоедством он заявил о том, что «советская власть зиждется на апатии масс», а в лекции студентам утверждал, что только в Советской России могут быть сумасшедшие, ибо этому способствуют социальные факторы. На похоронах профессора-офтальмолога А. Г. Агабабова 11 июня 1922 г. Г. Я. Трошин сказал: «Мы клянемся оберегать твою могилу от посягательств граждан социалистической республики, чтобы они не сняли с тебя последний сюртук».

Однако новая власть безжалостно репрессировала непокорных, лидеры сопротивления — ректор А. А. Овчинников, профессора И. А. Строганов и декан медфака Г. Я. Трошин — были изгнаны из страны.

С лета 1922 г. университетская профессура уже открыто не выступает против распоряжений большевицких властей. Возобладала идея разумного компромисса. Проводником его стал М. Н. Чебоксаров, профессор кафедры факультетской терапии, назначенный в августе ректором КГУ. Как пишет биограф ученого, именно М. Н. Чебоксаров «располагал большим тактом и умением в налаживании необходимых связей между оставшейся старой профессурой и пришедшим в ее сре-ду новым пополнением». Авторитет клинициста и экспериментатора, большая эрудиция, репутация человека, прошедшего хорошую подготовку, деликатность в обращении с людьми — все это было залогом того, что он пользовался всеобщим уважением на посту ректора.

Наука в КУ в 1920-е годы

Талантливые ученые и блестящие организаторы науки возглавили самые авторитетные научные учреждения «большой» Академии нашей страны. Начинали свой путь в науке в Казанском уни-верситете академики Михаил Алексеевич Лаврентьев (математик), Милица Васильевна Нечкина (историк), Василий Васильевич Парин (физиолог-медик), Александр Александрович Баев (биолог, медик), Камиль Ахметович Валиев (физик) и другие.

АРБУЗОВ Александр Ерминингельдович – уже в 20-х годах открыл пути синтеза фосфоро-карбоновых кислот, впервые получив эфиры пирофосфористой и в чистом виде субфосфорной и пирофосфорной кислот. Эти исследования сделали лабораторию органической химии Казанского университета мировым центром исследований фосфорорганических соединений.

САМОЙЛОВ Александр Филиппович – развивал физико-химическое направление в физиологии; автор оригинальных методов исследования физиологии сердца и нервно-мышечного аппарата. Основные труды Самойлова по электрофизиологии (с применением усовершенствованных им капиллярного электрометра и струнного гальванометра) получили мировую известность. Самойлов — один из создателей электрокардиографии. Определил температурный коэффициент для процесса передачи нервного импульса с нерва на мышцу и показал, что этот процесс носит химический характер (1925). Экспериментально доказал (1927, совместно с М. А. Киселёвым) гуморальную природу центрального торможения. Один из создателей учения о медиаторах.

ЭНГЕЛЬГАРДТ Владимир Александрович – один из основоположников отечественной молекулярной биологии; открыл процесс дыхательного (окислительного) фосфорилирования в человеческом организме, что заложило основы современной биоэнергетики. (в 20-х начало его настоящей научной карьеры).

19. Казанский университет в 1930-е годы, в эпоху "социалистической модернизации" СССР.

17 августа 1933 года был издан приказ, устанавливающий официальные наименования для ряда оставшихся за университетом зданий, и запретивший употреблять прежние их названия:

1. Главное здание наименовать «Здание № 1 Казгосуниверситета».

2. Второе здание — «Здание № 2 Казгосуниверситета».

3. Западный пристрой к главному зданию — «Корпус физического кабинета».

4. Кастельевский дом — «Здание управления университета».

5. Спижарный дом — «Здание математического кабинета».

6. Химическая лаборатория по оргхимии — «Первое химическое здание».

7. Химическая лаборатория рабфака — «Второе химическое здание».

Наименования зданий астрономической обсерватории, библиотеки, западного и восточного полукруглых зданий оставлены прежними.

Общежития наименовать: 1) По ул. Карла Маркса — «Общежитие № 1 КГУ».

2) По ул. Сакко и Ванцетти — «Общежитие № 2 КГУ».

— Приказ по КГУ 17 августа 1933 года

В 1930-е годы факультеты Казанского университета стали базами для открытия и становления многих новых вузов Поволжья. Так, в 1930 году медицинский факультет КГУ выделен в Казанский государственный медицинский институт, в 1931 году экономический факультет КГУ преобразован в Казанский государственный финансово-экономический институт, юридический факультет КГУ стал Институтом советского права, химический факультет КГУ стал основой для создания Казанского химического института, в 1932 году на основе аэродинамического отделения КГУ был образован Казанский авиационный институт.

КУ во время ВОВ

К началу Великой Отечественной войны Казанский университет значительно окреп и вырос. В его составе было 6 факультетов, 33 кафедры, 15 лабораторий, 2 обсерватории, биологическая станция, 2 научно-исследовательских института, научная библиотека. Количество студентов в 1940-1941 годах превысило 2000 человек.

В воскресный день 22 июня студенты готовились к последним экзаменам, но как только пришло известие о начале войны, вышли на митинг. Была принята резолюция: «Студенты Казанского Государственного университета… заверяют советское правительство в своей полной готовности по первому их зову, до последней капли крови защищать честь и свободу социалистической Родины».

