Эксперименты милграма: подчинение

Эксперименты Милграма (1965, 1974), целью которых было определить, что будет, если авторитетные приказания разойдутся с призывами совести, стали одними из самых знаменитых и дискуссионных экспериментов в социальной психологии. «В большей, по-видимому, степени, чем любой другой эмпиричес­кий вклад за всю историю социальных наук, – отмечал Ли Росс (Ьее Кокк, 1988), – они стали частью интеллектуального наследия человечества – не такого уж обширного набора исторических случаев, библейских притч и ше­девров классической литературы, к которому обычно обращаются серьезные мыслители, когда рассуждают о природе человека или об истории человече­ства».

Бот сцена, поставленная Милграмом, талантливым мастером, который был автором сценария и режиссером спектакля: два человека приходят в психоло­гическую лабораторию Йельского университета, чтобы принять участие в ис­следовании процесса обучения и памяти. Суровый экспериментатор в сером рабочем халате объясняет, что испытываются новаторские исследования эф­фекта наказания при обучении. Для эксперимента требуется, чтобы один из испытуемых обучил другого списку пар слов и наказывал за ошибки, нанося удары электрическим током возрастающей интенсивности. Чтобы распределить роли, они тянут из шляпы полоски бумаги. Один из участников, 47-летний бух­галтер с манерами, выдающими мягкий характер, является «подсадными. Он притворяется, что на его полоске написано «ученик», и следует в соседнюю комнату. «Учителю» (доброволец, пришедший по объявлению в газете) дают для примера несильный удар током, а затем он видит, как экспериментатор привязывает «ученика» к креслу и закрепляет электрод у него на запястье.

После этого «учитель» и экспериментатор возвращаются в главную комна­ту, где «учитель» занимает свое место перед «генератором тока» с переключателями в диапазоне от 15 до 450 вольт с шагом в 15 вольт. Переключатели помечены: «слабый удар», «очень чувствительный удар», «опасно: мощнейший удар» и т. д. На отметках в 435 и 450 вольт стоит «XXX». Экспериментатор приказывает «учителю» «переключать генератор на одну ступеньку выше» всякий раз, когда «ученика- дает неверный ответ. При каждом переключении вспыхивает лампочка, щелкает реле и звучит зуммер.

Если испытуемый уступает требованиям экспериментатора, он слышит, как ^ученик» стонет на 75, 90 и 105 вольтах. При 120 вольтах «ученик» кричит, что ему больно. А при 150 вольтах он взывает: «Экспериментатор, выпустите меня отсюда! Я больше не хочу участвовать в эксперименте! Я отказываюсь продол­жать!» При 270 вольтах его протесты превращаются в агонизирующий крик, и он продолжает настаивать, чтобы его выпустили. При 300 и 315 вольтах он кричит, что отказывается отвечать. После 330 вольт он замолкает. В ответ на просьбы или предложения «учителя» прервать процедуру экспериментатор замечает, что отсутствие ответа должно расцениваться как неверный ответ. Чтобы вынудить испытуемого продолжать, он использует четыре фразы:

• Фраза 1: «Пожалуйста, продолжайте» (или -«Пожалуйста, дальше»),

• Фраза 2; «Условия эксперимента требуют, чтобы вы продолжали».

• Фраза 3: «Чрезвычайно важно, чтобы вы продолжали».

• Фраза А: «У вас нет другого выбора; вы должны продолжать».

Как бы далеко вы зашли? Милграм описывал эксперимент 110 разным лю­дям: психиатрам, студентам и представителям среднего класса. Во всех трех группах опрашиваемые предположили, что они подчинялись бы примерно до 135 вольт; ни один не собирался зайти за 300 вольт. Учитывая, что из-за влия­ния самооценки возможны отклонения, Мплграм спрашивал также, как далеко, по их мнению, могут зайти другие. Практически никто не ожидал, что хоть кто-то дойдет до отметки силы удара «XXX» (психиатры предполагали, что при­мерно один из тысячи).

Но когда Милграм проводил эксперимент с 40 мужчинами – различных профессий, в возрасте от 20 до 50 лет – 25 из них (63%) дошли до полных 450 вольт. Фактически происходило следующее: все, кто достигал 450 вольт, подчинялись команде «продолжать» до тех пор, пока после двух ударов их не останавливал экспериментатор.

Получив эти обескураживающие результаты, Милграм в дальнейшем сделал протесты «ученика» еще более убедительными. Когда «ученика» привязывали к креслу, «учитель» мог слышать, как тот жалуется на «слабое сердце», а экспериментатор отвечает: «Хотя удар может быть болезненным, он не при­чинит необратимого повреждения тканей». Страдальчес­кие протесты «ученика» (см. «В объективе: последова­тельность протестов») принесли мало пользы; из 40 новых участников этого эксперимента 26 (65%) полностью усту­пили требованиям экспериментатора.

