Проблема объяснения поведения личности в психологии

Рассматривая тему, мы с сталкиваемся больше с вопросами, нежели с ответами, что в наибольшей степени является следствием разногласий во мнениях теоретиков в определении личности и ее поведения на разных этапах научного анализа. Фундаментальным противоречием является ответ на вопрос внутреннее или внешнее детерминирует поведение личности. Все теории личности признают в разной степени влияние и внутренних личностных процессов, и воздействие на личность извне со стороны социокультурных факторов и событий.

Например, З. Фрейд предлагал сфокусироваться на процессах, происходящих внутри человека, так как, по его мнению, человеком в большей степени управляют внутренние посылы, в основном не осознаваемые им самим. Тогда как Б.Ф. Скиннер рассматривал человека с позиций крайнего бихевиоризма, полагая, что не человек воздействует на мир, а мир воздействует на человека. (Skinner, 1971, р. 211). З. Фрейд и Б.Ф. Скиннер выступают как два крайних полюса в рассмотрении дилеммы «внутреннее ‑ внешнее», и в этом отношении современные им теории, как и более поздние споры балансировали как две чаши весов, и мы можем наблюдать смещение акцентов то в сторону одного, то в сторону другого объяснения [7].

Сторонники же теории социального научения, например, Уолтер Мишел критиковали традиционные тории личности за их чрезмерное увлечение стойкими структурами в поведении человека, предлагая рассматривать его изменяющимся во времени и в ситуации. Сам У. Мишел утверждал, что изменения в окружении и в ситуативных обстоятельствах влечет и изменения в поведении человека, таким образом, что поведение становится специфически-ситуативным. («Personality and Assessment», 1968) [8].

Итогом интенсивных дебатов о соотношении роли внешнего и внутреннего в детерминации поведения личности почти все теоретики сошлись на том, что при рассмотрении данной проблемы важно учитывать все ‑ как внутреннее, так и внешнее и, кроме того, ситуативную обусловленность.

Однако фундаментальные разногласия сохраняются и на сегодняшний день по той причине, что однозначно ответить на вопрос что конкретно в человеке взаимодействует с чем-то в ситуации, а главное ‑ по какой причине это происходит, не представляется возможным. Иными словами, дискуссия о взаимоотношении внешних и внутренних факторов в детерминации поведения личности жива, и это является только проблемой, о которой необходимо помнить при рассмотрении темы.

Возникает вопрос о том, насколько устойчивым остаётся поведение личности от ситуации к ситуации с одной стороны, с другой стороны интерес вызывает устойчивость поведения во времени. Иными словами, одинаково ли ведет себя человек в компании друзей по сравнению с тем, как он ведет себя в обществе родителей? Как ведет себя личность на вечеринке по сравнению с поведением в аудитории? Кроме того, насколько устойчивы поведенческие схемы в зависимости от возраста, например, отличается ли сегодняшнее поведение от поведения пятилетней давности или демонстрируемого в детском возрасте, и насколько они похожи. Теоретики на этот счет снова разделяются во мнениях таким образом, что одни считают человека в большей степени устойчивым в своей внутренней согласованности поведения, а другие склонны отмечать изменчивость поведенческих реакций человека, высказывая идеи о том, что один и тот же человек в зависимости от ситуации может вести себя так, как вели бы себя разные люди. Очевидным же остаётся то, что люди в этом отношении отличаются, одни более устойчивы и последовательны в поведении, а другие изменчивы и более ситуативны.

Говоря о согласованности поведения во времени, некоторые теоретики считают, что существует преемственность поведения во взрослой жизни человека от детских паттернов. Например, Пол Коста и Роберт МакКрай (Costa & McCrae, 1994) высказывали мысль о том, что ребенок ‑ это отец взрослого и что к возрасту 25 лет личность становится как бы отлитой из гипса [9].

Другие теоретики отрицают преемственность в той связи, что возможности предсказать, кем станет ребенок в будущем очень ограничены, если учитывать все случайности, которые влияют на человека в онтогенезе. Другими словами, множество примеров того, что отдельные люди избирают путь личного развития совершенно отличный от ожиданий, возлагаемых на них со стороны окружения в детском возрасте, вызывают удивление. Об этом упоминал в своих работах нобелевский лауреат по вопросам генетики Эдвард Льюис (Lewis, 1995) [10].

Вопрос о личной согласованности поведения сложен еще и тем, что можно ожидать изменчивость человека во второстепенных аспектах его личности, тогда как кардинальные для личности ядерные характеристики ожидаемо более устойчивы. Например, агрессивный ребенок может остаться агрессивным, повзрослев, но его агрессивность будет проявляться качественно иными способами. Можно ли однозначно считать эти проявления согласованностью поведения однозначно сказать не представляется возможным. Человек может проявлять себя по-разному в разных ситуациях и моментах жизни, но в своей основе, в том, что стоит за этими проявлениями, оставаться неизменным, как, например, при одной и той же химической формуле вода может проявлять себя в разных агрегатных состояниях.

Теоретики расходятся во мнениях о том, как обнаруживается согласованность в поведении личности в зависимости от времени и ситуации. Сложным представляется объяснить причину, по которой наше поведение не хаотично и бессистемно, а упорядочено, и в этой связи разные ученые высказывают мысль о том, что поведение человека не просто результат действия каких-то конкретных составляющих психики, но и продукт их реципрокного взаимовлияния. Это суждение до определенной степени верно, как для механической системы, так и для живой – такой, как человеческое тело.

