Зигмунд Фрейд и научная психология

Фрейд и академическая психология.«Фрейд неизбежен» — так Питер Гэй (Peter Gay, 1989) суммировал достижения конкистадора. Несомненно, что «мы все гово­рим на языке Фрейда, неважно, знаем мы его или нет». Терминология Фрейда и его основные идеи «пропитывают современное мышление в вопросах чувств и по­ведения». Тем не менее одновременно и забавно, и неизбежно то, что влияние Фрейда на академическую психологию было меньше, чем на любую другую об­ласть, занимающуюся человеческими проблемами, кроме, может быть, экономики. Психологи сознания отвергали существование бессознательного — основополага­ющую гипотезу Фрейда. Бихевиористы вообще отвергали существование разума. За исключением признания того, что Фрейд проникал в человеческие мотивы, ака­демическая психология по большей части игнорировала или отвергала психоанализ. Все попытки примирить академическую психологию и психоанализ (М. Н. Erdelyi, 1985; R. R. Sears, 1985) не увенчались успехом.

Более того, изоляция психоанализа от академической психологии способство­вала его развитию в качестве отрасли медицины, хотя сам Фрейд против этого воз­ражал. В Соединенных Штатах, для того чтобы получить образование психоана­литика, необходимым условием является наличие степени доктора медицины. Изоляцию породила вражда из-за растущего профессионального соперничества между психиатрией и клинической психологией. Психиатры всегда были склон­ны смотреть на клинических психологов как на плохо обученных «контрабанди­стов» от медицины. К сожалению, такое представление сохраняется и по сей день.

Фрейд и экспериментальный метод.Фрейд мог считать себя конкистадором, а не ученым, но не вызывает сомнения, что он преследовал ту же цель, что и другие основоположники психологии: создать психологию, которая бы была такой же аукой, как и все остальные. Он отвергал предположение о том, что психоанализ предлагает нечто иное, чем научный взгляд на мир: «Психоанализ, на мой взгляд, неспособен сам по себе создать Weltanschauung. Он в этом не нуждается; это часть науки» (S. Freud, 1932, цйт. по: P. Gay, 1989, р. 796). Более того, Фрейд не пытался ни построить экспериментальную психологию бессознательного, ни экспери­ментально подтвердить свои идеи (и не приветствовал таких попыток у других). В 1930-х гг. американский психолог Сол Розенцвейг написал Фрейду о своих по­пытках экспериментально проверить психоанализ. Фрейд ответил на это очень кратко (28 февраля 1934 г.): «Я с интересом изучил ваши экспериментальные ис­следования по подтверждению психоаналитических предположений. Я не могу придавать очень большого значения такой проверке, поскольку обилие достовер­ных наблюдений, на которых покоятся эти предположения, делает их не завися­щими от экспериментального подтверждения. Хотя это не может причинить вреда» (цит. по: Saul Rosenzweig, 1985, pp. 171-172).

«Обилие достоверных наблюдений», на котором Фрейд возвел здание психо­анализа, состоит из его клинических случаев. Сегодня мы привыкли считать, что психоанализ изначально был терапией, но Фрейд так не думал. С самого начала ему хотелось быть академическим психологом наподобие Гельмгольца, но он занялся частной медицинской практикой в связи с женитьбой и далее развивал психоана­лиз в контексте занятий психотерапией. Тем не менее он всегда имел в виду, что психоанализ является наукой, и считал терапевтический успех отличительным признаком научной истины. По мнению Фрейда, терапия будет эффективной толь­ко тогда, когда научная теория, на которой она основана, является истинной. Сле­довательно, он считал рассказы своих пациентов научными данными, а сеансы ана­лиза — научно достоверным методом исследования. На деле его ответ Солу Розен-цвейгу позволяет предположить, что Фрейд расценивал анализ как научный метод, более ценный, чем эксперимент. Успех терапии не был для него самоцелью, а слу­жил свидетельством истинности психоаналитической теории.

Подобное пренебрежение экспериментальным методом способствовало даль­нейшей изоляции психоанализа от основного русла психологии. Психоаналити­ки говорили, что только тот, кто сам прошел через психоанализ, может критико­вать его, что заставляло академических психологов относиться к психоанализу как к культу с обрядом инициации, а не науке, открытой для всех (F. J. Sulloway, 1991). Более того, опора на клинические доказательства ставила перед психоана­лизом как наукой вопросы, гораздо более трудные, чем просто политические. Фехнер, Дондерс, Вундт и другие исследователи привнесли в психологию экспе­римент для того, чтобы избавиться от ненаучной субъективности, заменить «кре­сельную» интроспекцию неопровержимыми данными. Психоанализ пытался заме­нить интроспекцию в кресле интроспекцией на кушетке, и вполне резонно задать вопрос, не заменил ли Фрейд плохой метод еще худшим. Наконец, интроспектив­ным наблюдателем в психоанализе является пациент: больной человек, желаю­щий избавиться от невроза, а не обученный наблюдатель, преданный развитию науки. Все это не пустые опасения: весьма вероятно, что именно эти недостатки методов Фрейда привели к серьезной ошибке, ставящей под вопрос его теории, — преувеличению сексуального фактора.

Структура главы

Археологи Центральной Америки обычно делят историю культур, которые изуча­ют, на преклассический, классический и постклассический периоды. Я хочу ис­пользовать такое деление при рассмотрении психоанализа Фрейда. Преклассиче­ский период психоанализа пришелся на бурное время с 1894 по 1899 г. Фрейд почти одновременно принимал участие в трех больших проектах, пытаясь сфор­мулировать общую нейрологическую теорию функционирования психики, иссле­дуя причины и лечение истерии, основного психиатрического заболевания того времени, и проводя первый психоанализ на самом себе. Из этих проектов постепен­но вырастал психоанализ, и Фрейд занимался работами по классическому психоана­лизу с 1900 по 1920 г. Во время постклассического этапа он подверг пересмотру свои основные концепции и расширил рамки психоанализа за пределы консультацион­ного кабинета, распространив его на проблемы общества.

Проследив историческое развитие мысли Фрейда, мы обратимся к оценке пси­хоанализа и краткой истории психоанализа после Фрейда.