Из блога владимира фомичёва. запись 2015 года
В университете имеются два академика Петровской академии наук и искусств Санкт-Петербурга. Это Кузовлев В.В. и его однокашник по институту, говорят, так и не осиливший вуз, – доцент кафедры журналистики Анатолий Коновалов.
Каким чудом он стал доцентом, видимо, знает только бывший ректор. Дело в том, что это неофициальный биограф Кузовлева. В своих многочисленных творениях он красочно описывал трудное деревенское детство Валерия Петровича, связанное с выпасом и доением коровы, обработкой земли, заготовкой дров, вехи его исторического жизненного пути.
Более или менее образованные люди, к кому обращался А.Коновалов с предложением написать о них статью, категорически отказывались, так как его примитивная писанина могла послужить поводом для насмешек. Но Кузовлеву, видимо не отягощённого литературно-художественным образованием, приторно-хвалебные оды о нём очень нравились.
А секрет избрания двух закадычных друзей академиками заключается вот в чём. Дело в том, что в России развелось множество обществ и некоммерческих организаций по названиям похожих на государственные. Например общественная организация «Российская академия естественных наук» не имеет никакого отношения к Российской академии наук, и критикуется рядом академиков и сотрудников РАН за то, что некоторые её члены — лица, далёкие от науки, не имеющие должного образования и признанных научных работ. Или, например, общественная организация «Академия горных наук» и т.д. Любой желающий может вступить в члены этих «академий» и получить звание академика.
Петровская академия наук и искусств Санкт-Петербурга также является ничем иным как общественной организацией. То есть Кузовлев В.П. является академиком общественной организации. А вы думали, что академик настоящий? Так это же Бубль-Гум! То есть, моему мнению, просто картонная дурилка. Падкий на разные звания Кузо никак не мог пройти мимо возможности пополнить список своих регалий.
… Кстати, если кто желает получить это звание независимо от образования, обращайтесь в Петровскую академию! Правда, говорят, надо заплатить за это определённую сумму... Ну да что не сделаешь, чтобы придать себе значимости и пустить пыль в глаза! J
ОХОТА ЗА ЧУДОМ
Год
В ночь с 13 на 14 марта Вале Лашутиной приснилась новопреставленная Татьяна (а это были как раз 9-е сутки: отошла Танюшка 5-го в 14-30). В сновидении Таня пришла в квартиру, а с ней были какие-то 2 женщины, которые искали для Тани куриные яйца, до которых та была большая любительница.
Таня была инвалидом 2-й гр. (по душевной болезни), которую Валя опекала, живя в её квартире.
Год
5 мартаумерла бабка, за которой Валя ухаживала. Выше см. дату смерти Танюшки: ПРОШЁЛ РОВНО ГОД.
14 мая поверил в существование лешего – по крайней мере в том владимирском лесу, где прошёл два круга, возвратившись к тому самому месту, где вошёл в него. Причём ШЁЛ КАЖДЫЙ РАЗ ПО РАЗНЫМ ТРОПИНКАМ!
Января 1999 года
Именно в этот день в Белгороде была сдана в набор книга ельчанина Сидэо Кина “Золотая спираль”, а в Ельце почил в бозе “Тезис”, освободив место клубу “Пойми меня” при центре “Травы и здоровье”. Знал ли великий кореец о клубе и центре? Вряд ли; во всяком случае, он там так и не побывал, – хотя, наверно, и на то была Чья-то воля…
Вера Арямнова (Казань)
ИЗ ОФИСА С ЛЮБОВЬЮ, или ИСПОВЕДЬ ЖУРНАЛИСТА
"Я вообще всю жизнь, к счастью, занимался тем, что доставляло мне наслаждение, – проза ли, стихи ли, песни ли… Я всегда наслаждался – я ЖИЛ…" (Булат Окуджава)...
Я тридцать лет писала статьи и думала, что я люблю это дело. И на самом деле люблю. Но ЖИТЬ эта работа мне не давала. Не оставляла никакой возможности жить! Более того, она держала в тисках обязательности (морда в кровь, а текст д.б. написан к понедельнику, к концу дня, просто - написан, иначе нельзя считать себя человеком... и он бывал написан, а потом начиналось ожидание, порой неделями и даже месяцами - куда опубликуют и опубликуют ли вообще...
В этом состоянии не только жить, но и просто существовать было мучительно. А когда человек испытывает муки - какая радость жизни?! Может быть, дело в том, что я работала только в региональной прессе, в которой журналист, как свободомыслящая и сострадательная личность маломыслим... Он подчинен - прожорливости издания, которое требует "выдавать на гора", иначе не на что будет жить и будет не выполнена "норма строк". (1) Он подчинен интересам главных редакторов, чьи интересы в свою очередь подчинены интересам хозяев (2), которые в любой момент могут разогнать редакцию (что маловероятно, но возможно, - была такая редакция в моей жизни, в которой я проработала всего 2,5 месяца до её разгона), а самое главное, не смейтесь, это-то и есть самое главное - редактора уволят, лишится он своего кресла...
Чтобы его не лишиться, редактор сделает всё - согнёт вас в бараний рог и в таком состоянии заставит работать во благо безопасности своего благополучия и интересам хозяев издания. Все инструменты для этого у него есть в этом самом драгоценном кресле кресле - прямо под задницей. Под трусливой его задницей. Главными были ножницы: "поправить" статью так, чтобы она была без зубов и без яиц. Редко удавалось увидеть свой не оскопленный или не оскальпированный текст. Правку, как правило, никто не согласовывает! По крайней мере, в последней редакции это было так. Или чисто формально: посмотри - и ты понимаешь, надо согласиться с обчекрыженным текстом или он вообще не выйдет. Протест исключен, вместо него - порог...
К этим двум и третий момент: заработная плата для региональных журналистов, на которую всегда можно было прожить - "от получки до получки" (чуть больше в тех же рамках платят коллегам, чья лояльность к власти безупречна, от которых уж точно редакторат не ждёт и не получит ничего, кроме ровных или корявых - всё равно, но бестрепетных рядов строчек, которые НИЧЕГО не изменят в этой жизни, потому что и не ставят перед собой такую цель, а только - гонорар и спокойствие главреда).
А если ты можешь и иногда сдаешь ему статью, из-за которой он не будет спать ночами, потому что и публиковать "нельзя" и не опубликовать нет оснований... то твоя зарплата будет всегда такой, чтобы ни о чём, кроме - как прокормить себя и ребёнка, у тебя условий думать не было. А было чёткое представление, что если ты хлопнешь дверью - то не выживешь тот период, покуда найдёшь новую работу. Создать финансовый буфер хотя бы на полгода система не позволяет. Ибо это бы подвигло некоторых региональных журналистов выдавать ЖИВЫЕ строчки, что обеспечивало бы СМЕРТЬ вседозволенности власти.
Всё вышенаписанное совершенно внятно проступило сейчас, когда я начинаю уходить от своего журналистского ярма. Это, конечно, и раньше было можно сообразить, но соображать отвлечённые от дела темы не давало само дело. По причинам, описанным выше. Да ведь и на создание статьи требовалось и время, и силы, и сердце, и ноги-руки - одним словом, работа и те условия, в которых она совершалась, держала тебя в подчинении целиком...
И только теперь, на седьмом десятке, уходя из последней в моей жизни редакции, я начинаю понимать, что украла у меня такая работа. Она украла у меня ЖИЗНЬ. Я не видела жизни, её радостей и мелких прелестей. Какое наслаждение, Булат Шалвович, когда ты зажата в испанском сапожке, тиски которого не ослабевают ни днём, ни ночью, ни на минуту...