Популярная психология по-американски
Америка - единственная страна, которая от варварства перешла прямо к упадку, минуя стадию цивилизации.
Жорж Клемансо
Не так давно мне в руки случайно попал один из последних номеров американского журнала Psychology Today ("Психология сегодня", или "Современная психология"). Случайно - потому что в наших краях это большая редкость: в России журнал не продается, подписаться на него невероятно сложно, к тому же очень дорого. Лишь иногда отдельные экземпляры пересекают российскую границу в чемоданах тех редких психологов, которые, оказавшись в Америке, нашли в себе силы оттуда вернуться. Тут впору снова, в который раз, посетовать на то, как далеки мы от современных научных тенденций, как трудно российскому психологу приобщиться к последнему слову мировой науки. Однако, прежде чем изрекать эти банальности, давайте, коль появилась такая возможность, повнимательнее присмотримся к одному из последних образцов психологии по-американски. Что мы теряем, не имея доступа к этому рупору научной мысли? А может быть, ничего и не теряем, и тем, кто страдает от провинциальных комплексов, пора бы от них избавляться? Но - обо всем по порядку.
Журнал правильнее было бы назвать "Американская психология сегодня", ибо ни на одной из 85 страниц не упомянут ни один психолог из какой-либо другой страны, словно их и вовсе не существует. Приходится согласиться с мнением многих независимых наблюдателей, что американцев, кроме самой Америки, похоже, ничего не интересует. Если психология, то, разумеется, американская - какая же еще? Впрочем, о русских в журнале упоминается. В разделе рекламы. Неженатым американцам предлагаются на выбор русские невесты. Реклама гласит: "Русские красавицы мечтают о встрече с вами. Цветной каталог содержит 8 000 фотографий очаровательных девушек, придирчиво отобранных из 120 000 претенденток". Вот сколько, оказывается, среди нас барышень, готовых на все и с кем угодно, лишь бы очутиться в Америке. Мы тут ломаем головы, сочиняя опросники ценностных ориентации, а статистически достоверный результат, на самом деле, уже получен. Тут же, в разделе рекламы, предлагаются совсем недорого чудодейственные амулеты и снадобья, наподобие приворотного зелья.
Вы можете себе такое представить на страницах "Вопросов психологии"? А вот на страницах "Эго" (благополучно почившего) - вполне возможно. То, что абсолютно неуместно в научном журнале, терпимо и даже органично в журнале научно-популярном, точнее - научно-развлекательном. Таковым и является журнал "Психология сегодня", и его с доморощенным "Эго" вполне можно назвать если не родными братьями, то двоюродными. Кто держал в руках "Эго", уже все понял. Остальным объясняю дальше.
Психологических журналов в Соединенных Штатах, без преувеличения, сотни. Большинство из них - специальные издания, выходящие тиражом в полторы-две сотни экземпляров и представляющие интерес лишь для узкого круга специалистов, занимающихся определенной научной проблемой. Издания это некоммерческие (хотя цена одного номера очень высока), финансируются они определенными научными фондами, авторских гонораров, как правило, не платят. Но для их авторов мотивирующим фактором выступает вовсе не гонорар, они в первую очередь заинтересованы в факте публикации результатов своих частных исследований.
Престиж ученого в США (и не только) определяется количеством научных публикаций, а также ссылок на них в работах других ученых. Поэтому, стоит психологу провести какой угодно эксперимент и получить хоть мало-мальски значимый результат, он спешит представить этот результат в статье, вполне отдавая себе отчет, что эта статья будет прочитана лишь десятком коллег соответствующей специализации. Но именно в таких по-настоящему профессиональных изданиях, если, разумеется, уметь отделять зерна от плевел, и можно найти то, что действительно является современной психологией. И на абсолютную недоступность этих источников в самом деле можно посетовать.
"Психология сегодня" - издание совсем иного рода, оно рассчитано, как принято говорить, на "широкий круг читателей", то есть преимущественно непсихологов. И существует оно по тем же законам, что и прочие подобные издания - от "Пентхауза" до "Космополитэна", то есть крайне заинтересовано в повышении тиража практически любой ценой. Вот и данный номер не уступает оформлением "глянцевым" собратьям: на его обложке помещена красочная фотография целующейся парочки. Оказывается, один из заглавных материалов номера посвящен проблеме любовных отношений. Чуть было не сказал - супружеских, но это было бы неточно. Согласно установкам современной американской морали, супружество - ради Бога, если угодно, но это вовсе не обязательно. Союз равноправных партнеров формальностей не требует. Очень соблазнительная установка! Вот только почему-то в современной Америке 40% детей воспитываются матерями-одиночками, и эта ситуация усугубляется год от года. Как насчет "догоним и перегоним"? Или, может быть, все-таки пойдем своим путем?