Началась мобилизация. К 1 октября 1941 года из 1198 комсомольцев осталось не многим более 600 человек, к 1 декабря – 49. Начавшаяся война внесла существенные коррективы во все сферы жизнедеятельности университета. На повестку дня встала исключительно важная и сложная задача – оказать совместно с научными силами Татарии действенную помощь промышленности, сельскому хозяйству в быстрейшей их перестройке для работы в условиях военного времени.

Была и другая, не менее важная задача – по возможности сохранить, несмотря на сокращение преподавателей и студентов, достигнутый уровень подготовки специалистов.

Основным документом, отразившим порядок перестройки учебного процесса, стало письмо Наркомпроса РСФСР от 1 июля 1941 года: переход на трехлетнее обучение, по 42 часа в неделю, летние каникулы сократились до 1 месяца, зимние – до 1 недели. Учебный год, как правило, начинался с большим опозданием.

Конечно, перестройка перечисленными мерами не исчерпалась, тем более что в течение 41-42 годов систематических занятий в КГУ не проводилось. Во-первых, потому что в июле 1941-го было принято решение перебазировать в Казань 33 из 85 научных учреждений АН СССР. Естественно их надо было разместить. Университету пришлось сильно потесниться: эвакуированных расселяли в студенческое общежития, в домах сотрудников, была проблема с размещением оборудования. Во-вторых, студентов и аспирантов постоянно отвлекали от учебы, для участия в работах разгрузки – погрузки. Они работали на полях колхозов и совхозов, убирали снег со взлетной полосы аэродрома, кололи дрова. В третьих, огромное число мобилизованных на фронт. В конце октября практически все студенты и преподаватели были мобилизованы на строительство Волжского оборонительного рубежа.

Аудиторий не хватало, на биологическом факультете читали лекции прямо в коридоре на третьем этаже; отопления не было – даже стены были заиндевелые. Студенты Г.Вульфсон и Н.Муньков вспоминали: «Слушать и записывать лекции было трудно, чернила мерзли, поэтому приходилось брать чернильницу в руки и дышать на нее, не хватало даже простых карандашей».

В учебный план было внесено 120 часов обучения сельскохозяйственным работам: чтобы студенты могли оказать квалифицированную помощь селянам. Были приняты новые правила приема в университет, их цель – облегчить поступление. Тем не менее, в 1941 и 1944 годах университет план приема не выполнялся. Существенно изменился качественный состав студентов, из года в год росло количество демобилизованных по ранению. Появились студенты из Украины, Белоруссии, Прибалтики и других регионов. Профессорско-преподавательский состав тоже менялся: мобилизованные казанские преподаватели заменялись эвакуированными профессорами.

Большая работа легла на плечи сотрудников Научной библиотеки: она должна была обслуживать и «своих» абонентов, и эвакуированные научные институты, и раненых в госпиталях. Только по заявкам раненых было выдано 3 тысячи экземпляров книг и журналов.

Содружество эвакуированных ученых и сотрудников КГУ в годы войны дало свои плоды. В ноябре 41-го был создан научно-технический совет при Госплане ТАССР, который занимался разработкой теоретических и практических вопросов, имеющих народнохозяйственное и оборонное значение, организацией научных консультаций и экспертиз по различным отраслям народного хозяйства. В работе НТС принимали участие академики А.Е.Арбузов, А.Е.Порай-Кошиц, профессора В.И.Баранов, Н.А.Ливанов, И.А.Дюков, Н.Н.Качалов и другие.

В июле 42-го была создана Комиссия по мобилизации ресурсов Поволжья и Приуралья на нужды обороны. Она состояла из восьми секций: нефтяной, энергетической, минерально-сырьевой, сельскохозяйственной, зооветеринарной, химической, водохозяйственной, экономической.

Успешно развивалась деятельность математиков и физиков, установивших тесные контакты с промышленными предприятиями Казани. Выдающимся стало открытие Е.К.Завойским явления парамагнитного резонанса (1944). Продолжая ранее начатые исследования, химики включились в разработку наиболее актуальных в связи с войной тем. Работать приходилось в крайне стесненных условиях. Они приняли активное участие в организации производства сульфамидных препаратов, медицинского эфира и глюкозы для госпиталей. Под руководством А.Ф.Богоявленского группа ученых занималась изготовлением зажигательной смеси, которая использовалась в качестве противотанкового средства.

На биологическом факультете успешно изучали действие некоторых полимеров при заживлении кожных ран. Исключительно важное место в работе геологов заняли поиски стройматериалов и источников водоснабжения в пределах оборонительного рубежа. На историко-филологическом факультете изучали борьбу народов России за свободу и независимость.

Всего за время войны в Казанском университете было выполнено около 300 научных работ.

С первых дней войны университет, как и многие другие, шефствовал над госпиталями. Главной в этой работе стала помощь по уходу. Особое значение приобрели агитационные беседы: студенты читали раненым передовицы «Правды», сводки «Информбюро», разъясняли правила противовоздушной и противохимическ<