Психологии и психологической практике

Конец XX века характеризуется появлением в психологиче­ской науке двух ярко выраженных тенденций развития. Первую можно обозначить как дифференциацию предмета исследова­ния, а вторую как интеграцию его отдельных свойств. Интерес ко второй тенденции объясняется тем, что она стремится по­строить специфическое научное знание о реальности индивиду­альной жизни человека. Появление интегральных наук, напри­мер, интегральной медицины, экологии, психологии жизненной среды и других, создает общенаучный фон для гуманизации современного научного исследования.

Традиционные науковедческие проблемы - проблема пред­мета и объекта исследования, выбор адекватного метода, ме­ханизмы построения гипотезы, критерии истины научного знания и другие - переходят из плоскости научного знания в плоскость знания этического в том случае, когда речь идет об изучении индивидуальной жизни человека. Все эти вопросы обостряются многократно, когда ставится проблема воздей­ствия на человека.

Достаточно в этом смысле вспомнить знаменитый «хоуто-ринский эффект», описанный в 20-30-е годы группой психоло­гов под руководством Э. Мэйо. Суть его состояла в том, что присутствие исследователя, осуществляющего открытое на­блюдение, увеличивает производительность труда независимо от объективных условий его осуществления (увеличение или уменьшение интенсивности освещения в конкретном опыте).

Человек, изучающий другого человека, сам становится инструментом познания, средством познания. Воздействие на другого человека является необходимым моментом его изучения, независимо от того, осуществляется это воздейст-

вие непосредственно по типу человек-человек или опосре­довано предметами, созданными людьми, по типу человек-предмет-человек.

Как известно, предметы несут в себе следы воздействия, овеществляя их, опредмечивая в своих свойствах. Воздействие предмета на человека опосредованно вводит в эту ситуацию других людей или другого человека, имевшего отношение к предмету ранее, или предполагаемое отношение в будущем.

Воздействие и его организация становятся не только сред­ством получения достоверных данных о человеке, которые можно было бы квалифицировать как истинные данные, но оно одновременно существует и как условие порождения свойств человека, особенно тех, которые составляют содер­жание психологической реальности.

Люди обладают свойством видеть в других то, что хотят и умеют видеть. Это создает особые требования к ситуации взаимодействия людей с целью получения достоверных науч­ных данных об индивидуальной жизни человека. Хотелось бы назвать это требование требованием практической этики, основа которой сводится к знаменитому «Не навреди!».

Возможность осуществить в воздействии на другого чело­века этот принцип основывается на идеалах ценности жизни и идеях о ее строении, о ее законах. Идеи ценности жизни дру­гого человека, да и своей собственной тоже, исследователь человека получает из контекста культуры, в которой он жи­вет, из того культурного слоя, в который он погружен, где черпает материалы для построения своей картины мира.

Кажется, об этом писал Пьер Тейяр де Шарден в «Феноме­не человека»: «...Мы недостаточно подумали о триедином свойстве, которым обладает каждое сознание: 1) все частично сосредоточивать вокруг себя; 2) все больше сосредоточиваться в себе; 3) путем этого самого сверхсосредоточения присоеди­ниться ко всем другим центрам, окружающим его» (6; 204)¹.

Думается, что при воздействии одного человека на друго­го именно эти свойства сознания создают трудности для реа­лизации основной цели науки - объективного исследования, достоверного получения знаний о закономерностях.

Сегодня попыткой преодоления этой трудности представ­ляется создание особой области знания о человеке, которую, по-моему, можно назвать по всем объективным признакам

' Здесь и далее таким образом обозначены ссылки на цитируемые рабо­ты, список которых приводится в конце книги. Первая цифра - название произведения, вторая - страница указанного издания.

наукой (Пиаже Ж., П. Копнин, П. Кедров, М. Ярошевский и др.). Это практическая психология. Ее предмет зародился в начале века вместе с первыми работами по психологии труда и может быть обозначен как изучение индивидуальной жизни человека через воздействие на нее. Задачи практической психо­логии- исследование закономерностей индивидуальной жиз­ни - нетождественны задачам общей психологии, изучающей психологию индивидуальных различий, хотя бы уже потому, что категории мышления исследователя о природе индивиду­альных различий и природе индивидуальной жизни предпо­лагают разную содержательную нагрузку.

Основное различие можно связать с необходимостью ис-. пользования при изучении закономерностей индивидуальной жизни этических категорий как меры воздействия исследова­теля на течение индивидуальной жизни. «Задача этического мыслителя - не давать умолкнуть голосу человеческой совес­ти, усилить его, осознать, что есть для человека добро, а что -зло, независимо от того, добро это или зло для общества на определенном этапе его эволюции. Он может быть «вопию­щим в пустыне», но только если этот голос остается живым и бескомпромиссным, пустыня обратится в цветущую землю» (Э. Фромм. 7; 233).

Исследователь индивидуальных различий имеет дело с ре­зультатами воздействия людей друг на друга по законам уни­версальной и социально имманентной этики (термины Э. Фромма), но он не рассматривает при этом себя как человека, порождающего тот или иной тип этических отношений.

Осознание же этого является необходимым при примене­нии категории индивидуальной жизни как средства мышле-дия, как средства организации воздействия исследователя, занятого практической психологией.