Интересно, что материал на тему любовных отношений принадлежит перу профессора Йельского университета Роберта Стернберга, одного из крупнейших специалистов в области... психологии интеллекта. Похоже, именитый психолог решил попросту подзаработать (гонорары журнал платит приличные). И вряд ли стоит его за это осуждать. Кому, как не психологу, порассуждать о любви? Читатель это любит, почему бы не пойти ему навстречу. Кстати, и материал получился занимательный. Как раз на уровне "Космополитэна". Другой "горячий" материал, заявленный на обложке, посвящен революции в области воспитания.
Правда, революция эта давно свершилась, и перед нами не залп "Авроры", а скорее хлопок петарды из салюта победителей. Автор, Джоанна Липари, в очередной раз призывает пересмотреть консервативные взгляды на воспитание в раннем возрасте. Консервативные взгляды, оказывается, состоят в том, что многие родители полагают: чем большему их ребенок научится, чем больше он будет знать и уметь, тем лучше. Этому "предрассудку" автор противопоставляет альтернативный взгляд, согласно которому самое главное в развитии ребенка - его душевное благополучие, а оно обеспечивается за счет интенсивных эмоциональных контактов с родителями (читай - с матерью, почему - см. выше). Спору нет, роль общения с мамой в психическом развитии трудно переоценить. Вот только следует ли его противопоставлять интеллектуальному, познавательному развитию?
У американцев на этот счет, похоже, давно не осталось сомнений. У них и в школах учебный год на месяц короче нашего, и главным учебным предметом практически повсеместно стала физкультура. Вот только выпускники этих школ слишком часто изъясняются языком кинопридурков Бивиса и Батхэда, не могут найти на глобусе Австралию и внятно пересказать нехитрый текст из 500 слов. Но это ничего! Зато они удивительно душевно благополучны (хотя по хулиганству, преступности, наркомании и СПИДу Америка обгоняет весь цивилизованный мир). А если понадобится изобрести какой-нибудь вертолет или видеомагнитофон, то это за пару долларов можно поручить эмигрантам из отсталой России, где школа авторитарная и в ней по старинке продолжают детей учить.
Еще один "революционный" материал называется "Джейн любит девочек". Собственно говоря, и эта революция - позавчерашняя. Американцы в своей проповеди толерантности давно обесценили само понятие нормы, и любые сексуальные перверсии для них - всего лишь индивидуальные особенности. Их давно уже не удивишь душещипательным рассказом о том, как запутавшейся девочке-подростку мама не только не препятствует, но и помогает в обретении идентичности в качестве лесбиянки.
Неужели и этому будем умиляться, а то и подражать? На мой "консервативный" взгляд, любая мама, заметив у дочери такие наклонности, должна бы сказать: "Доченька ты что - ненормальная? Выброси-ка эту дурь из головы и попробуй жить как все нормальные люди. А если твой порок неизлечим, так хоть не выставляй его напоказ, потому что приличные люди такого стыдятся". Потому что, как свидетельствуют достоверные научные данные, крайне выраженная гомосексуальность, то есть абсолютная неспособность к полноценным половым отношениям, встречается крайне редко, а среди женщин - исключительно редко. В то же время некоторые гомосексуальные наклонности встречаются в той или иной (довольно незначительной) степени у многих людей независимо от пола (Фрейд, позаимствовавший эту идею у Вейнингера, и вовсе считал бисексуальность универсальной чертой рода человеческого).
