Механизмы возникновения посттравматического стресса

Если представить личность человека в виде концентрических кругов, то в самом центре

располагается ядро "Я", или самотождественность. Это то, благодаря чему при самых разнообразных обстоятельствах и изменениях мы остаемся самими собой. Следующий круг — это схема тела, самым тесным образом связанная с ядром "Я" и также составляющая одну из базовых характеристик личности.

Схема тела у человека начинает формироваться чрезвычайно рано и играет важную роль в дальнейшей жизни. Она включает в себя и образ своего тела, и его ощущение, и оценку. Все это начинает возникать у младенца вместе с родительскими прикосновениями. Ребенок, к которому не прикасались, которого не гладили и не ласкали, как это бывает иногда у детей в доме малютки, впоследствии может иметь серьезные психологические нарушения, называемые "госпитальным синдромом". Так, они не могут выражать своих чувств, их эмоциональная сфера обеднена, они не понимают, не чувствуют других людей.

Надо отметить, что образ тела и его восприятие редко бывают связаны с реальными параметрами. Красивый человек может видеть себя и чувствовать уродливым, а не слишком-то красивый считать, что он — вполне. Особенно важно, что и отношение окружающих зависит от того, каким человек себя видит.

Люди с гармоничной схемой тела чрезвычайно привлекательны. У них гармоничная жестикуляция, они в ладах со своим телом, и оно слушается хозяина. Такие люди, как правило, фотогеничны. Причем не имеет никакого значения рост, вес, размер ушей и т.п. Человек же с нарушенной схемой тела угловат, неловок, видит свою внешность хуже, чем она есть на самом деле.

Чем дальше концентрические круги от центра, тем более поверхностным и изменяемым личностным слоям они соответствуют. Так, одним из самых дальних кругов могут быть межличностные и социальные взаимодействия. Самый внешний круг — это психологические защиты. Также как кожа, они защищают наше тело от проникновения инородных тел.

Наносимая психологическая травма проникает в один из слоев, разрушая психологические защиты, пробивает брешь в них. Чем сильнее травма, тем более глубинные личностные слои она затрагивает и тем более тяжелые и длительные последствия вызывает.

Самый глубокий слой — ядро "Я", как правило, остается не затронутым. Но иногда травма, пережитая в раннем возрасте, особенно если это касается сексуального насилия, проникает очень глубоко, нарушая схему тела — одну из базовых составляющих образа "Я". В этом случае возможны настолько тяжелые последствия, что возникает опасность психического заболевания.

Психологическую травму можно сравнить с занозой. Так же как заноза нарушает поверхностный защищающий слой кожи, так и травма нарушает целостность психологических защит. Что человек может сделать с занозой? Взяв иголочку, попытаться ее вынугь. Это больно, неприятно и требует определенного мужества. Поэтому возможен другой путь — попытаться залечить кожный покров, не трогая занозу. Это менее болезненно, но проблема не решается, заноза осталась в теле.

Та же стратегия применима и к психологической травме. В одном случае человек может проработать травматическое переживание, принять его, сделав частью своей биографии, и постараться вынести из этого, пусть и печального, опыта личностное знание. Этот путь очень сложен и болезнен, но дает очень хороший результат. Но если занозу можно вытащить, то с психологической травмой это проделать практически невозможно. Когда-то полученная, она навсегда сохраняется в памяти, становится фактом жизненного пути. И даже если это произошло так давно, что человек об этом не помнит, все равно остается след эмоционально — значимых воспоминаний.

Между тем, получивший травму человек часто пытается сделать с ней то же, что и с занозой — что-то такое, чтобы все было как прежде. Тогда он говорит себе: "Я стараюсь забыть то, что со мной произошло", "Мне надо взять себя в руки", "Мне надо успокоиться, отвлечься, и тогда все забудется". То есть сделать так, чтобы травма перестала причинять душевную боль, избавиться от болезненных впечатлений, не меняя ничего в себе. По сути дела человек как бы отделяет от себя свои болезненные переживания, инкапсулирует их, как бы помещая в "контейнер". Это сходно с тем, как человек складывает в запирающийся дальний ящик стола письма от любимого человека, с которым он давно расстался. Он не хочет, да и не может их выбросить, так как это его прошлое, его жизнь. С другой стороны, они ранят его, напоминая, может, не о самых счастливых моментах переживаний. Поэтому он прячет их очень далеко, да еще и запирает, убеждая себя, что ему удалось справиться со своими чувствами и забыть. Но

каждый раз, когда он натыкается на старые письма, боль возвращается снова.

Так же функционирует и "контейнер". "Контейнер" — это психологическое образование, обеспечивающее психологическую защиту от внедрения в сознание травматических впечатлений. В "контейнер" заключены травматические переживания чрезвычайно негативные, я бы даже сказала, разрушительные: гнев, вина, страх и др. Эти чувства энергетически заряжены очень сильно. Поэтому внутри "контейнера", как джин в бутылке, заключена агрессивная энергия, которая не нашла своего выхода в момент переживания травмы.