Поведение человека состоит не из отдельных изолированных реакций, напротив, для него характерна интеграция, некая системность, своего рода паттерн. Ведь, когда поведение человека для наблюдателя выглядит дезорганизованным можно с определенной долей уверенности судить о том, что с человеком что-то не так. Для того чтобы обозначить отдельным термином присущую человеческому поведению системность и интеграцию теоретики часто используют понятие «Я», хотя, многие психологи его радикально отвергают. В этой связи можно выделить три объективных причины, по которым теоретическая мысль прибегает к использованию понятия «Я».

Во-первых, осознание нами самих себя является важным аспектом личного и феноменологического опыта. Во-вторых, существует много фактов, подтверждающих то, что наше представление о самих себе в значительной степени влияет на наше поведение. В-третьих, сама по себе необходимость обозначения организованности и последовательности человеческого поведения вынуждает нас прибегать к использованию понятия «Я» как самостоятельной единицы понимания.

В данном контексте Гордон Оллпорт заявлял о тщетности попыток, предпринимаемых многими психологами объяснить структурированность и целостность человеческой личности в отрыве от понятия «Я». (Gordon Allport, 1958) [11].

Необходимо уточнить, что в психологической литературе понятием «Я» обозначают два понятия, психоаналитическое Ego и рефлексивное Self, последнее часто переводят как «Я-концепция». Очевидно, что содержания, включенные в Ego и Self, частично пересекаются, однако двойственность понимания влечет за собой две необходимости: с одной стороны, это необходимость использования совершенно нового понятия для обозначения аспектов интегративного поведения личности, с другой ‑ необходимость однозначного определения «Я» ‑ такого, чтобы его можно было изучать, используя строго научную методологию.

Еще одной проблемой выступает попытка осмысления многообразных состояний сознания. Здесь речь идет о последствиях распространения наркотических средств и роста интереса к различным восточным практикам, что ведет к обнаружению целого спектра альтернативных состояний сознания, и с этим явлением вынуждены соглашаться многие психологи [12]. Хотя, многих теоретиков не удовлетворяет в полной мере теория бессознательного, разработанная З. Фрейдом, большинство психологов соглашается с тем, что мы не всегда обращаем внимание на факторы, влияющие на наше поведение и не всегда осознаем их. В этой связи становится по настоящему актуальным вопрос о том, каким образом и в какой мере связаны между собой наши чувства, мысли и действия, а именно ‑ мысли определяют чувства или чувства определяют мысли, возможно ли и то, и другое, и каким образом данное взаимодействие определяет поведение человека?

Современная теоретическая мысль, концентрируясь на личности, рассматривает когниции, аффекты и реальное поведение, но в исторической ретроспективе картина представляется иной. Происходила некая эволюция от радикальных взглядов с позиций бихевиоризма, подразумевавших, что в личности только стимульно-реактивные проявления достойны внимания, до когнитивной революции, начавшейся с пятидесятых годов, заставившей сфокусировать внимание ученых на закономерностях познавательных процессов и их влиянии на поведение личности. Сфера же чувств долгое время игнорировалась, хотя, в наше время аффективные факторы стали рассматриваться как равноправный участник процесса детерминации человеческого поведения. В этой связи мы можем говорить о том, что мнения психологов различаются в том, какое значение придается каждой из этих сфер, а именно ‑ конативной, аффективной и когнитивной, в том, какой удельный вес в этом соотношении им придают.

Еще одна трудность в понимании личности, которую нельзя обойти вниманием заключается в том, какое влияние на поведение человека оказывают его личные представления о прошлом и будущем. Отметим очевидность того факта, что переживания, связанные с опытом, усвоенным в раннем детстве, как и тревоги, связанные с ожиданиями будущих событий, в самом деле влияют на принимаемые человеком решения в настоящем, сама же проблема заключается в теоретическом описании обозначенных взаимовлияний.

Рассмотрев различные взгляды на проблему детерминации поведения личности, обозначим основные затруднения, о которых мы упомянули. Анализ литературы позволил нам выделить шесть таких проблем:

связь между внутренними и внешними факторами в детерминации поведения;

согласованность поведения личности в разных ситуациях и во времени;

понятие «Я» в контексте объяснения согласованности функционирования личности;

роль измененных состояний сознания и понимание бессознательных механизмов в определении поведения;

взаимоотношения конативного, когнитивного и аффективного факторов в поведении;

роль субъективного осознания прошлого, настоящего и будущего в регуляции поведения.

Итоги главы

Подводя итог напомним, что на пути становления личной духовности, по нашему мнению, человек проходит следующие стадии:

1. развитие внимания к своему внутреннему и внешнему миру.

2. смена поведенческих детерминантов

3. интериоризация намерения

4. союз личного и высшего намерения.

Духовность же, по нашему мнению, это мотивированность человека менять объективную реальность сообразно субъективной.

Рассмотрение различных взглядов на проблему детерминации поведения личности, обозначим основные затруднения, о которых мы упомянули:

1) связь между внутренними и внешними факторами в детерминации поведения;

2) согласованность поведения личности в разных ситуациях и во времени;

3) понятие «Я» в контексте объяснения согласованности функционирования личности;

4) роль измененных состояний сознания и понимание бессознательных механизмов в определении поведения;

5) взаимоотношения конативного, когнитивного и аффективного факторов в поведении;

6) роль субъективного осознания прошлого, настоящего и будущего в регуляции поведения.