Среди тех, кто относит себя к гомосексуалистам, подавляющее большинство - бисексуалы, то есть затрудняющиеся в силу каких-то причин (преимущественно социокультурных) определить свою половую идентичность и в принципе способные и к полноценной жизни. Во все времена общественное презрение к извращенцам заставляло таких людей гасить в себе порочные наклонности и, пускай без особого энтузиазма, вести нормальный образ жизни. Что же мы имеем сегодня в результате пресловутой толерантности? Полную свободу в сексуальном экспериментировании вплоть до крайних извращений. Если же не смешивать естественное и противоестественное и называть вещи своими именами, то, может быть, естественные подростковые искания и не обратятся в противоестественное русло? Да, некоторые гомосексуалисты обладают яркой творческой индивидуальностью и выдающимися способностями. Но несмотря на это, они были и остаются людьми ущербными, по большому счету неполноценными, и само осознание этого факта должно удерживать молодого человека от соблазна к ним присоединиться. А игнорирование этого факта и приводит к безудержному всплеску перверсий.
Похожая ситуация наблюдается в Америке и в области психической патологии. Там, оказывается, и вовсе нет сумасшедших. Этому посвящена статья под названием "Дневник шизофреника". Это название призвано звучать патетически, ибо назвать человека шизофреником, оказывается, оскорбительно. Он ведь такой же человек, как и все мы, просто со своими индивидуальными особенностями - один из нас блондин, другой близорук, у третьего плоскостопие, у четвертого шизофрения. Вот это, по-моему, и есть самая серьезная патология и самое гнусное извращение нашего времени. Куда придет Америка с такой идеологией, мы еще успеем понаблюдать. Если, конечно, природное здравомыслие поможет нам остаться в стороне, а не мчаться за ними следом, иначе нам и самим не миновать той же духовной помойки. Апофеозом этой псевдогуманной морали звучит статья Роджера Футса "Мой лучший друг - шимпанзе".
Можно, конечно, посочувствовать доктору Футсу, что для него не нашлось достойного кандидата в друзья среди рода человеческого. Его статья, однако, просто сочится умилением на счет того, какие обезьяны, оказывается, умные, сердечные и даже нравственные, совсем как люди (профессионалы эту иллюзию называют антропоморфизмом, то есть неоправданным приписыванием животному человеческих свойств). Кстати,в Америке в наши дни даже развернута кампания за придание приматам гражданских прав. Попутно, как известно, не возбраняется в гуманных целях умертвить бомбами сот-ню-другую сербских или иракских детей. Главное, чтобы какой-нибудь обезьяне не сделать больно! Пожалуй, хватит. В объемном цветном журнале еще много всякого вздора - о том, как рак лечится усилием воли, о том, что такое шестое чувство и есть ли оно у нас, и т.д. и т.п. Но тут мы от американцев не отстаем. По части потакания обывательским предрассудкам наши СМИ не уступают американским, и психологи в них выступают в том же амплуа: "Вы хочете чуда - их есть у меня". Вам еще жалко, что вам недоступна эта глянцевая пустышка? Мне - ни капельки!
Услада слабых и пресыщенных
Дайте суеверному человеку науку, и он превратит ее в суеверие.
Джордж Бернард Шоу
Какие ассоциации вызывают у вас слова вайвэйшн, ре-бефинг, холотропное дыхание! Неужели никаких? Может быть, вы даже не знаете, что это такое? В таком случае вы безнадежно отстали от новейших тенденций мировой психологии, и наверняка найдутся скептики, которые упрекнут вас в недостаточной психологической эрудиции.
Но не торопитесь огорчаться. Все вышеназванные термины заимствованы из лексикона трансперсональной психологии, которая хоть и называется психологией, однако имеет к нашей науке очень отдаленное отношение. По крайней мере, в США Ассоциация трансперсональной психологии существует независимо от Американской Психологической Ассоциации, более того - просто не признана ею в качестве научной структуры, как и сама трансперсональная психология - в качестве науки.
В нашей стране аналогичная ассоциация тоже уже успела возникнуть, труды классиков этого направления активно издаются и находят немало заинтересованных читателей. Холотропное дыхание - один из основных психотерапевтических приемов трансперсональной психологии - все шире внедряется в практику, несмотря на весьма спорную научную подоплеку и неоднозначные результаты.
Вот что пишет к предисловии к книге классика трансперсональной психологии Станислава Грофа Владимир Майков: "Став счастливым обладателем грофовского сертификата, я преподаю холотропный подход и трансперсональную психологию и психотерапию вот уже почти 10 лет... Трансперсональная психотерапия в целом и холотропный подход, в частности, являются одними из важнейших направлений психотерапии будущего. Ее успех напрямую связан с тем, что она способствует целостному развитию человека, конкретному самопознанию. В отличие от традиционных вербальных психотерапий холотропная терапия дает возможность взглянуть на проблемы личной жизни с птичьего полета, освободиться от своей привычной идентичности и более успешно решать задачи восстановления целостной коммуникативной ткани сознания и личностного роста". Оставим на совести автора перенасыщенный терминами стиль и отнюдь не бесспорную идею "освобождения от привычной идентичности".