Травмированный человек, переживший чрезвычайно сильные и разрушительные эмоции, больше всего на свете боится их повторения. Но эти эмоции уже возникли и "бережно" сохраняются в "контейнере", не имея свободного выхода. Если же им удается вырваться наружу, травмированный человек, как правило, теряет контроль над собой. Зная это, он вынужден предпринимать титанические усилия, чтобы "контейнер" не расконсервировался и разрушительные сверхсильные эмоции не вырвались наружу.

Личность, имеющая "контейнер", большую часть времени может казаться и себе и другим вполне благополучной и здоровой, так как на первый взгляд полученная рана зажила и как будто не напоминает о себе.

Однако любой стимул, ассоциирующийся с травматической ситуацией (запах, звук и т.д.), мгновенно оживляет все переживания, и человек вновь и вновь вынужден погружаться туда, где больше всего на свете не хотел бы оказаться. Тогда возникает то, что называется "неконтролируемое опорожнение контейнера" — человек ощущает, что захлестнут чувствами, и для окружающих выглядит в этот момент как сумасшедший. Его, что называется, "несет". Иногда в эти моменты он может совершать непоправимые поступки, о которых будет сожалеть в дальнейшем.

Такие состояния кажутся пугающими не только для окружающих, но и для самого человека. Он думает, что сошел с ума. Если это случается с ребенком, родители ведут его к психиатру, который находит ребенка вполне нормальным, прописывает какие-нибудь успокоительные, а через некоторое время все повторяется вновь.

Поэтому человек вынужден защищать свой "контейнер" от того, чтобы случайно не наткнуться на соответствующий стимул, — он вынужден постоянно быть внимательным и избегать всего, что может напомнить травматическую ситуацию. Это очень утомительно и требует больших затрат энергии. Это и есть та самая "сверхбдительность", о которой говорилось выше.

Естественно, что человек, тем более ребенок, не может быть внимательным ко всему на свете. Как известно, объем нашего внимания очень ограничен. Поэтому ребенок, переживший травму, становится рассеянным, у него ухудшается память, внимание на уроке, а отсюда — ухудшение учебы, снижение оценок.

Ребенок сам это замечает и с грустью сообщает психологу: "Я теперь уже, наверное, никогда не смогу учиться хорошо. У меня просто не получится". А уж если его ругают и упрекают за это, он переживает вдвойне, не имея возможности самому что-либо изменить. Поэтому-то так важно понимание учителями и родителями того, что происходит с ребенком, и желание, а главное — знание, как ему можно помочь.

Поддержание "контейнера" со временем требует все больше и больше сил, и в конце концов может получиться так, что вся энергия человека начнет уходить на это, истощая его. Отсюда переутомление, бессонница, раздражительность, нарушения внимания, памяти и др. Человек истощается в борьбе с самим собой.

"Контейнеры" имеют свойство сливаться. Так, если кто-то в детстве подвергся насилию, а впоследствии прошел войну в Афганистане, то его травматические переживания не составляют два отдельных эпизода. Они объединяются, и в итоге создается одна, но многокомпонентная, большая травма, в основе которой, например, идея о том, что все люди вокруг насильники.

Если психологическая защита "контейнера" достаточно сильна, то все эмоциональное напряжение как бы уходит внутрь, влияя на физическое здоровье. В этом случае возникают так называемые психосоматические нарушения, расстройства, т.е. болезни на "нервной почве". Поэтому люди, перенесшие психологическую травму, часто имеют проблемы с физическим здоровьем. Причем есть связь между телесными проблемами и типом травмы. Например

нарушения питания у жертв орального насилия.

В состоянии стресса у человека, как известно, повышается уровень адреналина в крови. Но есть еще одно вещество, которое выбрасывается в кровь при травматических стрессах. Это так называемые эндорфины — вещества, выполняющие роль внутренних успокоительных средств. При долговременных или при травматических стрессах количество эндорфинов не может поддерживаться на необходимом уровне, со временем его производство истощается. Тогда человек испытывает необходимость в искусственных успокоительных средствах, таких, как алкоголь, наркотики, успокоительные таблетки и т.п. (кстати, в эту группу входит и никотин). Поэтому увеличение потребления алкоголя или выкуренных сигарет после пережитой травмы может определять начавшееся развитие посттравматического стресса. Дети в подобных случаях прямо просят у взрослых успокоительные средства.

Возникновение "контейнеров" приводит к нарушению целостности личности, и в особо тяжелых случаях может возникать так называемая "множественная личность", когда параллельно сосуществуют, как минимум, две личности, совершенно не похожие друг на друга: одна — хорошая, здоровая, другая — больная, травмированная. Это нельзя называть в полной мере раздвоением личности, но каждая из этих частей живет своей собственной жизнью и совершает свои собственные поступки, которые непонятны или не принимаются другой частью, а иногда даже пугают ее.

Целостная, или интегрированная, личность более или менее остается сама собой, что бы с ней ни происходило. Множественная, или диссоциированная, личность кардинально меняется в зависимости от ситуации, становится неузнаваемой.

Тема диссоциированной личности с недавних пор становится самой модной в американской литературе и кинематографе. Например, известен роман (и снятый по нему фильм) Стивена Кинга "Темная половина" о том, как диссоциированная, больная, травмированная часть личности героя начинает свое собственное независимое существование, пытаясь разрушить здоровую часть.