В бытовой и профессиональной психологической практи­ке, как случайном или преднамеренном воздействии человека на человека, водораздел между бытовой и профессиональной практикой проходит по линии осознания меры воздействия профессиональным психологом, занимающимся практиче­ской деятельностью и случайным, недостаточно осознанным применением меры воздействия бытовым психологом, изме­няющим направление активности другого человека. Обосно­ванность воздействия нравственными мерами, ориентация своего отношения с другим человеком на научные знания о закономерностях индивидуальной жизни отличает действия профессионального психолога. Бытовой психолог обосновы­вает свои действия своим знанием жизни, своим личным

представлением о мере и целесообразности воздействия на свойства внутреннего мира человека. Это отличие позволяет говорить о том, что бытовая психологическая практика осно­вывается на случайных свойствах человека, проявляющихся в ситуации взаимодействия, а профессиональная практика пси­холога ориентирована на существенные свойства человека.

Отсюда основными научными категориями профессио­нального мышления практического психолога можно, по нашему мнению, считать следующие: воздействие - управле­ние, манипулирование, формирование, психологическое про­странство, психологическое время, психологическая дистан­ция, взаимодействие- предмет взаимодействия, позиция во взаимодействии, психологическая реальность, модальности психической реальности и др.

Методы осуществления воздействия одного человека на другого можно рассматривать как методы исследования в практической психологии как науке.

Условно разделим их на две большие группы: методы прямого ситуативного воздействия и методы косвенного воз­действия, предполагающие расширение контекста изучаемой ситуации.

Основное отличие этих методов как методов научного ана­лиза в том, что они применяются практическим психологом с точки зрения осознанной им научной концепции, что сущест­венно отличает действия профессионального психолога от действий психолога непрофессионального, некомпетентного.

Задачи воздействия практического психолога определяют­ся его концепцией жизни, которую он воплощает в парадигме собственного научного мышления о человеке. Именно оно является основой принятия решения о мере воздействия на другого человека, на его индивидуальную жизнь как предмет исследования и профессионального воздействия.

Практический психолог выступает как исследователь ин­дивидуальной жизни человека, воздействуя на нее, получая необходимую для этого психологическую информацию, он становится (пусть на время) частью жизни другого человека.

Практика воздействия на другого человека с применением психологической информации о нем делится на несколько видов профессиональной деятельности психолога, которые отличаются мерой воздействия и степенью ответственности психолога за течение индивидуальной жизни человека.

Психологическая диагностика, психологическая коррек­ция, психологическое консультирование, психотерапия отли­чаются как виды профессиональной деятельности психолога

не только разными задачами воздействия, но и принципиаль­но отличаются средствами воздействия на другого человека.

Кратко отличие задач воздействия можно представить в разной степени ответственности психолога за сбор и исполь­зование психологической информации об индивидуальной жизни человека. Средства воздействия отличаются степенью стандартизации. В этом смысле психодиагностика является наиболее стандартизированным видом деятельности психо­лога, а психологическое консультирование находится на про­тивоположном его полюсе.

За результаты психодиагностики, особенно с применением тестов, психолог несет минимальную ответственность, воз­действие его стандартизировано. В психологическом кон­сультировании психолог несет личную ответственность за точность полученной психологической информации и оказы­вает непосредственное личное профессиональное воздействие на индивидуальную жизнь человека.

Степень ответственности и осознание ее являются для пси­холога необходимыми моментами его профессиональной рефлексии. Выделение психологом содержания психологиче­ской информации, характеризующей индивидуальную жизнь человека, осознание этого содержания являются необходи­мым условием построения предмета практической психоло­гии как науки.

Можно сказать, что практика психолога-профессионала способствует рождению социального (профессионального) заказа на предмет науки - практической психологии.

Существенное отличие ее от прикладной психологии со­стоит в том, на наш взгляд, что она стремится оперировать содержанием, предполагающим категоризацию мышления психолога о закономерностях индивидуальной жизни челове­ка, тогда как прикладная психология традиционно идет от функционального подхода к внутреннему миру человека, порождая психотехнический материал взаимодействия психо­лога и другого человека.

Не умаляя ценности любого вида научного знания о чело­веке, стремясь к его реалистичности и целесообразности, хо­телось бы предоставить читателям возможность самим по­размышлять над собственной концепцией человеческой жиз­ни. Для задач данного практикума считаю важным обозна­чить свое собственное отношение к ней ссылкой на бесконеч­но любимого мною А. Швейцера: «Идеалы истинной культу­ры поблекли, потому что мы постепенно утрачивали идеали­стическое мировоззрение, в котором они коренятся... Единст-

венно возможный выход из хаоса - вновь обрести мировоз­зрение, уходящее своими корнями в культуру, и вновь подчи­няться заключенным в нем идеалам истинной культуры».

Это тем более трудная и ответственная для психолога за­дача, что законам осуществления индивидуальной человече­ской жизни во всей ее жизнеутверждающей полноте человече­ского в человеке существует множество препятствий. Преодо­леть их, вырасти из них, осуществить свое истинное развитие человек может только с помощью другого человека.

Профессиональному психологу надо стать таким челове­ком при осуществлении психологического консультирования как одного из видов своей профессиональной деятельности.