Попробуем непредвзято разобраться, что скрывается за впечатляющей саморекламой и насколько, в самом деле, идеи и приемы трансперсональной психологии эффективны в практике самосовершенствования. Ведь личностный рост (вне зависимости от индивидуальных трактовок этого понятия) - одна из важнейших профессиональных целей любого практикующего психолога. Что же в этом плане предлагают нам Гроф и его восторженные последователи? Станислав Гроф - чешский психиатр, который в начале 60-х переехал в США и нашел пристанище на благодатной земле Калифорнии. Это было то самое место и время, где и когда буйным цветом расцвели небезопасные эксперименты по "расширению сознания" с помощью наркотиков.
Идеологами этого движения выступали местные бескорыстные энтузиасты, кумиры поколения хиппи, Кен Кизи, Тимоти Лири и Теренс Маккена, которым дельцы мирового наркобизнеса должны были бы поставить по золотому памятнику. К этой сомнительной когорте фактически присоединился и Гроф, успевший еще на не понявшей его родине поэкспериментировать с употреблением ЛСД.
Молодые бунтари 60-х одно время свободно покупали этот наркотик прямо в аптеках, пока доктора, неосмотрительно выписывавшие рецепты направо и налево, наконец не обнаружили, что этот стимулятор мозговой деятельности вызывает привыкание и очень нехорошие изменения в той самой мозговой деятельности, которую он стимулирует. Но пока ЛСД не попал под официальный запрет (в США это произошло в 1967 г.) Гроф успел накопить богатые клинические данные. Его работа "Области человеческого бессознательного" изобилует описаниями видений и галлюцинаций, испытанных пациентами, которых он пытался лечить при помощи ЛСД. Одурманенные наркотиком, люди "вспоминали" самые невероятные вещи - свое младенчество и даже прошлые воплощения, летали на другие планеты, участвовали в исторических событиях прошлых эпох, отождествлялись со сперматозоидами и электронами. (Наркологи могут подтвердить достоверность таких описаний - известны клинические случаи, когда их пациенты, вообразив себя птичкой, "выпархивали" из окна, и т.п.)
В интерпретации переживаний своих пациентов Гроф двойственен. Часть переживаний он трактует метафорически, почти в психоаналитическом духе: подобно тому, как сновидения в символической форме указывают на неразрешенные эмоциональные проблемы раннего детства, некоторые переживания в сеансах ЛСД-терапии служат ключом к ранним психическим травмам. Интерпретируя подобные переживания, психотерапевт достигает прогресса в лечении значительно быстрее, чем при психоанализе без стимуляторов. Такого смелого постулата придерживается Гроф.
Но еще более смелым был его другой постулат. Он заключался в том, что определенные переживания указывают не только на проблемы раннего детства, но и проблемы, коренящиеся в периоде внутриутробного развития и связанные с родами.
Как и многие психологи психоаналитического направления (самая ранняя теория такого рода принадлежит Отто Ранку), Гроф убежден, что важнейшим событием в жизни каждого человека является его рождение. Сам процесс рождения он делит на четыре этапа, соответствующие четырем так называемым базовым перинатальным матрицам (БПМ). Под воздействием ЛСД, в измененном состоянии сознания эти матрицы активизируются, высвобождая в символической форме подавленный болезненный материал, связанный с тем или иным периодом процесса развития плода и родов. БПМ-1 связана с периодом спокойного развития эмбриона в чреве матери, полной гармонии с миром (в норме эмбрион всем обеспечен и не знает беспокойства, травм и проблем).
Если это развитие в самом деле протекало благополучно, то в измененном состоянии сознания ему соответствуют образы блаженного покоя в глубинах океана или Вселенной, часто сопровождаемые эйфорическими ощущениями. Если же покой будущего человека нарушался негативными событиями в жизни матери, если плод отравлялся вследствие курения матери, употребления ею алкоголя или сильнодействующих лекарств, то среди безопасных обитателей океана могут появиться ядовитые, хищные рыбы и моллюски, а в Космосе начинаются метеоритные вихри, преследования со стороны злых инопланетян, и т.п. И эмоции, соответственно, смещаются в более мрачную часть спектра: для негативных аспектов БПМ-1 характерен безотчетный страх, ощущение уязвимости и беспомощности.
