Первые попытки выделения психологических типологий.

Стремление выделить наиболее важные психологические характе­ристики и понять, как они влияют на поведение человека в самых раз­ных ситуациях, как в свете этих характеристик формируется целост­ный образ человека, неразделимо связано с развитием этических пред­ставлений. Добродетели и пороки, крайности и золотая середина меж­ду ними - предмет поисков и описаний писателей и философов с самых незапамятных времен, с того самого момента, как в обществе появля­ются представления о человеческой индивидуальности. А поскольку те же этические представления требуют, прежде всего, понять, в чем нару­шается порядок вещей, что в этом мире неправильно, то и внимание философов, создающих первые типологические описания, обращается к анализу отрицательных характеристик.

Одной из первых типологий, оказавшей влияние на европейскую гуманистическую философию, стала работа ученика и последователя Аристотеля Феофраста (IY в. до н.э.,) „Характеры" (Феофраст, 1993; Стратановский Г.А., 1993). Заметим, что слово „характер" имело в то время совсем другой смысл, нежели тот, который вкладывается в него в современной психологии. Слово „характер" происходит от греческо­го глагола „писать на камне" и означает „отпечаток", „штамп". Каж­дый характер понимается Феофрастом как неизгладимый отпечаток какого-либо порока, типичный образец поведения человека, отмечен­ного этим пороком (тщеславием, высокомерием, трусостью, болтли­востью и т.д.).

„Характеры" Феофраста представляют собой описание 30 таких ти­пичных пороков - их определение, общую характеристику и проявле­ние в разных ситуациях. „Грубость - это резкость при обхождении, проявляющаяся в речах. Вот какой человек грубиян. На вопрос: „Где такой-то", он заявляет: „Оставь меня в покое". На приветствие он не отвечает. А случись ему что-нибудь продавать, то не объявит, почем отдает, но спрашивает покупателей, что те дадут. Людям, из уважения посылающим ему подарки к праздникам, он говорит, что вовсе, мол, не нуждается ни в каких подарках. Он не принимает извинений, если прохожий нечаянно толкнет, заденет или наступит ему на ногу. Пред­ложи ему приятель складчину, он сначала скажет, что не даст денег, а потом принесет, приговаривая: „Плакали и эти мои денежки". Спот-36

_кНувшись на улице о камень, он готов и этот камень осыпать прокля­тиями" и т.д. (Феофраст, 1993, с.22).

Ворчливый вечно всем недоволен: найдя кошелек, он сетует, что ни разу не находил клада. Трусливому морские утесы кажутся пирастски-ми кораблями, а на войне, услышав боевые крики, он говорит, что за­был взять свой меч, бежит в свою палатку и прячет меч под подушку. Суетливый постоянно вмешивается не в свои дела. Тупоумный всегда все делает невпопад.

В конце XYII в. перевод „Характеров" был издан во Франции, а автор перевода, Жан де Лабрюйер, описал по примеру Феофраста ти­пичных представителей разных социальных слоев своего времени в „Ха­рактерах или нравах нынешнего'века" (Лабрюйер, 1964). В книгу Лаб-рюйера включено более тысячи характеристик - самоуверенность и богатство, лицемерие и наглость, ум и глупость и др.

Как и в „Характерах" Феофраста, в зарисовках у Лабрюйера все поведение человека рассматривается сквозь призму того или иного нравственного качества. Как и Феофраст, он почти не индивидуализи­рует свои типы. Однако в отличие от Феофраста, описывающего своих отрицательных персонажей исключительно по поведенческим, внеш­ним проявлениям, Лабрюйер интересуется не только поступками, но и внутренним миром своих типажей, уделяет значительно больше вни­мания психологическим характеристикам и замечает сложность и про­тиворечивость психологических типов.

О человеке нельзя судить по его случайному промаху или по „пос­тупку, вызванному крайней необходимостью, страстью или порывом" (с. 285). У одного и того же человека отрицательные качества могут сопутствовать добродетелям: „Резкость, грубость, неотесанность - это пороки, от которых иной раз не свободны даже умные люди" (с.287). Качества, проявляющиеся вместе у одного человека, могут совсем не сочетаться у другого: „Каждый знает, что человек добродетельный не может не быть благовоспитан; любопытно другое: не всякий благовос­питанный человек добродетелен" (с.289). Люди переменчивы: „Чело­век непостоянный являет собой не одного человека, а многих сразу: он становится иным с каждой новой прихотью, с каждым новым поступ­ком; в данную минуту он уже не тот, кем был в предыдущую, а в следу­ющую будет не тем, что сейчас... Не спрашивайте, каков его душевный склад, каково умонастроение; спрашивайте, сколько у него душевных складов, сколько разных умонастроений" (с.226).

Сам Лабрюйер писал, что его целью при создании „Характеров или нравов нынешнего века" было стремление показать, как мысли, чувст­ва и побуждения людей приводят к появлению пороков и слабостей и помогают понять их поступки - „тысячи дурных и легкомысленных поступков". Так в описании типов начинают появляться собственно психологические характеристики.