Хореографическая поэма для оркестра (1920)

Состав оркестра: 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, бас-кларнет, 2 фагота, контрафагот, 4 валторны, 3 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, кастаньеты, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, тамтам, колокольчики, античные тарелочки, 2 арфы, струнные.

История создания

Еще в 1906 году, когда творческий путь Равеля, по существу, только начинался, его привлекла идея создания симфонической поэмы в жанре вальса. Тогда же появились первые эскизы, но затем другие замыслы надолго отодвинули этот. Новые наброски «Вальса» появились лишь в военные годы, а окончательный вариант был завершен только к 1920 году. Причем теперь он назывался «Хореографической поэмой для оркестра» и был предназначен для сценического воплощения знаменитой балетной труппой Дягилева. В отличие от Благородных и сентиментальных вальсов, которые сам композитор считал «шубертовскими», «Вальс» он трактовал в традициях «великого Штрауса», которым считал вовсе не Рихарда, как можно было ожидать, а короля венского вальса Иоганна Штрауса-сына. «Я задумал этот Вальс как нечто вроде апофеоза венского вальса, который вовлекается во все нарастающий фантастический и фатальный вихрь, — писал композитор в «Краткой автобиографии». — Этот Вальс представляется мне в обстановке императорского дворца примерно в 50-х годах прошлого столетия».

Первоначально Равель предполагал дать своему сочинению подзаголовок «Вена», но позднее отказался от этого намерения. Тем не менее в сценической ремарке к партитуре он пишет: «В просветах среди мчащихся вихрем туч мелькают вальсирующие пары. Облака постепенно рассеиваются: виден огромный зал, заполненный танцующими. Сцена освещается все сильнее. Блеск люстр заливает зал. Перед нами императорский двор в 1855 году». Можно предполагать, что речь идет о венском императорском дворе. Но многие современники считали, что речь идет о Париже Наполеона III, о Париже кануна катастрофы 1870 года, о Вене накануне гибели империи Габсбургов в 1918 году... Во всяком случае в музыке сочинения зазвучала отнюдь не середина XIX века: знатоки творчества Равеля считали, что над «Вальсом» «пронесся ураган войны», и мучительные впечатления военных лет стали едва ли не определяющими в концепции его музыки. Композитор считал все эти предположения досужими домыслами и посмеивался над ними, однако сам нигде не дал разъяснения. «Я задумал этот Вальс как апофеоз венского вальса, который смешивается в моем представлении с ощущением фантастического и фатального вихря», — это все, чего могли добиться от него любопытствующие.

Первое исполнение «Вальса» состоялось в декабре 1920 года в Париже в Концертах Ламуре под управлением Камилла Шевийяра и имело огромный успех. В 1929 году «Вальс» получил сценическое воплощение в постановке Иды Рубинштейн в Парижской опере. Зазвучали и фортепианные переложения — для двух и четырех рук. Но наибольшим успехом это сочинение Равеля пользовалось и продолжает пользоваться на симфонической эстраде.

Музыка

Интродукция начинается глухим неясным гулом (тремоло контрабасов, разделенных на три партии). Постепенно проявляется пульсация вальсового ритма, у низких деревянных прорываются обрывки мотивов. Атмосфера проясняется, устанавливается основная тональность (ре мажор), в которой звучит более продолжительная мелодия. Именно к этому моменту относится ремарка о рассеивающемся тумане, сквозь который видны танцующие пары. Звучность ширится, как будто растет освещение зала, и достигает кульминации в мощном tutti. Далее следует цепочка вальсов, различных по характеру, но находящихся в общем русле бального танца. Первый эпизод отличается причудливой мелодией солирующего гобоя. Второй — грохочущими раскатами медных и малого барабана. Третий — лирический, с нежной мелодией скрипок в экспрессивном нижнем регистре, которую сопровождают хроматические пассажи виолончелей, а за ними кларнетов. Четвертый эпизод начинается покачивающейся мелодией гобоев с подголоском виолончелей и фаготов, ее сменяет пол- нозвучие общего танца. Пятый эпизод, по мнению некоторых исследователей, наиболее штраусовский. Мелодия, которая в дальнейшем станет определяющим образом поэмы, звучит у кларнетов и виолончелей divisi. В шестом эпизоде в прозрачной, словно кружевной оркестровке появляется еще одна мелодия — у двух альтов соло, которые передают ее скрипкам, и солирующей виолончели. Ее следующее, измененное проведение поручено деревянным духовым, в звучании которых она становится более страстной, порывистой. Внезапно вторгается с новой блестящей темой (флейты и кларнеты) седьмой эпизод. Короткий всплеск туттийного звучания завершает первый большой раздел «Вальса». Возвращается шелест интродукции. В дальнейшем звучат ранее знакомые темы, которые приобретают совершенно иной, более тревожный облик.

Они трансформируются, драматизируются, порой искажаются. Нарастает динамика, темп становится все более быстрым. Но стремительное движение вдруг обрывается. Звучит удар тамтама, и на фоне глиссандо струнных у медных инструментов в расширенном изложении появляется тема шестого эпизода. Теперь она ярка, ослепительна и знаменует собой главную кульминацию произведения. Далее танец становится все более судорожным, один мотив наплывает на другой, все смешивается, приобретая тот характер «фантастического и фатального кружения», о котором говорил Равель. Достигая колоссального звучания, танец резко обрывается. После генеральной паузы в трехдольном такте, резко разрушающей ритм квартолью, звучат грозные унисоны всех низких инструментов оркестра, решительно обрывающие музыку.