БПМ-2 объединяет переживания, ассоциируемые с первой клинической фазой родов. Ранее спокойное и комфортное убежище - матка - начинает сокращаться, и плод испытывает мучительное давление. Образы заточения в тесной темнице, пыток, давящих прессов и т.п. соответствуют переживаниям этой перинатальной матрицы. Им сопутствуют чувства безысходности, подавленности и страха. Фаза эта неприятная, но необходимая. В подсознании каждого есть эти переживания, связанные с сокращением матки до того, как ее шейка откроется. Все мы были заточены в эту сжимающуюся темницу. Однако, по мнению Грофа, некоторым из нас было особенно плохо в этой темнице, и у них возникли эмоциональные проблемы, связанные с этой фазой. Во взрослой жизни они выражаются через невротические симптомы депрессии и клаустрофобии.
БПМ-3 соответствует второй клинической фазе родов. Шейка матки открывается, к сокращениям матки присоединяются сильные движения плода, стремящегося к выходу на свет. Плод активно борется за автономную жизнь.
Символически это находит выражение в образах садомазохистских сцен, грозных кровопролитных сражений и просто драк. К образам именно этой матрицы относится и переживание "света в конце тоннеля". Эта трактовка Грофа представляется весьма остроумной - в самом деле становится вполне понятным, какой тоннель и какой свет видят люди в своих грезах. (Правда, трактовка видения "света в конце тоннеля" как воспоминания о прохождении по родовому каналу встречается и у Юнга, в предисловии к "Тибетской книге мертвых", так что и в этом "открытии", как и во многих прочих, Гроф не оригинален). Переживая связанное с третьей перинатальной матрицей человек испытывает бурю разнонаправленных эмоций, среди которых преобладает агрессия. Если на этой фазе были какие-то затруднения, то в последующей жизни личность "расплачивается" за них симптомами, связанными с вытесненной агрессивностью.
Наконец, БПМ-4 соответствует отделению плода от матери, перерезанию пуповины и началу жизни новорожденного в качестве автономного существа. Если все здесь прошло нормально, то в измененном состоянии сознания под воздействием ЛСД человек переживает образы революции, победы над врагом, весеннего пробуждения природы, вскрытия рек ото льда и т.п. При этом характерны радостные эмоции. В случае проблем на этом этапе, при их символическом переживании возникает эмоция интенсивного страха, чувство разочарования.
В работах Грофа подробно излагается, как различные психические расстройства и перверсии связаны с фиксацией на той или иной БПМ. Так, например, становится понятно, что большинство кошмаров, связанных с кровью, относятся к БПМ-3, когда действительно она присутствует. По Грофу, люди, придумавшие Освенцим и ГУЛАГ. Просто бессознательно хотели воплотить свою фантазию в жизнь, чтобы пройти таким образом третью БПМ и дойти до четвертой. Они, разумеется, совершали ошибку. Человек, действительно должен целиком пройти весь путь от первой до четвертой матрицы - но должен сделать это на символическом уровне. Надо отметить, что это нелегко: например, задержавшиеся на уровне БПМ-2 стремятся вернуться назад, в мирную утробу, к БПМ-1, а вовсе не двигаться вперед, ко все возрастающим ужасам БПМ-3. Именно для стимуляции этого продвижения Гроф и использовал ЛСД. Описывая галлюцинации своих клиентов, он нашел там огромное количество символических образов, связанных с родами и тем самым, по его мнению, подтверждающих его теорию.
Нетрудно заметить, что четыре грофовские матрицы суть четыре этапа любого обряда инициации - от самых первобытных до практикующихся по сей день. По Грофу, это неслучайно, так как обряды посвящения с самого начала преследовали ту же цель, что и его терапия: помочь человеку на символическом уровне заново пережить свое рождение. ЛСД отводилась роль катализатора иницаци-онных процессов. ЛСД-терапия представлялась Грофу быстрым способом вернуть клиента к его первичной травме и потом проработать ее. Достигнув БПМ-4, клиент снова ощущает чувство единения с миром и осознает себя в буквальном смысле заново рожденным.