Милграма встревожила покорность его испытуемых. А использованная им процедура обеспокоила многих со­циальных психологов. На самом деле «уче­ник» в этих экспериментах не получал ударов током (он вставал с кресла и включал магнитофонную запись протестов). Тем не менее некоторые критики заявили, что Милграм в своих экспериментах делал со своими испытуемыми то же, что они делали с жертвой: мучил их против их воли. Действительно, многие «учителя» испытывали стресс. Они потели, дрожали, заикались, кусали губы, охали и даже разражались нервным смехом. Обозреватель «Нью-Йорк таймс» жаловался, что «жестокость, проявленная к ничего не подозревающим участникам эксперимента, уступает только жестокости, которая вырвалась из них». Критики указывали также, что могла пострадать Я-концепция участников эксперимента. Жена одного из ис­пытуемых сказала ему; «Ты можешь считать себя Эйхманном» (речь идет о коменданте нацистского лагеря смерти Адольфе Эйхманне).

В свою защиту Милграм ссылался на уроки, которые можно извлечь из почти двух дюжин его экспериментов, проводившихся на весьма представительной выборке, достигавшей 1000 человек. Он также напомнил критикам о поддержке, которую он получал от участников эксперимента после раскрытия обмана и объясне­ния целей исследования. В опросах, проводившихся после эксперимента, 84% испытуемых заявили, что были рады принять участие, и только 1% сожалел о содеянном. Годом позже психиатры консультировали 40 человек из числа тех, кто испытывал наибольший дискомфорт, и пришли к выводу, что, за исключе­нием временного стресса, вреда испытуемым причинено не было.

ЧЕМ ВЫЗВАНО ПОДЧИНЕНИЕ?

Милграм не только выявил, до какой степени люди подчиняются авторитету; он также исследовал условия, вызывающие подчинение. В последующих экспе­риментах он варьировал некоторые социальные параметры и получал измене­ние степени проявления уступчивости в диапазоне от 0 до 93% полностью подчиняющихся. Решающими факторами оказались следующие: эмоциональ­ное удаление от жертвы; близость и легитимность авторитета; обстоятельство,

Представьте себе, что в вашей власти предотвратить либо приливную волну, которая может убить 25 000 человек в Пакистане, либо авиакатастрофу в вашем городском аэропорту, во время которой погибнет 250 человек, либо дорожное происше­ствие, в котором погибнет ваш знакомый. Что бы вы выбрали?

является ли авторитет институционализированным; а также освобождающее воздействие неподчиняющегося коллеги-испытуемого.

ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ УДАЛЕНИЕ ОТЖЕРТВЫ

Испытуемые Милграма действовали с меньшим сочувствием к мученикам», когда не могли их видеть (и те не видели их). Когда жертва находилась на значительном расстоянии и мучитель» не слышал ее жалоб, почти все спокойно следовали указаниям до самого конца. Если же ученик находился в той же комнате, «всего лишь» 40% доходили до рубежа в 450 вольт. Полное подчине­ние падало до 30%, когда от «учителя» требовали прижимать руку «ученика» к токопроводящей пластинке.

То же самое происходит и в повседневной жизни, когда оказывается легче проявлять жестокость по отношению к тому, кто находится на расстоянии или деперсонализован. Тогда люди могут быть безразличны даже к большим траге­диям. Палачи деперсонализуют казнимых, надевая им на головы мешки. Воен­ная этика позволяет бомбить беззащитную деревню с высоты в 40 000 футов (12 км), но не допускает расстрела в упор столь же беззащитных крестьян. Когда в бою можно воочию увидеть своих врагов, многие солдаты или не стреляют вообще, или стреляют не целясь. Подобное неподчи­нение – редкость среди тех, кто получил приказ убивать с помощью артиллерийского или авиационного оружия, дей­ствующего на большом расстоянии от цели. Несомненно, люди больше сочувствуют тем, кто персонализован. По этой самой причине призывы к спасению нерожденных детей или голодающих почти всегда персонализуются, для чего сопровождаются наглядными фото­графиями или описаниями. Возможно, еще более убеди­тельное воздействие оказывает изображение эмбриона, полученное с помощью ультразвукового исследования. Опрос, проведенный Джоном Лайдоном и Кристиной Дун-кель-Шеггер показал, что женщины «в положении» демонстрируют боль­ше решимости не прерывать свою беременность, если пе­ред этим видят ультразвуковую картинку эмбриона с ясно различимыми частями тела. В работе известного шот­ландского экономиста Адама Смита «Теория моральных чувств», опубликованной в 1790 году, описы­вается, что могло бы произойти, если бы «гигантская Китайская империя вместе с мириадами ее обитателей неожиданно была бы уничтожена землетрясени­ем». Типичный европеец, по мнению Адама Смита, услышав такую весть, «вы­разил бы глубочайшее сочувствие трагедии этого несчастного народа, выска­зал бы многочисленные скорбные суждения о превратностях человеческого бытия... и, покончив со всей этой тонкой философией, вернулся бы к своим делам или к своим развлечениям... как если бы ничего не произошло».