Rapsodie espagnole

Состав оркестра: 2 флейты, 2 флейты-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, бас-кларнет, 3 фагота, саррюзофон, 4 валторны, 3 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, кастаньеты, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, тамтам, ксилофон, челеста, 2 арфы, струнные.

История создания

С детских лет интересовавшийся Испанией — родиной своей матери, — любивший и знавший народную испанскую музыку, а также интересовавшийся ее воплощением в музыке русских композиторов, Равель неоднократно возвращался в своем творчестве к испанским темам. В 1907 году им была написана опера «Испанский час». Тогда же композитор обратился и к Испанской рапсодии. Первоначальный замысел предполагал сюиту для двух роялей, но позднее композитор решил, что лучше воплотить его в оркестровом звучании. Рапсодия четырехчастна: к трем сочиненным в это время частям — прелюдии «К ночи», «Малагенье» и «Ферии» — Равель присоединил написанную за 12 лет до того «Хабанеру» в качестве третьей части. Первое исполнение нового произведения состоялось 15 марта 1908 года в Париже под управлением Э. Колонна. Успех был так велик, что «Малагенью» пришлось бисировать. Мануэль де Фалья в статье, посвященной этому концерту, писал: «Музыка Рапсодии... поразила подлинно испанским характером, который... в противоположность тому, что Римский-Корсаков сделал в своем Каприччио, был достигнут не простым употреблением фольклорного материала (за исключением хоты из "Ферии"), а посредством свободного использования существеннейших ритмических, ладово-ме- лодических и орнаментальных особенностей нашей музыки».

Музыка

Испанская рапсодия открывается прелюдией «К ночи» — образом ночного южного пейзажа. Тончайшая оркестровая звукопись вызывает в воображении таинственную, полную любовного томления ночь. На фоне тихого тремоло скрипок непрерывно слышится мотив из четырех нисходящих звуков. Он проходит сначала у скрипок и альтов, затем передается гобою, английскому рожку, флейте, челесте. В нежных оркестровых красках, в ладовой, ритмической и гармонической переменчивости создается изысканная импрессионистская картина. Два кларнета в октаву вступают с грустно-меланхолическим напевом, который сменяется мотивом танца, затем вступает новая каденция — на этот раз фаготов, которую сопровождают тихие шорохи, смутные отзвуки танца, обрывки напевов, смешивающиеся в общем движении. Замыкает часть возвращение нисходящего мотива ночи.

«Малагенья» — любовная песня-танец, одна из самых распространенных в Андалузии. Здесь это колоритная танцевальная сценка, изящная, проникнутая подлинным испанским духом. Она открывается короткой (всего три такта) рельефной темой, звучащей у виолончелей и контрабасов пиццикато таинственно, даже тревожно. Она повторяется, причудливо раскрашивается. Новая, импульсивная тема, у трубы с сурдиной, затем мечтательно повторяемая скрипками, вызывает в воображении выход солистов-танцоров, кавалера и дамы. Все более оживляющийся танец внезапно прерывается монологом английского рожка — призывным, полным страстного томления. В завершающую его каденцию врывается нисходящий мотив из первой части (челеста, солирующие скрипки, альты и виолончель с сурдиной). Возвращается ненадолго движение танца, которым и завершается «Малагенья».

«Полная выдумки поэтичная "Хабанера" чарует нас своим трепетно-томным характером, ритмикой и ностальгической образностью; прелесть насыщенной и точной оркестровки придает пьесе тембральное богатство и красочность», — пишет о третьей части Рапсодии А. Корто. На протяжении почти всей «Хабанеры» слышится повторяемый в неизменном ритме один и тот же звук — своего рода стержень, вокруг которого обвиваются краткие мотивы, изысканные гармонии, полные томной неги. Танцевальные мелодии словно наплывают издалека и снова исчезают, облеченные в красочный, своеобразный оркестровый наряд. Отдельные краткие нисходящие интонации, вступая в противоречие с общим восходящим движением мелодий, придают особое лирико-драматическое напряжение музыке. Короткие всплески у скрипок вызывают ассоциации с порывистыми танцевальными движениями (хабанеру «танцуют всем станом и особенно руками, которые взлетают ввысь как птицы»).

Заключительная часть, «Ферия», являет собой яркую картину народного празднества. Слышатся наигрыши флейт, рокот малых барабанов, характерное пощелкивание кастаньет, звон гитар, имитируемый струнными. Разворачивается хота: начинаясь у флейты, тема ее постепенно захватывает весь оркестр. Звучат подлинные мотивы самого яркого народного танца Испании, знакомого по «Арагонской хоте» Глинки. Появляются и мотивы из предшествующих частей Рапсодии. После захватывающего tutti наступает внезапный спад. На фоне чуть слышных «вздохов» низких струнных звучит, как во второй части, импровизация английского рожка. Мотивы, напоминающие о прелюдии «К ночи», приводят к возвращению начального раздела. Хота разворачивается все ярче и зажигательнее, заканчиваясь ослепительным вихрем.