Однако распространение новаторского учения столкнулось с рядом проблем. Во-первых, часть клиентов застревали на одном из этапов, впадали в психоз и к концу лечения оказывались едва ли не в худшем состоянии, чем в начале. Иные приходили к мысли, что все свои проблемы надо решать только в измененном состоянии сознания и тем самым отказывались брать на себя какую-либо разумную ответственность за собственную жизнь. К тому же ЛСД попал на улицы и стал употребляться беспорядочно - ради забавы, а вовсе не самосовершенствования. Наконец, ЛСД запретили, и все исследования пришлось свернуть. (Упорствовавший в своем энтузиазме Л ири даже угодил за решетку.)
Но остановиться Гроф уже не мог. Из непростой ситуации он нашел законный выход. Он придумал холотроп-ное дыхание - особую технику, позволяющую достигать измененных состояний сознания, схожих с теми, которые достигаются посредством ЛСД. Метод предельно прост: за счет глубокого частого дыхания наступает эффект гипервентиляции - в крови значительно повышается концентрация углекислого газа, что приводит к сужению сосудов. Кислород прочнее связывается с гемоглобином и красные кровяные тельца хуже отдают его тканям. Возникает парадоксальное кислородное голодание от избытка воздуха. Примерно то же происходит у астматиков, при стенокардии и гипертонии, когда кровь в результате частого дыхания насыщена кислородом, а организм, его ткани задыхаются от недостатка кислорода. Наступает торможение коры головного мозга и активируется подкорка, что вызывает вытесненные из сознания переживания.
Разумеется, все прежние проблемы остались - у части клиентов наступает ухудшение, некоторые "подсаживаются" на холотропное дыхание, методику широко практикуют плохо усвоившие ее люди и просто шарлатаны. Правда, в отличие от ЛСД, холотропное дыхание не запрещено, и в России есть немало мест, где его вполне легально практикуют. Еще бы - ведь Гроф предлагает данный метод в качестве абсолютно безопасной панацеи от всевозможных телесных и душевных недугов. Причем процесс исцеления предполагается очень легким и быстрым.
Но несмотря на активную рекламу холотропного дыхания, у Грофа частенько встречаются ностальгические нотки в отношении ЛСД. Кстати, с его последователями нередко происходит вполне предсказуемая метаморфоза. Познакомившись с измененными состояниями сознания, наводимыми холотропных дыханием, люди начинают стремиться к чему-то поострее (ситуация, до боли знакомая наркологам). Они находят всевозможные стимуляторы - от "экстази" до вполне доступного (пускай и нелегально) ЛСД - и экспериментируют уже с ними. А там уже происходит "сдвиг мотива на цель" - человек попадает в зависимость от средства наведения желаемого состояния сознания. В наркотическую зависимость.
Бывает, что и наркоманы, пройдя несколько сеансов холотропного дыхания, впадают в зависимость от этого метода. (Если вожделенные галлюцинации можно вызвать, не используя дорогостоящие препараты, то зачем тратиться - результат-то похожий!) В Москве есть группы бывших (?) наркоманов, которые собираются для холотропного дыхания. Может быть, это и лучше, чем химическая отрава. Однако некоторые исследователи считают, что интенсивное частое дыхание не проходит бесследно для мозговых структур и может приводить к нарушениям в мозговом кровообращении. Да и сам факт зависимости от чего-либо свидетельствует, что исцеление не достигнуто.
Однако вернемся к теоретическим построениям Гро-фа. Поскольку далеко не все переживания под воздействием ЛСД можно отнести к символике перинтальных матриц, определенный класс переживаний Гроф толкует совершенно буквально. Те переживания, которые, которые никоим образом не могут быть увязаны с опытом личности, пускай даже пренатальным и перинатальным, Гроф относит к трансперсональным, то есть выходящим за пределы личности. Всяческие странности, подобно "воспоминаниям" о прошлых воплощениях, он однозначно трактует как аргументы в пользу трансперсональной теории. При этом он весьма охотно наводит мосты с всевозможными течения неомистицизма. В котле грофовского мировоззрения варятся кундалини-йога, даосизм, суфизм, шаманизм, сомнительные школы современных гуру, даже дианетика Р.Хаббарда. Все получает одобрение и оправдание, если оно обещает выход за пределы обыденного состояния сознания.
Фактически трансперсональная психология не является психологией в привычном понимании этого слова. Скорее это определенное философское направление, достаточно синкретичное и размытое. Его претензия на революционную новизну мало оправдана. Аналогичные направления мысли присутствовали в духовной жизни человечества всегда. Менялись их формы, но не содержание. Конечно, нельзя строить генеалогию трансперсональной психологии от шаманизма и языческих бдений, хотя определенная аналогия прослеживается довольно явно. Для примитивного человека древние практики ухода в транс в иные, "тонкие" миры, были своеобразной формой ухода от грозного и непредсказуемого реального мира, с которым наш далекий предок был не в силах совладать. Изначально попытки "расширения сознания" были вызваны его слабостью, которую, как хотелось бы надеяться, человечеству удалось преодолеть в ходе многовековой культурной эволюции.
В наши дни мир стал более предсказуем и управляем, но, увы, не более уютен. И потребность ухода от него, которая, казалось бы, должна была ослабеть, на самом деле, напротив, обострилась. Древнего дикаря реальность обескураживала и пугала. Нашего современника она вгоняет в уныние. Первого успокаивал шаман, не стеснявшийся своего звания, второго - шаман, предпочитающий звание психолога.
Трансперсональная психология - специфически постиндустриальное явление, она несет на себе отпечаток нашей противоречивой эпохи. При всех реверансах в адрес восточной мистики, она - порождение западной интеллектуальной культуры и сугубо западного материального и духовного пресыщения. В ней переплелись и разочарование в традиционных капиталистических добродетелях, и справедливый протест против роботоподобного образа человека в традиционной науке, и очарованность восточным мистицизмом, и наивное ожидание чуда, и чисто американское стремление к простым решениям сложных проблем.
Многим в трансперсональной психологии импонирует критика фальшивых западных ценностей, экологический настрой, стремление к более естественной, близкой к природе жизни, уважение к некоторым аспектам древних культур и культур малых народов. Однако эта тенденция заглушается пропагандой опасных экспериментов, толерантностью к шарлатанству в сфере измененных состояний сознания. Отталкивает и бессистемная мешанина отдельных понятий, вырванных из контекста разных культур.
Читать труды теоретиков и практиков трансперсональной психологии увлекательно и интересно, как фантастические романы. Но только не как научно-фантастические, ибо науки в них просто нет, а скорее как модный жанр "фэн-тези", заменивший современному человеку древние мифы. Как известно, к этому жанру чаще всего обращаются две категории читателей - не способные к серьезному чтению в силу слабости ума и пресыщенные, ищущие увлекательной забавы для ума утомленного и разочарованного. А человек трезвый и здравомыслящий, вероятно, предпочтет держаться в равном удалении от этих крайностей.
Забытое предостережение
Воображаемый мир приносит вполне реальные выгоды, если заставить жить в нем других.
Веслав Брудзиньский
Более полувека назад мир познакомился с оригинальной доктриной Рона Хаббарда, сформулированной им в книге "Дианетика". С той поры по поводу этого спорного учения не стихает ожесточенная полемика, в которой сталкиваются полярно противоположные суждения - от неуемных восторгов до презрительного скепсиса. Накал этой полемики вызывает недоумение хотя бы потому, что убедительная точка в ней, казалось бы, была поставлена тогда же, более полувека назад. В сентябре 1950 г. в газете New York Herald Tribune Book Review была опубликована первая рецензия на "Дианетику", в которой крупнейшим экспертом в области человекознания новая доктрина была охарактеризована вполне определенно, ясно и исчерпывающе. В наши дни было бы особенно интересно разобраться, почему суждение крупного ученого оказалось проигнорировано и никак не помешало триумфальному шествию дианетики по всему миру.
Автором той рецензии выступил Эрих Фромм, уже успевший снискать всемирную известность как смелый реформатор психоанализа и тонкий знаток человеческой натуры. Для него эта публикация стала, вероятно, одним из тех легких экзерсисов, на которых плодовитые писатели отдыхают от крупных форм. Обычно такие материалы пишутся на злобу дня, со временем теряют актуальность и забываются, порой даже самими авторами - как мало существенные эпизоды их творческой деятельности. Прочно забыто оказалось и это выступление Фромма, хотя, как свидетельствует опыт, его актуальность оказалась непреходяща. Лишь в начале 90-х дотошный исследователь творчества Фромма Райнер Функ отыскал среди пожелтевших архивных страниц ту давнюю рецензию и опубликовал ее снова. Читая ее в наши дни, нельзя не поразиться, насколько злободневно она продолжает звучать. И особенно огорчительно признавать, сколь мало находится желающих - и прежде, и теперь - прислушаться к голосу здравого смысла.
"Никогда еще люди так не интересовались психологией и искусством жизни, как сегодня", - такими словами начинает Фромм свой отзыв на новую книгу. Эти слова, актуальные для Америки середины прошлого века, вполне можно отнести и к России начала третьего тысячелетия. К сожалению, психологи старой советской школы ввиду своей крайней немногочисленности и идеологической зашоренности оказались не способны предложить почти ничего для удовлетворения массового интереса к загадкам душевного мира. После падения железного занавеса вакуум был немедленно заполнен пришлыми миссионерами, понатащившими на забаву аборигенам горы стеклянных бус и яркого тряпья. Издревле повелось, что наилучшим средством экспансии выступают не пушки, а всяческие одурманивающие средства вроде "огненной воды". Правда, по части огненной воды мы сами дадим фору любому пришельцу. Зато к иному дурману оказались на удивление уязвимы и повели себя буквально как папуасы перед зеркальцем.
Эпидемия дианетики как чума прокатилась по нашей стране, заставив окончательно свихнуться тысячи некрепких умов. У алчущих личностного роста хаббардовский одитинг завоевал не меньшую популярность, чем прочистка чакр или добровольная асфиксия посредством холотропного дыхания. Кстати, большинство неофитов ищут просветления по очереди то у одного из этих источников, то у другого, а порой и у нескольких сразу. О своем приобщении к дианетике без тени смущения повествует звезда отечественной поп-терапии Николай Козлов. Оно и понятно, ведь его контингент тот же самый - внушаемые перезрелые подростки с кашей в голове, и для их привлечения в лоно своей школы не грех воспользоваться выигрышными идеями и приемами, успешно опробованными старшим конкурентом.
О том, что за идеи лежат в основе хаббардовского учения, Фромм пишет безыскусно и недвусмысленно: "Несмотря на все фантастические претензии автора, трудно найти что-нибудь оригинальное в его теориях, кроме новых слов для смеси плохо понятого и переваренного фрейдизма и экспериментов по регрессии эпохи гипнотизма. Иные поистине "оригинальные" слова не могут не вызвать изумления. Так, мы слышим от пациента слова, которые доктор якобы говорил беременной им матери, либо слова отца, сказанные матери сразу после зачатия. Читая эти истории, задаешься вопросом: не желал ли автор написать веселую пародию на иные психиатрические теории и на доверчивую публику?"
"Диагноз" Фромма однозначен (прошу прощения за обширную цитату, но лучше мэтра не скажешь): "Книгу Хаббарда трудно всерьез рассматривать в качестве вклада в науку о Человеке. Зато ее нужно со всей серьезностью считать симптомом опасной тенденции. Будь она просто предельно упрощенной популяризацией ранних теорий Фрейда, то она была бы чем-то безобидным. Но "Дианетика" есть выражение духа, который диаметрально противоположен учению Фрейда. Целью Фрейда было помочь пациенту в понимании сложности своей психики, а терапия основывалась на том, что путем понимания себя самого мы освобождаемся от цепей рабства у иррациональных сил, ведущих нас к несчастью и к умственным расстройствам. Такое видение является составной частью великих традиций Востока и Запада - от Будды и Сократа вплоть до Спинозы и Фрейда.
"Дианетика" не знает ни почтения к сложности человеческой личности, ни ее понимания. Человек - это машина, а рациональность, ценностные суждения, психическое здоровье, счастье достигаются с помощью работы инженера. "В такой инженерной науке, как Дианетика, мы работаем, нажимая кнопки". Ничего не нужно знать или понимать, требуется применять хаббардовскую теорию энграмм. Если кто-то не принимает эту теорию, то у него должны быть скрытые мотивы, либо он находится во власти "отрицателя" каковым является "всякая энграмма, заставляющая пациента считать, что энграмм не существует". Все так просто. Если вы прочли книгу Хаббарда, то вы знаете, что следует знать о человеке и обществе, поскольку вам известно, на какие кнопки нажимать.
Но хуже всего то, как написана "Дианетика". Смесь известного числа упрощенных истин, полуправд и явног<